Глава 22. Линг-чи на французский манер. (1/1)

Локонте очнулся в довольно маленькой комнате и почти сразу же почувствовал тупую ноющую боль, что, словно медуза, расползалась по всему его телу до самых кончиков пальцев. При столкновении двух тел дальше улетает то, которое легче, а машине итальянец в весовой категории явно уступал. Спасибо, что обошлось без потери памяти, хотя голову ломило так, что казалось, будто она сейчас действительно на куски развалится. Неизвестно, сколько прошло времени с момента отключки. В помещении не было окон, а всю комнату освещал подвешенный к противоположной стене маленький, то и дело затухающий фонарик. Серые, какие-то мышиные ободранные обои с крупными многочисленными желтоватыми подтеками у потолка совершенно не радовали глаз, а тугая, крепко врезавшаяся в мышцы веревка ─ тело. Микеле более внимательно прислушался к собственным ощущениям и окинул себя и пространство вокруг затуманенным, не до конца ещё сфокусировавшимся после удара головой о бордюр взглядом: так и есть, итальянцу не снится и не чудится ─ он реально подвешен за связанные руки к какому-то дьявольски огромному крюку на потолке, а ноги мужчины связаны в лодыжках, и Мик еле-еле достает пальцами до пола. Связали, чтобы не лягался?..Вдруг мужчину зазнобило, заколотило от холода.Замечательно, он еще и обнаженный!Почти. Нижнее белье все же оставалось на своём месте, и на том спасибо. Какое целомудрие, черт возьми! Микеле не видел, но прекрасно ощущал мурашки, ползающие по его телу, которое то и дело сводило сильной судорогой от собачьего холода.Мда... Что за игры в лагерь строгого режима?! Его выследили и похитили?.. Серьезно, вот это сейчас, блять, серьезно?! Отлично, и что с ним собираются делать дальше? У кого они за него будут вымогать бабло? Явно не у родителей, которым Микеланджело обычно сам едва ли не ежемесячно помогал деньгами, и не у брата или сестры, по закону подлости не имевших счетов в швейцарском банке... Эстель они, что ли, будут звонить и выпрашивать у нее миллионы долларов немечеными купюрами? В том, что он стоит миллионы долларов, Локонте ни секунды не сомневался — он, такой занятный, красивый, творческий и распрекрасный во всех смыслах мужчина, стоит, вообще-то, гораздо больше!Однако шутки-шутками, но как же Мику не хотелось думать о причине, из-за которой он, собственно, здесь оказался, и о том, что с ним в дальнейшем могут сделать. Все он прекрасно понимал, пусть и пытался внутренне шутить и старался придать ситуации более комический характер. Однако сознание шутить и стебаться совершенно не хотело и больше ориентировалось на то, чтобы сообщить Локонте, что его тело чрезвычайно и незамедлительно нуждается в теплом пледе и минимум двух литрах горячего чая. Еще осмотр высококвалифицированного врача бы ни разу не помешал и, возможно, рентген: все тело мужчины было, по ощущениям, сплошным ноющим синяком. До специалиста Микеле точно доберется, как только его отсюда выпустят. В том, что его освободят, итальянец не сомневался, ведь даже сейчас его позитивное мышление старалось не угасать. Все по-просту не может сложиться иначе! Он ведь абсолютно ничего не знает о местонахождении Флорана Мота на данный момент и не имеет с ним общих точек соприкосновения, кроме рабочих отношений. Особенно после той сцены, что француз устроил у Микеланджело в квартире.─ Добрый вечер, ─ видимо, легкое шевеление озябшего до полуспазматических судорог Микеланджело все же не осталось незамеченным.─ Добрый?.. ─ уточняюще процедил сквозь отстукивающие чечетку зубы Локонте, пристально всматриваясь в окружавшую его темноту по мере своих весьма и весьма ограниченных веревками и болью в теле возможностей. Говорить было немного тяжело: в горле хрипело, да и пить хотелось просто до ужаса.Однако человек, которому принадлежал голос, все равно возник перед итальянцем довольно неожиданно. Резко включился свет — он был не очень ярким, но глаза все равно начало резать почти сразу же, поскольку луч был направлен прямо в лицо. Мик прищурился, чувствуя болезненную противную ломоту где-то внутри — за глазами и под бровями. Мужчина выглядел будто бы знакомым, но одновременно с этим у Локонте все никак не получалось окончательно понять, кто это: мысли путались, и, в конце концов, итальянец оставил эту затею. Похоже, головой он все-таки приложился очень неудачно.─ Естественно добрый. Ведь сегодня мы заключим с тобой, Микеле, замечательное соглашение, — голос человека звучал не только твёрдо и четко, но и немного...знакомо? Словно Микеланджело его уже где-то слышал, и далеко не один раз. Память на лица у мужчины, как у давно практикующего художника с наметанным взглядом, была хорошая, но вот голоса запоминались очень плохо. А после аварии и на лица память подвела.Да и черт с ними, с этими лицами ─ Мику очень не понравился сам тон, которым с ним начали беседу. Создавалось впечатление, что незнакомец, будто Всезнающий, видит наперёд все, что произойдёт, потому и говорит с таким поражающим воображение спокойствием, словно все уже давно за Микеле кем-то решено. ─ Ты так в этом уверен? — деланно-беззаботно усмехнулся Микеланджело, желая одним лишь своим дерзким предложением спутать абсолютно все карты. Не на того напали: он, месье Локонте, никогда под чужую дудку не плясал и плясать не собирается, даже находясь в такой, мягко говоря, неприятной ситуации. Слабоумие и отвага явно боролись за пальму первенства в голове итальянца — нормальный человек, находясь в таких условиях, постарается хоть немного, но подумать, чем все может обернуться, и попридержать свои юмористические и героистические потуги. Однако Микеланджело явно к этой категории людей не относился. ─ У меня нет сомнений, что мы найдем с тобой общий язык, — легко улыбнулся уголком рта мужчина. Улыбка вышла дёрганной и не совсем приятной. Оскал да и только.─ Конечно, если ты свой прикусишь, — иронично кивнул головой итальянец так активно, как это ему позволяли связанные над головой руки и то и дело стреляющие виски с затылком.Локонте, судя по всему, все-таки не до конца понял и осознал, в насколько именно плачевной ситуации он оказался, а потому позволял себе похабно говорить все, что приходило ему в прожжённую краской голову. За что и поплатился, почти сразу же: после произнесённых Миком слов веревка дернулась вверх настолько резко, что узлы впились в запястья Микеланджело, едва не вывернув к херам все суставы. Причём заболели не только сами руки, но и спина — позвонки натурально хрустнули от такого сильного рывка. Особенно досталось лопаткам: по ощущениям, если такое повторится, то простым вывихом он, Мик, не отделается!─ Ты!.. Ты больной уёбок! ─ яростно зарычал Локонте, ощущая, что дышать ему стало намного тяжелее из-за появившейся ноющей боли. ─ Ёбнутый! У тебя с головой не все в порядке, да?! ─ А у тебя скоро будет не все в порядке с телом, ─ тёплым тоном психопата пообещал Мику мужчина, почти дружелюбно улыбнувшись. ─ Раз уж мы с тобой здесь только вдвоем, предлагаю тебе немного поговорить... — неожиданно добавил он. Глаза его нехорошо блеснули в свете лампочки. — Обсудить что-нибудь интересное, то, что знают лишь, к примеру, искусствоведы. Ты ведь, помимо своих профильных предметов, преподаешь и историю искусств, не так ли, Микеланджело? ─ человек не продолжил свой монолог, пока художник не кивнул ему в ответ. ─ Китайское искусство, к примеру, очень многогранно. Преподаешь ты студентам курс по восточному направлению, а, Микеланджело? К примеру, ты знаешь, что такое "линг-чи"? ─ как бы невзначай спросил мужчина. — Это тоже, в своем роде, искусство. Так знаешь? — задал незнакомец вопрос снова, так и не дождавшись от Микеле ни единого звука.