14 (1/1)

Уезжая в Питер поебаться, Слава обычно проворачивал такую тупую схему, что впору использовать как завязку бородатого анекдота: родителям говорил, что идет бухать к друзьям, друзьям, если те спрашивали — что едет к бабке в деревню недалеко от N. К настоящему моменту он продолжал использовать эту отмазу только в целях эксперимента: посмотреть, сколько времени пройдет, прежде чем его раскроют. С каждой поездкой то, что за эти несколько лет никто так ничего и не заподозрил, веселило его все сильнее. То, что рассказать об этом, по существу, некому, каждый раз вызывало у Славы фантомные судороги языка. Скользнула мысль — можно рассказать Мирону — и тут же отрезвила. Нахуй жидка. Так же хорошо отдыхалось. Бухать начал еще в электричке, чтобы не пришлось разгоняться у ?Пятерочки? на соседней от клуба улице. Терпения на это у него сегодня не было. Внутри оказалось полупусто — хули, среда — Слава угашенно подрыгался на танцполе, отмечая, что за то время, пока он хранил целибат в N (жидок не в счет), мировая говноэстрада разродилась свежим калом, который он прослушал благодаря изысканной подборке жидорэпа. Наконец-то зацепились взглядами с каким-то мужиком. Слава почти вздохнул с облегчением. Мужик был старше лет на десять и совсем не в его вкусе — но когда ему удавалось найти мужика по своему вкусу? Вся жизнь — ебаный компромисс. Они с мужиком немного потерлись на танцполе — Славу утомляли эти социальные прелюдии, но даже в пидорском обществе нельзя просто подойти и взять мужика за хуй на основании одного лишь его взгляда в твою сторону. Ну, может, в Москве можно, но здесь все-таки Питер, культурная столица, ебать. Слава богу, мужик тоже не был расположен к долгим ухаживаниям, поэтому спустя минут пять они уже шли к толчку, на двери которого висело большое предупреждение о запрете на еблю и употребление наркоты в кабинках. Музыка в туалете играла немного потише, но все равно била по ушам — Слава толкнул дверь последней кабинки, но она оказалась запертой изнутри; он мимоходом глянул под дверь — за ней уже кому-то сосали. Вторая с конца предназначалась для них с мужиком. Они вошли внутрь, мужик запер за ними — басы заглушили лязганье большой стилизованной задвижки. Славу пробирало на смех от понимания того, что через стенку от них ебется вторая парочка. Он привалился плечом к этой самой стенке и потер лицо рукой, прикидывая, успеет ли отсосать мужику или блеванет ему на ботинки, прежде чем он кончит. Господи, как же погано. К счастью, мужик не рассчитывал на отсос. Пока Слава валялся по стене, он ловко расстегнул свои брюки и попробовал засунуть Славину руку себе в трусы. Вот ты проворный какой, обмудок, подумал Слава, расстегнул свои штаны и взялся за его хуй, только убедившись, что услуга будет возвращена. Мужик дрочил ему и смотрел на свою руку, словно впервые видел в ней мужской член. Слава тоже посмотрел вниз и понял, почему движения его руки ощущались странно — на безымянном пальце у мужика обнаружилось обручальное кольцо. Еще один ебаный семьянин, блять. Тошнота отступила — вместо нее к горлу подкатила здоровая, отрезвляющая злость. Он толкнул мужика раскрытой ладонью к двери и прижал его к ней своим весом. Пахло от него приятно, даром что Слава не посмотрел бы на него дважды. Он подцепил его щеку носом, ткнулся лицом в лицо и поцеловал, внутренне сжимаясь в ожидании момента, когда мужик отвернется — но тот не отвернулся, сжал его за затылок свободной ладонью и заработал рукой так интенсивно, словно хотел выбить из Славиного члена искру. Он ответил тем же. В итоге мужик обкончал ему ногу — Слава покорячился перед умывальником минут пять, пытаясь смыть пятно, не снимая штанов, и поплюхал на вокзал в мокрых.Жидок написал, когда он уже валялся дома в кровати, почему-то не в состоянии уснуть, несмотря на то, что за ночь удалось перехватить каких-то несчастных три часа сна. Слава уже и сам не понимал — ждал его сообщения или, наоборот, хотел, чтобы он больше никогда не писал. Здоровая злость была все там же, наверное, она и не давала спать. ?Подъедешь к музею? Мы с Женей вдвоем на смене, смогу отойти показать подвал?, — игриво предлагал жидок.?Отсыпаюсь сегодня?, — сразу отписал он, хоть и проскользнула вредная мысль прочитать и не ответить. Это уже совсем ни в какие ворота.?После чего?, — отписал жидок настолько молниеносно, что даже забыл вопросительный знак — несвойственная ему расхлябанность в правописании.?Питер?, — лаконично ответил Слава. К фаршу чувств примешалось странное удовлетворение от этого ответа.Мирон надолго замолчал, хотя иконка светилась статусом онлайн. Наверное, обхаживает очередных энтузиастов провинциальных музеев, подумал Слава желчно, нервно заматываясь в плед. Достал телефон, хотел написать что-то вроде ?Не ну а че нельзя что ли?, но передумал. Жид молчит — и он будет молчать.?Когда ты сможешь?? — наконец-то родил тот.Слава проверил заметку, хоть и так знал, что она пустая. Лаб и курсачей пока тоже не заказывали, слишком рано — это добро в октябре повалит. Слава встал — все равно уснуть не получалось — сходил на кухню к холодильнику, на котором родители вешали расписание своих смен. ?В вс у родаков дневные смны никого не будет домаЕли хочешь бери выходнойИли у тебя и так выходнойЗабыл когда ты там не дрочишь на чучела кротов?.