Расширение. (1/1)

Удивительно, насколько то, что пугало Гроздеву последние годы, оказалось незначительным. Никто из её людей не придал никакого значения её связи с Найдёнышем. Приняли это как свершившийся факт, причём скорее положительный. Гораздо больше беспокоил сотрудников проигрыш Доле и Дадиани, которые, конечно, великодушно простили долг. Но осадочек-то остался…Даже Кандауров, просидевший дома (или где он там сидел в отгулах) несколько дней, вернулся на работу как ни в чём не бывало. Снова деловит, собран. Снова общение только по делу. К тяжёлому разговору больше не возвращались.Прилюдная трансформация Найдёныша запустила новый виток исследований: Ольга снова поселилась в Управлении и вместе с Нео и Романовичем утаскивала девчонку при каждом удобном случае. Дошло до смешного: при виде Ольги София резко меняла направление и, едва сдерживая крик ужаса, удирала в кабинет Галины Андреевны, если та была на работе, или домой, если защитить Найдёныша было некому. От Нео и Романовича ей удавалось отбиться собственными силами. Против Ольги приходилось применять тяжёлую артиллерию:—?Я запрещу тебе пересекать порог Управления! Она уже боится тебя!—?Галь, ну как можно меня бояться? Я не делаю ничего такого…—?Оля, она дрожит! Выйди из моего кабинета и оставь мою женщину в покое.На Рождество традиционно прилетел Северин. Возмужавший, похорошевший. Скоро пятнадцать ?— пробивался пушок над губой и по подбородку. Ломался голос?— интересно, каким будет? Обнимал Галину Андреевну прямо в аэропорту и твердил то же самое, что говорил ей в тот страшный день по телефону.***Обессиленная, избитая, перепуганная насмерть?— просто слабая женщина в шоковом состоянии. Старалась держаться спокойно, но не выдержала?— разрыдалась:—?Прости, Северин! Прости меня!?Это из-за меня с ней такое, прости. Это я виновата! Она меня защищала!Враз повзрослевший котёнок говорил успокаивающее в трубку, переходя на ?ты?, хотя сам был страшно испуган:—?Ты не виновата, возьми себя в руки. Она выкарабкается, я уверен. Но ты нужна ей сильной, ты слышишь? Не ты в неё стреляла. Она всё сделала правильно.Тогда прилетал поддержать, обнимал Галю крепко за плечи?— вымахал, шкаф, почти с неё ростом. Но всё же ребёнок: увидел разбитое Галино лицо, сестру на аппарате ИВЛ в коме?— держался, держался, но всё же заплакал. Плакал, обнимал Галю?— почти уже взрослый, почти совсем сын:—?Бедные мои девочки, что же они с вами сделали? Ты не бойся, Галя, она выкарабкается?— вот увидишь. Она же упрямая?— её просто так не угробишь,?— и оказался прав.***Сейчас обнимал, разглядывал лицо?— всё как прежде, только над взлетающей (говорящей) бровью?— тонкий, изящный, едва заметный, шрам.В первый же день после прилёта обзавёлся тремя телефонами симпатичных девушек:—?Да ты сердцеед? —?сушит зубы сестра, хвастается шрамом и пулей. Нож Долин достала?— в лицах показывает, как Галину Андреевну спасала. Брат гордится сестрой теперь ещё сильнее.Эти рожденственски-новогодние праздники снова особенные: все живы, здоровы, все вместе. Северин, и вправду, сердцеед: в Англии обзавёлся подружкой, летали со школьной экскурсией в Италию?— там подцепил девчонку. Казанова растёт, как Доля. Красивый, спортивный, высокий, обаятельный страшно, весельчак и болтун:—?Это называется искусство дипломатии. Ораторское искусство и риторика. А так же умение коммуницировать.—?Пиздабол,?— припечатывает сестра.—?Так тоже можно сказать. Довольно ёмкое и лаконичное определение,?— хмыкает брат, подумав.