Часть 14 (1/1)

Обучение уже медленно шло к концу. Грелль уже сам запутался и в себе, и в своих чувствах. Думать о ком-то кроме Гробовщика он и не мог. По правде, он стал забывать о существовании Уилла, о их совместных планах, ведь его сердце занял новый мужчина. —?Бездарный,?— Фыркнул Гробовщик, и сделал пару шагов вперёд к нему. —?Ничего я не бездарный! —?В ответ бросил Грелль, и хотел было отойти за стулом, но резко ощутил… …Как на его талии сомкнулись крепко мужские руки, а наманикюреные ноготки не много впились в одежду. Сердце предательски опустило удар, но дальше, начало набирать всё больше оборотов от того, что на его теле оказались ладони Гробовщика. Ударов становилось всё больше. Щёки покраснели. Рот приоткрылся. Уильям кинул суровый взгляд, и сжал книгу в своих руках. Глаза опасливо блеснули, то ли от злости, то ли от отвращения. Грелль сам не знал, чего хочет! Уж тем более, кого. Казалось, сейчас на обложке учебника появяться вмятины от пальцев, но поделать Уильям совсем ничего не мог с собой. Ревность. Грелля в последующий момент приподняли, чтобы он наконец достал пару склянок и мензурок. Дальше жнеца моментально отпустили на пол. Сатклифф прислонился к стенке, нервно хихикнув. Он взглянул на Уильяма, а после, на Гробовщика. Те три секунды заставили его ноги не сильно подкоситься, а ночь с Уильямом?— может только и щёки заставить смущённо. Спирс встал из-за стола, резко, и широким шагом пошёл наверх. Он держал книгу в своих руках, не отпускал ни на секунду, наверное, от нервов да и только. Не стараясь слушать, что происходит внизу, он сел за свой стол. Ведёт себя как низкорослый (душевно) юнец, и это есть так. Он вцепился в Сатклиффа. За одиннадцать месяцев под одной крышей было многое. Спирс на протяжении нескольких месяцев смотрел, как Грелль чуть ли не облизывался, глядя на Гробовщика. От этого ему становилось худо. Конечно, сердцу не прикажешь, но зачем же они всё ещё вместе? Что изменилось, с того момента, как их тела слились? Это Грелль будто бы забыл, и посчитал Уильяма… Игрушкой? Грелль проводил его взглядом, но просто не может надолго оторваться от любования этим мужчиной. Сильные руки, рельеф тела виден под немного мокрой майке… В нём было прекрасно всё! Грелль уже не первый месяц смотрел на него. Уилл это прекрасно видел. —?Ут-ю-тю, что же он это? Гробовщик глянул взор в след Уилла, а после на Грелля. Картинка в его голове полностью сложилась. —?Он… —?Грелль повернул голову в сторону лестницы. —?Я потом поговорю с ним. Он медленно, но вновь повернул голову к учителю, терзая себя. Остаться и любоваться Гробовщиком или догнать и поговорить с Уиллом? Мысли роились, словно корабельные крысы, и Уилл резко захлопнул книгу. Нет, он даже думать о нём от злости не может. Вроде бы нет поводов для ревности! Но нет, кого он обманывает? Грелль щебетал о нём, пытался проводить больше времени, смотреть на мужественное тело. А Уилл… Стук в дверь. Это, как и следовало ожидать?— Грелль вернулся в комнату, посмотрев на Уильяма. —?Уилл?.. —?Даже не думай оправдываться, отвратительно… —?Словно гортанный рык вырвался из глотки, а книга с хлопком закрылась. Уильям зол по настоящему первый раз. Он не терпит такого отношения к себе. Может, это будет глупость, но слишком правильная глупость. Правильная сейчас. —?Ты смотришь на него, тянешь руки, "случайно касаешься", но при этом, ластишься под руку ко мне. Сатклифф, меня воротит от тебя,?— Уже на повышенных говорил Спирс, вставая с стула. Раз шаг. Смелый. Два шаг. Уже с опаской. Между ними как тогда пару сантиметров. —?Я тебя л-… —?Не верю,?— Спирс резко взял его за лицо, сжимая щёки. Силы отнюдь хватало, чтобы ощутить спонтанный прилив боли и страха.? Грелль быстро зажмурил глаза, а очки не много сползли вниз. Он боялся. На уголках глаз Сатклиффа медленно скопились слёзы, в горле завязался тугой узел, что тот даже не мог вздохнуть. А может, Грелль это сам себе внушил. Собравшись с силами, Уилл резко оттолкнул его, и развернулся на пятках. Нет, принчинять боль?— не для него. —?Вы мне безразличны. Вы, и Ваша ложь. У него слишком спокойное лицо, будто говорит правду, но внутри сердце бушует. Спирс просто разрывался от своих действий. Ему было сложно, но терпеть такое к себе Спирс не собирался. Много чего он не собирался терпеть. —?Т-ты лжёшь! —?Сатклифф подошёл к нему и схватил за плечи, сжимая до боли.-- Лжёшь! Спирс, т-ты мне врёшь. В последующий момент, Грелль крепко его обнял. Прижавшись, будто в последний раз. Но Уилл оттолкнул, даже не задумавшись. После вовсе отошёл. —?