Всему голова. (1/1)

Когда ее наконец-то опустили на пол она почти не понимала происходящего, болело все тело, а в глазах плыло, однако леди силилась и силилась сохранить остатки внимания, составить какую-то понятную и последовательную картинку. Хотя некоторые куски реальности явно выпали, на их месте были черные провалы. Скорее всего она просто теряла сознание.Например, когда схвативший ее попытался осмотреть ногу. Боль сама по себе была не переносимой, но, когда он отдернул ее юбку и попытался снять сапог, она просто отключилась. Пришла в себя она в проходе под Колодезной башне. Ее как мешок тащил на плече орк. Дышать было очень тяжело, каждый вздох отдавался сильной болью.—?Тордран, вы выходите первые под щитами.Разговор шел на орочьем, но принцесса его знала. Не в совершенстве, конечно, однако понимала суть сказанного. Потом снова была темнота и урывками непонятная свистопляска, с криками, ревом, звоном метала, свистом стрел. Хотя, конечно, понятная. Орки ворвались в цитадель через колодезную башню. Защитники цитадели встретили их сопротивляясь. Кого там было больше или меньше, принцесса не знала и не могла предугадать как долго сможет держаться гарнизон, атакованный не только снаружи, но и изнутри. Их оставили под охраной, малочисленной, и если бы не она, то уж наверняка бы Галион смог бы освободиться даже несмотря на крепко связанные руки. Но над ее головой в очередной раз было занесено оружие, и от того никто не шелохнулся. А она, сидя более-менее приходила в сознание. И пыталась вникнуть в происходящее.—?Люди! —?Вскоре услышали они голос, тот самый низкий глубокий голос, приказы которого эльфы уже сегодня слышали. —?Слушайте меня люди! Вот ваш Лорд, воины. Вот ваш командующий. Ваш защитник. Прятался в своих покоях пока вы гибните на стенах его цитадели. Прятал свои сокровища, пока там в городе гибнут ваши семьи. Люди! Это ваш лорд сегодня отдал Оплот оркам на разграбление, он ради своих целей позвал нас, зная, что вам не удержать город. Он продал вас, ваших жен, детей, отцов и матерей. Вывез свою семью. А ваши решил уменьшить. Больно много вас числом и на всех не хватит провизии. Зимой вы бы умирали от голода, и не умения вашего лорда вести дела. Подняли бы восстание. Взбунтовались. Не так ли? Так зачем ждать зимы и голодной смерти, когда можно пригласить врага ко двору, и потом во всем обвини его! Сложите оружие, воины, откройте ворота. Вы все равно проиграли! Идите домой. И спасайте то, что осталось от ваших семей, а не эту свинью. Я даю вам Мак’Хаграт. Слово чести! Клянусь Родом. Любой сможет выйти отсюда безоружным.Орк, судя по всему женщина, в ногах которой сейчас сидела принцесса, усмехнулась:—?Ай балаболка! Умеет же…—?Ну точно не Тордран,?— посмеялся орк, перекрывающий эльфам отход при попытке бежать, если б таковая случилась бы,?— это у твоего брата чуть что так сразу, мамой клянусь!—?Прикинь, помяни он тут свою мамашу,?— заржал третий,?— дерьмо со стен полилось. Все б пересрали. Я в том числе.Андунэль резко, ей повезло, и шея ее не болела, наверное, единственное, что сейчас в ее теле не болело, бросила взгляд на Галиона судя по тому, как тот изменился в лице, ее опасения подтверждались. Ну кто еще мог бы говорить от имени орков вот так? Кто бы еще мог дать Мак’Хаграт от имени всех орков в городе. Они такого обычно не позволяли никому, кроме того, кого уважали безмерно. И это уважение нельзя было купить, или получить вместе со званием, имением, титулом, его надо было заслужить потом, кровью, лучше врагов и железом.Судя по звукам удара, метала о камень, многие решили, что предложение стоящее. А после и вовсе отворили ворота.—?Мак’Хаграт! —?ревели, подтверждая свое согласие на данное слово орки, которые находились за воротами.Обороняющиеся покидали цитадель, захватчики же наоборот входили.