Пролетели новогодние праздники. Уже традиционно проводили Северина прямо до школы. Съездили в Африку, обзавелись приятным знакомством. Северин звонил, выслушивал про приключения, разглядывал Генри, знакомился с небесноглазой, загорелой и светловолосой истинной арийкой Лисой:—?Hi, Lissa!—?Hi, Severin! —?улыбалась арийка белозубо.Знакомился с женой Лисы, маленькой фрау Мареик. Кричал:—?Привет, Мареик!Мареик улыбалась:—?Привет, Северин! Ты очень похож на сестру!Возмущался, как обиженный младший братишка, оставленный дома:—?Почему всё самое интересное с вами происходит без меня?Слушал рассказы про браконьеров и подшучивал ехидно:—?Галя даже в Африке себе работу найдёт!Переход от знойного, полного приключений, отпуска в Африке* к целиком заполненному работой зимнему Городу оказался, конечно, слишком резким. Девчонка целыми днями пропадала в своей корпорации. Галина Андреевна занималась переформированием, реструктурированием, поиском новых кадров (вот особая головная боль). И это вдобавок к остальной работе.Разговор с Кандауровым всё же состоялся, но вовсе не в том ключе, что ожидала Галина Андреевна:—?Ты, Галь, назначь меня, я не знаю, хоть на Север, хоть на Дальний Восток. Где открываются новые отделения Управления?—?До Дальнего Востока мы ещё не добрались,?— улыбнулась Кандаурову мягко. —?Саш…—?Ты не подумай, я не из-за того… То есть, из-за того, но не поэтому. Чёрт! В общем, ты извини, я же не знал, что ты не одна?— думал… А, да что там! —?и махнул рукой.Ну, надо же! Кто бы мог подумать? Действительно, серьёзные чувства? Чуть потеплели синие глаза. Хороший мужик Кандауров. Положительный, обстоятельный. Надёжный и не урод. И не глуп?— вон, как решил своему начальнику сразу две проблемы. Угораздило же его в Снежную Королеву влюбиться.—?Мне подальше от тебя легче будет,?— искренне говорит, откровенно. После её выступления можно только так. —?А работать под твоим началом?— и вправду, одно удовольствие. Прав Доля, лучше начальника не найти. Ты же как раз пыталась решить, кого сослать. Посылай меня.Гроздева открывает файл, печатает приказ?— стремительно летают длинные пальцы по клавиатуре, каждым движением отсылая Кандаурова всё дальше. Распечатать файл, подписать. Всё. Готово.Грустно, на самом деле. Вот и начала распадаться с таким трудом созданная команда. Тщательно, с любовью даже, подбирала Галина Андреевна каждую кандидатуру. Знала про них всю подноготную. Сработалась, прикипела. А сейчас раскидает их по городам и весям?— будут встречаться разве только на ненавистных совещаниях.Кандауров собрался было ещё что-то сказать, но в кабинет проникла Найдёныш. Затекла неслышно и уставилась на полковника без выражения кошачьими своими глазами.Александр?— хороший работник и опер хороший?— перехватил взгляд Галины Андреевны, обернулся:—?А, Найдёныш. Я как раз собирался сказать…—?Собирался?— говори,?— скалится? Или улыбается? Стало трудно разобрать иногда?— одичала ещё больше и так дикая девчонка.—?Я не прав был… —?ох, нелегко признавать свои ошибки. Их и ошибками признавать нелегко?— уж Галина Андреевна знает.Девчонка оттаптываться на поверженом сопернике не стала?— у неё, может, и свои понятия о благородстве, но есть:—?Да ладно. Я тоже, знаешь.—?Ты её береги,?— как будто Галины Андреевны в кабинете нет. И ушёл.—?Не сомневайся. А чего это он, Галя? Как навсегда попрощался. Уволила, что ли? —?идёт, тянет руки, целоваться лезет. Давно надо было камеру из кабинета убрать.—?Я его в ссылку сослала. Слезь с меня?— сказала же, не на работе.—?Сурово.—?Сам попросился.Найдёныш стала ужасно деловая. И сейчас пришла к Галине Андреевне не просто так:—?По Страшно Важному Делу, Галина Андреевна.—?Важное на целую Галину Андреевну?