Локонте вновь ничего не произнёс, злобно глядя исподлобья на незнакомца.Говорить хоть что-то, когда адская боль от вывернутых рук разрывает спину и отдает из-за этого в грудь, невероятно сложно.─ С китайского языка "линг-чи" это казнь "тысяча кусочков", ─ так и не дождавшись ответа, вполне себе мило произнес мужчина, словно вовсе не от него исходила эта опасность, и они разговаривали о каком-нибудь там невинном приготовлении кальцоне. ─ Сначала человеку отрезают, например, фалангу, — неожиданно мужчина подошёл очень близко к Микеланджело, почти вплотную, поднял свою руку и, схватив итальянца за кончик указательного пальца, выгнул его до боли в обратную сторону. Локонте лишь каким-то чудом стерпел, не вскрикнул, но поморщился, скрипя зубами, и попытался отстраниться. К сожалению, веревки явно затруднили это действие, и Мик, медленно покачиваясь из стороны в сторону, вновь повис на том же месте. — Затем ее прижигают и через сутки принимаются за следующую... Иногда тело человека обтягивается мелкой сеткой, — мужчина кивнул куда-то в левую сторону, явно предлагая Микеле посмотреть туда тоже, — и захватывается небольшой кусочек его проступающей плоти. Вот так, к примеру, ─ незнакомец больно ущипнул Микеле за кожу над ключицей. ─ А после он отрезается ножом.Локонте, ощущая, что ему не хватает воздуха из-за подступающего приступа вязкой паники, взглянул туда, куда ему предложили посмотреть: у стены действительно стоял неширокий рулон металлической сетки, чрезвычайно похожей на рабицу, только более гибкой и мягкой. Именно в этот момент Микеланджело почувствовал, как испуг потными пальцами прошелся по животу, задел все внутренности и схватил его за горло. Сразу же обострились все ощущения: итальянцу внезапно даже показалось, что он почувствовал запах крови, исходящий от всех поверхностей комнаты и от одежды этого гребаного садиста. Надеясь, что ему это лишь кажется, Мик демонстративно поднял бровь и всем своим видом показал, что его совершенно не волнует происходящее в комнате.— Спасибо, что меня просветил, — как можно более дружелюбно улыбнулся Локонте, чувствуя, как уголки губ немного дрожат от нервов. Черт, можно было подумать, что он не болтается здесь на веревках, будучи похищенным почти рядом со своим домом, а просто общается с другом, который перечитал книжки по культурологи пыток и казней! — Теперь, благодаря тебе, мои знания стали чуть более обширны.— Рад, что ты так к этому относишься, — разговор между ними двумя все больше и больше напоминал фарс. — Но мы будем не просто просвещаться: нам незачем терять время — мы немного углубим твои знания, Микеле. На практике. Сначала углубим эти знания на пальцах, затем — на спине, после пройдёмся по шее и... И будем все углубляться и углубляться до тех пор, — глаза этого гребаного маньяка заметно поблескивали нездоровым азартом, — пока ты не скажешь мне, где находится Флоран Мот. Вот, наконец, и высказана причина, по которой Локонте здесь оказался... Мику не хотелось верить в то, что это все-таки произошло. Столько месяцев получалось успешно избегать всего этого! Или это была лишь иллюзия, и на самом деле они просто выжидали нужный момент?.. Итальянец поморщился и вновь испуганно посмотрел на металлическую сетку, стоявшую у стены. Руки продолжали ныть, голова ─ саднить от удара, а паника внутри все усиливалась и усиливалась, и справляться с ней почти не получалось, хотя обычно Локонте умел владеть своими эмоциями.Может, ну его, этого Флорана, к чертям собачьим?! Пусть сам разбирается с этой отрыжкой прошлого, которая за ним гонялась последние месяцы! Микеле тут вообще ни при делах! Если бы Мик только знал, что так все сложится, он бы Фло к себе на сто метров не подпустил! Если бы Микеланджело смотрел на сложившуюся ситуацию адекватно, а не через призму заинтересованности во Флоране, то он бы вообще здесь не оказался!Мысли слипались, нарастали друг на друга, словно мерзкий снежный ком. Может, рассказать все было бы не самой плохой для сохранения здоровья и жизни Мика идеей: но где Фло сейчас находится, Микеле и в самом деле не в курсе. Может, он вернулся домой, а может — вообще из Парижа взял и уехал на последнем пригородном поезде в этот свой сраный Аржантёй?! — Да откуда мне-то знать, где он? — непонимающе покачал головой Микеланджело. Пожать плечами из-за связанных над головой рук было чрезвычайно сложно, кроме того лопатки от прошлого резкого рывка вверх все ещё серьезно ныли. — Мы поссорились, и я не в курсе, куда он...— У меня ведь полно времени, Микеле, ─ перебил Мика незнакомец. ─ Я абсолютно не тороплюсь, и приходить к тебе в гости могу регулярно. Иногда могу даже не покидать. Ты же не думаешь, что я тебя брошу здесь одного навечно, верно? — психопат вновь подошёл к Микеле очень близко и прошептал эти слова, не дав договорить итальянцу. ─ Нет, изучать китайское искусство "линг-чи" мы с тобой будем ежедневно. Чтобы тебе не надоело, я буду вносить новые элементы в материал. У меня есть свои соображения на этот счет! А чтобы этот материал лучше отложился в твоей памяти, некоторые модусы мы будет изучать особенно углубленно... По итогу ты останешься без ушей, ног, рук, языка... ─ незнакомец явно не поверил словам Микеланджело, а потому мужчина продолжил с воистину садистским удовольствием описывать все то, что ждёт Локонте в случае отказа "сотрудничать" с ним и отвечать на поставленный вопрос о местонахождении месье Мота. — Этот обрубок, который раньше был тобой, выбросят на свалку, где он, как сможет, будет питаться мусором до тех пор, пока просто-напросто не подохнет. Поверь моему опыту, обычно смерть наступает от голода или жажды, но иногда человека заживо сжирают личинки насекомых, которых там предостаточно, уж поверь мне. Ну что?.. Представил? — мужчина вновь дернул за веревку, максимально приблизив этим связанное тело Мика к себе. Локонте непроизвольно дернулся назад от холода металлической пряжки чужого ремня, коснувшейся его обнаженной кожи. — Как тебе такой вариант развития событий, а, Микеланджело?— Просто изумительно четкая картинка стоит перед глазами, — несколько патетично произнёс итальянец, и наигранно рассмеялся, пряча за всей этой бравадой все сильнее душащую его панику. — Представил. Я же всё-таки художник, у меня отлично развито воображение! Прости, но... Похлопать твоему красноречию сейчас не совсем получится, — и Мик взглядом показал на свои связанные руки. — Однако ты молодец: так четко описать, чтобы посторонний будто увидел все твоими глазами — это нужно уметь! Я поражён, браво! — издевательски добавил Микеле, стараясь не стучать зубами от холода. Пальцы рук и ног он уже давно не чувствовал, а по спине и животу, казалось, водили огромным куском льда. Локонте начал бить натуральный озноб.— Рад за твоё воображение. А ты упёртый, — почти восхищенно улыбнулся незнакомец уголками рта, — не хочешь признавать, что боишься меня, хотя уже давно... Но, Микеланджело, тебе вовсе не обязательно заканчивать свою жизнь обедом для личинок на мусорном полигоне, не так ли?.. Мы ведь с тобой можем прийти к соглашению и забыть все это, словно ночной кошмар, — мягким тоном, словно мамочка, уточнил мужчина. — Ты просто скажешь мне, где искать Флорана, и я тебя отпущу.─ Скажи, ты... Ты действительно меня отпустишь? — неожиданно оживился итальянец, глядя на положительно кивнувшего головой психопата, стоявшего перед ним. Микеле уткнулся взглядом в пол, ненадолго задумавшись.