В ожидании дождя. (1/1)

Вокруг Раны стягивалось кольцо. С востока и юга город подпирали орки. Денно и нощно рылись рвы, устанавливались шипованные ежи и защитные мантелеты, за которыми размещали лагерь. Навесы и шатры из кожи и шкур постепенно заполоняли поля перед стенами города. Ежечасно со стен и ворот в крепость и ратушу направлялись посыльные с донесениями. Неутешительными донесениями, орки явно готовились к настоящей тактической осаде.Еще как только переправляющуюся через Льдянку армию заметили дозорные в городе созвали Совет, председательствовал на котором сам Его Сиятельство граф Лоттер. Вассалы, гильдии и командования долго спорили и препирались, но выводы сделали, что оркам даже в столь большом численном преимуществе не удастся Рану взять с ходу, а там глядишь и флот вернется, и подкрепление подоспеет, возможно даже гордые Лорды Севера обойдутся и без эльфийской помощи, героически сами отстояв свои земли. Ведь орки тупы, они налетят своими не сплоченными варварскими отрядами, без центрального командования, без тактики и плана, без руководства, как штормовые волны, гонимые ветрами на скалистые берега залива Полумесяца, и разобьются о ранийские стены, как те же волны разбиваются о неприступные для них скалы.С окрестных земель люди стягивались за высокие стены города, спеша и хватая только самое необходимое, надеясь переждать и пережить эту беду. Многим, как и на полях Оплота во время празднования казалось, что за стенами их спасение. И они так же ошибались.Первые страшные и странные вести пришли от прибывших из Оплота прознатчиков, тех кто служил там, кому удалось выжить и покинуть город, когда орки отпускали жителей. Его благородие барон Горан был повешен. Аристократию Империи не могло такое не ужаснуть. Богатые и знатные казались неприкасаемыми, их не убивали, их брали в плен и требовали за них выкуп. Но это было раньше, а сейчас Лорд Оплота болтался в петле, а знать обчищенная до последних медяков спешила покинуть разоренный город. Перед орками все оказались равны, что благородные, что нет. По Белому тракту беглецам было уже не пройти, и потому в Рану добрались лишь те, кто был обучен и имел в специальности обходить стороной военные лагеря противника, остальные беженцы подались в глубь страны, в Центральные земли и на Двуязычье. К тому же по напуганной событиями Ране поползли слухи, что барон сам сговорился с орками за что и поплатился.Второй странностью стало то, что первые отряды орков напали не на город, а на Башню Двух Лун. Зачем, стало быть, оркам Башня? Атаковать их, и помочь защитникам башни была выслана конница, которую орки разбили. Не силой, а тактически. Зажали в тиски и уничтожили. И в тот же день залив вошел флот, но не Северный, вернувшийся к родным берегам, а пиратский?— Зурх’Кхаета. Его черные паруса с когтистой лапой были узнаваемы во всех частях света.Совет собрали полным составом вновь. Аристократия паниковала, и было от чего. Морской путь к отступлению теперь был отрезан, подмоги от собственного флота ждать не приходилось, вероятнее всего имперские корабли потоплены пиратами. Обсуждения и споры пошли не о том, а надо ли разбить орочьи орды с наскоку, или подождать того, когда они сами разбегутся, а о наполненности амбаров, о нехватке продовольствия для населения, о том сколько же понадобиться эльфийскому королю, чтобы собрать армии и хватит ли сил у гарнизона удерживать Рану все это время. Лорды и другие достопочтенные господа высокого происхождения ссорились и спорили о том, выдавать ли провизии армейским чинам в зависимости от военных заслуг или от происхождения, на сколько сокращать паек солдатам, и нужно ли вообще кормить черный люд. Командующие частями скрипели зубами, ведь хороший солдат не может быть голодным, но говорить им права не давали.Еще раз все переменили слова старого ранийского градоначальника, тот хоть и был тоже из благородных, но титула за ним не было, да и жил он всю свою жизнь весьма скромно, должность действительно выслужил, и потому был уважаем и высокородными и обычными горожанами. Он имея за спиной не только житейский, но и военный опыт, покачивая головой сказал:—?