—?Ирше! Давай сюда рыжую, и ведите остальных в эту… Большую залу! —?к ним ввалился огромный лохматый орк.—?Да забирай. Она все равно пришибленная какая-то даже не вырывается,?— печально вздохнула охранница,?— и это… где тут зала я не знаю.—?Да я и сам не знаю,?— хватая Андунэль на плечо объяснился налетчик,?— мне показали направление, а там найдем. Большая зала, все ж не маленькая, наверное, заметим.Принцессе вновь стало нестерпимо больно, и дышать снова было тяжело, как они нашли зал, леди почти и не запомнила, пытаясь просто снова не потерять сознание.И вот она снова на полу. Приходя в себя от боли, и пытаясь разобраться, она смогла рассмотреть через ноги скопившихся, как тип в капюшоне за шиворот подтаскивает лорда к большому камину в зале. Света тут было маловато сейчас. Но орки уже по периметру разжигали факела. Судя по грозным рожам, огромным шкурам на плечах, и шипам на всем чем можно, в этом зале сейчас простых орков было по пальцам пересчитать, все сплошь герои, главари налетчиков, да главы кланов. Именитые товарищи. Тот который Андунэль сейчас тащил в голове носил вороньи перья. Ну значит надо было вспомнить имя оркского героя с соответствующей кличкой… Скорее всего Магр’Кох Воронья голова, но возможно и Ир’Кхак Перьелов. За свои триста лет Андунэль начиталась про вождей и войнов орков море донесений от Северных и Восточных врат, адресованных естественно Онотимо. Но в чем ее отец ей мог бы отказать?—?Давай, говорю, разжигай очаг! Что у тебя за негостеприимный дом такой, твое лордство?—?Я тебе не прислуга, и вы не гости в этом доме…—?Ты нас звал. Мы пришли! Очаг разжигай, говорю, заметь я не прошу тебя это делать, а говорю, и ты не в том положении, чтобы мне отказать. Понимаешь меня? Или повторить помедленнее?—?Поимей сам себя, ублюдок! —?браво выкрикнул лорд и даже вывернулся из хвата за шиворот. Вернее, оставил в держащей его руке свой воротник. Но гордо и бесстрашно выпрямился.Капюшонный цыкнул:—?Ирше, радость очей моих, ты ж в этом поднаторела особо, я помню, что ублюдок?— это оскорбление, но что оно значит, я вообще не помню!—?Ну как тебе сказать,?— отозвалась налетчица, она говорила, а мужики ее племени чуть ли не вздыхали, прямо-таки заметно было, что эта самая Ирше тут особо любима публикой. —?Короче, это значит, что твои мать и отец не были женаты, ну там боги, благословение, все дела, однажды и на всю жизнь, ну понимаешь… наверное… В общем не состояли они в официальных отношениях, когда заделали на свет тебя! Вот.—?Хм! —?многозначительно ответил ей капюшонный, было не понятно, понял ли он объяснения,?— И почему это должно было бы меня обидеть?—?Ну… так это ж вроде намека, что твоя мать не честная женщина, стало быть шлюха!Теперь тип в капюшоне повернулся к барону:—?Так ты мою мать хотел обидеть? Не ну раз хотел,?— тип снял капюшон, все самые страшные догадки эльфов подтверждались, даже в блеклом освещение факелов серый оттенок кожи и белизна волос в глаза, по крайней мере эльфийские бросались,?— то сразу назвал бы Кагарин Белую смерть мужеложкой!Он произнес это со всей пафосностью, на которую был способен, только вышло, то, что вышло. Многоязычный мир. А что поделать? Темные расы говорили каждый на своем языке, а сейчас им всем приходилось говорить на всеобщем, знание которого видимо хромало у некоторых, ну или их память подводила, не мудрено в таком-то возрасте.—?Ээээ… Кагар, ты знаешь, это не так говорится,?— замялась Ирше,?— ложка?— это то, чем едят похлебки, супы, всякое такое. А постель?— это ложе.—?Тогда как?—?Мужеложеца? —?предположила воительница, разводя руками. На лице ее было недоумение. Кажется вопрос оскорбительного наименования женщины, предпочитающей мужчин ставил ее в тупик.—?Это уже ближе к лужице,?— взвесив на языке скривился белоголовый.