Перед глазами стояли те последние минуты, когда он, Микеланджело, видел Мота. По сути, он ведь ничем Флорану не обязан. Он совершенно ничем не обязан человеку, который за помощь даже поблагодарить кого-то не в состоянии, и может только, разве что, признать, что Микеле когда-то был ему немного полезен, а потом взять и просто уйти. Уйти ─ после всего того, что Локонте для француза сделал? Мик не заслужил к себе такого отношения! Это до жути мерзко!— Ладно, я... ─ Микеланджело требовательно кивнул головой, чтобы мужчина наклонился к нему как можно ближе. ─ Пошел ты! ─ и Микеланджело, с усилием качнувшись на веревке, смачно плюнул в лицо этой мрази.Буквально через секунду итальянцу в лицо прилетел такой мощный удар, что по его подбородку потекло сразу несколько тонких струек крови ─ чем-то холодным Мику серьезно рассекло верхнюю губу. Кольцо. Что-то в голове Микеле словно щелкнуло. Хотя, возможно, этот удар просто последние адекватно работающие извилины выпрямил. Мужчина усиленно начал всматриваться в лицо противника, пытаясь вспомнить, где же именно он его видел. Он ведь действительно уже когда-то встречал этого человека, но мысль ускользала, и поймать ее все никак не удавалось. Локонте пытался вспомнить хотя бы локацию, где они гипотетически могли бы пересекаться, но одни воспоминания сменялись другими, и отступали вглубь сознания из-за тянущей боли, растекающейся по лицу.— Чего ты пялишься? — зло спросил незнакомец.— Пытаюсь представить, каково бить связанного?! — с усилием прохрипел Локонте сглатывая слюну, мешавшуюся с кровью. Кажется, он, ко всем прочим "радостям", еще и язык себе прикусил.— Невероятно приятно, — ответил ему мужчина и вновь замахнулся.— Да ты ж... Сука! — взвыл Микеле, качнувшись на веревке в сторону после второго удара. Из носа капнула кровь. Было больно, но не так сильно, как в первый раз. В этот раз итальянец немного приготовился к удару, по крайней мере — морально. Как жаль, что у Мика даже ноги связаны: так он бы мог хоть что-то сделать! — Бьешь как ребенок! — нервно расхохотался итальянец во весь голос. — Я лишь придержал удар, — улыбаясь, пояснил мерзавец. — Хотелось бы удовольствие растянуть. — Бить связанного... — повторил итальянец шепотом, морщась от боли и кляня себя за такую очевидную слабость. — Мне тебя даже жаль! Видимо, для такого урода, как ты, — Микеланджело пришлось остановиться для того, чтобы просто вдохнуть немного воздуха, — это единственный способ доказать свое прев... Превосх... Силу, — Мику так и пришлось сказать другое слово, потому что язык его заплетался от мучительной усталости. Судя по тому, как незнакомец окаменел, слова, пусть и еле-еле сказанные задыхающимся от слабости итальянцем, его очень сильно задели.— Ты начинаешь меня раздражать, Локонте.— Взаимно, — от всего сердца горячо заверил мужчину Мик. — Знал бы ты только, как мне не хочется торчать рядом с тем, кто отыгрывается на связанном человеке, — последние слова Микеле договорил уже почти по слогам, — за свою несостоятельность. Второсортный! Знаешь, кто бьет связанных? Трус! Нравится быть трусом? — Не знаю, никогда таким не был, — деланно-беззаботно ответил мужчина. Однако его побелевшее лицо выдавало клокочущую внутри него злобу. С "второсортным" Локонте явно переборщил.— Ага, — усмехнулся итальянец, пытаясь не особо результативно выплюнуть кровь, сгустками скопившуюся во рту. Нитка горячей кровавой слюны повисла и, растянувшись, упала на обнаженную грудь Микеле. — Ты такой трус, что даже убить или покалечить меня серьезно не сможешь, ведь так?.. Злобное начальство тебе не позволит! — на этих словах итальянец зашелся в неконтролируемом кашле. По ощущениям, это был не простудный приступ, а как минимум отбитое падением на асфальт легкое. В целом, почему-то Мик был на сто процентов уверен в том, что сейчас перед ним стоит не тот человек, который искал их с Флораном, а так — лишь мелкая сошка, пешка, выполняющая грязную работу для того, кто все это затеял. Верхушка руки в крови марать не станет.Чтобы свои белые перчатки не запачкать.— "Начальству", — издевательски рассмеялся садист, — абсолютно все равно на тебя, Локонте. Это только у тебя на работе "начальство" постоянно интересуется твоими проблемами, — мужчина подошел к связанному, чтобы прошептать следующие слова ему на ухо, — и частями тела ниже поясницы, а здесь просто важен результат.— Откуда ты... — в этот миг Микеле натурально оторопел, хотя удивить его хоть чем-то было буквально из разряда фантастики. О том, что они с Эстель спали, даже преподаватели в лицее вроде бы не знали, хотя, бывало, "спали" они прямо в ее кабинете. По крайней мере, сам Мик обо всем этом точно не распространялся, предпочитая спокойно получать свои заслуженные не столько членом, сколько манерой преподавания премиальные без лишних разговоров и шепотков за спиной. Кроме того, отношения между ними закончились далеко не вчера! А Эстель... Нет! Нет-нет-нет! Это не могла бы быть она! Точно нет! Директриса была одним из тех людей, которым, помимо своих близких родственников, Локонте доверял почти безгранично. Они были зрелыми, мудрыми людьми, решающими проблемы по-взрослому, а потому даже расставание не могло бы заставить Эстель настолько сильно его, Микеле, ненавидеть! В конце-то концов, она не Кристина, у которой шарики за такие ролики заехали, что сам Сатана, пожалуй, с ней не справится! К тому же, разошлись они тогда полностью обоюдно и без скандалов на весь лицей, и к этой теме действительно больше не возвращались. Потрахались, хорошо провели несколько недель или месяцев — Микеланджело уже не помнит толком! — и разбежались.Да и, в конце концов, если итальянец все-таки ошибается... Первоначально следили ведь не за Локонте, а за Флораном! Какой резон Эстель-то делать это?! Она не могла хоть как-то пересечься с Мотом хотя бы в силу разницы их возрастов! Не стала бы она заправлять борделем, будучи юной девушкой, не так ли?! К тому же, она, насколько Мику было известно, была коренной парижанкой едва ли не в десятом поколении и никогда не выезжала за пределы страны, кроме как по работе. А когда командировки все-таки случались, то на другой континент авиабилеты этой женщине брать не приходилось!Нет! Это не она! Здесь что-то не вяжется!Думай, Локонте! Думай!— Я знаю о тебе многое, Микеланджело. Ты даже не представляешь, сколько я о тебе знаю, — еще больше обескуражил незнакомец Мика. — Я довольно известная личность своего направления в этом городе, — шепотом процедил Мик, неожиданно ощущая дикий прилив головокружения. Пытаясь не поддаваться тянущей его голову вниз усталости, Микеле, то и дело с усилием захватывая ртом воздух, добавил, цедя сквозь зубы: — Неудивительно, что ты многое обо мне знаешь. Обо мне часто говорят, и ты мог тупо что-то услышать...— Я знаю и то, Микеле, — перебил итальянца мужчина, — что наверняка скрыто от прессы. То, что знаешь только ты сам. К примеру, — незнакомец деланно хмыкнул, словно на миг задумался, подбирая корректные слова, — что ты сделал, когда предложил Флорану, с которым ты "поссорился", — мужчина сделал пальцами знак "кавычек", — остаться в твоем личном кабинете несколько недель назад.— И что же я такого сделал?.. — Локонте в очередной раз нервно сглотнул, почти сразу же ощутив в горле вяжущий, металлический привкус крови. Мик и до этого слабо понимал, что происходит, а сейчас вообще окончательно растерялся, не зная, что ответить на последние слова, которые его, мягко говоря, ошарашили. Об этом никто не мог знать! Сам он не говорил об этом легком, почти невесомом касании губ француза ни одной живой душе. Флоран — тоже, поскольку он такого явно не помнит, иначе Локонте бы уже давно со сломанным носом если не в реанимации, то в хирургии бы лежал. Окна постоянно были закрыты, а потому проследить за ними откуда-то снаружи тоже не представлялось возможным.Откуда этот мудак может хоть что-то знать?!