Ох, и зря вы, господа, готовитесь к долгой осаде. Не могут наши враги долго нас осаждать. Они же тоже понимают, что эльфы придут, как бы там не было и как бы не были не сообразительны орки, а такое они понимают. И к тому же сходил я тут в лечебные палаты, куда доставили тех немногих кому удалось бежать из бойни при потерянной нами башне, и двое из них свидетельствуют, что видали нарьяму. По описания я скажу, то был Темная Тварь. Вот уж напасть, так напасть. И ежели это так, то не к осаде нам готовится надо, а к уличным боям. Башенку взяли они не зря, и по новым донесениям, с кораблей на сушу шлюпки то и дело ходят не зря. Все идет к тому, что вскроют и расчистят наши враги галереи под башней и не на стены полезут, а под ними пройдут. Дозвольте. Господа, поставить укрепления на основных улицах на подступах к воротам, разрешите сделать стрелковые засады внутри города, а не только на стенах, лучших арбалетчиков на крыши и чердаки посадить, и тогда можно будет надеяться на то, что город до прихода эльфов устоит.И не сказать, чтоб в совете его не услышали, да вот сделали отчего-то не совсем то, что он говорил. Арбалетчиков, конечно, выделили, и места для засад нашли. Но вот сами высокородные господа и их семьи все укрылись в городском замке, те кто породовитее и в родстве с графом был поближе, прекрасно разместились в гостевых комнатах замка, те кто пониже родом довольствовались комнатами прислуги, коих выгнали спать на конюшни. Все продовольствие богатых семейств укрыли там же в замке, и к себе же забрали личные дружины и лучшие отряды городской стражи. Оставив на стенах в основном регулярные отряды, без прославленных бойцов. В общем было сразу видно, аристократия бежала с тонущего корабля на своей огромной и неплохо укрепленной шлюпке, оставляя всех остальных горожан и укрывшихся за стенами, выплывать самим, ну или погибать, тут уж как судьба распорядится.Люди нервничали. В городе каждый час росло напряжение, детей не выпускали из домов. Каждый прятал все что имел. Цены на провизию возросли неимоверно.А за стенами десятки гоблинов-инженеров, которые высадились с кораблей Зурх’Кхаета собирали осадные орудия. Из ничего, казалось, вырастают фронтиболы и осадные башни, расчехляются привезенные онагры, катапульты и баллисты.Но еще больше шло работ, невидимых со стен осажденного города. Гоблины и нарьяма наспех восстанавливали вентиляцию в продымленной башне и основных ее коммуникаций, взламывали давно замурованные ходы, проверяли их, засылая по туннелям разведчиц. Кагар с Зувлок составляли карты подземных сообщений. Кое-какие их ходов затопило, другие уже не имели выхода на ранийской стороне. Попарно воительницы уходили в темноту и из нее приносили новые и новые сведения. Ширилась и росла карта перед Зувлок и Кагаром. Оба командующих, хотя именовать так Кагара запрещалось, казалось, вовсе не спят и не едят. Кагар успевал обежать лагерь, дать распоряжения оркам, разнять занимающиеся между ними распри, обсудить что-то с гоблинами, просмотреть новые сведения от воительниц. А Зувлок тем временем распределяла вооружение и боеприпасы, сводила данные подвоза обозов, изучала карты, перепроверяла данные, планировала, считала, рассчитывала, рассматривала, выбирала. Выбирала тех, кто пойдет сегодня в туннели, кто и какие помещения будет расчищать в башне, выбирала точки для выхода в город. Она решила, что входить следует несколькими разными отрядами, с разных сторон, на случай если кто-то увязнет в уличных боях, остальные должны прорваться к воротам все равно. Кагар услышав ее план, просто не мог не попытаться оспорить его оспорить. Все же слишком разный был у них подход по жизни. Он, конечно, считал, что ударить следует консолидировано, всей мощью, выйти в ближайшем к воротам месте, и прямиком не сворачивая идти к цели, не распаляя силы и средства, не рассеиваясь, максимум концентрации на прорыв, максимум силы в один удар. Однако решение было за Зувлок. Она командующая армиями нарьяма, и она всегда поступала так как считала нужным.