_Начало_ (1/1)
Холод. Нет не так. Холод!!! Вот теперь правильно.Как же всё-таки переменчива погода. Капризы этой дамы способны любого привести в замешательство. Вот и сегодня ещё по-летнему тёплое солнце неожиданно сменилось тёмными, кучерявыми облаками, которые еле сдерживались от ударного ливня.Задавшись целью укрыться от непогоды, я спешила как можно быстрей вернуться в гостиничный номер. По дороге, я то и дело выжидающе глядела на небо, ежась от холодного ветра. Похоже, что с дождем погода решила немного повременить.
Наконец добравшись до отеля, и почувствовав укрытие, я тут же побрела в свой номер. «Ну, вот, наконец, над моей головой есть крыша!» — радостная мысль заставила меня улыбнуться и немного расслабиться в атмосфере теплого воздуха. Теперь можно отдохнуть. Чем себя занять я совершенно не знала, но мне почему-то на тот момент казалось, что до вечера из отеля мне не выйти.За окном, подтвердив мои догадки, угрожающе загремел гром, и первые грузные капли хрусталя забарабанили по подоконнику. Ветер становился всё сильней и даже здесь, в комнате, под полной защитой стен, стекол и потолка, меня не покидало ощущение того, что я по ту сторону оконной рамы.Прошло несколько часов, прежде чем буря утихла. Наступила предвечерняя тишина.Обновив прогноз погоды на ноутбуке и убедившись, что продолжения не последует, я оделась и вышла на улицу.В это время суток городок был особенно очарователен. То и дело мелькали вокруг уже зажженные фонари. Люди спокойно расхаживали по парку, а запах трав и листьев обволакивал подобно туману в летнее утро.Но внезапно мирное молчание вокруг было нарушено: вдали заиграл оркестр.Следуя за музыкой, я вышла прочь из тёмных лабиринтов парковых аллей на небольшую площадь перед бывшим дворцом культуры. Сегодня здесь, как, впрочем, и во все иные дни, играл один из оркестров национальной музыки (довольно редко удавалось услышать в их исполнении что-либо другое). И хотя меня нельзя назвать любительницей иного направления, я всё же присела на одну из лавок в другом конце площади и стала внимательно слушать выступление.
Музыка лилась мимо меня. Литая где-то в мыслях, я совершенно не заметила, как выступление подошло к концу.Вдруг, прервав поток размышлений, меня вывела из транса фраза:— А сейчас, в завершение нашего выступления, мы исполним знаменитую композицию «The Beatles — Eleanor Rigby».Голос, говоривший как-то неестественно, долго бороздил воздух, медленно затихая в золоте деревьев, беззвучии темных, и до того пугающих, окон домов.Вместо привычных аплодисментов над площадью повисло давящее молчание толпы. Музыканты начали недоумённо переглядываться. Наверное, им сложно было смекнуть, что песня просто-напросто никому из присутствующих не знакома.Тощий и подвижный дирижёр замял панику одним взмахом кисти. Музыканты пришли в себя после столь неожиданного поворота событий.Наконец зазвучала мелодия...Оркестр играл чётко и слаженно, но что-то во всём многообразии звуков было не так. Сложно ответить, являлось ли это моим личным впечатлением, или передалось всем слушателям.Неожиданно сильный поток ветра окатил площадь. У дамы, стоявшей слева от меня, унесло в мою сторону шляпу. Теперь неудачливый элемент наряда лежал прямо у меня под ногами. Я наклонилась, чтобы его взять, но, поднявшись, обнаружила одно странное обстоятельство, после чего так и застыла на месте с протянутой шляпой в руке. Дама, тактично напомнив о своём присутствии легким постукиванием по руке, получила назад свою шляпу и удалилась. Что же меня так обескуражило?
Всё очень просто. Высокий молодой человек во фраке и даже с котелком на голове разительно отличался от окружающих. И просто не мог не привлечь к своей персоне внимание, но, к моему удивлению, лица присутствующих по-прежнему были обращены на сцену. Казалось, никто кроме меня не заметил столь странного господина.Словно ощутив мой взгляд на себе, он повернулся и, добродушно улыбнувшись, чуть приподнял шляпу.Теперь я смогла увидеть его лицо: аккуратные аристократичные черты делали его похожим на ожившую статую античных мастеров. Светло-русые чуть вьющиеся волосы, удивительно контрастирующие с тёмными, даже чёрными (во всяком случае, так показалось мне), глазами, придавали всему облику намёк сдержанности. И всё же что-то в нём было не так. И даже не болезненная бледность кожи, нет, что-то не так было в этих чересчур грустных глазах. Никогда бы не подумала, что у людей, которые так ослепительно улыбаются, может быть такой печальный взгляд.Стоило мне на пару секунд отвести глаза — и незнакомец растворился в толпе. Зазвучали последние аккорды. Публика начала расходиться.