—?Дыа.Важное дело оказалось, действительно, важным: расширение Особого Управления. Нахальная девчонка и тут успела подсуетиться?— именно корпорация Лампарт получила госзаказ:—?Как ты это делаешь? Частные, тем более иностранные, компании обычно близко не подпускают.—?Я ловкая и хитрая.—?Ты нахальная. И что же ты планируешь строить? И где? Давай обсуждать, София Станиславна.—?А давай сначала целоваться, ну, хоть недолго? А потом?— обсуждать?Ну, как отказаться?Расширение планировалось грандиозное. Вокруг старого здания Особого Отдела будет возведено новое, вдвое, если не втрое, большее?— там будет располагаться Городское и Федеральное отделение Управления, бухгалтерия и хозотдел.Начальство решено оставить в старом здании?— уж очень уютное, да и привыкли они к нему. Кому как второй дом, а кому?— и первый:—?Доля твой любимый и так страдает, что его в кабинете запирают, а если уж мы его, и вовсе, переехать заставим?— точно не переживёт.—?Ты сама не хочешь!—?И сама не хочу.А вот старую лабораторию?— под снос. Новое будет, оснащённое, современное:—?И экспертов туда переселим, а кабинеты?— расширим.—?Тебе лишь бы кого-то куда-то переселить!—?И морг.—?Да уж, в административном здании моргу, конечно, не место. Хотя… Если особенно нерадивые работники…Хихикает взрослая деловая София Станиславна?— ей смешно про нерадивых работников в морге.***В связи с хронической занятостью обеих в Управлении с момента приезда Найдёныш почти не появлялась, да и появляйся она тут?— всё равно бы вряд ли увиделись. Галина Андреевна стала очень редкой гостьей в собственном кабинете. Да что кабинет?— в Городе всё реже можно было застать.Обучала своих новоиспечённых начальников?— выезжала на оперативно-следственные мероприятия. Учила контролировать, собирать информацию, принимать отчетность, сдавать отчётность. Моталась по Области, соседним городам?— выискивала, высматривала, знакомилась на местах, беззастенчиво переманивала к себе?— формировала свою новую, гораздо большую, стаю.Когда уезжала не очень далеко,?— София, закончив своё, прыгала в маленький джипик и неслась к своей Королеве. Проникала в гостиницы удивительно бесшумно, незаметно минуя ресепшн, портье, швейцаров и прочую атрибутику. Стучала в номер, шла в длинные руки, шептала, что скучала, слушала, отдавала и принимала. Рано утром, пока Галина Андреевна ещё спала, снова прыгала в джипик и возвращалась в Город к своим Страшно Важным Делам.Если же Галина Андреевна уезжала слишком далеко, и джипику было её не настигнуть, в ход шёл телефон. Видеосвязь,?— и смотрят жадно кошачьи глаза, и вся выслушивает внимательно, потом изломанные губы шепчут негромко и хрипло, будто сказку, рассказывают о своих делах и заботах. Или говорят такое, о чём без стеснения говорить могут только два самых близких человека, и никому другому никогда о содержании разговора не расскажут. Даже самому близкому другу:—?Ты ужасно развратная девчонка, ты знаешь об этом?—?Дыа. Ещё распутная и жутко испорченная.—?Вот уж точно.—?А ты наклонись поближе. Ещё. К самому динамику. Я тебе такое сейчас скажу…Проводить выходные вместе теперь тоже удавалось совсем не часто, не говоря уж о совместных поездках куда бы то ни было. Тем жарче оказывались долгожданные встречи. Обе взрывались чувственной страстью, сходили с ума, набрасывались друг на друга, терзали жадными ласками, доводили до полного изнеможения.***Тамара Гогурия стала постоянным посетителем Особого Управления. Настолько, что в очередной приход у дежурного оказался для неё постоянный пропуск, и ей не было больше необходимости ждать на проходной кого-то, кто был бы уполномочен её впустить.