Тот самый почти, что легендарный Кагар Темная тварь, сын Кагарин Белой смерти, мужчина воин нарьяма, страшный сон эльфов, ночная пугающая сказка для их детей у костров. И вот этот самый Кагар, скривил свое и без того, мягко говоря, не приятное лицо. И это было как-то до нельзя глупо. Где-то внутри принцесса почувствовала жуткое разочарование от происходящего, перемежеванное с неверием и желанием себя ущипнуть. Даже боль, немного, отступила в этот момент, показавшейся ей сном. Хотя разве могла она придумать то, что видела? Это ж что должно было случиться с ее воображением, чтобы вот так подвести свою обладательницу? Ужас ее народа был мелкорослым, уродливым существом! Ничего впечатляющего, ничего реально пугающего, ничего от чего бы тряслись поджилки. Он был каким-то до омерзения повседневным и обычным, просто очень отталкивающим и неприятным.—?А в чем проблема то? —?подал голос Тордран. Вот уж он смотрелся точно куда эпичнее и кошмарнее Кагара. Огромный, просто громаднейший орк, на голову выше любого другого и в треть наверное шире, его шея была так велика, что бедро его сестры, которое было в обхвате массивнее всей Андунэль, было тоньше.—?Да знаешь… Ну, когда вот у людей того самого,?— Ирше забавно изображала ?это самое? ручищами, силясь объяснить брату, что именно хочет сказать,?— с козами или овцами их скотоложцами называют, или если они между собой то, тогда мужеложцы, а у нас проблема в том чтобы сказать так, но про женщину!—?Погоди, как с козами? —?Беднягу Тордрана аж передернуло с рыком. —?Вы серьезно сейчас? Что правда с козами? Которых потом они же и едят? Ненавижу людей!—?Ой иди ты,?— махнула на него рукой Ирше,?— не на том сконцентрировался.Но тут в разговор вступила еще одна женщина, и если Ирше носила копну длинных заплетённых волос, то эта орчиха была выбрита на голо:—?Мужелюбка? —?предположила она.—?Да мы не про любовь, Рр’Юх,?— усмехнулся Кагар.—?Тогда мужеебка! —?честно исправилась бритая.Нарьяма поднял руку совершая ей покачивающее движение, как бы сомневаясь и взвешивая выданное определение.?— Женщина, предпочитающая ублажаться членами,?— в этой тишине фраза в конец взбешенной их несерьезным поведением Андунэль раздалась как-то особенно впечатляюще.Они и правда бесили принцессу. Вот эти страшные существа, оставлявшие за собой горы трупов, убивающие всех без разбора, стоят и спорят о том, как позаковыристей оскорбить женщину, на месте ее же гибели. А во главе всего спора ее сын. И не малолетний недоумок, что самое обидное, а держащий в страхе почти весь мар двухтысячелетний воин, как-то раз чуть не лишивший жизни ее собственного отца.Кагар щелкнул пальцами:—?Кто там утверждал, что эльфы то и оскорблять толком не умеют? Вот оно! Ни единого браного слова, а вышло крайне неприятно. Кагарин бы за один намек на свою любовь к членам обезглавила бы.Нарьяма подошел и присел на корточки, так чтобы оказаться лицом к лицу с Андунэль. Он смотрел своими совершенно бесцветными глазами с широко раскрытым зрачком и мерзко улыбался. Такой некрасивой улыбки было еще поискать. Как спрашивается один живущий в маре смог собрать в своей внешности все недостатки своего народа? Ему не хватало роста. Он был излишне массивным. Ни легкостью, ни плавностью движений не обладал. Его череп был еще уже эльфийских, а черты на небольшом и сильно вытянутом лице были крупными, сами по отдельности они были даже ничего, и длинный нос, и объемные губы, и слегка раскосые глаза, но все вместе смотрелось более чем отталкивающе. К тому же бесцветная радужка глаз делала взгляд особенно тяжело переносимым.—?А теперь так же изящно замени его ?ублюдка??