Если только не... Мысли вновь завертелись в голове, пытаясь помочь итальянцу вспомнить, кто именно перед ним стоит. Правда, все так же безуспешно.— То, о чем в приличном обществе не говорят, а предпочитают прятать, — доверительно зашипел мужчина Мику на ухо.— В "приличном" обществе я предпочитаю прятать только свой член, — сладким шепотом, почти таким же тоном, как и мужчина, прошептал Локонте в ответ. Его вдруг бросило в пот. Черт побери, как же здесь жарко! Или это его тело одолел жар? Противные горячие капли щекотно бежали вниз — по ребрам, по животу, бедрам... — Лучше заткнись, пока я еще раз не заехал по твоему крашеному красивому личику!— О-о, — посмеиваясь на выдохе, Микеланджело скосил глаза, посмотрев на своего мучителя. — В ход уже и комплименты пошли? Я не фригидный человек с пуританскими взглядами и люблю самые разные ролевые игры, — внутри, где-то за ребрами, снова что-то больно кольнуло, но Локонте не остановился и продолжил нагло говорить дальше, — однако на первом свидании я бы предпочел просто сходить во всякие там рестораны, караоке, все такое... А не болтаться привязанным к потолку!Какое-то время садист молчал, не двигаясь с места. Микеланджело слышал, как он тяжело дышит, и понимал, что последние предложения наверняка можно было бы и не говорить. Молчание — не только золото, но и не отбитые почки. Однако что сказано, то сказано. Хуже-то уже вряд ли будет... Внезапно мужчина развернулся и схватил Локонте за горло, больно нажимая ему на шею и отклоняя этим его голову вправо. Теперь Мику стало реально страшно: глаза противника стали холодными, неподвижными, как у хорошо прорисованного персонажа из игры про зомби-апокалипсис.Вот теперь все точно может стать хуже.Незнакомец приложил свой палец к губе итальянца, размазывая еще не до конца засохшую выступившую после удара кровь по его щеке. В глазах Локонте мужчина не увидел ни страха, ни даже намека на него: лишь сплошные ненависть и презрение! Нащупав пульс, садист другой рукой сдавил сонную артерию, перекрывая Мику доступ к кислороду. Микеле рефлекторно, пытаясь вырваться и восстановить дыхание, задергался из стороны в сторону, но из-за веревок все получалось только хуже: итальянец тратил свои последние силы, однако противник с невероятной легкостью удерживал его тело в нужном ему положении другой рукой. И только когда Локонте начал заходиться в дрожащем хрипе и синеть, мужчина резко отпустил его. Мик, жадно захватывая ртом воздух, безвольно повис на веревке, больно перетянувшей его запястья.Как же больно, черт! Теперь начало сводить не только руки, но и всю верхнюю часть тела — казалось, будто каждый сустав, даже самый маленький, вывернулся и этим старается разорвать все сухожилия и мышцы!— Итак, — зашипел на ухо итальянцу незнакомец, сунув руку в свой карман. — Мы с тобой слишком заболтались и совсем забыли от уроках искусства. Позволь, наконец, продемонстрировать тебе одну из самых легких разновидностей "линг-чи", — мужчина, улыбнувшись одними лишь уголками рта, впился ногтями в горло Микеланджело. — Только что сам придумал!Неожиданная боль была до того резкой и обжигающей, что Микеле не вскрикнул только из-за того, что его дыхание застряло где-то в глотке. Этот урод полоснул его небольшим тончайшим лезвием по ключице, прямо над костью! Очень глубоко: Микеле показалось, что он натурально услышал, как вспарывается его кожа и мясо. Локонте сжал челюсть до скрипа зубов и напряг кулаки связанных над головой рук так, что ногти до боли впились в ладони. Лезвие, по ощущениям, было буквально раскаленным, словно на огне нагретым! Выступившая кровь почти мгновенно превратилась в красные крупицы, но почему-то не стекла по коже вниз. И только Микеле подумал о том, что ему с такой свертываемостью от потери крови умереть не грозит, как сразу же почувствовал мощный удар в грудную клетку и второй порез. Левое предплечье! Боль, словно шуруп, снова ввинтилась в сознание, а лезвие, разрывая капилляры и мышцы, вошло в тело едва ли не наполовину! Однако садист вызвал своим действием лишь поток крови, но никакой реакции от самого Локонте. Слышимой. Или, по крайней мере, громкой.— Где Флоран Мот?Третий порез. Горизонтально — по переносице, между бровями. Так глубоко, что Локонте показалось, будто лезвие, оставив за собой тончайшую рану, достало прямо до носовой кости. — Я не знаю! — сквозь застилающие глаза крупные капли пота Локонте не увидел, как его мучитель усмехнулся. Дышать стало невыносимо — Мик вроде заглатывал воздух, но до легких он не доходил, и в груди сформировался большой комок, который все разрастался и разрастался с каждым незаконченным вдохом и душил Локонте.Четвертый, шестой, восьмой порез... Дальше Микеланджело уже считать попросту не мог. Мучитель, оставляя тонкие раны, то вводил лезвие глубже в связанное по рукам и ногам тело, то вовсе его вытаскивал. Сдерживаться и не закричать во все горло Мику было очень тяжело. По его лбу бежал пот, а дыхание давным-давно уже стало рваным и дрожащим. Все тело горело так, будто его, Микеле, на сковородку с кипящим маслом кинули и крышкой сверху накрыли. По телу нещадно разливалась мучительная дрожь, а во рту пересохло до корки. Долгое время тишину комнаты не нарушало ничего, кроме тяжелого, заходящегося дыхания итальянца и весьма конструктивного диалога, заключавшегося в кратком вопросе "где?" и не менее кратком ответе "не знаю!". Острые жалящие росчерки заставляли Микеланджело, который старался не закричать, то и дело вздрагивать и закусывать себе губы до крови. Локонте казалось, что на нем уже нет ни одного живого места: тело кровило, неминуемо отвечая на беспощадное воздействие. Эта боль не растворялась, а волнами разливалась по всему телу, пока в итоге не залила его целиком. В висках буквально долбило — казалось, что сейчас вены попросту разорвутся от дикого напряжения. — Где Флоран Мот? — раздалось эхом на периферии сознания.— Не знаю... — и если раньше итальянец принципиально не хотел ничего говорить, то теперь у Микеле уже банально не было сил на другой ответ. Жизнь буквально покидала мужчину вместе с каждой каплей вытекающей крови. Эта экзекуция продолжалась около получаса, и у Локонте уже возникло ощущение, что все его тело жарится под открытым солнцем. Нет, даже не так — оно жарится буквально на солнце! Мужчина уже давным-давно перестал считать порезы для того, чтобы хоть как-то отвлечься, и теперь начал тупо задыхаться. Все тело словно разрывало, а силы таяли с каждым новым росчерком лезвия. Лишь однажды Микеле позволил себе громкий стон ─ когда мучитель полоснул его лезвием по сухожилию правой ступни. Однако оставшиеся крупицы неповиновения не позволили Мику закричать, хотя боль была невыносимой! — Где Флоран Мот?— Иди ты... — неожиданно накатила слабость. После мгновенного выброса адреналина всегда так бывает, и Мик окончательно повис на веревках, не имея больше сил отклоняться в сторону. Пусть режет! Пусть делает с ним все, что ему хочется, пускай только заткнется, Мадонна! Где Флоран Мот?! Да не знает он, не знает, черт возьми, и даже предположить не может! Даже просто думать уже было тяжело, не то что пытаться изогнуться, избежать лезвия. Слез тоже уже почти не было — вероятно, вся влага вышла из тела потом, так что больше ей взяться неоткуда! Микеланджело почти потерял интерес к тому, что с ним вытворяет этот бесноватый мудак: он адски устал, он больше не может это выносить. Ему такими темпами долго не выдержать ─ и это не просто фигура речи или малодушие: это факт! Может, этот человек согласится взять и?..Нет!.. Такой мудак явно не великий гуманист. Сначала он наиграется.