***Сульмидир покинул Карас Сильмэ в ночь. На самом деле ему было все равно когда, лишь бы не сидеть на месте. Действие всегда для него было предпочтительней покоя, лучше с места в обрыв, нежели балансировать на краю долгое время. Так что как только Его Величество озвучил свое поручение и назначил сопровождающих, Сульмидир выехал, правда все же успев передать записку для отца.Сейчас эльфу хотелось одного, поскорее попасть к перевалу, чтобы скорее узнать есть ли спасшиеся. Ему жизненно необходимо было знать, что именно с его братом, чтобы разгоревшийся внутри него мучительный пожар эмоций, рожденный страхом и неизвестностью, наконец-то поутих. Молодой капитан приказал себе не думать о возможной гибели Менэльтора, просто потому что эта мысль приводила его в невероятный ужас, такой силы страх Сульмидир испытывал впервые в жизни. Ну может быть что-то сродни с этим было в те три дня, что еще маленький Мэл не приходил в себя, когда упал с дерева. Но тогда ситуацию спасало то, что брат был дома, и на него можно было посмотреть, убедиться, что он жив.Без малого сутки верхом галопом, через лесную чащу. Эльфы пробирались к перевалу. Взмыленные этой гонкой они остановились лишь услышав условный сигнал. Подающие его разведчики нашлись довольно быстро, и не успел Сульмидир спешиться, как на него с объятиями накинулся один его сослуживцев и хороших друзей.—?Сульмидир, смотри-ка не зачах, а говорил-то с тоски помрешь в столице. Врал, стало быть.—?Здравствуй Гилдор,?— похлопал по спине своего друга эльф,?— с такими делами заскучаешь, как же. Встретили кого-нибудь из Оплота? —?тянуть он не стал, спросил сразу в лоб.—?Твой младшенький на настиле, живой, но ранен. С ним герцог, тот, что правнук леди Итариллэ.Сульмидир выдохнул, даже улыбнулся, сразу же кинулся к дереву, чтоб забраться на настил.—?Тяжело ранен?—?Раны не тяжелые, но у него сильный удар головы, а потом новые встряски. Они с герцогом кубарем катились со спуска, мне кажется, от этого еще осложнения. В общем к отцу вашему его надо, потому, как и лихорадка сильная, и бредил прошлой ночью, днем в сознание пришел, но ему явно плохо. А для наших методов лечения он больно молод, раны не прижжёшь.—?Понятно,?— Сульмидир уже начал подниматься по веревочной лестнице, но тут же спохватился,?— а женщины с ними не было, только вдвоем?—?Да, герцог говорит, что все живые, но в плену. И знаешь, что совсем паршиво, Сульмидир, орки не одни были с ними Темная тварь.—?Нарьяма пленных не отпускают,?— проговорил Сульмидир и полез на настил.Брата он своего нашел в сознании, некий бородатый мужик пытался того напоить его из деревянной чащи, поддерживая ему голову и при этом не облить, а Менэльтор видимо не желавший чтобы ему помогали как дитю чашу из рук пытался вырвать.—?Отдай воду, твоя светлость,?— голос Мэла звучал глухо и очень неровно, было видно, что ему тяжело, но раз хватало сил на вредность и попытки показать характер, значит опасаться было нечего.—?Смирно полежать не можешь? Ты все прольешь, а мне опять слушать твое нытье пока тебе будут менять повязки?—?Вот и не слушал бы, а направился бы в Карас Сильмэ, ты там нужнее, чем тут. Отдай говорю воду.—?Как только мне выделят провожатого, так сразу, и я тут герцог, так что приказываю, пей так, а будешь упрямиться вообще ничего не получишь.—?Это вы зря, ваша светлость, он у нас ужасно капризный, и если уж уперся, лучше подыграть, отдайте ему чашу, сейчас подержит пару секунд и сразу признает свою ошибку. Так всегда!—?Сульмидир! —?Мэл повернул к подходящему брату голову. И даже попытался приподняться, правда это у него не вышло, сил не хватало и было больно,?— Ты то тут что делаешь?—?По приказу Его величества, встречаю возможных спасшихся из Оплота. Напугал ты нас Менэльтор, ужасно.—?Мама, наверное, плакала?—?