Распростертые объятия Гробовщика ожидают, что же ждете? Не надо устраивать этот цирк. —?Уильям! … Т-ты не… К глазам подкатили слёзы, а внутри что-то с неимоверной болью оборвалось. Может это были воспоминания, что болезненно отпечатывали момент на душе, а может и глаза, в которых уже нет того чистого цвета. Они отдавали жёлтым. ? Глаза верной Смерти странное понятие, да? Грелль резко утёр запястьем свои слёзы. Нет, не время разводить сопли. Он резко развернулся, и ушёл, захлопнув дверь. Всё как в глупых романах для дам, что на досуге читал Грелль. Надо быть гордым. Пускай Сатклифф не считал себя женщиной, но он был слабее Ульяма. Морально. Уильям и не пошел за ним. Жнец только лишь, убрал книгу на место, сев на постель. Он кажется, и не чувствует любовь, только ненависть к себе, а может и к учителю. Не смог удержать Сатклиффа, а тот не сдержал свое обещание.Уилл говорил себе еще давно?— не нужны эти отношения… Ему и одному хорошо, правда? Дождь за окном все сильнее и сильнее, расходился в ливень, а дальше и гром усиливался. Спирс почему-то помнил, что какая-то девушка, довольно милая, сидела с ним в грозу… Только он не помнит, ато она была, и когда это было. Воспоминание словно ловиной смыло, и теперь остались бесчастные куски его тёмного, а может и светлого прошлого. Жнец вздохнул, смотря бессмысленно в потолок. Там уже отходила побелка, вот-вот упадёт ему на голову. Руки ни у него, ни у Грелля не дошли к концом её убрать. ?Это же правильное решение??,?— Уилл сам себе задал этот вопрос. Но ответа на не находил. Грелль был разбит. Ему было всё равно, что он сейчас промокнет до нитки. Гробовщику он не нужен, а Уильям его оттолкнул. Хоть Грелль знал, что Спирс по прежнему его любит, сейчас это мало играло значения. Грелль боролся с самим собой, со своим глупым сердцем, которое вообще ничего не решало. Любовь?— реакция мозга на какое либо существо. Химическая реакция от которой такбольно . А если и быть зависимым, то от чего? Пожалуйста, только не от Грелля. Грелль был вечно хлопочущий то в? "погорелом" театре, то ухлёстывал за Гробовщиком. Осталось только смотреть за концом спектакля этой краткой любви. Быть управляемым тоже не вариант. Не хотел Уилл быть марионеткой. Фоторамка на столе упала лицевой стороной, да и то к лучшему, хотя бы сейчас не будет видеть их совместного фото. Уильям встал со постели, что тихо проскрипела с половицами. Пару шагов, он оказался около стола и вытащил из рамки ту самую фотографию. Себе он её не оставит. Перевернув, и взяв перо, Спирс начал выводить. ?Оставь себе, на память.? А дальше в ящик, где были вещи Грелля. Потом найдёт. Глаза верной смерти. Понятие необычное, верно? Все жнецы с появления в этом мире имеют неестественно-зелёный оттенок глаз, и в каждом хранится своя тайна. Глаза жнецов?— зеркало их же души, стоит присмотреться, и ты увидишь в них всю боль. По высшему миру блуждала легенда, о цвете глаз. Нередко можно заметить переливание оттенка в жёлтый, и к этому нашлось оправдание ещё давно. Появление первых риттики, и глаза верной Смерти повязаны красной лентой. Но может, это лишь детская сказка для ангелов? … Блуждающая душа, без тела? Словно без покрова, скрывалась от людских глаз. Это была первая смерть. Ее глаза истускло-зелёные, сверкали в темноте поселения, и людей манил один лишь цвет. Людей тянет к ней. Естественно. А неестественно-зелёный цвет глаз. Блуждающая душа, принимает новый облик. Её глаза уже не видят; только цветные пятна. Вокруг скопился запах плоти и сожаления. Она жмурится, и смотрит по сторонам. Грешный человек. —?Я?— смерть,?— Тянет она, медленно показывая костлявую руку. Верная Смерть повернула голову к человеку, опускаясь на колени. —?Смерть спустилась с небес? —?Тише спросил человек, смотря в янтарные глаза. Адам улыбнулся, наблюдая за каждым движением. Смерть выдавила усмешку, и прикрывая глаза. Дальше кивает. Спустится к человеку за любовью?— глупый поступок. Придти, понимая, что вверху тебя ожидает суд. Грех. Смерть не была лишена чувств, она умела любить. Первый человек, и Бог. Она?— приспешник второго, но сердце разрывалось. Смерть обладала глазами, позволяющими им видеть настоящее имя и срок жизни любого человека. Но вот, с каждым днём, первая Смерть откладывала дни, ради любви. В наказание, Бог забрал её глаза. Смерть осталась во тьме, и две жёлтые глазницы были рядом. Смерть должна быть верной. Падший жнец. Дальше некуда.