─ Вижу, ты слегка устал? ─ излишне заботливо вдруг спросил мужчина, прекратив истязать итальянца, и сделал пару шагов в сторону от безвольно повисшего тела, покрытого кровью и потом.Микеле открыл было рот, чтобы ответить, но передумал в самый последний момент. Даже если он что-то скажет ─ что это ему даст? Неужели над ним перестанут измываться? Или, может, его просто так после всего этого возьмут и отпустят? Нет, не стоит обманываться ─ лишь начнут мучить втрое усерднее. Лучше уж поберечь силы: ему уже даже висеть на веревке тяжело, а что же будет с ним дальше?! Локонте закрыл глаза, и это стало его ошибкой. Плечи почти сразу же обожгло тройной полосой — слева-направо, справа-налево и обратно — что заставило мужчину гортанно вскрикнуть и выгнуться. Пожалуй, на такой крик мог бы сбежаться, в буквальном смысле, весь лицей. Но никто не пришел и не спас Микеланджело.Это был первый возглас, который услышали стены комнаты за все время экзекуции.─ Я не услышал ответа.Микеле чисто физически не смог наскрести в своем сознании сил для того, чтобы сказать хоть что-то. Естественно, его мучителю это не понравилось, и он со всей дури заехал итальянцу кулаком в живот. Локонте рефлекторно попытался согнуться, но и-за этого висеть на веревке стало невыносимо ─ изменение позы повлекло за собой адские судороги в руках.На пол упало несколько крупных капель пота, а затем ─ и крови. ─ Так ты устал? ─ спросил мужчина вновь, любуясь результатом проделанной работы.─ О-оо...Так это был вопрос? ─ хрипло рассмеялся итальянец. Пальцы рук онемели окончательно, а тело, по ощущениям, сейчас просто по кускам вместе с мясом развалится. ─ Нет, урод, я не устал!Причем это было абсолютной правдой.Ведь то, что испытывал Микеланджело, совершенно точно нельзя было назвать усталостью!─ А вот твоё тело говорит об обратном, ─ на лице мужчины мешались садистское удовольствие, расчет и сосредоточенность. Он то и дело оценивающе окидывал Микеле взглядом, словно примеряясь, куда бы нанести следующий удар. ─ Тело никогда не лжет, в отличие от его обладателя. А я, знаешь ли, очень не люблю, когда мне лгут, Микеланджело.И почти сразу после этих слов мужчина снова резко махнул рукой вдоль позвоночника итальянца, сверху вниз. На спине появилась протяженная рана, задев собой прошлые порезы, а кожа начала расходиться прямо на глазах. Локонте даже не успел сделать вдох, чтобы закричать, и почувствовал лишь собственные горячие слезы, с новой силой выступившие от такой неожиданной боли, кипятком разлившейся по спине. Второй взмах ─ вторая полоса. Мик прогнулся и неосознанно попытался извернуться, чем сделал себе только хуже, гораздо хуже ─ лезвие достало до поясницы, причем ранило итальянца очень глубоко.Боль не остановить, не вымолить ни единой секунды передышки. Сознание, плавясь, растворилось в этом океане раскаленных всполохов, возникающих по всему телу. Взмах руки ─ горячо обжигающее лезвие ─ вспоротая кожа ─ струйка крови, щекочущая тело. Вот и весь алгоритм.Сколько уже их, этих порезов на теле Локонте? И за что?.. За то, что он второй раз за всю жизнь позволил себе на самом деле уступить сердцу? За то, что в его прожженной светлой краской голове постоянно фигурирует непонятно откуда взявшийся в их лицее француз?! Он не собирается умирать за этого гребаного, никого ни во что его не ставящего Флорана Мота! Черт бы его побрал, этого придурка! Не собирается! Нет!Но, видимо, все-таки придется.Чтобы Мот хотя бы так, наконец, понял, что Мику абсолютно не важно все то, что с французом произошло. Как бы он, Микеланджело, себя не вел, что бы не говорил, но, на свою беду, влюбился же он в Флорана настоящего! Настоящего! Со всеми этими метками, оставленными страшным прошлым, грехами, которые являются грехами лишь у Фло в голове, и со шрамиками и ожогами от кипятка на обеих руках.Пальцы связанных рук дрогнули, пытаясь сжаться в кулаки от гребаного осознания того, что Локонте со своей жизнью сделал. Но что, что он, собственно говоря, сделал-то?! Вляпался по самые уши в болото влюбленности, но сцепил зубы и начал сам себя изнутри кромсать?! Да! Кромсал, изнывал и исходился на Мота слюной, словно псина, все эти месяцы, и хотя бы сейчас, когда жизнь из него вытекает с каждой каплей крови и пота, в этом можно себе признаться! Но ты же, Локонте, не такой! Ты же, Микеланджело, себе не позволишь! Ты же, Мик, выслушал его историю и строишь из себя конченого благородного итальянца, как же! Карман шире держи! Ты же заботился, а не сходил с ума темными ночами, разглядывая спящего Флорана! Действительно любишь, а не желаешь прижать Мота животом к ледяной стене прямо где-нибудь в темном закоулочке лицея! Может, ты, Локонте, хотя бы себе самому врать перестанешь?.. Может, Фло реально был прав? Может, Микеле на самом деле может влюбиться в абсолютно любого человека, и всякий раз это будет взаправду искренне и чисто?..Только вот не за каждого Мик готов терпеть такие страдания, которые ему приходится выносить сейчас! Однако теперь, когда он, Локонте, висит в полубессознательном состоянии на веревке и болтается хрен знает где, да еще и в компании маньяка, похлеще пресловутого флорентийского монстра, не все ли равно?..─ Где Флоран Мот?─ Не зна-ю, ─ ответ был не нов, только вот расплата за него неожиданно последовала совсем другая: садист вновь замахнулся, однако в какой-то момент словно придумал нечто гораздо интереснее. Он встал перед Микеле, который из-за боли уже почти не реагировал на окружающее пространство, и приставил лезвие к груди итальянца, чуть ниже ключиц. Локонте даже не дернулся в сторону ─ сил не было уже и на это, так что Мик просто тупо, практически не моргая, пялился в одну точку, почти не соображая, что с ним вытворяют.─ Хорошо... ─ и человек начал, смакуя момент, медленно срезать небольшой участок кожи с груди Микеланджело. У того же не осталось сил даже просто закричать, ослабив этим свою боль ─ Микеле лишь хрипло заскулил, а незнакомец все продолжал и продолжал. Вдруг лезвие в руках маньяка, уже давно окрашенное красным, выпало из его рук из-за крови, которая стекала с тела Мика и рук садиста на пол, образуя небольшие лужицы. Теперь Микеле просто молил небо о спасительном банальнейшем обмороке. Он уже тупо не может все это выносить! Но никаких целительных потерь сознания и отключек организм своему хозяину предоставлять явно не собирался. А мужчина, не давая итальянцу опомниться от старых порезов, все наносил и наносил Мику новые, да так резко и быстро, что тот едва успевал вдохнуть хоть немного воздуха. Терпеть не было никаких сил, но тут...─ Выдыхай! Половина "урока" прошла.Гребаный мудак! Да он же не просто садист ─ он уже реально маньяк какой-то!!! Ему, похоже, все равно, живое вообще перед ним тело находится или нет! Разве что у живого тела кровь течет. Может, ему просто на реакцию смотреть нравится? Или он какой-нибудь журнал ведет? "Кто когда сознание потерял" или "на каком взмахе лезвием тело начнет дрожать"? Гребаный сукин сын! Бездушная мразь с наглухо атрофированными эмоциями! "Половина урока"?! Какая, к черту, "половина урока" ─ у Локонте же сейчас кожа буквально кусками по телу сползать будет! Мужчина довольно окинул взглядом итальянца, осматривая его, словно ребенок ─ новую, только что подаренную игрушку. Сейчас Микеланджело Локонте был совсем не похож на себя обыкновенного: его обычно жизнерадостное, красивое лицо превратилось в бледное, почти полностью побледневшее подобие человеческой физиономии. Ткань нижнего белья и кожа по всему телу буквально слиплись от побагровевшей крови. Руки, крепко связанные веревкой, посинели, а на запястьях, хотя сам Мик уже этого не ощущал, появились кровавые натертости. Под итальянцем блестела настоящая лужа крови.