Глава 2. Начало пути (1/1)

Август. 2014 год.POV Евгения МедведеваОни были разными словно огонь и вода. В очередной раз я задерживалась после тренировки на катке, чтобы взглянуть на их катание. Они всегда выходили на лед вместе, будто были скованы невидимыми железными кандалами. Яркий и страстный испанец, таинственный и холодный японец. Они происходили из совершенно разных культур, имели абсолютно разные темпераменты и характеры, но они оба были выдающимися фигуристами, желавшими побеждать. Поэтому я каждый раз старалась впитать в себя каждое их движение, каждый прыжок или любой другой элемент, будто это давало мне энергетический заряд. Я видела, сколько сил парни отдают льду, и именно поэтому тот позволял им получать награды. Мне это напоминало своего рода жертвоприношение – сколько отдашь, столько и получишь. Вот и сейчас я с жадностью следила за их тренировкой, подмечая каждую деталь.Торонто томился под жаркими лучами августовского солнца, призывая к прогулкам по городу, в парках и у набережной. Это был красивый и спокойный прибрежный город, который был так непохож на родную Москву. Я тренировалась у Брайана Орсера уже больше двух месяцев. Мне нравился новый тренер, новый каток, новые коллеги на тренировках и новая жизнь в Канаде. Языковой барьер был практически сломлен, и мне удалось неплохо понять, кто такой Брайан Орсер, и чего нам обоим стоит ожидать от совместной работы. Этот улыбчивый канадец был полной противоположностью Этери Георгиевны в общении и методах тренировок со своими спортсменами. Возможно, он больше видел в нас людей, нежели сменяющих друг друга спортсменов. Брайан работал с нами ради удовольствия, в то время как мы сами, фигуристы, должны были работать ради медалей. Каждый из нас должен был сам определять свои границы и цели, а Орсер всегда готов был поддержать и помочь пройти по сложному пути. В конце сентября меня ожидали отборочные этапы гран-при юниоров. Мой первый важный шаг к величию на международном уровне. Я должна была сделать его вместе с Этери Георгиевной. Жалела ли я об уходе от Тутберидзе? Нет, не жалела. Понимание того, что у меня нет никаких шансов на победы с ней, появилось после того, как я взглянула в её пустые и холодные глаза после провала на Чемпионате России. Она всегда замечала лишь тех, кто был лучшим. Тщательная селекция позволяла ей отбирать самых талантливых, преданных и трудоспособных. Спорт воспитал во мне все эти качества, но я все равно не была лучшей. Однако, в добавок к вышеперечисленному, спорт заставил меня очень быстро повзрослеть, приняв жестокие реалии окружающего мира. Не способна дать результат – можешь не рассчитывать на внимание Тутберидзе, хоть из кожи вон вылезь, а толку не будет. Я ушла, потому что мечтала просто наслаждаться тем, чем занимаюсь, при этом добиваясь побед. Также я ушла потому, что хотела выжить и не повторить судьбу Юли Липницкой. Она тоже хотела уйти, но никак не решалась этого сделать, словно разрываясь меж двух огней. Даже воспоминания о её заплаканных после каждой тренировки глазах заставляли меня вздрагивать. Её проблемы заключались лишь в том, что её тело начало расти, а разум из-за постоянного напряжения ослабевать. Она ломалась как физически, так и морально.Я же уйти не побоялась. Всегда понимала, что только я сама знаю, что будет лучше для меня. Ушла, несмотря на нерешительные возражения мамы и отца, несмотря на гневные осуждающие разговоры тренерского штаба и других ?экспертов? фигурного катания, несмотря на все те страхи, возникающие при мысли о том, что переход перевернёт и изменит всю мою жизнь. Я ушла и не жалею.- Женя, я иду в раздевалку! – крикнула Габриэла, которая до этого уже минут двадцать обсуждала с Трейси ошибки, которые допустила во время тренировки. – Ты же со мной?