Теперь принцессе стало страшно. В этих глазах напротив было пусто, даже вызова не было, ни пренебрежения, ни ненависти, ни каких сложных и сильных эмоций, а только секундный интерес. Она умрет очень быстро и легко, он даже не поморщится, не моргнет и это ровным счетом ничего не будет значить, потому что она в его глазах пустое место. Андунэль Анкалима пустым местом быть не привыкла, а потому она ударила, не физически, морально, но так чтобы со всей силы:?— Неудачный результат соития, совершенного по обоюдному принуждению сторон.Его глаза расширились, улыбка померкла, взгляд в секунду остекленел, стал не видящим, он даже чуть назад отпрянул, разрывая установленную самим же связь взглядов, проиграл в свои же гляделки. Резко встал. Леди ожидала удара. Хоть ногой, хоть мечом. Хоть любым предметом мебели по спине. Поднять голову она уже была не в состоянии. Боль вернулась. Вместе с тяжелым вздохом. Она все еще смотрела прямо перед собой.?Вот так и придет твой конец леди Андунэль, сообщившей Темной Твари, что он даже не ничто, а просто неудача, ??— успела подумать про себя принцесса. Смаргивая подступающие к глазам слезы.А потом раздался оглушительный смех. Леди вздрогнула.—?Кем бы не была твоя мать, рыжая, кто бы не был твой отец, но разрази меня гром, они явно старались не зря! Мое им почтение. Ты слышал ее, твое лордство? —?он вернулся быстрым шагом к явно ничего не понимающему барону, выхватив у одного из орков факел и закинув его в очаг,?— Вот так надо оскорблять, а своих ублюдков попридержи для себе подобных. И кстати про людей, Тордран, тащи сюда, вон того кучерявого. Он же тут самый главный, а все так, как будто не ради него мы все и собрались.Серселена, со связанными за спиной руками поволокли к очагу. Андунэль очень хотелось посмотреть на гвардейцев, но ребра не позволяли повернуться. Она видела Галиона, и он был в порядке, но орки его побаивались и держали на виду. Остальных она не видела, и не знала, что с каждым из них.—?Смотри, лордство, это он вообще?—?А я откуда знаю,?— огрызнулся барон, Андунэль не могла понять, почему при его трусливости, которую они явно ощущали пока гостили у него, сейчас он был так дерзок, создавалось впечатление, что за ним кто-то стоит. Кто непременно его сможет защитить. —?Я в глаза не видел Серселена.—?Я видел! —?голос раздался со стороны лестницы и в зал вошел человек в длинном черном плаще,?— И это он!—?Ваше сиятельство! —?воскликнул барон.—?Сэймур,?— усмехнулся Дэекен,?— а я так надеялся, что кто угодно, но не ты.—?Зря надеялся! —?огрызнулся граф Сеймур, лорд Орэнхола.—?Да я вижу. Ну что ж я думал тебя не соблазнить прелестями Этнэ, но я готов признать я ошибся!—?Этнэ? О, Дэекен, ведь тебя считают умным человеком,?— рассмеялся Сэймур,?— ты серьезно? Старуха так сильно боится твоего…. Кого кстати? Двоюродного прадеда? Седьмая вода на киселе твое родство с каждой из сторон, но допустим, твоего родственника. Так вот Этнэ, так его боится, что не тронула бы волоса на твоей голове. Это все Лабран, мой дорогой герцог, ты все это время воюешь не с Этнэ, а с Лабраном. Правда он тебя соперником не считает.—?Какое мне дело, Сэймур, под кого ты лег? —?герцог покрутил головой,?— Увольте. Слушай нарьяма, раз уж я все равно умру, можно просьбу?—?Валяй. Но затыкать его не проси. Мне слишком нравятся подробности! —?пожал плечами Кагар, удачно устроившийся подпирать каменную кладку очага. Замерз он что ли?—?Ты ж ничего не понимаешь в человеческих делах? —?уточнил один из присутствующих орков, который и вовсе чудно устроился на лавке опираясь на свой здоровенный молот.—?Ничего не понимаю,?— согласился нарьяма,?— кто из них кто, кому родственник, и чем обязан, но ты ж погляди на них, пыжатся, что-то там выяснят, словами кидаются, это так увлекательно! Заражаешься их запалом.—?Рад развлечь вас, господин… —?огрызнулся Сэймур.—?Кагар, Кагар, без господина можно, я привыкший,?— отмахнулся он,?— Ты давай не отвлекайся, вещай дальше, зачем ты недоимператора своего кучерявого, или кто он там, предал то? Чего тебе посули то? —?