Месть. (1/1)

Оказалось, возвращаться в Испорченный мир сложнее с каждым разом. Галина Андреевна словно задыхается, да и София с Северином, похоже, чувствуют себя не лучше.Вот что имели в виду хозяйки Дворца Четырёх Дверей, с явным сожалением с гостями прощаясь:—?Вам пора. Нужно будет время, чтобы прийти в себя,?— говорила Альбина. —?Я укрепила эльфийский портал, чуть перенесла его в вашем мире. Чтобы не посреди активно используемой площади стоял. Он теперь стационарный. Вы можете приходить сюда, когда вам вздумается, Таш. Каждый из вас. В любое время.—?Вы тоже, того, заглядывайте на огонёк,?— вежливей всех растерянных пришельцев оказалась девчонка.Равенна на это предложение всем огромным своим существом изобразила ?брр?. Альбина усмехнулась:—?В самом начале знакомства Равенна, любопытная, как все Многоликие, сунула нос в Испорченный мир. Хотела посмотреть, где же я выросла, как жила. Как видите, воспоминания свежи, хотя немало воды утекло с тех пор.***—?Галя, наш мир обречён? Он же не просто испорчен, он пахнет мертвечиной. Он почти умер,?— Северин видит теперь, о чём говорила Альбина, и ему, очевидно, страшно.—?Пациент скорее мёртв, чем жив, тут ты прав. Но мы ещё повоюем. Тебе же объясняли: гибели мира допускать нельзя. Придётся реанимировать.Вот так. Признала одним махом, снова взвалила на свои изящные плечи непосильную ношу. Потянешь, Гроздева? Должна потянуть.Приходили в себя, переваривали увиденное, услышанное. Делились впечатлениями. В собственном мире ожили все телефоны разом, сразу у всех?— потеряли Гроздеву в Управлении.Только Галина Андреевна собралась набрать последнего трезвонившего?— нарисовался Доля. Непривычно серьёзен, даже строг. Выяснять, где были, почему недоступны все телефоны разом, не стал. Сказал только коротко, с укором:—?Эх ты, генерал. Хоть бы записку оставила какую, что ли? Всё Управление на ушах. Ну, да живы?— и ладно,?— и потащил генерала в кабинет, на ходу вещая в телефон. —?Живы все, здоровы, тебе говорю. Труби отбой. Отдыхали люди. Выходные у них.Дверь в кабинет перед носом тихо крадущейся сзади Пичуги закрыл. Девчонка муркнула обиженно в закрытую дверь, постояла недолго, помчалась к брату, в бассейн.***После тет-а-тета с подполковником Долей настроение Галины Андреевны резко и безнадёжно изменилось. Марк давно ушёл, а Гроздева так и сидела в кабинете одна.Ох, как же хотелось Галине Андреевне закурить. Хлебнуть чего-нибудь покрепче любимого вина. Намного покрепче. Да что там, нажраться бы в дымину. Но надо держать себя в руках. Да уж, ничего себе, возвращеньице в привычный мир. Окунулась сразу с головой.Наконец, нашла в себе силы. Открыла старую папку, которую когда-то Доля принёс. Нашла, набрала номер. Ответили сразу:—?Я получил материалы,?— тот самый врач, что когда-то Найдёныша спас, по кусочкам собрал. Сейчас не улыбчив?— строг. В хирургическом костюме, очевидно, только маску снял. Выдернули с операции? Похоже на то. Но ни слова упрёка?— сразу по делу. —?Просмотрел. Господи, что же за зверь?—?Повреждения аналогичны?—?Да. Практически один в один.—?Вы ошиблись тогда. Не групповое изнасилование. Действовал один… Человек.Долго разговаривали с врачом. Галина Андреевна отправила ему все материалы дела. Медицинскую, точнее, патологоанатомическую часть. Изучил талантливый доктор каждую жертву, всё внимательно просмотрел. Кликал чуткими пальцами?