Странности в поведении Дадиани, Песцова, Горячева и своём объяснила Гроздевой коротко:—?Ведьмы.—?Ведьмы? —?взметнулась изогнутая бровь.Найдёныш?— тот редкий случай, когда смогла прибежать в Управление просто так и свернулась привычно в своём кресле,?— тоже удивилась.—?Ведьмы,?— подтвердила Тамара спокойно. И пояснила,?— Люди без примеси эльфийской крови, наделённые способностью взаимодействовать с магией. В Испорченном мире всё перепутано. Почему-то считается, что вампир не может войти без приглашения. Так вот: может. А не приглашенная ведьма не переступит дружественный порог.От такого пояснения вопросов стало ещё больше, но Галина Андреевна решила пока не вникать. Ведьмы под её началом?— только этого ей не хватало. Так-то уже всё есть. Даже божественный Многоликий?— вон, хмыкает в кресле:—?Ну, что Дадиани?— ведьма, ни у кого нет сомнений. Но Песец…Тамара собирала вышеназванную троицу и проводила с ними массу времени. Обучала, похоже: Дадиани изменилась. Вернее даже будет сказать: раскрылась. Словно Тамара, и вправду, пробудила в ней нечто, дремавшее доселе подспудно. Галина Андреевна своими собственными синими глазами видела, как Ритка подкуривала без зажигалки (вернула сигареты в свою жизнь сразу после родов).Насчёт остальных Тамара сказала загадочно:—?Надо определять уровень магического задействования, а это не в моей компетенции. Вопрос уже рассматривается в Совете Порталов. Ждите.Ну, что ж, подождём. У Гроздевой и так дел по горло. Некогда ей в ролевые игры играть. Одно радовало: меньше, чем за месяц, умудрилась найти на местах вполне подходящих компетентных людей. Сохранила всю свою команду при себе. За исключением, понятно, Кандаурова?— тот отбыл в Северную Пальмиру сразу, как получил приказ.Не зря моталась по стране. Не зря спешила?— смогла освободить пару дней в конце февраля для любимых своих котят:—?День рождения, Галя!—?И что же ты хочешь?—?Хочу дома праздник. Позвать всех-всех-всех?— все же уже знают, Галя. Теперь же уже можно? —?заглядывает кошачьей зеленью трогательно в самую глубокую синь?— просит. —?И Сявку привезти, и позвать всех вообще друзей. Огромный праздник, настоящий, домашний. И тебя вишенкой на торте.—?Спасибо, не из торта?— такое пожелание, я боюсь, выполнить бы не смогла,?— улыбаются строгие губы, перебирают, целуют тонкие пальцы.А негодная девчонка уже размечталась:—?В генеральском кителе из торта. Прямо на голое тело!—?Торт на голое тело?Хихикает, тянется, выгибается вся навстречу. Расшалилась, развеселилась, нахалка. Предлагает себя всю, завлекает.Невозможно устоять.***Для Учебного центра при Управлении тоже нашлось место неподалёку. Общежитие для иногородних студентов, жилой комплекс с квартирами для новых иногородних кадров. Тщательно продумывает маленький важный подрядчик каждый шаг.Гроздева благодарна?— хотя бы строительством ей не надо голову забивать. Знает по опыту, что, раз уж София взялась за дело,?— всё сделает по уму.Впервые в жизни Галина Андреевна может прийти домой, обвить длинными руками своё маленькое, уютное, уткнуться в сильное, пусть и маленькое, плечо, поцеловать круглый шрам?— входное отверстие страшной пули?— и шепнуть тихо:—?Ох, я не вывезу. Ну, на самом-то деле, ведь я не железная. Такой объём работы, столько людей, ещё студенты…Услышать в ответ:—?Всё мы вывезем. И со всем мы справимся. Ты?— не железная, но ты?— лучшая. И не одна.Трогают маленькие руки тяжёлую уставшую голову, гладят ласково, перебирают волосы, пальцами пробегают по изящной шее. Изломанные губы касаются высокого лба, мягко по брови, по тонкому шраму, по переносице.