Габриэла Дэйлман стала моей опорой в этом новом мире. Искренняя, прямолинейная, веселая и щедрая – это все про неё. Она тренировалась у Брайана почти год и в новом сезоне решила выступать на взрослых стартах, так как была старше меня на два с половиной года, что позволяло ей подняться ступенью выше юниорского уровня. С самых первых дней моего пребывания в Торонто, она вызвалась меня оберегать и во всем помогать. Габи занималась со мной английским, на первых неделях чуть ли ни на пальцах изъясняясь со мной, помогала исследовать район города, в котором мы с мамой сняли дом. Дэйлман родилась и выросла в Торонто, поэтому как никто другой знала этот город. За два месяца мы очень сблизились, обретя друг в друге родную душу. Для меня это было очень важно, так как из-за расставания с Серафимой Саханович, которая была моей самой близкой подругой, мне приходилось сложно. Разные континенты, разные часовые пояса и жесткий спортивный режим разъединили нас с ней. Мы обе осиротели, потеряв связь. - Да, идем! – отзываюсь, складывая коньки в сумку. Однако неожиданно чувствую, как чья-то рука касается моего плеча.- Неужели не досмотришь до конца, как мы с Ханю творим чудеса на льду? – весело смеется Хавьер.Мои щеки мгновенно вспыхивают ярко-красным румянцем. Глядя в темные игривые глаза молодого испанца, я чувствую, как учащенно бьется мое сердце. Да, с самых первых недель совместных тренировок я влюбилась в него. Он, как и Габриэла, был очень открытым и веселым человеком, который был схож со мной темпераментом. Фернандес старался во всем мне помогать, откликался на каждую просьбу. Однако я видела, что он воспринимает меня как младшую сестру, выступая в роли брата-опекуна. Разве могла я винить его за это? Он был взрослым юношей, обаятельным красавцем, за которым бегала вся женская половина нашей небольшой команды. Я же была еще подростком, с плоской фигурой и детским лицом. Только вот чувства и ощущения у меня были совершенно недетские. - С радостью бы досмотрела, только вот кто меня потом отвезет домой? Мама Габриэлы обещала меня подбросить сегодня, так как моя не успевает меня забрать из-за улаживания проблем со страховой компанией, - пожимая плечами и справляясь с панической атакой вспыхнувшей любви, отвечаю я. – Поэтому, извини, но досмотрю в другой раз. - Хави, отстань от Жени! – возмущается Дэйлман, размахивая бутылкой с водой. -Нам нужно идти! Наша тренировка закончилась еще полчаса назад.Я подхватываю сумку и уже собираюсь уходить, но меня снова останавливает теплая рука.- Я тебя подвезу, ведь я на своей машине, - говорит парень. – Оставайся с нами! Тебе будет полезно посмотреть.Конечно же я сдаюсь, извиняясь перед Габи, которая, хитро улыбнувшись и взяв с меня обещание вечером ей позвонить, тут же торопится покинуть каток. Неужели у меня на лице все написано?Оставляя свои вещи на скамье, я, сопровождаемая довольными возгласами Хавьера, двигаюсь в сторону Трейси, которая стоит у края катка и следит за работой Брайна с Ханю. - Решила задержаться? – спрашивает Уилсон. – Неужели не устала?- Устала, но хочу посмотреть на работу парней, - слегка смутившись, отвечаю я. - Если хочу чего-то добиться, то нужно брать пример с лучших, добавляя к этому свой труд и талант. Да и тренировка на сегодня уже закончена, какая разница, где отдыхать, дома или здесь. - Ты не по годам мудрая, Евгения, - одобрительно кивает головой тренер. – Уверена, что из тебя выйдет великая спортсменка. - Сделаю для этого все от себя зависящее, - говорю я.?Чтобы ты видел во мне не ребенка, а равную себе фигуристку?, - мысленно добавляю в голове, переводя взгляд на заходящего на четверной тулуп Хавьера. Неожиданно ощущаю на себе чей-то пристальный взгляд. Холодок пробегает по спине, когда я встречаюсь с парой угольно-черных глаз. Юзуру Ханю. Олимпийский чемпион, чемпион мира, чемпион Японии. Каждый раз, когда я смотрела на него, чувствовала внутри себя животный страх. Практически со всеми фигуристами Крикет клуба он был очень приветлив, хотя и держался немного отстранённо, не пуская их в свой мир. Только с Фернандесом их связывали близкие, можно даже сказать братские отношения. Соперники на льду – лучшие друзья за его пределами. Я видела, с каким уважением они относятся друг к другу, как дают советы и поддерживают. Необъяснимый ореол трепетной любви и преданной дружбы. Единственным человеком, на которого Юзуру смотрел как на врага, во всем коллективе была я. В первые недели я несколько раз пыталась выстроить с ним диалог, так как он уже был великим спортсменом, вписавшим себя в книгу истории фигурного катания. Кроме того, в его выступлениях была неведомая простым смертным магия, увлекающая зрителей вслед за его движениями на льду. Мне было интересно узнать, что он за человек. Однако после пары неудачных и неловких для меня попыток поговорить, я сдалась. Кажется, впервые в жизни сдалась, так и не достигнув желаемого. Его холодный, пронзающий душу дьявольский взгляд меня пугал.