— пальцами врача от бога. Время от времени кидал в камеру взгляд. Словно в зеркале, видела в его глазах Гроздева свою боль.—?Значит, та девочка…—?Единственная выжила после всего, что он сделал с ней. Вы спасли ей жизнь.Почти десять лет бродит по Стране. Перемещается из города в город. Тщательно выискивает жертву. Похищает, прячет, истязает, насилует, убивает. Девочки, 12-14 лет. Все тоненькие, хрупкие. Похожи друг на друга только этим.Возвращается к трупам по несколько раз. Любуется делом рук своих, что ли? Больной ублюдок! Потом оставляет, переезжает. Выслеживает новую жертву. София, её София, была, похоже, первой в этой кровавой серии. Единственной выжившей после всего, что он сделал с ней.Длинные пальцы помнят каждый тонкий длинный шрам. Синие глаза знают каждый их миллиметр. Растерзанные девочки… Вот, как выглядела София, когда доползла до порога районной больницы.Господи, как теперь в глаза ей смотреть? Как, вообще, находиться рядом? Учует, увидит, услышит, почувствует сразу всё. Как отреагирует? Что делать будет?Впрочем, скрывать уже бессмысленно. Всю информацию девчонка уже считала с посеревшего от усталости и переизбытка эмоций Доли. Рассказывал, как нашли. Этот тип совершил ещё одну ошибку после того, как оставил Софию живой. Уехал недостаточно далеко.Нашли, связали два преступления. Стали копать. Всего одиннадцать по Стране. Одиннадцать регионов. Одиннадцать детей. Не считая Софии.Дело передали в Управление. Так оно дошло до Доли. Что пережил циничный Казанова, увидев это всё? Можно не спрашивать, Гроздева. То же, что и ты.Не смогла. Вышла из кабинета?— слава богам, девчонки нет. Не надо объясняться прямо сейчас. Не придётся прятать злые бессильные слёзы. Ещё же Северин. Он ведь ничего не знает. Перед ним пришлось бы лицо держать. Галина Андреевна не уверена, что справилась бы с этой задачей. Казалось, смогла бы только одно: упасть на колени и целовать каждый тонкий шрам, криком крича от разрывающей боли.Сбежала из дома трусливо. Даже не переоделась?— помчалась в Управление. Что угодно сейчас, лишь бы не общаться с Софией. Написала коротенькое смс и была такова. Очень по-взрослому, ничего не скажешь.Найдёныш не лезла. Проявила совершенно неприсущую ей тактичность. И брату запретила лезть. Услышали оба, как хлопнула дверь кабинета. Только София слышала открывающиеся и закрывающиеся двери лифта. Чуяла запах. Сначала от Доли, следом взрывом присоединился Галин. Всё поняла.Северин выжидающе уставился на дверь. Сестра покачала головой отрицательно: не придёт.—?Что, Сява?—?Это её боль, Сявка. Ей надо справиться самой.Ей надо справиться. С этой дикой болью, с удушающим гневом, с бешенством, с яростью, с горечью. Кажется, избавиться от этого можно только пустив кровь того, кто это сделал с девчонкой. С другими детьми. Так вот почему, оказывается, убивают люди? Когда не приказ, не необходимость спасти других. Когда кровавая пелена в синих глазах. Одна мысль: отомстить, причинить такую же боль. Сильнее, страшнее. Уничтожить, стереть в порошок.Летит по Городу страшный ледяной генерал в своём именном чёрном джипе. Когда мигалку успела включить? Даже не заметила. Город полупустой?— ещё не началось переселение народов с дач в душный человейник. На её пути расступаются, разбегаются машины. Постовые берут под козырёк, переключают светофоры, кричат в рации:—?