Тихо забирают накопившуюся за день усталость, расслабляют, успокаивают издёрганные нервы:—?Ты такая вся напряжённая. Давай-ка ты сходишь в душ, и я сделаю тебе массаж**.***Сегодня редкий случай, когда София не встречает Галину Андреевну. Обычно, как бы сильно ни загружен был день, к концу рабочего дня своего генерала девчонка либо старается подрулить к Управлению (бегом или на джипике зависит от того, на машине ли Галина Андреевна), либо встречает дома.?Диван ожидания?,?— так она его называет. На самом деле, это скорее группа диванов, кресел, столиков, стильных книжных шкафов. Здесь можно сидеть, лежать, заниматься. Можно почитать или покачать пресс. Отжиматься или делать растяжку. Но наиважнейшее качество этой мебельной группы?— она находится во входном холле сразу напротив лифта.Лифт в их квартиру-пентхаус индивидуальный. Три электронных ключа, для гостей и работников открывается умной системой со смартфона. Тонкий кошачий слух улавливает работу бесшумного механизма, поднимающего в современном лифте Галину Андреевну.Когда девчонка дома?— раскрываются двери лифта, и Галину Андреевну встречает радость в кошачьих глазах, маленькие руки на изящной длинной шее, улыбка, обнажающая крупные клыки, и вся София?— тянется на цыпочках, вкладывается в длинные руки, прижимается к стройному телу, целует или принимает долгожданный поцелуй.Сегодня не так: утром девчонка злилась ужасно,?— Геннадий Петрович твёрдо сказал, что её присутствие на этом мероприятии строго обязательно, а оно затянется до глубокого вечера и проходит чёрт-те где:—??Но это очень важные люди, нужные нам партнёры?,?— кривила мордашку обезьяньей гримасой, поправляла воображаемые очки?— так злилась, что передразнивала Геннадия Петровича.—?Ну, София, это работа. Не всегда получается освободиться, когда тебе хочется. Значит, сегодня я дождусь тебя. Ну, не расстраивайся. Иди ко мне.А сама сейчас, придя в пустую огромную квартиру, чувствует себя маленькой брошенной девочкой. Тоже мне, Железная Леди.Оглядывается растеряно. По привычке вскидывает длинные руки?— никто не прыгает навстречу. Господи, Гроздева! Девчонка просто задержалась на работе, что ж ты трагедию устраиваешь?Бросает ключи на полку, скидывает пальто. Бродит по квартире неприкаянно: кабинет, кухня. Заглядывает в бассейн?— даже плавать не хочется. Хочется, чтобы уже София пришла. Так чувствует себя девчонка, когда ждёт её с работы?Заходит в спальню. Принимает душ, переодевается?— тёплый уютный домашний костюм. Может, если поваляться с книжкой, ей удастся задремать? Нет, в спальне оставаться одной хочется меньше всего.Да что ж такое происходит? Добился всё же своего маленький юркий наркотик?— ни секунды сверх необходимого Галина Андреевна без неё не может. Даже в собственном доме места себе не находит.Желание позвонить растёт во всех прогрессиях сразу: чтобы бросала всё, маленькое чудовище, и немедленно ехала домой, потому что дома без неё невозможно.Но звонить нельзя: Гроздева?— взрослая девочка и прекрасно знает, что телефонный звонок посреди важной встречи вполне может всё испортить.Решает пойти на крышу: там красивый вид на ночной уже Город, микроклиматическая установка, поддерживающая комфортную температуру, винный шкаф с любимым вином, свежий воздух.Решение принято. Гроздева больше не колеблется.На крыше всё устроено удивительно красиво и удобно: вся мебель неброско подсвечена снизу, из-за чего на неё трудно наткнуться, к тому же создаётся весьма убедительный эффект левитации.