потом как будто даже счастливо улыбнувшись, перевел взгляд на Дэекена. —?А ты не волнуйся, твою просьбу потом выслушаю, и исполню, но сейчас прям золотое время твоего приятеля, пускай рисуется.—?Между прочим, я с вами разговаривать и вовсе не обязан. Орки должны были убить герцога Серселена, передать мне его голову, в подтверждение того, что дело сделано, и тогда Оплот и земли вокруг него перешли бы им. Нам нет дела до этого городишка. Империи будет чем заняться, хотя бы подавлением восставших в Речных землях. Но они зачем-то притащили вас Кагар, уж не представляю, насколько вы в курсе нашей сделки…—?Так Лабран пообещал тебе Речные Земли взамен моей головы? —?рассмеялся герцог. —?И ты настолько глуп, Сэймур, что поверил? Вы все верите в обещания Лабрана? Действительно Онотимо такой добряк по жизни, что простит оркам убийство его воинов, посланника и правнучатого племянника? Он будет терпеть попрание и унижение, а не пригонит сюда через перевал Тишины армию, вооруженную длинными луками и осадными машинами? Как вы, налетчики, собираетесь защищать крепость? Вас ничему не научили войны с Турманом Великим? Нарьяма, они могут и не помнить, но ты то в курсе? Ты же был там,?— Кагар ему покивал, мол был, но отвечать явно не собирался. —?Хорошо. Опустим этот момент, поверим в то, что Онотимо не горд, и он простит. А орки заживут счастливо и мирно в Оплоте. Но ты то Сэймур? Ты ведь в своих руках притащишь голову не кого-то там, а прямого потомка Турмана Великого. Ты ведь, именно ты, в глазах каждого будешь предателем, ради милости трона вступившим в заговор с нелюдями, с темными расами, против своего сюзерена. Тебя не примут нигде. Не то, что в Речных Землях, готовых сейчас к войне с Империей, ради надежды на поживу, которую ты у них отберешь, вместе с моей головой, а вообще нигде. Мою нетленную голову положат в усыпальницу королей, ведь я пока не в сговоре ни с кем, и не замышлял войны. Ведь сговора не доказать моим пребыванием в Оплоте. Я невинно убиенный. А ты мой убийца. Клятвопреступник. Знаешь, что с делает с тобой суд лордов? Тебя посадят на кол, мой дорогой друг, и выставят на всеобщее обозрение, будешь умирать мучительно и унизительно, а чтоб не смог и слова вымолвить отрежут язык, еще до суда. Или ты думал, что Лабран ради тебя обвинит Короля эльфов в заговоре против Аэда, чтобы усадить на трон меня? Ты правда думаешь, что Лабран так поступит? Или Аэд настолько уже не жилец, что умрет раньше твоего суда, а Лабран объявит тебя своим защитником? Ты труп… Я труп… Мы все тут трупы! И это разговоры мертвецов.Сэймур дрогнул это было видно по его лицу, он побледнел моментом и даже осунулся.—?Хорош, ничего не скажешь,?— подвела итог Ирше,?— балаболка покруче Кагара. Я аж поверила и напугалась.Орки разразились хохотом.Сэймур вскинул голову и уставился сначала на Дэекена:—?Ставки уже сделаны, отступать некуда,?— потом повернулся к Кагару,?— мне все еще нужна его голова. Таков был уговор.—?Ну нужна, так нужна,?— Кагар достал свой меч из ножен, тяжелое, добротное оружие. —?Так в чем там была твоя просьба кучерявый? Сейчас самое время!—?Хвост мой отрежь, прежде чем голову рубить.—?Да не бойся, я одним ударом,?— вроде как успокоительно произнес Кагар. —?Мне волосы не помеха.—?Я-то верю,?— улыбнулся герцог,?— просто сделай. Это так сказать мои личные заморочки.—?А ну раз так, обязательно,?— Кагар почти поравнялся с Сэймуром.Андунэль с ее места было плохо видно, но она все же заранее зажмурила глаза, боясь, что увидит упавшую на пол голову герцога, но зато она услышала звук удара, вскрик барона, одобрительное улюлюкание орков, падение тела. Неужели Нарьяма не выполнил своего обещания.—?Когда решу тебя обезглавить, недоимператор, обязательно сначала срежу кудри,?— закончил Кагар.