Кощей Бессмертный (1/1)

Кощею было скучно.Смертельно скучно… хотя нет, ?смертельно? — было слишком сильно сказано, если на то пошло.Кощей был бессмертным — это раз. И эмоций, которые можно было бы выразить словом ?смертельно?, не испытывал уже очень давно — это два.Да и то, откуда бы взялись эти эмоции? Жизнь удалась, она, сука, была бесконечна, как время. Тянулась и тянулась, тянулась и тянулась, тянулась и… Судьба иглы, на кончике которой, по поверью, находилась его смерть, Кощея тоже давно перестала заботить. Ну, игла. Ну, в яйце. Ну, яйцо в зайце, то есть, тьфу, в утке, это утка в зайце. Да и хрен с ней, с этой пищевой цепочкой.Скукотища смертная (опять это слово!)Поэтому, когда однажды ввечеру, возвращаясь в свой замок посреди чащобы, Кощей услышал на тропинке впереди себя топот копыт и разудалую песню, которую горланил зычный голос, он впервые за много-много лет почуял, как в груди шевельнулась некая живинка. Проблеск интереса.— Еду бабу выручать, эх, устал, ебёна мать,От проклятого седла крыша съехала с ебла.Этот гад и чмо — Кощей — нахватал себе блядей,И мою супругу он утащил, такой гандон.?Не понял?, — оторопел Кощей. Это ж какую-такую, с позволения сказать, супругу он утащил и каких блядей нахватал? Никаких баб он не тырил лет, наверное, двести, потому что хлопот и мороки с ними было куда больше, чем весьма сомнительного проку. Ну, сунул. Ну, вынул. И что?А голос тем временем продолжал задорно выводить:— Эх, достану кладенец, и тогда ему пиздец,Отрублю ему муде и проткну его везде.Эх, добраться бы скорей, жопу ломит от езды,Берегись, мудак Кощей, эх, получишь ты пизды!?Ну, знаете ли!? — подумал Кощей уже с самой настоящей обидой — горячей обидой — и даже сам этому удивился.Пришпорив своего вороного, он вылетел за поворот тропы и узрел парнягу, плечистого и рослого, с перехваченными тесьмой светлыми лохмами. Парняга восседал на пегом, таком же рослом, как он сам, жеребце и, подбоченясь, упоенно орал на весь лес:— Помоги же мне, Господь, Кошу-падлу заколоть,И бессмертному козлу помоги дать по еблу!— Кишка тонка! — гаркнул Кощей, осаживая вороного и выдёргивая из ножен меч. — У меня весь частокол черепами таких умников, как ты, усажен!Парень резво обернулся, тоже выхватывая пресловутый кладенец. ?Неплоха бандура, — определил Кощей намётанным взором, — но меня заколоть — это уж извините-подвиньтесь!?- Ах ты, супостат-стервятник, мудацкая твоя душа! — азартно завопил парень, ударил конягу ногами по бокам, и тот одним прыжком оказался рядом с Кощеевым вороным. Кладенец лязгнул о сталь вскинутого Кощеем меча.Проворным оказался паскудник!— Иди в пень! — исчерпывающе высказался Кошей, отбив второй удар. — Шастаешь тут по моему лесу, песни поносные орёшь и ещё обзываешься. Хам!Теперь обиженно засопел парень, сердито сдвинув светлые брови.— Ишь, интеллигент какой выискался! Слова ему не скажи! Василису зачем спи… спёр? Верни!Кощей отметил про себя, что лексикон паскудника, обличённого в хамстве, немедля изменился в лучшую сторону, и довольно ухмыльнулся. Но тут же посуровел.— Не пёр я никаких Василис. На кой они мне?Парняга оценивающе оглядел Кощея с ног до головы и нехорошо осклабился:— Гонишь! Хоть тебе и тыща лет в обед, но смотришься ты бодрячком, падла. Жену верни!И его меч вновь со звоном скрестился с мечом Кощея.— На хрена тебе та жена? — пропыхтел Кощей, поспешно уворачиваясь. — А мне так тем более. Одна морока с ними!Парень вскинул коня на дыбы и попёр на Кощея танком:— Врёшь, супостат! Ты Василису скрал, больше некому!— Да свалила от тебя твоя Василиса, — ехидно поддел Кощей, что явилось крупной тактической ошибкой. Пришлец взъярился так, что ринулся вперёд без оглядки на меч, рыча, как раненый зверь, и, не успел Кощей опомниться, как уже валялся на траве, сбитый с седла тяжёлой оплеухой, от которой в голове у него зазвенело, а дыхание пресеклось.А потом незваный поганец придавил своей здоровенной лапищей его горло, отчего Кощей и вовсе перестал дышать, захрипел и задрыгал ногами, ошеломлённо глядя в свирепые серые глаза своего мучителя. Но тут же замер, потому что острое, как бритва, лезвие чужого меча прорезало ему штаны как раз промеж беспомощно раскинутых ног, и леденящий холод коснулся самого для Кощея дорогого!?