Начальник Управления! Мчится, как на метле! Зелёный коридор!На обочинах и газонах, мимо которых пролетел страшный джип, вымерзает трава, покрываются инеем цветы, стекленеют, разбиваются, словно облитые жидким азотом.Прилетела. Бросила на это дело все силы обновлённого Управления. Всех экспертов. Вызвала Нео:—?Неопровержимо, понял? Чтобы не подкопаться. Тщательней вдвойне, втройне. Ни малейшего шанса сорваться с крючка. Ни проблеска надежды.В кабинете?— полярный холод. Даже ещё холодней. Замёрзли бы даже привычные к стуже пингвины. Секретарь, бедолага, к стулу примёрз:—?Подполковника Долю ко мне! Живо!Ждала. Нервно мерила шагами кабинет. Достала оружие, проверила. Функционирует. Ухожено, как всегда. Привычно ложится в руку, становится продолжением. Воплощением её, Гроздевой, праведного гнева.Успокоиться. Взять себя в руки. Убить очень хочется, но это не выход. Недостаточно этого. Мало. Думай, Гроздева. Думай!Села в кресло. Нет. Взошла на трон Снежная Королева. Включила компьютер, ввела пароль. Почта. Так, это неважно, на это?— плевать. Это потом, всё?— потом. Вот! Нашла. Все материалы этого дела. Изучила жадно. Всё, что у них есть. Материалы по родственникам жертв. Скрупулёзно, одну за одной. Мать, отец, дядя, дед. Каждую. Сама не знала, что ищет. Пока не нашла.Доля застыл у порога. Залюбовался невольно. До чего Гроздева всё же хороша. Редко кого украшает ярость.—?Ты у Дадиани научился в дверях торчать? Проходи давай. Ещё раз: всё, что у нас есть. Мы знаем, кого мы ищем? Где искать? Хоть что-нибудь?—?Пока нет. Но ты меня знаешь. Из-под земли достану.—?Мне нужно, чтобы ты достал именно его. Не должно быть ни малейших сомнений. И да: на задержание ты не едешь при любом раскладе. Это приказ.Вскинулся, взъерепенился, не хуже Гроздевой взглядом молнии мечет:—?Самой охота, что ли? Не по статусу, поняла? А у меня он погибнет при задержании. При попытке к бегству.—?Подполковник, твою мать! Ты совсем охренел, я не понимаю? —?взметнулась бровь, встала с трона разгневанная Снежная Королева. Доля тоже вскочил, подался вперёд.Всё же хуже молнии у Доли, послабее. Пшикнули и погасли одна за одной. Сел обратно тяжело, опустились плечи, сдулся, но кулаки по-прежнему сжаты.—?Послушай, Марк,?— чуть сбавила обороты, стравила давление. —?Давай решать проблемы по мере поступления. Мы с тобой сейчас делим шкуру неубитого медведя. Сначала надо выследить, найти и поймать. Этим занимаешься ты и твоё подразделение. На территории всей Страны. У тебя карт-бланш. И поверь, мне не меньше твоего хочется это сделать.—?Да знаю, Галь. Кобуру поправь. Пушка торчит на полулицы. И что? Судить? Просто вот так возьмём и отдадим в руки правосудия?—?Именно поэтому, Марк, ты?— подполковник, а я?— генерал. Иди, работай.Работал подполковник. На износ, буквально землю копал. Притаскивал по кусочкам экспертам места преступления чуть не полностью. Каждый камушек обнюхивал лично. Нео, против обыкновения, на него за это не ворчал. То ли дело его зацепило, то ли взломал где-то какие-то не для него файлы и знал, почему для Доли это так важно. То ли вычислил всё в гениальном своём мозгу. Тут и гениальности-то особой не надо. У Романовича над душой стоял Марк на каждом вскрытии?— Особое Управление затребовало себе тела пострадавших.Екатерина Андреевна шипела разъярённой кошкой на подполковника, чуть не тряпкой гнала?