─ Сдохни, мудак! ─ прошипел Микеланджело на своем родном языке. Мужчина понимал, что нужно просто выдержать эту пытку. Эту просто не-че-ло-ве-чес-ку-ю пытку... Нельзя, чтобы боль его сломала! Но Микеле понятия не имел, на сколько его еще такими темпами хватит: он же, все-таки, не какой-нибудь там железный дровосек, а живой ─ по крайней мере, пока что! ─ человек, и ему реально страшно здесь находиться, ведь каждый такой взмах лезвия может случайно оказаться последним... Он не выберется отсюда, если не скажет, где можно найти Мота. Да и если скажет ─ тоже вряд ли выберется. Будто его теперь вообще в живых оставят! Да и в любом случае, итальянец взаправду не знал, куда соизволил направиться Флоран после того, как шальной пулей вылетел из его квартиры.Может, это и к лучшему?Может, его и не найдут?Пусть и такой ценой...─ Снова нарываешься? ─ с легкой полуулыбкой спросил мужчина. Микеле, внутренне сжавшись, ожидал, что его снова ударят по лицу, но удара не последовало. Конечно, зачем бить человека, если для его истязания есть куда как более совершенное орудие, которое покроет, словно тонкой восточной вязью, все его тело?!─ Отъебись, ─ лишь прошептал Локонте.Мужчина усмехнулся: он явно вошел во вкус и теперь медлил перед тем, как начать новый этап экзекуции, или, как подразумевалось, вторую половину урока. Незнакомец просто стоял и смотрел на тело Микеланджело ─ то и дело вздрагивающее, дрожащее, покрытое подсохшими, побагровевшими подтеками крови. Локонте бессильно висел на веревке, подогнув связанные ноги и не говоря больше ни слова, не издавая ни звука. Если бы был смысл ─ может, итальянец бы буквально на коленях умолял прекратить эту экзекуцию. Но это ведь все равно ничего не даст. Обман, что все прекратится: этому маньяку еще так много нужно сделать ─ он же еще не весь пол комнаты кровью улил! Садист подошел к Мику еще ближе и внимательно рассмотрел появившиеся на его коже рубцы, что уже налились багровым. Осторожно тронул их подушечками пальцев. Микеланджело даже не попытался увернуться от прикосновения — лишь едва заметно вздрогнул, не сумев совладать со своим истерзанным телом. К удивлению маньяка, Мик не терял сознание, но и не кололся. Было видно, насколько ему больно, но он все продолжает сдерживаться. Удивительно крепкий! Пожалуй, стоит немного привести его в чувство, ведь над телом, находящимся без сознания, совершенно не интересно издеваться.─ На, ─ и мужчина неожиданно протянул итальянцу литровую бутылку. Тот приподнял голову и невидящим взглядом посмотрел прямо перед собой. Словно слепой новорожденный щенок, Локонте повел подбородком, пока не уткнулся пересохшими до трещин губами в горлышко. И лишь когда он сделал большой, жадный глоток, Микеле понял, к чему была такая неслыханная щедрость ─ вода оказалась соленой, по вкусу похожей на морскую. В детстве Мик часто ездил с родителями на море, и однажды серьезно косячнул: не уследил за Пьетро ─ своим младшим братом, который заплыл на совсем не детскую глубину и, не справившись с волной, начал тонуть. Микеле, который тогда оказался ближе всех, чудом спас ребенка, но и сам нахлебался будь здоров.─ Скотина! ─ Микеланджело сразу же закашлялся, отплевываясь. От резких спазмов все тело начало ныть сильнее прежнего.─ Ах, не хочешь?! А если так?Локонте ощутил, что его тело дрогнуло, прежде, чем почувствовал боль. Растерзанную порезами кожу начало безумно жечь. Прорезавшийся крик, которым захлебнулся Микеланджело, казалось, мог бы услышать даже Флоран на противоположном конце Парижа, где бы мужчина сейчас ни находился. Мик, ощутив в себе прилив не третьего, а уже, как минимум, десятого дыхания, закричал и задергался, безуспешно пытаясь увернуться от жгущей не хуже огня воды, которой так щедро поливал его мужчина. Все тело невыносимо щипало: казалось, что вода буквально прожигает его насквозь, разъедая раны, нанесенные лезвием. ─ Где Флоран Мот?─ Пошел ты! Пошел ты! ─ итальянец уже совершенно не осознавал, что кричит это вслух. Забылись слова, буквы, забылась сама возможность думать о чем-то, кроме боли. ─ Гребаный уёбок! Пошел ты! ─ когда же придет конец этой дьявольской пытке?..Когда же придет конец его жизни?..─ Может, хочешь еще отдохнуть?Да он уже просто сдохнуть хочет!!! Что за насмешка судьбы? Почему он до сих пор чувствует и понимает, что с ним происходит? Почему он все еще не потерял сознание после такого количества глубоких порезов?! Пусть, пусть так ─ пусть он лучше сойдет с ума, вырубится, откинется от боли, порог которой он уже явно перешел, чем продолжит все это чувствовать! Пусть!!!─ Сколько же в тебе силы, Микеланджело, ─ почти восхищенно проговорил мужчина и, отставив бутылку на стол, несколько раз размеренно похлопал. ─ Ты невероятно упрямый! ─ Да пошел ты в жопу! ─ апатия на миг сменилась яростью, но так же быстро и отхлынула. Спина, особенно после "дезинфекции" соленой водой, болела нестерпимо. Трясущийся от перенапряжения Локонте давно уже искусал свои губы в мясо, но сейчас вновь их прикусывает, чтобы не застонать, не доставить этому мудаку такой радости. ─ Когда-нибудь ты устанешь, энерджайзер грёбаный! Мужчина, отвернувшись от Мика, усмехнулся сам себе и, взяв бутылку воды ─ на этот раз обыкновенной ─ налил ее на грязный, покрытый пылью и кровью итальянца пол прямо перед дернувшимся от неконтролируемого страха Микеланджело.─ Хотел пить? ─ мягко спросил маньяк. ─ Хорошо, пей! ─ и через пару секунд Микеле почувствовал, как веревка, натянутая прежде, резко ослабилась. Правда, понял это мужчина лишь тогда, когда уже рухнул лицом прямо в пол, очень больно ударившись и так уже израненным носом. Вода моментально смешалась с новыми каплями крови на полу. ─ Пей же, Микеланджело, если так сильно этого хочешь.Локонте, с хрипом перевернувшись на бок, с непередаваемой ненавистью посмотрел на мужчину. Даже животным наливают воду в миску! Он что, для него ─ животное?! Или даже хуже! Точно — гораздо хуже! Но Мику, впрочем, все равно, как ему эту воду дали. Она ему н у ж н а ─ все остальное не так важно. Плевать на вкус пыли, крови ─ он бы еще литра три выпил!─ Тебе холодно? ─ притворно сочувствуя, вдруг спросил мужчина.─ Да, ─ врать и притворяться у итальянца сил уже точно не было. К тому же его хлестал видимый озноб с не менее видимыми мурашками, а холодная вода с ледяным полом сочеталась просто невообразимо, так что абсолютно бессмысленно было выёбываться, стараясь нарочито показать, что ему совершенно не холодно, не больно и не плохо. ─ Давай я тебя согрею, ─ понизил голос незнакомец.Почему-то после этой фразы в голову Микеле, несмотря на его усталость и измотанность, полезли не самые адекватные картинки того, что с ним прямо сейчас еще могут сделать. Если, в довесок ко всему, его здесь изнасилуют, то это будет просто полный... Однако то ли у этого маньяка на Локонте не вставал, то ли он задумал еще что-то ужасно-гадко-мерзкое, хотя это и представить сложно, но мужчина действительно бросил Мику куртку, висевшую до этого на стуле, что стоял где-то в углу комнаты. Локонте на нее раньше вообще внимание не обращал — немного не до этого ему было, черт побери! Тяжелая ткань почти сразу же пропиталась кровью и прилипла к ранам Микеле, но тот лишь с радостью укутался в предложенный ему желанный источник тепла, не думая о том, насколько потом больно будет с ним расставаться. Причем больно ─ как в физическом, так и в моральном плане. Расставаться с кусочком тепла в этом крайне агрессивном подобии Антарктиды и концлагеря совершенно не хотелось, а вот отдирать куртку от ран потом будет чрезвычайно неприятно! Впрочем, это не самая большая проблема на данный момент!