Глава 9 (1/1)
Не любовь с первого взгляда. Скорее, осознание того, что ты кому-то нужен. Эгоистично? Факт. И что с того? Все ведь довольны, не так ли? Хон проснулся поздним утром, когда солнце нещадно жгло веки и опаляло кожу. – Значит, не сон… – Скинув с себя чужие руки, сел, прикрывая глаза от ярких лучей. – И ладно. Лениво-неспешные, пушистые облака плыли в залитой глубокой океанской синью высоте. Причудливыми белыми кораблями, бороздящими изменчивую в своем настроении небесную гладь, они уходили вдаль, скрывая нечеткие, размытые солнечными лучами очертания за шуршащими кронами вечнозеленых деревьев. Секундной, ненавязчиво-случайной, шальной, словно весенний ветерок, мысли хватило, чтобы Чжухон вспомнил минувший вечер: как бежал, вгоняя в стопы колкие щепки, как гонимый порывом бросался прямиком в топкое болото, что в здешних местах зовется гиблым, как, разгребая вязкое месиво, стремглав рвался вперед. ?Хах, достиг. Рад? Теперь отдувайся?. Как потом, ловя щеками холодные капли, тащил на себе грязное, мокрое тело, как боялся, что не успел, опоздал, как страшился нового груза вины на своих плечах, просил, идиот, открыть глаза… Вспомнил, как позже, считая спиной редкие камни и ветки, смотрел в глубокую ночь над собой, как слышал рядом мерное дыхание и ловил чужой голос в лесной тишине. Как после, растворяясь в темных глазах, он обмер и, очарованный, забылся, горячим дыханием опаляя холодные щеки, сплетая пальцы, оставляя красно-синие метки на дрожащих плечах.
?Черт возьми…? Хон посмотрел на спящего ликса. ?Интересно, к чему меня все это обязывает?..? Подняв вещи, он беспричинно усталым шагом поплелся к реке.*** Расстались быстро, провожая друг друга мнимо-незаметными, наивными взглядами. Бросив тихое ?Пойду, наверное? и притворно-равнодушное ?Ну, бывай? - в ответ, разошлись в разные стороны, оставив за собой лишь отголосок тепла переломанных дрожью стеснения тел.
В своем сердце каждый хранит что-то неявное, понятное лишь ему. Тайна, секрет, загадка – как угодно. Главное в том, что рано или поздно это своеобразное таинство делится поровну, на двоих. В поисках робких, секундно-мимолетных взглядов, они бродили друг за другом по всей округе. Будто бы невзначай сталкивались на узких дорожках у кристально чистых родников. Тайно высматривали чужие, уже успевшие до мелочей запомниться, спины. Рисовали круги, измеряя стопами опаленную солнцем землю, дожидаясь невесомо-призрачной встречи, нарочно внезапной, как велит сама жизнь. В любви осознанность ни к чему. Оттого, повинуясь безотчетной слабости, они шли по следам друг друга, находя знакомые запахи, слыша знакомые имена, сказанные вскользь чужими голосами, и в глубине души пылали огненным заревом, алым майским пожаром, до яростной одури ревнуя.
И каждый думал: ?Какого черта?..?*** - Тебе не кажется, что Гюн последнее время ходит слишком довольный? - Дай мальцу немного свободы… В теплой летней ночи два голоса лились тихой песней. - Шону… думаешь, все наладится?..
- Иначе и быть не может. - Ууу! Говоришь совсем как взрослый. - На то я и старше, чем ты, Мин. Мокрая от ночной росы одежда приятно холодила кожу. Растаять бы сейчас, оставшись навек в этом темно-синем небе с беспорядочно разбросанными звездами, в этой трели заблудившихся полуночных птиц, в диком порыве заскучавшего ветра и влажном холоде, опаляющем спину. И будто бы время замерло и разбилось. И будто бы это бескрайнее синее небо вот-вот обрушится на его дурную светловолосую голову. Лежа плечом к плечу с тем, о ком думать мучительно тягостно, Мин понял, насколько он слаб и безволен перед этой загадочно-твердой линией скул и пленительной магией рук. Рук, что никогда его не коснутся.
Миновавшее время рассыпалось и осело песком в ботинках. Сколько пережито. Прожито. Позабыто.
Где-то далеко завел свою одинокую песню лизард. - Как думаешь, почему он поет? - Ты ведь слышал это тысячу раз… - Да, слышал. Тогда… почему не замолкает? - Хочешь услышать вновь? - Хочу… За опалившим легкие вздохом медленной вязью пустился долгий рассказ…