— без толку.—?Ты, Катерина, яд свой для науки прибереги. Мне нужны результаты. Личное дело, понимаешь?Как не понять? Когда такое дело личное?— не по себе даже главной стерве Управления. Этот титул Екатерина Андреевна заслужила почти сразу, носила с гордостью. Ей любовь коллег и сослуживцев не нужна?— достаточно благоговейного трепета и уважения. Лишь перед Романовичем спасовала и перед этим красавцем-шутом.Романович дружелюбен и мягок настолько, что быть стервой с ним даже как-то неловко. Как ребёнка обижать. Много позже Екатерина Андреевна поняла, что дружелюбием, мягкостью и вежливостью Романович, как в той поговорке, города берёт. Стальное у него дружелюбие. Мощное оружие.Доля?— совсем другая ягода. Из совсем другой песни. От него высокомерие, пренебрежение, стервозность и яд просто отскакивают, не нанося существенных травм. А язвительностью своей, слегка хамоватой, он Екатерине Андреевне фору даст. Их словесные пикировки в буфете и в комнате отдыха слеталось слушать всё Управление. Самойлова даже записывала на телефон по своей давней привычке. Комментировала:—?Я дома слова буду учить.—?А вот этого не надо, ети его,?— пугался Песец. Не хотел быть тренажёром.Но это в мирное время. А сейчас, похоже, война. Напряглись все подданные Снежной Королевы, подтянулись. Трудное дело, тяжёлое, но бывали в Управлении дела и такие, и похуже. Тут другое что-то. Вышколила своих подчинённых Гроздева?— с полувзгляда в обстановку вникают. Личное, да. Если личное для Доли, и Снежная Королева опять на работе живёт, значит, Найдёныш.Сложить Найдёныша и то, что расследуют сейчас, особого труда для грамотных оперов не составляет. Складывать такое не хочется, но деваться некуда. Шутки затихают в Особом Управлении. Слаженно, как единый механизм, заработало на максимальных оборотах: разрабатывают, рассылают своих оперов?— им даже приказов уже не надо.Обложили, натурально, со всех сторон. Этот… аккуратный, падла. Но Нео нашёл биоматериал. Связывал жертвы, убийцу и места преступления.Его отдел работал на износ: красные глаза, мешки, синяки под глазами. Спят, кто где упал. Совершили невозможное: отследили по камерам в разных городах перемещения одного и того же человека. Разные ведь машины, морда то в бороде, то в очках. Но ведь смогла, сопоставила. Девочка, молоденькая совсем, вчерашняя студентка. Японский сероглазый бог?— её личный бог. Ей и одного ?спасибо? от него хватило бы на месяц восторгов. А он, ты посмотри: подскочил, чуть не сплясал, схватил за плечи. Кажется, хотел даже поцеловать, но всё-таки слишком сдержан. Отсмотрел отобранные материалы вместе с ней: да, точно. Права девчонка! Тыкал Аналитика в плечо:—?Ты видел? Нет, ты видел?Аналитик видел и тоже был впечатлён. Нео суетился, материалы собирал, кивал девушке:—?Пойдём. Сама генералу доложишь.—?Я?!—?Ну, не я же! У нас же как? Кто нашёл?— тот и доложил. Нам чужих заслуг не надо. Своих хватает. А я тебя потом на повышение генералу представлю. Документы оформила? Да, вот: подпись есть. Ну, пойдём, пойдём скорее, не стой,?— и почти побежал.Младший эшелон боялся генерала Гроздеву, как ледяного огня. Неприступная, гордая, холодная, прекрасная. Слухи ходили разные про неё. Знали, какие она раскручивала дела. Твёрдо были уверены: под горячую руку ей лучше не попадаться.