Когда Мик сумел извернуться так, чтобы было немного свободнее дышать, из кармана куртки выпал его телефон и, скользнув по полу, оказался недалеко от головы Микеланджело. На экране от правого верхнего до левого нижнего угла блестела трещина. Конечно, Микеле очень любил свое "яблочко" последней модели и купил когда-то для него противоударный чехол и качественное защитное стекло, однако сейчас мобильник выглядел так, будто ни то, ни другое его не спасло от удара.Еще бы — от прямого наезда автомобиля спасет разве что бронированный танк!─ Он работает, если ты вдруг волнуешься об этом, ─ сказал мужчина, проследив направление взгляда Мика. ─ Скажу больше: теперь на нем нет пароля, а потому и нет нужды его подбирать.─ О, как быстро ты решил эту проблему. Однажды я его забыл... Надо было разу к тебе обратиться, а не бегать по офису компании ─ съязвил итальянец, рассмеявшись на дрожащем выдохе. Пить теперь захотелось еще сильнее, ведь организм был крайне обезвожен. ─ И как же ты это сделал? ─ пробормотал Микеле, стараясь хотя бы таким диалогом продлить драгоценные секунды отдыха от боли. Мужчину то и дело будто выбрасывало из реальности,но тут же возвращало обратно, так что добиться спасительного обморока все никак не получалось.─ Даже разблокировку не пришлось проводить. Ничего сложного: хакерская программа и навыки работы за компьютером. У тебя все еще ничего в голове не щелкнуло? Может, ты уже все-таки понимаешь, кто я?.. ─ внезапно спросил незнакомец. — Мне бы хотелось, чтобы ты сам догадался... Иначе слишком скучно получается!Он словно играл с Миком, ему будто на самом деле было интересно, что мужчина думает обо всей этой ситуации, и какие мысли роятся в его голове.─ Нет, ─ шипя, огрызнулся итальянец, чудом подавляя в себе желание сказать, что этот мудак ему последние мозги выбил. Щелкать уже нечем!─ Какая жалость... Мне казалось, что ты умнее! Так гениально отмазать Флорана Мота перед вашим руководством... Я бы даже взял у тебя пару уроков по актерскому мастерству, месье Микеланджело Локонте, заведующий кафедрой живописи и рисунка, ─ с заметной издевкой добавил мужчина.Тот факт, каким тоном были сказаны его фамилия и имя, заставил лежащего на полу Микеле вздрогнуть: он точно уже где-то это слышал и далеко не раз. Неожиданно, как-то само, в один миг, в голове все встало на свои места! И, чтобы окончательно удостовериться в своей правоте, Мик, кое-как превозмогая боль в шее, не доверяя своей догадке, наклонил голову, чтобы увидеть рукав куртки, которой этот мудак соблаговолил его накрыть.На ткани красовалась нашивка с эмблемой их лицея.─ Черт! ─ хотя Микеланджело и старался себя к этому подготовить, однако все равно вздрогнул от неожиданности и очередного приступа паники.─ Здравствуйте, месье Локонте, ─ снова усмехнулся мужчина. ─ Желаю Вам хорошего дня. Удивительно, Микеле, как же ты сразу меня не вспомнил? Я думал, у тебя на лица память фотографическая, в отличие от твоей бывшей!.. Может, еще и имя мое припомнишь? Или я слишком сильно тебя приложил головой о бордюр?Ага! В голове словно ядро чугунное перекатывается! Наклонил голову в одну сторону ─ тянет влево, наклонил в другую ─ вправо. Чувствуешь себя неваляшкой! Дергаешься ─ тошнит так, что, судя по ощущениям, почти кровью!— Можно было и полегче, — прошипел Локонте, глядя на своего истязателя снизу вверх. — Я помню тебя! Ты... Ты сотрудник службы... Секьюрити! Ты сидишь в центральном корпусе, около пристроенного перехода, не так ли?! Вы отвечаете за главную комнату охраны, ту, которая с мониторами!.. О, Мадонна! — если бы у Мика были развязаны руки, то он схватился бы за голову от неожиданной догадки: — Ты Лоран Бан?!— Поразительно! — мужчина несколько раз дернул бровями. — Тебе понадобилось столько времени на то, чтобы это припомнить... А говорят, что боль ничему не учит: вон, какие у тебя успехи.─ Но... Как ты... Так это ты следил за нами все это время?! Но ведь ты пришел в этот лицей раньше, чем Флоран! — удивление от происходящего затмило даже боль, и теперь Микеле не понимал вообще ничего. Все сплелось в огромный комок противоречий, и итальянец не понимал, за какую веревочку надо дернуть, чтобы его все-таки развязать. — Какого черта?! Это же не т-ты... Ну, не ты следишь за ним? — спросил Мик напрямую, ощутив, как что-то очень больно кольнуло под ребрами. Кажется, у него совершенно нет сил на то, чтобы распутывать этот клубок лихо закрученных событий. А возможно — и времени у него особо на это все нет тоже: крови, по ощущениям, вытекло куда как больше относительно безопасного для человека полулитра, что обычно сдают доноры, которые, в отличие от итальянца, делают это на вполне себе добровольной основе. Неожиданно в голове Мика вспыхнула чрезвычайно нехорошая мысль: если ему сейчас расскажут о плане, которому следовали для того, чтобы отыскать Мота, то он, Локонте, отсюда уже не выберется. Одно дело — похитить, запугать, поиздеваться вдоволь и, получив желаемое, отпустить, пусть и выкинув куда-нибудь на обводной дороге города... И совсем другое — рассказать все мелочи, объяснить мотивы...Последнее всегда делается с расчетом на то, что все тайны останутся тайнами.— О, нет! Не я хочу его найти, если ты об этом, Микеланджело. Понимаешь ли... — все так же улыбаясь, проговорил Лоран, — ситуация сложилась так, что Флорану Моту было просто некуда устроиться, кроме как в ваш лицей.— Отчего же? — искренне удивился Микеле. У мужчины явно появились силы. Как мало человеку нужно для счастья — всего-то вода, хоть какое-то подобие тепла и чтобы его не били, черт подери! — Он довольно грамотный специалист в своей области и...— Оттого, — тоном передразнил Бан Мика, — что в другие места ему дороги нет. Он что, не рассказывал тебе, Микеланджело? Почему устроился в ваш разноплановый лицей? Почему не в специализированный лингвистический?.. Почему долго брал микрозаймы, чтобы закрыть ими другие? Ого, видишь, не так уж тебе он и доверяет.─ Мне все равно, насколько он мне доверяет, ─ Локонте вновь попытался доказать, что на Мота ему плевать с высокой колокольни. Похоже, вышло не особо: Лоран лишь издевательски цокнул языком и покачал головой в ответ, понимающе-насмешливо глядя на итальянца сверху вниз.─ Он просто не мог устроиться куда-то в другое место, поскольку там, ─ Лоран поднял указательный палец вверх, ─ решили, что следить за ним будет удобнее именно в вашем заведении, которое столь щепетильно относится к организации видеонаблюдения, что хранит записи с камер едва ли не годами!─ "Там" ─ это вы что, с высшими силами договаривались? ─ съязвил Микеле, издевательски закатывая глаза. Хотелось лежать и не двигаться. Не разговаривать и не думать. Возможно ─ не дышать: настолько болело все тело.─ Нет, мой дорогой Микеле, "там" ─ это человек, который знает все, что происходит или будет происходить с Флораном Мотом, ─ или Мику показалось, или в голосе Лорана действительно появились какие-то легкие нотки обожания и почтительности. Локонте бы даже почти не удивился, если бы Бан перекрестился после этих слов. ─ Долго он нигде не задерживался. Раз за разом двери учебных заведений закрывались перед ним, пока он не додумался до того, чтобы прийти в ваш лицей. ─ Мне все равно, ─ повторил Мик. Теперь его перестало спасать и тепло куртки, ведь с каждой фразой Микеланджело все больше и больше охреневал, поэтому тело холодило уже не только снаружи — от холодного пола, от ледяной воды, от озноба — но и внутри, от осознания серьезности и масштаба ситуации.