Мама точно плакала, раз уж даже отец еле сдерживался.—?Отец?—?Да. Обещал меня на войну отпустить, лишь бы только я ему тебя привез живым. В общем пей свою воду пока герцог поит, тренируйся, скоро за право тебя поить дома драться будут, и придется тебе пить за троих, чтобы успокоить и мать, и отца и Даидайнеса.—?Значит его величество в курсе? —?отведя глаза спросил брата Мэл.—?В курсе, послал меня сюда, а сам созвал совет, надо ведь помочь союзникам. Разослали красные стрелы…—?Сульмидир, тогда тебе надо срочно везти его светлость в столицу. Дэекен терять время нельзя.Как ни странно, герцог Серселен только кивнул, на обращение к нему по имени.—?Сульмидир, верно? Я же могу к вам так обращаться? —?спросил герцог со всей вежливостью.—?Конечно можете. А вы как я понял его светлость герцог Дэекен Серселен, правнук леди Итариллэ, да осветят звезды нашу встречу,?— Сульмидир склонил голову, в знак приветствия.—?Да осветят,?— ответно склонил голову Дэекен, хотя, как и положено было ему по происхождению его поклон был скорее кивком,?— нам нужно поговорить, и это очень серьезно.***Как только Дэекен закончил свой весьма содержательный, но короткий рассказ, Сульмидир согласился с тем, что им необходимо тотчас в столицу, как бы не хотелось ему остаться с братом. Но ведь ему доверили привести в Карас Сильмэ спасшихся, а заодно информацию о случившемся, и сейчас именно это было необходимо сделать. Собирались очень споро, Сульмидир лишь перекинулся парой слов с сопровождающими, которых отрядил ему король, поручив им Менэльтора, собрал всю информацию, что была у разведчиков, уточнил о дальнейших планах их действий, пообещал брату успокоить родителей, и дожидаться того дома, забрал тех двух лошадей, что шли дорогу сюда без наездников и не успели настолько сильно выдохнуться и отправился вместе с герцогом обратно в Карас Сильмэ.Несмотря на первое впечатление о нем, герцог отлично ездил верхом, даже без седла, тут видно приложила руку леди Итариллэ. Да и вообще на земле его светлость оказался куда более ловким, чем на навесе. Только почувствовав почву под ногами тот смог эти ноги распрямить, по навесу он передвигался чуть ли не ползком.Дорога обратно в город заняла больше времени. Лошади все же устали, пришлось делать привал, но эльфы никогда не загоняли своих лошадей, для них и шпоры, и кнут были вещами не приемлемыми, лошадей уговаривали скакать, но никогда не били, и не мучили.Сульмидир с Дэекеном ступили на подъемник Карас Сильмэ через двое с лишним суток после того, как король отправил эльфа с поручением. Высота подъема действовала на Дэекена удручающе. Сначала он сбледнул. Потом на лбу выступил пот. Когда же пришлось сойти с подъемника на толстую ветвь древа заменяющую в городе дорогу, бедный герцог вцепился Сульмидиру в руку.—?Нам лучше выбирать маршрут к дворцу без подвесных мостов? —?со всей серьезностью спросил Сульмидир.Дэекен с ужасом посмотрел на него:—?Не спрашивай меня, и лучше вообще со мной не разговаривай! Просто давай уже дойдем!—?Мы даже не начали идти, ваша светлость,?— не смог сдержаться Сульмидир.—?Я, конечно, понимаю, что твой брат взял эту манеру общения с тебя, а не наоборот, но у него такое ерничество и поддевки получаются куда милее! Раздражения не вызывают.—?Да Менэльтор вообще синоним слову милый,?— усмехнулся Сульмидир, внимательно заглядывая в бледное бородатое лицо королевского родственника.—?Согласен,?— не задумываясь брякнул герцог, так и не заметив вздернутые брови Сульмидира.?Менэльтор, да чтоб тебя,?— в сердцах подумал эльф,?— однозначно попрошу отца запереть тебя дома лет так на десять в назидание! Раз уж не принцесса, так стало быть герцог??***—?Ну Ирше, ну пожалуйста,?— взмолилась принцесса.—?Нет!—?Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!—?Нет!—?Ну…—?Нет,?— рыкнула орчиха, а потом тяжело вздохнула,?— слушай, не забывай, ты пленница, я твоя надзирательница. Ну не могу я тебе помочь в твоей просьбе.—?