Урок 20: ночь с запахом мускатного ореха (часть I). (1/1)

Плавным движением Илья соскользнул с дивана. Он смотрел на меня сквозь темноту, делая постепенные шаги назад, звал за собою, в спальню. Мой гамельнский дудочник, он словно подчинил меня своей магии. Ощущение, что вот-вот сорвусь в пропасть, мои инстинкты притупились, а впереди ждут толькосладострастные грёзы. Я ступаю на порог спальни, а под юношей уже пружинит матрас. Илья скидывает футболку прямо на пол, забирается в постель с ногами и, утонув в пуховом одеяле, сбрасывает остатки одежды. Стесняется, что ли? Я следую его примеру, оставшись лишь в нижнем белье, забираюсь на кровать, подползаю ближе к изголовью и снова касаюсь горячих губ. Это даже не поцелуй, так, прикосновение вскользь, но оно дарит столько приятных ощущений, искр внутри, снаружи, по коже, до самых пят.Оттягиваю одеяло, открывая кожу на детском животике, гладкую как шёлк, молочно-белую, что аж светится во мраке ночи. Ладонями Илья смущённо прикрывает оголённый пах, отчего хочется откинуть его руки, убрать, чтоб не мешались. Интересно, играет ли на его щеках румянец?

- Чего ты стесняешься? – шепчу я Илье, нависая над его ухом.- Не знаю, - в ответ раздаётся бархатный голос, - мне стыдно показать тебе ?эту? часть меня…- Разве есть разница? Ведь с какой стороны на тебя ни глянь - ты останешься собой.Плавно опуская руки мальчика, моя ладонь легла на нежную кожу места, называемого ?блядской дорожкой?. Но у Ильи не было ?блядской дорожки?, от пупка к лобку пролегала лишь тропинка из мягкого подросткового пушка. Будто я домогаюсь ребёнка: его тело излучало невинность, хотя было порочнее моего. Юноша зажмурился, отчего тёмные ресницы задрожали, выдавая то ли волнение, то ли предвкушение. Пальцы мои уже несколько минут поглаживали бедро Ильи, после чего внутреннюю сторону, чуть раздвигая его ноги. Положение у мальчика сейчас весьма эротичное. Дыхание его сбивается, отчего грудь то поднимается вверх, то будто проваливается. Глаза уже привыкли к темноте, которая царит в комнате, поэтому я могу насладиться каждым изгибом юношеского тела. Сексуальный подтекст в моих прикосновениях читает тело Ильи, его член постепенно набухает, и уже через пару минут я наблюдаю здоровую эрекцию. Мой ученик наконец-то скинул пелену смущения и стыда, отдался во власть чувств, ощущений. Мне было видно, как он наслаждался происходящим в данный момент. Как я заметил, возбуждение – это явление заразное. Скоро и мне стало тесно в трусах, потому и пришлось сначала спустить их, а после скинуть вовсе. Внешне я был спокоен и умиротворен, но внутри меня что-то горело. От внезапного приступа я сжал в объятьях хрупкого Илюшу, наверняка, напугав его в столь интимный момент. Впился губами в его шею, ощущая вкус кожи, по которой я водил кончиком языка. Мальчик издал звук похожий на писк, после чего ахнул, эротично так… А я разжал губы и ослабил хватку, на шее красовался тёмный след моих губ, внутри которого можно было разглядеть следы зубов. Но как? Я ведь не кусал его, я лишь поцеловал, оставил засос. Илья взял мою руку и потянул чуть вниз, он положил мою ладонь на горячую плоть своего члена. Мальчику явно была необходима ласка, он горел, словно у него был жар.Пуховое одеяло было откинуто давным-давно на самый край постели, чтобы не мешать нашим ласкам. Наши тела были так горячи, раскалены от переполняющей страсти и пафоса, что я чувствовал, как капля пота щекотала мне шею, стекая со лба. \Да-да, котята читатели, я знаю, что жуткий садист... кончить главу на ТАКОМ МОМЕНТЕ, но не переживайте, продолжение у этой ночи будет. Правда в августе! :D Всех люблю, всем бобра, ну и пользуясь случаем вот вам чтиво на июль: