Promettimi che i nostri eroi rimarranno felici. (1/1)

Unimpressed by the ignorance we choose to commendDisgraced by the hate we love to embraceThe pursuit of happiness is a fucking rightThe pursuit of happiness is a fucking rightKilling time in the places I want to forgetNeeding time in the places I want to spend timeDoing time in the places I want to forgetNeeding time in the places I want to spend timeФрэнк совершенно не гордился тем, что ему пришлось оставить Джерарда одного в таком состоянии, и уж тем более он не надеялся, что Джерард поймет его, но он должен был довести дело до конца. Поэтому, на всякий случай попросив Кейли, чтобы та заперла его кабинет, когда будет уходить, он вышел из клиники и направился к парковке, на которой его уже ждала Шерил.Она стояла, облокотившись на свою машину, одетая в полицейскую форму, и о чем-то сосредоточенно думала, скрестив руки на груди. Но, едва завидев Фрэнка, расслабилась и улыбнулась.— На моей машине поедем или, может, хочешь на своей? — весело спросила она вместо приветствия. — Эй, чего такой хмурый?— Джерард… ммм… мягко говоря, не очень доволен тем, что я полез в это дело, — признался Айеро, кивнув на машину Шерил, и открыл переднюю дверь. — У него была самая настоящая истерика, когда он узнал, что я собираюсь сделать.— Бедный мальчик, — покачала головой та. — Но почему он так остро на это реагирует? — в ее голосе послышались нотки подозрения, и Фрэнк покачал головой, мол, даже не думай в этом направлении.— Они угрожали, что навредят его близким. Наверное, поэтому он и не говорил ничего о том, кто похитил его, хотя знал, кто это был. Он просто боялся.Шерил вздохнула, не зная, что на это сказать.— А что, если это окажется не тот, кого ты подозреваешь? — ее вопрос был вполне резонным. Фрэнк, буквально одержимый идеей поимки того, кто причинил боль и страдания его любимому человеку, даже не рассматривал версию того, что это может быть не Майк. Что это было просто банальное совпадение, и никакой связи между ссорой с ним и похищением Джерарда нет и не было никогда.— Я подумаю об этом тогда, когда мы оба убедимся, что я ошибся, — просто произнес он, не желая сейчас строить дополнительных предположений. — С чего нам следует начать?Шерил не медлила ни минуты, прежде чем ответить:— С самого простого. Поедем к нему домой.Согласно кивнув, Фрэнк пристегнулся, и они отправились по нужному адресу.Всю дорогу они практически не говорили: Фрэнк пребывал в своих мыслях, а Шерил просто следила за дорогой. То есть, первое время она пыталась расспрашивать его о том, о сем, но потом поняла, что Айеро нервничает слишком сильно, чтобы поддерживать беседу, и замолчала, позволив ему погрузиться в размышления, и просто наслаждалась тишиной и фоновым шумом машины: в полицейском участке все время стоял невообразимый гам, и каждая минута спокойствия для ушей была истинным блаженством.Почти на подъезде к дому их подозреваемого тишину нарушил голос Фрэнка.— Смотри, вот он, — машина как раз остановилась на светофоре, и Айеро, увидев Майка, идущего по тротуару, тут же указал на него Шерил.— Этот блондин? — уточнила она на всякий случай, а Фрэнк уже принялся отстегивать ремень безопасности. — Эй-эй, ты куда собрался, — она коснулась его руки, останавливая. — Если ты побежишь за ним сейчас, рискуешь никогда не догнать. Успокойся. Мы находимся в трёх минутах езды от его дома, он наверняка идёт туда. Давай немного проследим за ним.Фрэнк выдохнул и расслабился: Шерил удалось урезонить его и остановить от того, чтобы он наделал глупостей, повинуясь эмоциям, и он был ей за это благодарен.Когда загорелся зелёный свет, они поехали вдоль тротуара, по которому все ещё двигался Майк. Их машина не особенно выделялась из потока других, но он словно что-то почувствовал, нервно оглянулся и ускорив шаг, свернул на ближайшем повороте во дворы.— Точно идёт домой, — удовлетворённо кивнула Шерил. — Встретим его там.Они подъехали к дому с другой стороны и едва успели припарковаться, когда снова увидели Майка, который, тревожно озираясь, вынырнул из подворотни и подошёл к своему подъезду.— Тихо, Фрэнк, не шуми, — велела Шерил, аккуратно открывая дверь и выбираясь из машины, пока Финке рылся в рюкзаке в поисках ключей. Даже с такого расстояния было заметно, как дрожат его руки. Выудив ключи, он тут же уронил их на землю, а когда поднял и открыл наконец дверь, Шерил и Фрэнк уже оказались у него за спиной. Майк, краем глаза увидев, что за ним кто-то есть, осторожно повернул голову и подскочил на месте, тут же собравшись бежать. Но его схватили под руки с двух сторон и повели к его квартире.— Открывай, — каменным голосом велел Айеро, когда они поднялись на третий этаж, и указал на дверь.— В квартире кто-то есть? — поинтересовалась Шерил, глядя, как ошарашенный парень перебирает ключи и вставляет один из них в замочную скважину.Майк покачал головой, тяжело сглотнув.— Что вам от меня нужно, мистер Айеро? — дрожащим голосом спросил он.— О, так ты ещё не забыл, кто я, — саркастично протянул тот. — В таком случае, мне кажется, ты, хотя бы отчасти, в курсе, — Фрэнк втолкнул его в дверной проем. — Но только отчасти. Мы хотели бы побеседовать с тобой кое о ком. Помнишь Джерарда?Стоило Фрэнку произнести это имя, как Майк задёргался и попытался вырваться.— Куда? Ты в своей квартире, бежать тебе некуда.— Вы не имеете права! — заорал он, все ещё дрыгаясь из стороны в сторону, зажатый между Шерил и Фрэнком.И Фрэнк не выдержал.— А какое ты имел право похищать его и издеваться над ним? Объясни мне, какое право?— Я ничего не…— Да, — Айеро извернулся и схватил его за подбородок, сильно сжав. — и поэтому лучше тебе рассказать все, — он втащил его в ближайшую комнату и окинул ее взглядом. — Пока эта леди не вызвала подкрепление и твой притон не накрыли.Комната, в которой они оказались, действительно была похожа на место, в котором едва ли жили нормальные люди, которые заботились о чистоте и вели нормальный образ жизни. Мебели в ней почти не было, за исключением шкафа с отсутствующей дверцей и матраса на полу, застеленного местами дырявой простыней, а рядом с ним лежало несколько использованных инсулиновых шприцев и жгут. — Уверен, они найдут здесь много интересного, — Фрэнк буквально швырнул Майка на матрас и принялся расхаживать по комнате, нагятивая резиновые перчатки. Заглянув в шкаф, он порылся в сваленных на полках вещах и выудил из кучи свитеров поцарапанную коробку из-под бисквитов. — Бинго, — он протянул коробку Шерил. — Взгляни на это.Шерил также надела перчатки и взяла жестянку в руки.— Ничерта себе! — присвистнула она. — Это уже серьезно, — она опустилась перед Майком на колени и показала ему коробку. — Твои печеньки уже потянут на десяток лет. А если к этому всему добавить ещё и похищение… — она закатила глаза и покачала головой, глядя в его испуганные глаза. — Впрочем, про похищение ты можешь рассказать не полицейским и судье, а только мне и мистеру Айеро, он здесь как раз за этим. А с остальным поедем в участок.Майк молчал несколько минут, но затем выдохнул.— Ладно…Он выложил им все. И как спланировал это все буквально за час с теми самыми двумя из досье, что добыла для Фрэнка Шерил, и как они выследили Джерарда, ударили по голове и привезли в эту самую квартиру.— Вот в том углу возле батареи, — он указал пальцем Фрэнку за спину, — он сидел, — и у Фрэнка задрожали руки и на глаза навернулись слезы, когда он представил Джерарда, сидевшего там, избитого и, возможно, без сознания.— Как ему удалось сбежать? — севшим, почти безжизненным голосом спросил Фрэнк.— Мы обдолбались и отключились, все втроём, — Майк пожал плечами. — Перед этим мы избили его так сильно, что он несколько часов лежал без сознания. Ну мы и…— Фрэнк, стоп! — закричала Шерил, увидев, как Айеро рванулся вперёд с гневно сверкающими глазами и поджатыми губами. — Айеро! Его уже есть за что наказать, а объяснять, как ты оказался на месте преступления и почему избил подозреваемого… не добавляй мне проблем, — она достала из-за пояса наручники и застегнула их на запястьях Майка.— Майк Финке, вы задержаны по обвинению в хранении и употреблении наркотиков. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, будет использовано против вас в суде, — Шерил зачитала ему его права и велела подняться с пола, упаковав коробку с запрещенными веществами в пакет для улик.— Что ты скажешь в полиции? — спросил ее Фрэнк.— Скажу, что увидела на улице подозрительного молодого человека, который, заметив меня, бросился бежать. Пришлось преследовать. Ворвалась вслед за ним в квартиру, нашла шприцы и это — она приподняла пакет с банкой от печенья — в общем, простая и складная легенда, — пожала она плечами. — Ты же не станешь ее разрушать, солнышко? — обратилась она к Майку. — А то у мистера Айеро есть запись с камеры, на которой видно, как ты пытался украсть наркотики из сейфа и затем напал на Джерарда, на случай, если ты вдруг решишься на доверительный разговор с моими коллегами или адвокатом о том, при каких обстоятельствах мы тебя на самом деле задержали.Майк кивнул, тяжело сглотнув.— А теперь скажи мне, зайка, — у Фрэнка мурашки пошли по коже от такой фамильярности, потому что говорила это все Шерил далеко не самым ласковым голосом. — Ты употреблял наркотики в течение последних двенадцати часов?Майк снова кивнул.— Прекрасно. Фрэнк, — обратилась она к Айеро. — Вызови себе такси и возвращайся в клинику. Я позвоню тебе позже.— Спасибо, Шер, — Фрэнк искренне обнял ее, и она похлопала его по спине.— Пока не за что, — она улыбнулась, схватив Майка за шкирку и потянув к выходу. — Лети, успокаивай своего мальчика. Скорей бы все кончилось, и мы забудемСвой текст и разъедемся по домамЧтоб в кадр попали опять не те людиКоторых хотелось бы видеть тамДавай, поцелуй меня нежно, насколько ты можешьСлезу вытри рукавомПусть старые камеры вечно рвут пленкуМы сможем сыграть это зановоСобрав на дорогах все пробки, в которые только можно было попасть, добираясь из одного района Лос-Анджелеса в другой, не минуя центр, Фрэнк вернулся в клинику только в начале восьмого и уже не застал Джерарда на месте. Ему очень хотелось позвонить и рассказать, что Майка поймали и он во всем сознался, но он понимал, что если попытается сделать это по телефону, то рискует наткнуться на очередную истерику, и, находясь на расстоянии, даже не сумеет ничего сделать, чтобы хоть как-то успокоить любимого человека. Поэтому он просто закончил все свои дела и, надеясь, что после всего того, что произошло, Джерард впустит его в квартиру, отправился домой.Как ни странно, даже несмотря на то, что Майк был пойман и с вероятностью сто процентов проведет ближайшие несколько лет в условиях, далёких от свободы и нормальной жизни, Фрэнк не чувствовал особого триумфа. Потому что этот успех стоил ему страданий и слез Джерарда, а необходимость выслушивать во всех подробностях историю о том, как его били, обкалывали наркотиками, запугивали, снова били, снова запугивали… Это оказалось почти выше его сил, и сейчас он ощущал себя так, словно из него вынули душу. Поэтому он спешил в место, которое теперь называл домом, потому что там был Джерард, и они были нужны друг другу.— Фрэнк, привет, — Майки с малышкой Эмили на руках открыл ему дверь и отступил, давая возможность пройти. — Мы как раз закончили с приготовлением ужина, — попытался улыбнуться Уэй-младший, но Фрэнк сразу же спросил:— Где Джерард?— Что-то случилось? — вопросом на вопрос ответил Майки. — Он приехал домой, пока мы с Эмили были на прогулке, и когда вернулись — уже спал. И до сих пор не выходил из комнаты.Фрэнк мягко подтолкнул Майки в сторону кухни и тихо спросил:— Джерард не рассказывал тебе о том, что его похитили?— Боже, нет, — Майки усадил Эмили в стоявшую на столе люльку и оперся поясницей о кухонную тумбу. — Когда это было?— Ещё осенью. Он вырвался сам и пришел в клинику весь избитый, и… — Фрэнк решил не рассказывать Майки всего, чтобы не выливать на него ещё больше шокирующей информации. — В общем, сегодня этого ублюдка поймали.Майки прикрыл рот рукой. — И это как-то связано с состоянием Джерарда?— Да, — Фрэнк выдохнул и опустил голову. — Его нашли моими стараниями, и Джерард закатил мне истерику, потому что не хотел, чтобы я вообще лез в это дело, но я его не послушал.— И правильно сделал, — Майки сжал руки в кулаки, но затем выпустил воздух из легких сквозь сжатые зубы и постарался придать лицу нормальное выражение, чтобы не испугать малышку, которая наблюдала за ними обоими, лежа в люльке. Пусть она и не совсем понимала, о чем они говорят, но по лицам можно прочесть многое, и дети не лишены этой способности. — Он поймет, что ты хотел как лучше, и простит тебя. Не бери в голову, Фрэнк. Я понимаю, он многое пережил, но когда он отойдет и успокоится, то будет жить куда спокойнее, — Майки и Фрэнк обменялись ободряющими улыбками, и Эмили тоже улыбнулась, глядя на их теперь спокойные и внешне радостные лица.— Как прошел ваш день? — спросил он, чтобы сменить тему, обращаясь, судя по тому, как он скользил взглядом от Майки к малышке, к ним обоим.— Нормально, — Майки подмигнул Эмили, накладывая в тарелку спагетти. — Спали, гуляли, занимались уборкой, решали кое-какие вопросы.— Успешно? — Фрэнк выглядел искренне заинтересованным, но в душу начала закрадываться грусть. Потому что он невероятно тосковал по вечерам с детьми, когда он приходил с работы, и они делились с ним всем, что произошло за день, перебивая друг друга и споря, кто первый будет рассказывать папе все новости. Ему стало не по себе, но он старался скрыть это за маской внимательности и отзывчивости.— На самом деле, не очень, — Майки как-то резко погрустнел и опустил плечи. — Ну ничего, завтра будет новый день, и у нас все получится, да? — он цокнул языком и улыбнулся малышке.— Может быть, я могу чем-то помочь? — Фрэнк намотал спагетти на вилку и посмотрел на Майки. — Правда, если что-то нужно — только скажи.— Я не знаю, сможешь ли ты помочь, — честно признался Майки. — Откровенно говоря, я пытаюсь найти хоть какую-то работу, чтобы не быть обузой для Джерарда, — он потер шею и слегка покраснел. — Но пока в этом не преуспел.— Джерард вроде говорил, что ты юрист?— Недоучка. Я бросил университет после третьего курса, — Майки тяжело вздохнул и отпил воды из стакана. — Такого вряд ли кто-то возьмет на работу.— Ну почему же? Нам в клинику как раз нужен юрист, и я буду рад, если это будешь ты. Даже если у тебя нет лицензии. Просто не афишируй это, и никто не узнает. А получить диплом и лицензию я тебе помогу.— Фрэнк, черт, — Майки просто не мог найти слов, чтобы выразить, как он сейчас признателен Фрэнку даже просто за то, что тот дал ему надежду. — Спасибо, правда, спасибо тебе. Я не знаю, как тебя благодарить.— Просто выйди на работу в понедельник. Наш штатный юрист переводится в другую клинику в конце января, и будет неплохо, если до этого времени он введет тебя в курс дела.— Это будет нормально, если я обниму тебя? — Майки встал со стула и, не дожидаясь ответа, стиснул Фрэнка в объятиях. — А теперь, во избежание неловкости, мы с юной леди пойдем прочтем какую-нибудь из ее шуршащих книжек, — он взял люльку со стола и направился к двери. — Посуду поставь в раковину, я позже вымою.Оставшись в одиночестве, Фрэнк быстро закончил с ужином и, осторожно открыв дверь, вошел в спальню. Джерард и правда спал — судя по всему, он просто рухнул на кровать, как есть — в одежде, в которой был весь день, и сейчас часто дышал, переживая какой-то сон. Фрэнк лег рядом и аккуратно обнял одной рукой, принявшись поглаживать его до тех пор, пока его дыхание не выровнялось.— Джи, детка, проснись, пожалуйста, — прошептал он, мягко касаясь ребром ладони щеки спящего. — Давай же, нужно хотя бы снять с тебя одежду, — он принялся покрывать его шею поцелуями в надежде ускорить пробуждение, и уже спустя несколько мгновений Джерард со стоном зашевелился.— Который час? — просто спросил он бесцветным и слегка хриплым голосом, не поворачиваясь к Фрэнку лицом.— Почти десять. Мы с Майки поужинали, и они с Эмили сейчас что-то читают перед сном.Джерард присел на постели и потер глаза руками.— Джи, пожалуйста, — Фрэнк не знал толком, как начать и что вообще сейчас говорить, поэтому просто сел рядом и обнял его обеими руками, прижав к себе и нежно поцеловав в переносицу. — Я знаю, что поступил как сволочь, поверь, я не чувствую себя победителем даже теперь, когда этот урод арестован и сидит в полицейском участке.Джерард резко развернулся в его руках и со смесью непонятных эмоций в голосе спросил:— Так, его и правда поймали?— Да, — Фрэнк успокаивающе погладил его по волосам и уложил его голову себе на плечо. — Мы с Шерил последовали с ним до его квартиры и нашли там заначку с наркотиками. Так что теперь он даже без упоминаний о том, что сделал с тобой, будет долго мечтать о свободе.Джерард на это лишь промолчал, но Фрэнк почувствовал, как он слегка расслабился и выдохнул.— И теперь мне остается надеяться, что ты простишь меня и поймешь, что я не хотел и не стал бы вредить тебе или причинять боль, никогда, — Фрэнк мягко поглаживал его по спине ладонью, говоря это, и улыбнулся, ощутив, как Джерард наконец-то обнял его в ответ.— Я не скажу, что смогу забыть об этом, вообще когда-либо: ты представить себе не можешь, что я почувствовал, когда узнал, что ты копаешься во всем этом, — Джерард уперся подбородком ему в плечо и впился в него пальцами. — Но я не буду ненавидеть тебя за то, что ты пошел против меня — потому, что это неправильно, и потому, что я чертовски сильно тебя люблю, Фрэнк, — его голос звучал строго и упрямо, но Фрэнка накрыло волной счастья, и он улыбнулся, сжимая Джерарда в объятиях.— Я тоже люблю тебя, до безумия, и именно поэтому я так поступил, — он поцеловал его в висок и потерся об его щеку своей. — А теперь скажи мне, ты голоден? Или хочешь, чтобы я раздел тебя, и мы просто остались в постели?Джерард потянулся к выключателю, зажег торшер и, хитро улыбнувшись, опустил руки Фрэнка на пояс своих джинсов. — Я определенно предпочту второй вариант.***Днём я прячу за шторой сплошные бельмыИ пою своим демонам колыбельные -У них много работы в ночную смену,И я горло рву, на шее вздувая вены.Без напевов моих – плохо спят они -Лежат и жрут, из темноты, меня взглядами;А за шторой картина не лучше, в принципе:Кровавый режим, картонная оппозиция.Фрэнку пришлось приехать в клинику, пусть он и не хотел делать этого. У него на день было запланирована огромная куча дел, которые не требовали отлагательств и свалились с неба в самый неподходящий момент, и отменить он их ни в коем случае не мог. Накинув на себя медицинский халат и поправив рукава, Айеро выдохнул и, пройдясь рукой по волосам, пошел к выходу из помещения. Его совершенно не радовала перспектива находиться этим днем на работе, так как усталость после закрытия дела с похищением взяла верх, и все что он мог по приезде — лишь тяжело вздыхать и обещать себе, что скоро все кончится. Дойдя до приемного отделения, где как всегда кипела работа и с места на место сновали, он слегка улыбнулся сидящей за столом Саре и поприветствовал ее, погладив по спине. В этот же момент в помещение влетела встревоженная Кейли и, вручив начальнику планшетку, шепнула ему на ухо о том, какого именно пациента он должен принять лично.— Энди Бирсак, — проговорил мужчина и подозвал к себе довольно высокого молодого человека и двух его сопровождающих. — Пройдемте за мной.Путь до кабинета был недолгим, так как Фрэнк все это время шел быстро и не оборачиваясь назад. Его расстегнутый халат слегка развевался от стремительной походки, а вены и скулы были очерчены из-за сильной сосредоточенности. Дойдя до собственного кабинета, Айеро открыл дверь и пропустил вперед также слегка нервных клиентов, но заметив то, что те настроены серьезно, но не конфликтно, попросил Кейли сделать им по чашке кофе и принести в кабинет. Он подошел к своему столу и, отодвинув немного кресло, сел в него, соединяя руки в замок и кладя их перед собой. — Я слушаю вас, — улыбнулся он и поднял взгляд на парней. — Для начала представьтесь.— Меня зовут Джейк, это Кристиан. Мы приходимся Энди лучшими друзьями и по совместительству коллегами, так как играем в одной группе. В последнее время с ним стали происходить довольно странные вещи. Знаете, несмотря на то, что у нас группа является в какой-то степени готической, мы все же пишем музыку с глубоким смыслом, но при всем при этом этом стараемся улыбаться и не падать духом, но Энди немного изменил позицию. Он стал вести скрытный образ жизни, перестал появляться на репетициях или постоянно опаздывал. Его все время клонит в сон, и он говорит о том, что устал, — выдохнув, Джейк посмотрел на отрешенного приятеля, который просто не желал участвовать в этом разговоре, а Фрэнк, нахмурившись, откинулся на спинку кресла и вызвал секретаря по селектору. И когда Кейли вошла и обратилась к нему, Фрэнк указал на юношу и кивнул сам себе.— Проводи мистера Бирсака к Хейли и попроси ее взять у него все необходимые для первичной диагностики анализы, — кивнув, девушка мило улыбнулась и подошла к парню с просьбой подняться и проследовать за ней, что Энди с неохотой, но выполнил. — Мы проведем первичные тесты и попробуем разобраться, что с вашим другом не так, но мне нужно от вас услышать еще кое-что. Энди принимает какие-нибудь препараты? Есть у него вредные привычки?— Он курит и выпивает, но довольно редко, — ответил Кристиан, потирая запястье и смотря в дальний угол кабинета. — Большую часть истории, к несчастью, мы не смогли рассказать при Энди, так как он считает, что все наши доводы — бред, и он в полном в порядке, хотя мы так не думаем. Признаться честно, мы просто боимся, что однажды, когда наступит время встречи, мы найдем его мертвого где-то дома. Он стал часто говорить о смерти как о чем-то прекрасном. Философствовать на тему ?что было и есть после смерти? и какая смерть самая красивая. Очень странно слышать подобное от атеиста, ведь люди, не верующие в богов и религию в целом, не думают о покое в подобном ключе. — Вы сказали, что он атеист? — удивлению Фрэнка не было предела. Конечно, он ранее сталкивался с подобными случаями, когда нерелигиозные люди, находясь под влиянием наркотического или алкогольного опьянения, начинали разводить философию из пустоты, но это дело не было похоже на предыдущие.— Да. Он убежденный атеист и не верит ни в один мир, зная, что не сталкивался с этим лично, — выдохнув, Джейк взял со стола Айеро листочек и ручку, написал на нем набор цифр и оставил в конце знак американской валюты, а после передал его Фрэнку. — Мы настоятельно просим вас о чистой конфиденциальности и скрытности. Никто кроме вас и одного медбрата или одной медсестры не должен знать о том, что Энди здесь лежит. У нашей группы несколько миллионов фанатов, и никто из них не должен даже догадываться о том, что он болен. Мы очень надеемся на ваше понимание, мистер Айеро.— Я понял вас, — поразмыслив с минуту, Фрэнк взял с подставки чистый бланк и передал его парням вместе с ручкой. — Заполните это заявление и оставьте его на моем столе. Через несколько дней вам будет разрешено навестить своего друга. А сейчас, прошу меня извинить, я должен идти.Покинув кабинет, Айеро подошел к регистратуре и нашел у стола встревоженную чем-то Кейли. Она судорожно перебирала папки с документами, перемещая одну за другой и переставляя их с полки на полку. Ее руки дрожали, а сама она нервно вздыхала, иногда отходя на достаточное расстояние и осматривая шкафы. Постучав пару раз по деревянной поверхности, Айеро привлек к себе внимание, слегка испугав Кейли, отчего та отскочила на достаточное расстояние, а после выдохнула, потирая область сердца.— Кейли, мне нужна твоя помощь, — войдя в помещение за стойкой регистрации, мужчина усадил медсестру в кресло, а сам опустился на корточки перед ней. — Мне нужно, чтобы все процедуры с Бирсаком, инъекции, исследования проводила ты и больше никто. О его пребывании в клинике вообще кроме нас с тобой никто знать не должен, ладно? — кивнув, Голдсворти достала новую медицинскую карту и, поджав губы, начала ее заполнять при начальстве, после отдавая ее тому в руки. — И еще. Приготовь для него VIP палату.— Какую из всех?— Двести третью, — поджав губы, мужчина проводил клиентов взглядом и негромко попрощался, пожав им руки. — После анализов лично проводи его в палату и как будешь уходить — запри, а карту принеси мне, вторую оставь себе, но не теряй, — прижав личное дело к груди, Айеро развернулся и пошел к кабинету, вспоминая о том, что пришло время уезжать, как бы он ни хотелось этого не делать.Трава покрыта инеем, ноябрь кончится скоро.Я тенью меряю больничные коридоры и кабинеты психологов.Всё отчётливее понимая, не помогает;(не помогает; не помогает; не помо –)Подъехав к некогда своему дому, Фрэнк припарковался у ворот и глубоко вздохнул, набираясь смелости, прежде чем пойти к дому. Ранее у него подобного не было никогда, и даже те моменты, когда они с Джамией ссорились и Айеро приходилось ночевать в других местах, не заставляли его жить с такой болью на душе, как сейчас. Посидев еще несколько минут в машине и собравшись с мыслями, он все же покинул автомобиль и твердой походкой направился к зданию, продумывая по не такой уж дальней дороге свою речь и то, как он обратится к своей все еще супруге с просьбой отдать ему на время их общих детей. Постучав несколько раз в массивную дверь и прикусив губу, Фрэнк услышал, как к входу несутся дети, портя паркет. Отворив дверь, девочки вдруг очень громко воскликнули, а Майлз сразу заплакал из-за долгой разлуки с отцом. И, конечно, для Фрэнке это также стало сильным ударом. Крепко обняв девочек, он отпустил их и подозвал к себе сына, а тот, плача навзрыд, просто крепко прижался к родителю, не желая больше его отпускать. — Папочка, мы так скучали! — девочки не хотели больше отпускать отца. Они ведь не знали, как много времени он проведет дома и на сколько опять уедет. — Я тоже, родные, — прошептал Фрэнк и вытер тыльной стороной ладони слезы, льющиеся безостановочно по красным щекам. Его сердце сжимало в тиски от осознания, что он может больше никогда не увидеть детей, и что, скорее всего, те его возненавидят, узнав правду. По какой причине он ушел? Почему оставил их? Он не сможет все время прикрываться работой, зная, что ребятишки растут и начинают понимать все гораздо лучше. — Здравствуй, Джамия, — подняв взгляд на уже почти бывшую жену, он заметил, как напряженно она стоит около дивана в гостиной, опираясь на него. — Я могу взять детей ненадолго? — Ты можешь делать, что захочешь, — посмотрев супругу прямо в глаза, она прикусила губу и, вспомнив обо всем, что недавно произошло, опустила веки, чувствуя, как глаза наполняются влагой от все еще саднящей обиды и боли. — Ты ведь всегда так поступаешь, — развернувшись на пятках, она ушла в кухню, закрыла дверь и вновь уселась за стол, прикрыв рот ладонью. Подняв Майлза на руки, Фрэнк встал с колен и, призвав девочек сесть в машину, ушел вслед за ними, закрывая за собой входную дверь. Он уже позабыл о том, каково это, когда едешь куда-то со своими детьми, слышишь их заливистый смех и радуешься их вечным перепалкам. И сейчас, в момент, когда эти чудесные создания на заднем сидении громко спорили о том, кто какое мороженое хочет, Фрэнк понял, что ему дома очень не хватало этого. Да, с ними сейчас живет маленькое счастье, которому он отдает свою любовь и заботу, но это ведь не родной ему ребенок, да и того заберут через несколько дней. И он никогда не примет тот факт, что у него больше не будет родных детей. Когда они подъехали к торговому центру, где раньше всей семьей любили проводить время, Айеро спокойно вышел из машины и выпустил на парковку детей, приказывая им держаться рядом и никуда не уходить, зная, насколько те шустрые. Здание в несколько десятков этажей очень любили и маленькие, и взрослые из-за большого количество как магазинов, так и развлечений и кафе, где можно было провести время и расслабиться. Обычно здесь Фрэнк покупал подарки, бегая из магазина в магазин. Здесь он проводил огромное количество времени, когда находился один на один с детьми, и здесь они с Джамией праздновали дни рождения и годовщины, а также встречались с друзьями. Стерев пелену воспоминаний с глаз вместе со слезами, Фрэнк взял детей за руки и повел их к кафе, в котором они всегда сидели после школы и в выходные. Он спокойно усадил их за столик Baskin Robbins и, выслушав пожелания, пошел делать заказ в виде двух ?OREO Layered Sundae? и одного ?Brownie Sundae?. Себе же он ничего брать не стал, так как настроение для сладкого у него слишком быстро отпало. — Пап, а ты почему не ешь? — спросила Черри, пододвигая свою порцию к нему. — Я не голоден, милая, — он знал, что даже несмотря на тот факт, что в семье произошел сильней наисильнейший раздрай, он не имеет никакого права срываться на детях. Они ведь не виноваты в том, что произошло. — Как прошли ваши дни? Что делали? — Маме было плохо. Ей скорую помощь вызывали вчера, — поджав губы с точностью так, как это делает сам Фрэнк, Лили зачерпнула ложкой мороженое и опустила ее обратно в пиалочку. — Почему ты ушел? — Я не ушел, родные, — выдохнул Айеро. — У нас с мамой сейчас тяжелый период в жизни, и мы просто не можем быть вместе. Я не хочу скрывать от вас это, какими бы вы маленькими ни были, ведь рано или поздно это все обязательно всплывет. Я просто надеюсь, что вы простите своего отца и примете меня таким, какой я есть, — Фрэнк знал, что его дети смышленные не по годам и довольно мудрые, поэтому он мог открыть им любой секрет мира, даже самый взрослый, зная, что дети это поймут и не станут задавать лишних вопросов. Но какими бы умными они ни были, все равно такие вещи, как развод родителей или какой-то скандал, вызывали незаменимую реакцию. — Ты нас не бросишь? — Майлз уже откровенно рыдал. Ему было больно слышать это все от своего папы, роднее которого у него была только мама, и слова Фрэнка заставляли мальчика думать, что теперь папа от них уйдет навсегда. Подтянув сына к себе, Айеро прижал его к своей груди лицом и уткнулся носом в макушку сына, глотая собственные слезы. Он впервые почувствовал боль от своих собственных деяний, и сейчас, черный ворон, когда-то щекотавший его органы во время влюбленности, начал бить крыльями, заставляя сердце сжиматься, а душу медленно умирать. — Я вас никогда не брошу. Я обещаю.***I tried to walk togetherBut the night was growing darkThought you were beside meBut I reached and you were goneSometimes I hear you callingFrom some lost and distant shoreI hear you crying softly for the way it was beforeПрошло примерно полчаса с момента отъезда Фрэнка и детей. Джамия все так же сидела за кухонным столом, не в силах окончательно успокоиться. До появления Фрэнка в их доме она чувствовала себя просто плохо, но видеть на пороге своего мужа после всего того, что произошло, оказалось тяжелейшим испытанием для ее выдержки, и поэтому она снова, на уже опостылевшей ей кухне, спрятав лицо в ладони, плакала от горя и бессилия.Внезапный стук в дверь вырвал ее из тяжелых мыслей, и она подняла голову, чтобы посмотреть на кухонные часы. ?Фрэнк и дети уже вернулись? Что-то случилось?? — мелькало у нее в голове, пока она шла открывать дверь, и каково же было ее удивление, когда она увидела за ней Джерарда.— Джам, мы можем поговорить? — только и успел вымолвить он, когда она захлопнула дверь перед его носом. Вспышка ярости в ее груди мгновенно вытеснила все те эмоции, которые она испытывала до этого, и Джамии понадобилось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы не открыть дверь обратно и не выплюнуть Джерарду в лицо все, что она о нем думает. Успокоив дыхание и бушующие в голове мысли, она вернулась к двери.— Уходи, — велела она и потянулась к ключу, чтобы запереть ее на замок.— Джамия, пожалуйста, выслушай меня, — умоляющий голос и легкие удары ладонью по двери заставили сердце Джамии немного оттаять, но она промолчала, поджав губы, и развернулась, чтобы вернуться обратно в свою обитель скорби и печали. — Джамия, прошу тебя, — Джерард, кажется, не собирался сдаваться и продолжал звать ее, и Сальса, услышав знакомый голос, стремглав слетела по лестнице со второго этажа и, подбежав к двери, принялась царапать ее, с непониманием глядя на хозяйку. Та лишь отрицательно мотнула головой, и собака завыла надрывно, словно понимая, что все очень и очень плохо.— Да что же вы оба творите? — схватившись за голову и запустив пальцы в волосы, Джамия подошла к двери и отперла ее. Ее доброе сердце не смогло ожесточиться к Джерарду даже за те дни, что она провела в слезах, кляня и обвиняя их с Фрэнком в том, что они предали ее и обманули ее доверие. Поэтому она молча распахнула дверь и, не говоря ни слова, впустила Джерарда в дом, кивком головы указав в направлении кухни.— Только быстро, — велела она, усаживаясь на стул. — Дети скоро вернутся, я не хочу, чтобы они снова видели, как я бьюсь в истерике или плачу, — она положила руки на стол и ничего не говорящим взглядом посмотрела на Джерарда.Джерард был в ужасе. Лицо Джамии осунулось, под глазами залегли черные тени, сами глаза были красными от слез, которые она, а он видел это по ее состоянию, проливала все эти дни. Его сердце в который раз сжалось от чувства вины и осознания того, что он разрушил жизнь этой прекрасной женщины, и сейчас он ощущал себя так, словно пришел устраивать пляски на костях.— Прежде всего я хотел сказать, что я искренне восхищаюсь тобой и последнее, чего я хотел в своей жизни — это причинить тебе страдания, и уж тем более таким способом, — он тяжело выдохнул и вжал голову в плечи, представляя, как звучат сейчас в ушах Джамии его слова. — Ты самый прекрасный человек на этой планете, и…— И поэтому ты увел у меня моего мужа, да?!Джамия не хотела вести себя как истеричная стерва, но когда тебе говорят о том, какой ты хороший, и в это самое время крадут у тебя твою жизнь — с какой стороны ни посмотри, это выглядит как издевательство. И она просто не смогла этого стерпеть.— Ты хоть слышишь себя, Джерард?! — она вскочила с места и уперлась руками в стол, краснея от слез и крика. — Скажи еще, что Фрэнк силой затащил тебя в постель, а потом заставил скрывать от меня ваши с ним отношения?! — Джам, я… — Джамия тяжело опустилась на стул и уронила голову на руки, снова заходясь в рыданиях. Джерард немедля подошел к ней и принялся гладить по волосам в попытке успокоить. Но она стряхивала его руку с себя, отмахивалась и плакала навзрыд, потому что теперь это все уже совершенно точно было выше ее сил. — Д-дай мне, пожалуйста, стакан воды и та-ам в шкафчике капли, — наконец, слегка успокоившись, смогла выдавить из себя она, понимая, что эти бесконтрольные рыдания нужно прекращать. И Джерард, повинуясь, тут же налил ей воды из бутылки и накапал в стакан успокоительного. Он дал ей время выпить его и привести дыхание в норму, и когда она стерла с глаз последние слезы и снова взглянула на него, он продолжил.— То, что я сейчас расскажу тебе, знают всего два человека. Я не хочу, чтобы Фрэнк был в курсе, пусть, если он и узнает, никакой катастрофы наверняка не случится, но хочу, чтобы ты поняла, что его вины во всем этом нет. Виноват я. Перед тобой, перед вашими детьми, перед ним самим — в том, что разрушил вашу семью, просто влюбившись.— Еще в самом начале нашей практики мы с Линдси и Джаредом поспорили. Заключили пари, что я смогу, — он прервался и закрыл лицо ладонями, тяжело выдохнув, — что я смогу затащить Фрэнка в постель. Никто из нас не знал тогда, что у него есть семья — ты, девочки и Майлз. Мы просто решили поразвлечься. Фрэнк был такой занозой, вел себя как президент галактики, ну и мы подумали, что будет весело, если я буду выводить его из себя и в конце концов разведу на секс. Никто не думал о последствиях, даже я. Это просто было игрой.Джамия скрестила руки на груди, глядя на Джерарда взглядом, который не предвещал ничего хорошего. — Я знаю, знаю, что ты сейчас думаешь обо мне и обо всем этом, но дай мне закончить, прошу, — она прищурилась и молчаливым кивком велела ему продолжать. — Спустя некоторое время я понял, что мое банальное желание выбесить Фрэнка переросло во что-то большее. Я начал замечать за собой, что думаю о нем практически постоянно, что меня к нему тянет, и тогда решил, что пора завязывать со всем этим. Потому что это стало казаться мне аморальным, неправильным — теперь я знал, что у него были вы. Я не знаю, с чего я вообще решил, что у Фрэнка в принципе могут возникнуть ко мне какие-то ответные чувства, но все равно с того момента я просто не мог позволить себе приблизиться к нему. И это причиняло мне самую настоящую боль. Я потерял сон, перестал нормально есть. В его присутствии я становился сам не свой, мне хотелось уйти, убежать, только чтобы не видеть его, забыть, что что-то чувствую к нему. А он не давал. Постоянно был рядом со своим вниманием, не отставал ни на секунду. А мне так хотелось, чтобы он просто оставил меня в покое, чтобы дал время улечься тому, что зародилось во мне и трепетало, не давая дышать и жить, когда он был рядом.— А как я ревновал его к тебе! Когда мы собрались впервые у вас дома, помнишь? Ты была так прекрасна, но мне было просто физически плохо, потому что я не мог смотреть, как он касается тебя, целует. Твоя счастливая улыбка вызывала у меня желание умереть, и я снова попытался уйти, чтобы только не видеть вашего счастья. Теперь, — он горько усмехнулся, — мы с тобой поменялись местами, хотя я готов был отказаться от Фрэнка, только чтобы этого не произошло. Пусть это и уничтожило бы меня.Он сжал голову руками и провел ими по лицу, прикрыв глаза. Воскрешая в памяти все те моменты, Джерард словно переживал их заново, и это казалось ему ужасным. Но в груди тлела надежда, что теперь, когда Джамия все узнает, она не будет ненавидеть его так сильно — на прощение он не рассчитывал вовсе — и хотя бы Фрэнк в ее глазах будет оправдан.— То есть, ты хочешь сказать, что стоило тебе только осознать, что ты влюбился в моего мужа, ты сразу же начал пытаться сбежать от этого всего? Действительно ирония, — она горько улыбнулась одним уголком губ, — ведь чем дальше ты пытался уйти, тем ближе в итоге вас сводила судьба, потому что дальше…— Дальше меня похитили, — закончил он за нее, прикрыв глаза. — Я не помню ни как сбежал, ни как вернулся в клинику. Первым, что я увидел, когда очнулся, было лицо Фрэнка. И когда я приходил в себя, лежа у вас дома, я понял то, что ты только что озвучила. Просто иначе, видимо, не могло быть, как бы я ни старался. Я не опустил руки и не сдался на милость судьбы, а потребовал от Фрэнка ясности, потому что не хотел, чтобы все происходило так. Не хотел предавать тебя или делать что-то за твоей спиной. И он, к моему счастью и к моему ужасу, выбрал меня. Но теперь ты хотя бы знаешь, что я действительно пытался этого избежать, а не вилял задом перед ним, чтобы он бросил тебя и ушел ко мне. Я люблю тебя, и это не громкие заявления, и очень сильно люблю твоих детей, и не хотел причинить боль никому. Но когда все перестало зависеть только от меня, у меня попросту не стало выбора.Джерард поджал губы в попытке сдержать слезы, которые застилали его глаза, и прерывисто втянул носом воздух. — Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить меня за все, что я сделал. Потому что ты — одна из лучших, кого я знаю, и я не хочу терять тебя, действительно не хочу, — он стер слезы тыльной стороной ладони и опустил глаза в стол, сжав пальцы одной руки другой.— Я благодарна тебе за все, что ты рассказал мне, — после долгого молчания наконец произнесла Джамия. — Это не оправдывает никого из вас, но я верю в твою искренность и в то, что ты действительно готов был оставить человека, которого полюбил, только чтобы не причинить боль его семье, — она подсела ближе к нему и мягко сжала его ладонь. — Я не знаю, сколько времени мне понадобится, чтобы простить тебя, и уж точно вряд ли смогу оставить эту ситуацию в прошлом. Поэтому все, что я могу сказать тебе сейчас — будь счастлив и всегда цени то, что у тебя есть. Джерард, не в силах больше сдерживать рыданий, заливаясь слезами, поднес ее хрупкую ладошку к своим губам и поцеловал, сжав затем в своих руках.— Мир действительно не заслуживает таких, как ты, — произнес он, всхлипывая. — И сегодня ты в очередной раз это доказала.Джамия закусила губу, чтобы вновь не расплакаться, и в эту самую минуту раздался звук открываемой входной двери, а вслед за ним дом наполнился шумом детских голосов. Джерард быстро вытер слезы и умоляюще посмотрел на Джамию.— Да, ты можешь их увидеть, — она улыбнулась, провожая его взглядом, и тяжело вздохнула, снова опустив руки на кухонный стол.***You took it with you when you leftThese scars are just a traceNow it wonders lost and woundedThis heart that I misplacedФрэнк вошел в кухню, когда Джерарда увели наверх детишки, не оставив ему права выбора. Не так давно Уэй еще находился здесь в качестве гостя — человека, который не имел никакого отношения к этой семье, а сегодня он уже разгуливает по дому, имея статус возлюбленного некогда главы дома. Оставив детей ненадолго, он с неким восторгом и одновременно печалью рассматривал фотографии, висевшие в рамках на стене второго этажа, и оглядывал каждый рисунок, под которым была наклеена дата его создания. И вот в самом низу, почти у спуска на первый этаж висело то, что заставило сердце Джерарда кольнуть по-новому. С самого низа и по нарастающей расположились отпечатки рук всех членов семьи. От маленького Майлза и до старшего — Фрэнка. И даже отпечатки лап Сальсы остались блистать на поверхности стены. Ему было так тоскливо наблюдать за тем, что когда-то эта семья создала, будучи объединенной, одной командой. Они сделали невероятное, построили такой чудесный дом, украсили его, наполнили жизнью, а он пришел и все разрушил. Он забрал то, что по праву принадлежит им. Он забрал дух счастья и любви и оставил после себя лишь горе. Осознав произошедшее, Джерард прикусил кулак и съехал по стене на пол, оседая на деревянной поверхности. В его голове крутились лишь обрывки того времени, когда они с ребятами решили вообще затеять этот спор. Того, как он бегал за Фрэнком и пытался его задеть любым способом, лишь бы вывести из себя. Того, как он его первый раз приревновал и потом задыхался долгие полчаса из-за чувств, накрывших с головой. Того, как он первый раз коснулся своими сухими и потрескавшимися губами его влажных от слюны. Он помнит каждую морщинку, проскочившую на лице мужчины, когда тот первый раз касался и целовал его, проникая в такое желанное тело. Он помнил все, но он хотел бы забыть то, как кричала и плакала Джамия. Как она страдала и просила его дать ей воды и какое-нибудь успокоительное, которое помогло бы ей хоть немного прийти в чувство. Он мечтал забыть все ужасные моменты, перевернувшие его жизнь с ног на голову, но не мог. Оно не уходило. — Джам... — присев напротив супруги, Фрэнк сложил руки в замок и выставил их перед собой, выдыхая и набираясь смелости на продолжение разговора. — Я знаю, что ты хочешь сказать, Фрэнк. Что тебе жаль, что ты хочешь попросить прощения. Не надо, ладно? — поставив чашку чая на стол, Джамия еще несколько секунд покрутилась в кухне, а после села на место, прикусывая губу. Она знала абсолютно все, ведь каждая их ссора кончалась подобным образом: он извинялся, она его поучала. — Я знаю, что ты не вернешься. Ты можешь не отрицать того факта, что Джерард тебе дороже жизни и ты собираешься с ним создать новую семью. Мы с ним успели поговорить до твоего возвращения, и сейчас ты правда можешь его благодарить за то, что он настоял на том, чтобы я его выслушала. — Что ты предлагаешь? — тихо спросил Айеро, глядя на свои руки, покрытые татуировками. Он готов был буквально пристрелить себя за все, хоть причины уже и не было. — Развод, Фрэнк. Честно, знала бы я, что это была разовая интрижка, я бы смолчала и даже согласилась на совместное проживание: ты в одной комнате, я в другой, — выдохнув, Джамия сделала глоток успокаивающего чая и подняла взгляд к потолку, — но сейчас я понимаю, что в этом нет смысла. Через какое-то время ты захочешь жениться на нем, и тебе будет мешать старая обручалка. Нет, правда. Это не из-за того, что я тебя презираю или сильно обижена, нет. Я не держу зла на тебя, Айеро, но это не отменяет того факта, что ты поступил как скотина, — впервые за долгое время она улыбнулась. Просто мягко улыбнулась и посмотрела в пристыженные глаза супруга, прося его руку. С опаской, но Фрэнк все же высвободил свою ладонь и взял Джамию за руку, смотря на нее полным сожаления и слез взглядом. — Я знаю, что Джерард — хороший человек. И он будет замечательной парой для тебя несмотря ни на что. Я не говорю это с пеной у рта, как видишь, и не пытаюсь забрызгать тебя своим ядом, мне это не нужно. За все эти годы ты научил меня тому, что ненависть ослепляет. Она заставляет страдать и умирать изнутри, а я не хочу для себя такого. — Хорошо, — сжав легкую и теплую руку в своей, Айеро сморгнул слезы и вздохнул снова, удивляясь выдержке этой женщины и тому, насколько она чиста. Он гордился тем, что выбрал ее, ведь она — лучшая из тех, с кем он был когда-то. — Я соберу документы и приду к тебе, как только все будет готово, чтобы ты их подписала. Джам, я не буду забирать у тебя абсолютно ничего. Я оставляю вам этот дом, вторую машину — все, абсолютно. Мне нужно будет просто взять свои вещи, и все, ладно? — посмотрев Джамии в глаза, мужчина еще раз вымученно и со слезами улыбнулся, а после нежно поцеловал ее бледную руку. — Я хочу, чтобы ты знала, что ты для меня как была всем, так и осталась. Я все еще люблю тебя, но только по-своему. Ты в любой момент можешь обратиться ко мне за помощью, с просьбой, я не откажу. — Что мы будем делать с детьми, скажи, пожалуйста, — сделав еще один глоток напитка, Джамия прошлась пальцами по гладкой поверхности стола и вздрогнула, когда услышала сверху грохот, а потом крик Джерарда: ?Все в порядке, я просто неудачно приземлился!?. Это заставило супругов улыбнуться и даже засмеяться на несколько долгих секунд. — Они не могут жить и знать, что их отец домой не вернется. — Они уже знают. Я им рассказал, что у нас трудный период и жить вместе мы не можем. Остальное им пока знать необязательно, — признаться честно, Фрэнк был рад тому, что Джамия все приняла и больше не пытается убить его или проткнуть колкими фразами. Он ведь мечтал о том, что они будут нормально общаться после развода, хоть и думал, что это невозможно, учитывая то, как он поступил. — Эм, я ведь хотел тебе предложить одну идею, — вскинув бровь, Джамия вопросительно посмотрела на него и хмыкнула. — Как ты смотришь на то, чтобы мы менялись каждые две недели? Две недели они с тобой, а две недели — со мной. — Фрэнк, а где они жить то будут? Насколько я помню, Джерард живет не в самой просторной квартире. — удивилась Джамия, откидываясь на спинку стула. — Мы с Джерардом выбираем новый дом. Завтра уже поедем осматривать кое-какие из них. — Я так и знала, — кивнула она сама себе и ухмыльнулась, допивая напиток. — Не просто же так ты оставил мне дом. — Джам... — взмолился Фрэнк, потирая от усталости глаза и тяжело вздыхая. — Ладно, я согласна. Как только будешь готов, дай мне знать, и я их привезу. Только, пожалуйста, не бросай их на Джи. Не будь скотиной хотя бы в этом, — поднявшись с места, она в очередной раз посмотрела на Фрэнка с горестью и пошла на выход из помещения, чтобы переодеться и подготовиться к новому собеседованию, которое ждало ее этим вечером. А Фрэнк тем временем поднялся и вошел в детскую, замечая смеющегося Джерарда, который утопал в детских объятиях. Эта картина заставила его улыбнуться и на несколько секунд застыть. — Поехали, Джи. Нас уже ждут.