Вот и сейчас он смотрел на меня также, будто испытывал. Я поспешила отвести глаза. Оставшееся время я провела за разговорами с Трейси, иногда с Брайаном, изучением прыжков парней. Я училась новой технике скольжения, поэтому подмечала все особенности заходов в прыжки, рассматривала красивые и сложные элементы хореографии фигуристов, в голове пытаясь применить их к себе и своей программе. После тренировки я ждала Хавьера в холле, уткнувшись в смартфон. Получив пару сообщений от ребят из ?Самбо-70?, я спешила им ответить, ухватившись за ниточку, связывающую меня с прошлой жизнью. - Идём, Женя! – меня отвлекает голос Фернандеса. Каково же было мое удивление, когда рядом с испанцем я увидела Ханю, который поправлял свои небрежно зачесанные и еще мокрые после душа волосы. На мгновение я замешкалась, но постаралась быстро собраться с мыслями. Схватив спортивную сумку, я на ватных ногах последовала за парнями. Оказавшись в машине, я было приготовилась к напряженной обстановке. Усевшись на заднем сиденье, я обхватила свою сумку, прижав её к груди. И зачем я только согласилась остаться? Теперь вместо веселой поездки с Хавьером, меня ожидала получасовая пытка в компании с Ханю. Однако ситуация складывалась совершенно иначе. - Ты уже опробовал новую версию FIFA? – спрашивает Хавьер, выезжая со своего парковочного места.- Опробую после того, как ты уже наконец посмотришь первые три серии Токийского гуля! – возмущается Юзуру, бросая гневный взгляд на друга. – Ты ведь обещал!- Ханю, ну не фанат я аниме, - умоляющим голосом восклицает испанец. – Я пытался, но мультик отстой!- А, по-моему, интересный, - нерешительно вступаю в разговор.Две пары глаз впереди сидящих парней переводят взгляд на меня. И если глаза испанца весело сверкают в отражении зеркала, то японец, слегка обернувшись, смотрит на меня с удивлением. Вжимаясь в сиденье, я начинаю думать, что не стоило встревать в их беседу. - Ты тоже смотришь? – спрашивает Ханю.- Да, мне понравилась рисовка, да и сюжет интригующий, - добавляю я, слегка расслабляясь. Тон его голоса как никогда ранее приветлив, хоть и чувствуются нотки удивления. Я не знаю, как реагировать на происходящее, поэтому ищу поддержку в Хавьере, пытаясь встретиться с его взглядом. - Вот и я о том же твержу, а этот испанский глупец не желает меня понимать, только и говорит о своей FIFA, - обиженным тоном заявляет Юзуру. - Можно подумать, что тебе в жизни спорта не хватает.За разговорами об аниме, k-pop музыке, о неплохих ресторанах японской кухни и магазинах с японскими и русскими товарами в Торонто, под постоянными вздохами Хавьера, который не был фанатом ничего из этого, я не заметила, как мы подъехали к моему дому. Маминой машины не было, значит, она до сих пор не уладила все дела. - Спасибо, что подвез, - сказала я, улыбаясь Фернандесу. - Спасибо, что осталась с нами до конца тренировки, - радостно ответил парень, повернувшись ко мне. Протянув руку, он легонько дернул меня за косу, в которую были собраны мои волосы. – Отдыхай. Увидимся завтра!Щеки моментально вспыхнули, а ладони стали влажными от резкого скачка температуры тела. Я кивнула головой и уже собиралась выходить, тронув ручку двери.- Тебе нужно как следует отдохнуть, чтобы завтра отрабатывать тройной флип. Он у тебя из ряда вон плохо получается, впрочем, как и тройной лутц, —говорит японец, наблюдая за мной в зеркало. – Разберись уже с ребрами лезвий.- Хорошо, спасибо, - бормочу я, выбираясь из машины. – До завтра!Я стою перед входной дверью, вертя в руках связку с ключами. Уткнувшись взглядом в свои кроссовки, не двигаюсь с места. Неужели во время тренировок он следит за мной? И почему его замечание так больно кольнуло прямо в самое сердце? Резко обернувшись, я смотрю на то место у тротуара, где еще пару минут назад стояла машина Хавьера. Неужели Ханю думает, что я ничего из себя как спортсменка не представляю? Неужели он думает, что я….слабая?