Удобные шезлонги расположены так, чтобы панораму Города ничего не перекрывало, а чуть повернувшись, можно смотреть кино или что хочешь можно смотреть на большом проекционном экране. А можно смотреть на бассейн: мягкая подсветка окрашивает воду загадочно, переливаются разнообразные струи, переплетаются, всплескивают то здесь, то там, если захочется включить систему фонтанов.Галина Андреевна как раз включает фонтаны?— кто бы сомневался. Открывает вино, наливает в красивый бокал. Под удобным шезлонгом?— не менее удобный ящик. Там уютные мягкие пледы.Галина Андреевна достаёт один, устраивается поудобнее. Она взяла с собой планшет. Можно ведь делать несколько дел одновременно: смотреть на фонтаны, на Город или на безоблачное сегодня и на такой высоте, вдали от уличного освещения, звёздное небо, неспешно пить вкусное любимое вино и заниматься делами.Заставляет себя расслабиться, сосредоточиться на планшете. Перестать ныть?— девчонка никуда не делась. Просто заработалась и скоро придёт. Немного любуется открывшимся видом. Делает глоток. Теперь на фонтаны. Снова вино. Расслабляет. Вот. В таком состоянии уже можно и поработать.—?Что, сегодня вечер коротаешь в одиночестве, грустный мой полковник? Ах, excusez-moi, [1] уже мой генерал. Растёшь на глазах и снова похорошела. А где же преданный котёнок? Сказала, что на работе? Значит, скорее всего, именно там.Пуума. На крыше неприступной башни Снежной Королевы. Рано расслабилась, Гроздева. И напрасно выбрала крышу?— лучше бы кабинет. Там, во втором ящике стола, очень грамотный сейф для оружия. А в нём?— наградной и ухоженный. Но что уж сейчас.—?Здравствуйте, Тарья. Вы позволите так к вам обращаться? Или предпочитаете Пуума?—?Как тебе больше нравится, вежливый мой генерал. Как тебя больше удовлетворяет,?— есть что-то вызывающе пошлое в этом мурлыкающем голосе.Она приближается к шезлонгу с Галиной Андреевной плавно, почти незаметно, по странному гипнотизирующему полукругу. В полутьме красиво сверкают фиолетовым совершенно невозможные кошачьи глаза. Смотрят на Гроздеву неотрывно.Давненько Галина Андреевна не чувствовала себя настолько беспомощной. Даже тогда, при захвате, у неё было больше шансов против двух вооруженных огнестрельным оружием обученных мужчин.Софии, как назло, дома нет. Вдвоём бы справились, пожалуй. Женщина крупнее Софии, взрослее и в разы опытней?— служба во Французском Легионе?— не отдых в пионерлагере.Похоже, девчонка права: от Пуумы очевидно веет опасностью и каким-то безысходным безумием.Странная манера приближаться. Ещё глаза эти?— дикие, фиолетовые?— глядят без отрыва в огромные синие, заставляют смотреть вглубь себя. Мурлыкающий сам по себе говор, ещё и французский акцент. Глаза Галины Андреевны прикрываются, веки тяжелеют… Ещё ведь выпила вина…—?Не спать! —?сама себе в собственной голове во весь внутренний голос. Распахивает глаза широко, с усилием.—?Ах, какая воля, сильный мой генерал… —?начинает было Пуума свою убаюкивающую песню и вдруг осекается, прерывает зрительный контакт.Над головой у Галины Андреевны вдруг звучит тихо и угрожающе:—?Ты пришла в мой дом!Что это? Пуума растеряна? Даже напугана, кажется?—?Ты пришла в мой дом! —?повышается, разрастается нешуточной угрозой голос у Гроздевой над головой. —?Ты угрожала моей женщине!—?Послушай, мой вспыльчивый котёнок…Взрывается чёрное над головой?— высоко подпрыгнув, трансформируется девчонка, легко перелетает над шезлонгом с Галиной Андреевной, мягко приземляется у изножья.Дыбится шерсть, дугой выгнута спина, хвост яростно хлещет бока. Похоже, София всерьёз вознамерилась биться насмерть, и даже Галине Андреевне, очевидно, в этот раз не удастся её остановить.