В каком настроении Снежная Королева сейчас, тоже прекрасно все знали. Кто-то видел, как она зарулила на парковку, выжигая в асфальте следы. Кто-то заметил, как вышла из машины, распространяя космический холод.Докладывал, конечно, Нео. Девушка дрожала, как осиновый лист. Воспоминаний о походе в генеральский кабинет у неё совсем не осталось.—?А это тело ты зачем ко мне привёл? Постоять?—?Галина Андреевна! Этот эксперт все эти записи отсмотрел и этого человека нашёл.—?А. Ну, пусть постоит. Составляй фоторобот и в розыск.Розыск?— уже близко. Уже недолго. Несколько долгих, мучительных дней. Долю сдержать и самой сдержаться. Если надо будет?— Марка разоружить и посадить под замок. Слишком лёгким наказанием будет смерть. Всё уже продумала Снежная Королева. Каждый шаг. И шаги эти уже начала предпринимать. Она?— не Многоликий бог. Она не умеет прощать. Такого?— не умеет. И учиться не будет.В злобном, диком угаре мстительной ярости почти не обращала внимания на тоску по самой девчонке. После. Она будет рядом после. И будет отомщена.София учуяла?— уже очевидно. Не дёргала Галину Андреевну, не звала домой, в Управление не прибегала. И брату, похоже, запретила. Не рисковала даже звонить. Только коротенькое в мессенджере писала. Согревала, поддерживала на расстоянии. Давала понять?— ни осуждения, ни упрёков не будет.Уже розыск. Практически последний этап. Он, конечно, может длиться годами, но не в Управлении в общем, и не в этом случае?— в частности. Вся Страна на ногах. Гроздева поднимет военных, если потребуется. Границы на замке?— муха подходящей внешности не пролетит.К тому же, на последней записи в машине?— какое-то движение, что-то не так. Не один в машине. Оборзевшая тварь даже в багажник жертву не стала прятать?— бросил на заднее сидение. Не просто розыск?— план-перехват.Телефонные звонки, поездки по ведомствам, даже покровитель?— всех на уши подняла. Есть надежда, что София будет первой, но не единственной выжившей жертвой. Только бы успеть!—?Покажи картинку,?— Пуума, чёрт бы её побрал! Напугала. —?Не бойся, смелый мой генерал. Эльф твой сообщил, что тебе нужна любая помощь. Сестрёнку, я так понимаю, впутывать ты не хочешь. Обидел её этот хмырь, да?—?Да что ж такое! Не кабинет, а проходной двор! Я звоню Софии.—?Не злись, сердитый мой генерал. И не горячись,?— ухмыляется. На удивление не злобно, как обычно. И безумия в фиолетовых глазах нет. —?Я действительно хочу помочь. Могу помочь?— ты же знаешь. Обещала сестрёнке, что сразу ей про меня сообщишь? Ну, ничего, в этот раз она тебя извинит?— вот увидишь. Покажи картинку. Дай понюхать, что есть. Обозначь приблизительно место.Поверила. А что оставалось делать? Время?— секунды на счёт. На что способно Многоликое, Гроздева уже знает. Молча повернула экран, показала.В фиолетовых глазах разгорелась ненависть. Не безумная, нет?— та же, что сверкала сейчас в глазах у всех в Управлении. Под фотороботом разыскиваемого?— фотографии жертв.—?В двухэтажном здании во дворе на первом этаже?— морг. Я позвоню Романовичу?— он тебя встретит и всё, что есть, покажет. Потом зайди ко мне, дам инструкции.—?Ты думаешь, они мне необходимы? Ладно, ладно, субординация, главный мой генерал. Я знаю, что это такое,?— исчезла так же бесшумно, как появилась.Сразу же сообщение: ?Галя?? Вот ведь барометр чуткий. Что ей ответить? Соврать? Ну уж нет. Обидится, разозлится?— лучше уж извиниться. Но не врать. Отбила ответ: ?