Принцесса не открывала глаз, слезы полились сквозь сомкнутые веки, она вообще не знала герцога, но почему-то ей казалось, что случилось что-то непоправимое, ужасное, что-то, что навсегда изменило весь мир, и глумливая фраза серокожего кошмара над телом Серселена была особенно отвратительной.—?Но… почему?Своим ушам Андунэль не поверила. Она открыла глаза, на полу в луже растекающейся крови действительно лежало тело, а где-то, наверное, и голова, но не Дэекена, а Сэймура.Дэекен стоял на ногах.—?Ты был прав, если ты умрешь, то все тут присутствующие трупы. Я не знаю ваших проблем и не понимаю вашей суеты. Но я знаю, что более гордого выродка нежели Лесной король мар не видывал. Умри ты, и забавы моей матушки здесь канут в забытие, она сожгла Ллаевоан, и всех, кто проживал в окрестностях, когда тут погибли мои сестры. Что будет с Оплотом и всеми нами после того, как гнев Эльфийского короля обрушиться на наши головы остается только гадать. Так что ты свободен. Ну относительно, конечно, выбор то у тебя не большой. Ты отправишься в Лес к своему… кто он там тебе, я не запомнил, и конечно же расскажешь, кто тебя предал, и как подставил. Думается помогать Империи Онотимо расхочет навсегда, зачем же гробить своих воинов возвращая земли тем, кто за его спиной строит такие козни? Так что мы получим то зачем пришли.—?А эльфы? —?Дэекен кивнул в сторону пленных.—?А что с ними? Они добыча орков, думается мне с ними поступят так, как обычно поступают с пленными. Продадут на рынке Н’гьяра. Эльфы хорошее вложение денег. Если они нужны их королю или их семьям, то их выкупят, как и всегда. Что ж ты не знаешь как такие дела решаются?—?И девушку? —?уточнил Дэекен.—?А чем она особенная? Или она ценнее нежели Луч Восхода? Ты мне скажи. Я передам Зурх’Кхает будет рад услышать такие подробности.—?Я вовсе не это…—?Ну да… Вали отсюда, кучерявый. И побыстрее. Рр’Юх, проводи нашего гостя до выхода. И пусть за ним дверь закроют надежно, чтоб вернуться не порывался.Орчиха хмыкнув развязала руки герцогу.—?Пошли, дорогуша.Герцог медленно пошел на выход из зала, растеряно обернувшись, ища кого-то взглядом.—?Ай, нет погоди,?— остановил их Кагар. С пола под руку он поднял Менэльтора, только сейчас Андунэль увидела, что он жив, правда светлые волосы его справа и пол лица были в запекшейся крови. —?Блондинку прихвати с собой, в качестве жеста моей доброй воли.—?Я никуда не пойду,?— очень спокойно заявил Мэл.—?Еще как пойдешь,?— рявкнул Кагар,?— у меня нет никакого желания с тобой возиться.—?Я не уйду без леди Айры, отпускаешь меня, отпускай ее. Или я остаюсь.—?О… Рыжая, так тебя еще и зовут рыжей? —?Кинул Кагар фразу леди, и вернулся к Мэлу,?— И как ты собрался выбраться отсюда с женщиной, которая не может ни пойти, ни на закорках уехать? Она вся поломана, дурень.—?Я остаюсь…—?Менэльтор,?— вмешалась Андунэль. Она говорила не просто по-эльфийски, она говорила на самом старом диалекте, который знала, и который, конечно, знал Мэл, потому что был обучен читать самые древние медицинские трактаты,?— ты сейчас же уйдешь отсюда. Это мое желание. Иди!—?Твое желание?— закон,?— ответил ей несчастный эльф, и побрел к выходу. Его заметно пошатывало.—?Магр’Кох, составь компанию Рр’Юх. Она одна их двое. Не хорошо.—?Значит я одна, а их трое это хорошо по твоему? —?рассмеялась орочья воительница.—?Магр’Кох, кажется, сегодня у тебя все-таки есть шанс! Она, кажется, в настроении,?— крикнула им вслед Ирше, орки снова разразились хохотом.Барон, сидел на полу, уткнувшись в свои руки лицом. Он кажется больше не чувствовал за своей спиной силу. Андунэль сидела на полу, и силилась не рыдать. Галион стоял, гордо вскинув голову. Ему больше ничего не оставалось. На полу все еще лежало обезглавленное тело Сэймура. А орки обсуждали так все-таки срастется или нет сегодня у Рр’Юх и Магр’Коха.