Отрублю ему муде и проткну его везде! — пронеслось у Кощея в голове, и он сорванно замычал.Воистину его поражение повлекло за собой целый взрыв эмоций!— Василису мне! — грозно потребовал пришлец, сильнее насупив брови. — А то вторую тыщу лет холощёным будешь ходить!— Нету её у меня! — кое-как простонал Кощей, чувствуя, что на глаза наворачиваются бессильные слёзы, зато в штанах... в штанах всё наливалось горячей стыдной тяжестью!Такого позорища с ним точно сроду не случалось!— Рожу я тебе её, что ли?! — в отчаянии прохрипел Кощей.Между лопатками у него проступил липкий мерзкий пот. Да что же это за напасть, ничто ведь не предвещало!Кощей обречённо зажмурился.… но вдруг хватка на его горле чуть ослабла, и лезвие адского кладенца отдёрнулось от располосованных штанов.Часто дыша, Кощей приподнялся и сел на траве, отводя взгляд от ехидной и торжествующей рожи своего противника. Собственный меч Кощея валялся неподалёку, такой же опозоренный, как его хозяин.— Да у тебя стояк! — злорадно выпалил парень и осклабился ещё пуще.Отрицать очевидное смысла не было, оставалось только вскинуть коленки и хоть как-то замаскировать позорище, что Кощей и сделал. И уткнулся пылающим лбом в эти задранные коленки.Шершавые пальцы ухватили его за ухо и легонько потянули. Кощей нехотя раскрыл глаза и покосился на парня. Тот сидел рядом на корточках и пялился на него, как на какого-то диковинного зверька.— Слушай, вали уже отсюда, а? — с тоской прошептал Кощей. — Я тебе ключи от своего замка отдам, можешь там хоть всё обшарить. Только свали уже и не торчи тут. У меня самооценка ниже плинтуса упала.Сам он старался не рассматривать смешливую курносую физиономию парня и его могучие плечи, обтянутые белой рубахой. Но рассматривалось само.— Меня Иваном зовут, — неожиданно выпалил тот, и Кощей покривился:— Неинтересно мне.— Врёшь, — заявил Иван со всей убеждённостью, и Кощей тяжело вздохнул. Конечно, он врал.— Всё-таки ты на старикашку совсем не похож. Почему так? — неожиданно осведомился Иван, не спуская с него испытующего взгляда, и Кощей снова покривился:— Если уж застревать в бессмертии, так молодым, — хмуро пробурчал он. — Но всё равно скукотища.?Была?, — едва не добавил он и прикусил губу.Парень внезапно отстранился и легко выпрямился.— Ладно, — решительно кивнул он. — В общем, я тебе верю насчёт Василисы. Не крал ты её.— Вот спасибочки, кормилец, отец родной, — вяло съехидничал Кощей, продолжая взирать на него снизу вверх, как зачарованный.Иван хмыкнул и свистнул своему коню, который послушно подошёл, прядая ушами.— Загляну к Яге, Ваську-то надо сыскать всё-таки, — известил Иван, птицей взлетев в седло.— Флаг в руки, — так же вяло буркнул Кощей. Он уже представлял себе, как засранец хвастается карге, что сумел, дескать, завалить самого Кощея, и на душе у него совсем поплохело. — Не боись, не сболтну про тебя, — серьёзно произнёс Иван, будто подслушав его мысли.— Похер, — огрызнулся Кощей и опять соврал.— Ты как дитя малое, — снисходительно резюмировал Иван, продолжая добродушно на него пялиться. — Не бери в голову, короче.Кощей чуть не взвыл от досады, но постарался взять себя в руки и скроил максимально равнодушную мину.— Езжай уже, куда собирался, — независимо пробубнил он и наконец сам поднялся с травы, повернувшись к Ивану боком, чтобы прикрыть стыдную прореху на штанах. — Некогда мне тут с тобой трындеть, пора над златом чахнуть.— Давай-давай, дело нужное, — отозвался Иван. Голос у него был таким весёлым, словно жена и не у него пропала. — Заеду как-нибудь, подмогну.Он развернул коня уверенной рукой, и тот резво поскакал прочь по тропинке, унося седока в лесную чащу.— Нахрена ты мне сдался! — упрямо крикнул Кощей ему вслед, сам сознавая, что действительно ведёт себя, как мальчишка. Будто скинул с плеч полную тысячу лет.И не сказать, что ему это не нравилось!Потом он подобрал с травы свой меч, подозвал вороного и поспешил в замок.Может быть, Иван, паскудник белобрысый, рожа смешливая, дуролом-охальник, и вправду скоро вернётся.Чтобы Кощей над златом не зачах.