А если я случайно проболтаюсь Тордрану, когда он вернется о том лекаре, который меня перевязывал, и о вашем с ним флирте? —?похлопав глазами невинным голоском проговорила эльфийка.—?О нашем чего? Ты о чем вообще? —?возмутилась Ирше.—?О, нет? Не было флирта? Мне это показалось? Вы же друг друга глазами съели. Разве я ошиблась?—?Вот же ж ты… Это шантаж, да?—?Нет. Это переговоры. На условии взаимовыгодного сотрудничества!—?Ой я и забыла какие вы остроухие все языкатые. Хорош мне мозги полоскать. Ничего я не могу поделать. Ну разве что, могу спросить у Кагара разрешения. Даст согласие, тогда другое дело. Я же все-таки в армии, тут надо делать то, что должно, а не то, что хочется. Спросить?—?Ну спроси,?— тяжело вздохнула Андунэль,?— хуже все равно не будет.—?Если ты поклянешься честью, что ни словом, ни делом не станешь обсуждать план побега со своими собратьями, Кагар вполне может и согласиться. Ты вот зря думаешь, что нет надежды.Андунэль помолчала пару секунд.—?Скажи мне, Ирше, за что вы его так уважаете? Мак’Хаграт это ведь большая честь. Я права?—?Ну права, орки, дав клятвы их не нарушают, если нарушишь, свои же убьют. У нас все на чести строится, нет чести, нет жизни. А Мак’Хаграт это клятва от всего племени, чтобы дать эту клятву каждый член племени должен подтвердить твое право говорить и клясться за него. А у Кагара той чести больше любого другого, он сильный воин, и не нарушает слов. За любое свое решение готов платить своей кровью и своей жизнью, никогда не пасует,?— Ирше стукнула кулаком себя по груди,?— великая честь, рыжая, каждый орк мечтает, о такой чести и славе для своего рода.—?Но ведь он ужасен. Какая честь? Он похищает дев, держит их годами в рабстве, насилует, убивает. Говорят, он пьет из чаши, сделанной из черепа ребенка, которого убил и съел на глазах его матери. Об этом даже целая баллада есть!Ирше вылупила на принцессу свои глаза и секунд пять смотрела, не моргая:—?Нет, ты чего серьезно? —?орчиха даже всхлипнула, и не выдержав зашлась смехом. —?Правда такие песни поют? Я хочу знать слова этой песни! Вечное Пламя, это же каждую попойку можно будет выводить его из себя. Ты знаешь слова?—?Только примерно помню,?— замялась леди.—?Научишь меня. Просто должна научить! А я тогда допеку его, и он разрешит тебе переговорить с твоими сородичами, да ты что… он сделает что угодно, если ему петь такие песни. —?Ирше все смеялась и смеялась,?— Кагар насильник над девами, и поедатель детей!Андунэль нахмурилась, памятуя то, как флиртуют орки:—?Ммм… мне кажется, или он тебе нравится Ирше?—?Нравится? Не ну конечно нравится, самый сильный воин, богатый, знаешь ли, это не маловажно, и дом у него есть свой, добротный, каменный, и песни вон о нем поют, на рожу правда несколько смазлив, клыков вон нет, да и росточку всего нечего, но знаешь, проблема даже не в этом,?— Ирше сделала очень непонятный жест, сложив свою мощную руку в кулак, она оттопырила мизинец, и подергала им, как-то странно подхихикивая. Можно было бы подумать, что это такое девичье, чуть смущенное хихиканье, ну правда звучало оно, скорее уж как горный камнепад, а не как лесной ручеек.—?Так в чем проблема? —?Андунэль уставилась на палец Ирше, явно не понимая в какую сторону мыслить.Орчиха громко цокнула:—?Маловато будет!—?Чего маловато? —?сначала спросила принцесса, а потом покраснев прикрыла свой рот обеими ладонями.Ирше подергала ей бровями, мол все правильно поняла, и громко рассмеялась вновь.Андунэль тоже посмеиваясь, в ладони спрятав уже все лицо, но любопытство, когда-то сгубившее кошку, раздирало, и она, отважившись спросила:—?А что, действительно все скромно?—?Знаешь дорогуша, тебе может и не скромно, мизинчик то мой со своим сравни. А мне простите даже не увлекательно ни разу. Так что как не крути, а расовый вопрос никак не позволяет мне подарить мое девичье сердце Ужасному поедателю детей и выпивателю из детских черепов! Судьба, такая сволочь!***Тем временем Кагар икнул, ни с того, ни с сего, на ровном месте и очень неприятно. А потом еще раз. Подошедший сзади Тордран, с размаху ударил его по спине. Теперь Кагар еще и закашлялся.