Пуума. Опасности нет. Хочет помочь. Я разрешила.?Тут же: ?Звонить необходимости нет, ты помнишь? Просто позови?— я приду.?Как? Ну вот как ей это удаётся? Галина Андреевна улыбнулась впервые за эти несколько дней. Чуть отступила душащая ярость, уступила место теплу. Впрочем, тут же вернулась.Вызвала Долю к себе, позвонила Нео:—?Ты висюлек для Многоликих не сделал, случайно, про запас? Откуда? Ну, я не первый день тебя знаю. Занеси мне. Сейчас.Доля с каждым днём всё мрачней. Не шутит ни глупо, ни искромётно, не язвит. Не улыбается. Даже?— о боги, когда такое бывало? —?одет кое-как.—?Собирайся, экспериментальный отряд ?Дикие Коты?. Поедешь с Пуумой…—?Это эта?—?Это эта. Но сейчас она не враг?— помощник. А ты?— сопровождение. Никаких убийств при задержании. Никакой стрельбы вообще. Это приказ. Иначе… Марк, ты меня знаешь.—?Ты придумала что-то похуже?—?О, у нашего генерала богатая фантазия, я полагаю.—?Тебя это тоже касается. Не убивать. Не калечить. И вот это надень. Есть, куда прицепить?Небольшой медальон. Совершенно нейтральный. Нео с Аналитиком сделали несколько штук. Перешучивались:—?Говорили, Многоликие жутко редки. А у нас их как грибов после дождя?— прут и прут. Армию уже собрать можно.Армейский как раз жетон у Пуумы на шее. Единственное украшение. Со времён службы в Легионе. Номер части, подразделения, фамилия. Группы крови только нет?— нет у Пуумы группы крови. Сюда же и прицепила медальон. Тут же стала пумой. Очень горная львица хороша. Посмотрела под лапы?— нет вещей. Интересно. Трансформировалась обратно. Одета. Ухмыльнулась, вскинула фиолетовые глаза. Умела бы?— сказала б спасибо.В машине ехали молча. Курили. Не о чем им говорить. Одно слово за всю дорогу:—?Подъезжаем.Вместо ответа?— кугуар на переднем сидении. Из-под пепельно-русой шерсти каждая мышца видна. Глаза умопомрачительные, конечно.Остановились:—?Последняя камера на этом отрезке дороги. Дальше следов нет.Огромная лапа нажала?— поехало вниз стекло. Долго принюхивалась: нюхала воздух, патруль, снова воздух. Так долго, что Доля не выдержал:—?Пару дней назад он тут проезжал. Дождь был вчера. Сколько ещё проехало в этом месте. Девчонку жалко…Вернула башку с улицы, посмотрела внимательно Доле в глаза. Неожиданно выпрыгнула из окна, заставив патрульных поставить рекорд скорости по погружению в машину. Нюхала асфальт, траву, деревья вокруг. Резко прыгнула в сторону, снова водила носом. Ещё прыжок?— опять раздумья. Ещё?— опять.Доля отчаялся уже почти. Склонился прикурить. Пума скрылась в зарослях. Пропала. Через минуту вернулась, рыкнула нетерпеливо. Выскочил подполковник, рванул за ней?— едва заметная колея. Вернулся в машину, поехал вслед за зверем. В рацию командовал:—?Опергруппа, группа захвата?— за мной.Заброшенная лесная сторожка. Хрен знает, сколько без зверя искали бы. Ни чётких подъездных путей, ни обозначений?— ничего. Из-за деревьев и с воздуха не видно.Когда Доля подъехал, Пуума сидела у задержанного на спине, мирно лапой мыла морду.Повязали, швырнули в машину:—?Девочка жива?Пума прыгнула в сторожку. Доля?— за ней:—?Вовремя подоспели, Галь,?— мрачная радость в голосе Доли. —?Ничего не успел сделать девчонке, только инвентарь подготовил нам в подарок. Не пришлось даже искать. А там тебе и потожировые, и отпечатки, и следы, полагаю, предыдущих жертв.