—?Убить меня хочешь, орчище? —?возмутился он.—?Я помочь хотел. Говорят же если ты икаешь, надо постучать по спине.—?Это если подавился,?— договорив Кагар снова икнул,?— а если икаешь, надо задержать дыхание.—?Или попить? А может испугаться? —?возразил Тордран—?Или поднять руки вверх, потянуться, а потом резко наклониться вниз.—?Короче начинай делать зарядку. Можешь заодно не дышать. А я сгоняю тебе за ведром воды, окачу тебя, ты испугаешься и напьешь одновременно!Кагар снова икнул:—?Да раздери Шилок, того, кто меня так погано вспоминает!—?Ей продеться восстать и разодрать пол мира, знаешь ли.—?Точно,?— согласился нарьяма,?— а ты с докладом?—?Угу, гоблины закончили свои машины, все, что ты хотел собрали. Можно наступать.—?Не время.—?Я думал вы всяких гоблинских камнеметов ждете, а выходит нет?—?Дождя мы ждем, Тордран. Дождя.***Дэекен Серселен опустился на одно колено, перед его Величеством Королем Эльфийского Леса, и хотя в комнате они были одни. Он просто не смог этого не сделать. Сходство Онотимо и Итариллэ было на лицо, те же волосы, те же глаза, тот же профиль. Гордые, величественные Анкалима, что на всеобщий переводилось, как ярчайший, несокрушимые, с несгибаемой волей, перед этим величием Дэекен чувствовал себя жалким, грязным, лохматым, каким-то диким и запущенным со своей безобразной бородой.—?Ваше Величество…—?Ваша Светлость… Встаньте с колена, Дэекен, сейчас не до церемоний. Рассказывайте… Моя дочь?—?Жива, но в плену у орков. Мы стали жертвами невероятно подлой интриги, я и вы. Орки не случайно напали на Оплот. Это организованная диверсия, за которой стоит Лабран, сын Этне, дядя Его Императорского величества Аэда. Оркам обещали земли за нападение на Последний Оплот, под праздник Сбора Урожая выведя Северный флот из Раны и переправив в порт для усиления гарнизона оплотскую охрану, тем самым бесповоротно сдавая город.Серселен говорил и говорил, не останавливаясь, и о том, как они встретились на празднике Сбора Урожая, и о том, о чем успели сговориться в Цитадели, как бежали, когда напали орки, через ход под Колодезной башней, и как из засады их перехватили сначала налетчики, а потом и нарьяма. Рассказал, что смог заметить сломанную ногу принцессы. О том, что связующим звеном во всей этой истории выступил его советник, правая рука граф Сэймур, что он оказался в Оплоте, и что сам рассказал обо всем плане. Дэекен ничего не утаил из разговоров в Большой Зале и о том, как нарьяма отпустил его, и, что Менэльтор не желал уходить без леди Андунэль, но она отдала приказ в его наидревнейшей форме?— ?таково мое желание?.И конечно не забыл упомянуть армию переходящую Льдянку, направляющуюся на Рану.Он говорил и говорил. Описывая каждый шаг и каждую мелочь. Все что считал важным.—?Единственного, что я так и не смог понять, Ваше Величество, откуда Сэймур знал, что встреча со мной произойдет именно в Оплоте, отчего не в любом другом городе Империи. А он ведь знал и знал заранее, раз успел оповестить орков, а те не просто собрались и напали, а распланировали масштабные действия, да еще и так, чтобы союз между Лесом и Империей дрогнул.—?Это слишком умно для орков. Покачал головой Онотимо, тут чувствуются козни Владычицы. Темная Тварь там оказался не случайно. Орки пойдут за ним даже под щитами, чего они очень не любят. Все это не спроста. Намарок сильно рискует. И значит что-то ее толкает на такие безрассудные маневры. Мне следует подумать, серьезно подумать.—?Я могу идти?—?Да. Можешь, тебя разместят во дворце, можешь чувствовать себя тут как дома. Но… Я тебя предупреждаю, пока не вернулась моя дочь, ты последний в ком течет кровь моего рода. Тебе запрещено покидать настилы Карас Сильмэ.—?Ваше Величество? —?потрясенный Дэекен уставился на короля.—?Ты услышал меня и правильно понял. Ты гость в моем доме, Дэекен, но в то же время и пленник Карас Сильмэ. Я должен подумать о будущем, раз уж настоящее утекло сквозь мои пальцы.