Атмосфера в машине по дороге обратно намного теплей. Доля признал эффективность Пууминых действий. Поинтересовался:—?А что это было на дне рождения? Ну, тогда? Ты ж нормальная вроде баба?Помолчала, затянулась глубоко. Выдохнула вместе с дымом:—?Дура была.***На допросе задержанный не молчал?— рассказывал о каждой жертве. Со вкусом, подробно. Гроздева допрашивала сама. В Зазеркалье?— Доля и Пуума. Тарья любуется откровенно генералом: раздуваются хищные ноздри, ходят желваки, сжаты строгие губы. Хороша! Держит себя в руках отменно.Последняя фотография: София. Сейчас. Задержанный хмурится:—?Эта была блин комом. Ни звука не издала: не кричала от боли, не упрашивала, не умоляла. Другим и половины…Взорвалась движением. Кулак у генерала, может, и изящный, но удар?— КМС по рукопашному бою. Разметались тёмно-русые волосы по плечам. Вскочившего было?— довольно здоровый и без наручников?— вновь повалила. Пистолет прыгнул в руку. Лязгнуло. Чёрт, предохранитель сняла?— пристрелит ведь нахуй. И сама сядет.—?Сначала я тебе, сука, яйца отстрелю. По одному. Потом прострелю колени. А потом, если ты хорошо попросишь, и мне понравится, как ты будешь кричать, я, может быть, тебя убью.Два шага?— Доля в допросной:—?Галь, не дури! Галь, не стоит! Галь, отдай пистолет!Пуума не сделала ни движения?— ей нравилось это кино. Пожалуй, она даже интересней, чем Пуума предполагала. Но теперь-то совсем понятно: точно не её. Встала. Потянулась. Растворилась из Управления.Галина Андреевна сделала шаг назад. Раскрасневшаяся, волосы совсем растрепались. Отлетела пуговица на рубашке, сама рубашка выбилась из-под портупеи.—?Закончи допрос. Оружие только сдай,?— убрала свой макаров в кобуру, протянула длинную руку. Посмотрела поверженному в глаза, добавила. —?Руками тоже не трогай это говно. Смотри, он уже поранился. При задержании.Доказать факт угрозы оружием и избиения на допросе насильнику не удалось. Всё же Гроздева. Всё же генерал. Всё же любимый начальник. Аналитик подчистил запись?— не придраться.Доля зашёл в кабинет, принёс важное по делу.—?Прости, не сдержалась.—?Перед Аналитиком извиняйся?— подкинула ему работёнку. Мне понравилось,?— тянет в улыбке отвыкшие от неё за эти дни губы. —?Не потеряла форму, смотри.—?С Софией потеряешь форму, как же.Несмотря на то, что преступника взяли, не спешила домой?— не всё ещё сделала. Ездила в прокуратуру, разговаривала с нужным человеком долго.Узнала, кто будет судить,?— встречалась, убеждала. Убедила.Уехала в родной город одной из жертв. Разговаривала и там с небольшим, посеревшим от горя человеком. После разговора с Гроздевой человек смог расправить плечи, немного ожил потухший взгляд.Вернулась. Снова не домой?— в Управление. Последняя остановка. Раскрыла карты Доле:—?Ни амнистии, ни УДО. Ни возможности подать аппеляцию. Пожизненное в тюрьме, замначальника которой?— дядя одной из девочек. Я думаю, через пару дней о смерти он будет мечтать.Не стоит переходить дорогу Снежной Королеве.Только после этого вернулась, наконец, домой. Закрыла огромные синие глаза, открылись двери лифта.—?Галя! —?маленькие руки на изящной шее, лёгкий океанский бриз, изломанные губы, маленькое сильное тело в длинных руках.Софии немного тревожно. Заглядывает зелёными кошачьими в приоткрывшиеся, уже потеплевшие синие глаза:—?Ты не сделала ничего, о чём позже будешь жалеть?—?Я сделала то, о чём точно жалеть не буду.