─ Если бы тебе было плевать, ты бы сказал мне сейчас, где я могу его найти, а не разыгрывал бы здесь спасителя одинокой души. Понимаешь, Микеланджело? Скажи, где он? ─ Лоран присел рядом с итальянцем на корточки, одним лишь взглядом перебив его так и невысказанное "не знаю!". Тот сжался от неожиданности и нового приступа страха от того, что вот-вот, и его начнут снова бить, гораздо сильнее прежнего. ─ Не бойся, сейчас я тебя не трону. Как я уже сказал: у нас перемена. Локонте едва сдержался от того, чтобы не съязвить в ответ. На языке так и крутилась острая шуточка, но Микеланджело ограничился лишь тем, что почесал язык о зубы. Здоровее будет, если промолчит.Хотя и само понятие "здоровье" сейчас несколько исказило свой смысл. На данный момент для итальянца "здоровьем" считалась бы уже и простая возможность вдохнуть без боли.─ Так вот, Микеле, ─ продолжил Бан, присаживаясь с корточек на колени перед Миком, ─ раз уж мы заговорили обо всем этом... Я не могу понять, чего ты вообще к Флорану Моту привязался? Тебе же достаточно пальцем поманить ─ целая очередь выстроится. Я навел о тебе справки, хотя, ─ оговорился мужчина, ─ и наводить особо ничего не нужно: ты словно открытая книга! Одно удовольствие следить за такими, как ты.Последняя фраза даже показалась Мику немного обидной. Что значит "одно удовольствие"? Что значит "открытая книга"? Подумаешь, Локонте яркой флюоресцентной звездой на небосклоне лицея выделяется! Подумаешь, разговорит каждого и заимеет дружбу со всяким, кто окажется в его поле зрения! Каждый человек сложно устроен, и понять до конца мотивы его действий почти невозможно! Так же было и с Флораном Мотом ─ под вуалью рабоче-партнерского дружелюбия крылась совсем не шуточная заинтересованность. Да, Микеланджело спалился сто миллионов раз, но раз этого не заметил никто в лицее ─ ни дети, ни даже сама Эстель, то это значит, что все было не так уж и плохо! И хотя бы ради приличия можно было сделать вид, что следить за ним было тяжело?─ Я мог бы начать с твоего переезда в Париж, но, думаю, это несколько излишне. Хотя, признаться, твое лично дело весьма интриговало меня!─ Как ты его достал? ─ спросил Локонте, искренне желая, чтобы Лоран продолжал разговаривать. Пока разговаривает ─ не бьет, а потому можно дышать относительно спокойно и пытаться продумать хотя бы гипотетический план дальнейших действий. Ответ же Микеле уже знал: все же у секьюрити имеется доступ ко всем кабинетам лицея. ─ Ты прямо как маленький, ─ усмехнулся Бан, догадываясь о мотиве расспросов Микеланджело. ─ Забалтываешь меня, да? Ну хорошо, отдохни лишние пару минут... Я просто взял ключи от кабинета Эстель якобы для того, чтобы проверить защитную систему ее компьютера. Я ведь не рядовой охранник, сидящий на запасном выходе, если ты не знал, Микеле.─ Эстель нужно тщательнее подбирать персонал, ─ зло выплюнул Мик.─ Как "персонал", ─ процедил Лоран, ─ я работал замечательно. За мной не было ни одного косяка. В отличие от тебя с твоими грандиозными ошибками, Микеланджело. Ты взял ответственность за его жизнь, и прокололся на невероятной мелочи, ─ голос Бана гипнотизировал, завораживал, словно шипение змеи. ─ Ты думал, я не смогу узнать, что Флоран Мот, исчезнув из своей квартиры, ошивается у тебя? Переписка с директрисой и личные документы для Мота, отправленные на твою почту... Ты предусмотрел все, кроме собственной тупости.─ Так что ты на меня в итоге нарыл? ─ деланно-безразлично отмахнулся от последних слов итальянец. ─ Давай, делись, ─ дышать почему-то вновь стало тяжело. Казалось, что под курткой образовалась не хреновая такая баня: Мик вновь вспотел, и пот начал разъедать собой порезы. Локонте то и дело морщился от этой тянущей рези по всему телу.─ Сколь бы ни была интересна твоя биография, меня интересовали только последние два-три года твоей жизни. Мне не составило труда узнать о тебе всё, ─ все так же сидя рядом, Лоран, скрестив руки на груди, продолжил: ─ Личного дела, камер и зрительного наблюдения было вполне достаточно. Вечно на виду, всегда жизнерадостный, улыбающийся и общительный. Интеллигентный, обходительный. Покоритель женских сердец, прекрасный художник и замечательный преподаватель. Тебя все любят и уважают. Но, Микеле, ты ведь одиночка по натуре, не так ли? А?.. И плевать тебе на эти любовь и уважение ─ тебе просто нравится быть объектом воздыхания, как у взрослых женщин, так и твоих собственных студенток. ─ Я никогда даже не думал о том, чтобы тронуть детей! ─ моментально взвился Микеланджело, на секунду забыв даже о боли.─ Зато они наверняка так думали, ─ Бан рассмеялся и, наклонившись к Локонте, потрепал его волосы. ─ Ты уже привык к такому и совершенно не обращаешь внимание на это, а я частенько видел вздыхающих вслед тебе лицеисток. Может, скажешь мне, что я не прав? Давай же, попробуй меня разубедить!─ Для чего? ─ резонно спросил Мик. Связанные руки и ноги затекли настолько, что теперь казалось, будто это уже их нормальное положение. ─ Если я вдруг скажу что-то не то, ты снова меня изрежешь своим лезвием. Если промолчу ─ похоже, тоже, не так ли? Так что мне следует сделать? Зачем мне оправдываться перед тобой или переубеждать? Ты следил за мной, ─ зло сверкнул глазами Микеле, ─ и, вероятно, о моих похождениях наслышан. Или, возможно, даже что-то видел. Для таких, как ты, ведь не существует понятий этики и тайны личной жизни. ─ Открою тебе небольшой секрет, но только между нами, ─ доверительно потрепал Лоран Мика по щеке, ─ многие подробности я бы никогда не узнал, если бы не та девушка, которую ты влюбил в себя, а затем бросил. Как только ее звали?.. ─ поморщился Бан, стараясь вспомнить имя библиотекарши, с которой Локонте не так давно порвал. ─ Кристина, не так ли?Микеланджело даже вздрогнул. Вот уж чего-чего, а упоминания этой долбанутой на всю голову Кристи, едва не убившей Мота гребаными ножницами, он точно не ожидал.─ И что эта дура могла обо мне рассказать? ─ взял себя в руки мужчина, стараясь не выказывать особого удивления.─ Что ты трахался с Флораном Мотом, ─ прямо сказал Лоран, усмехаясь.─ Что? ─ Локонте даже расхохотался, несмотря на то, что сил у него было совсем немного. Голова почти сразу закружилась от большого количества воздуха, поступившего в легкие. ─ Мадонна! ─ Зачем ты взял его под свое крылышко, я все никак понять не могу. Что такого особенного в нем, что ты решил настолько сильно к нему привязаться, а, Локонте? ─ на лице Лорана отразилось искреннее недоумение.─ Ну, судя по тому, что могла наговорить Кристина, у меня с ним классный секс, ─ съязвил Микеланджело, перестав ржать. Смеяться, во многом, он прекратил из-за того, что в висках начало больно стрелять. ─ Это достаточная причина?.. Люблю кувыркаться с самыми разными людьми. С женщинами, мужчинами... Мне все равно! Она тебе не сказала, что я буквально Воин Света с джедайским сияющим членом наперевес?!─ Ты пытаешься убедить меня, что Флоран так хорош в постели?─ Невероятен, ─ хмыкнул Микеле задумчиво посмотрев в потолок. ─ Изумительно храпит, возбуждающе укутывается в одеяло, а как эротично подушку обнимает, о-оо... Это надо видеть! ─ закончил свой небольшой монолог Микеланджело,.─ Вижу, сил в тебе хоть отбавляй. Может, урок продолжим? ─ как бы невзначай спросил Лоран, кивая на лежавшее на столе лезвие, побуревшее от свернувшейся крови. Порезы болели и ощутимо пульсировали, однако даже это не могло сравниться с теми болью и страхом, которые хлестали Мика изнутри. Ему жутко, и от этого мужчина не знает, как реагировать, ведь раньше он ничего подобного не чувствовал. Да, молодость итальянца была богата на злоключения, однако такого с ним ни разу не происходило. Ему, на самом-то деле, и больно, и страшно, как и любому другому нормальному человеку, который мог бы находиться на его месте, однако оба эти чувства будто перекрывает собой какая-то пелена усталости и туман равнодушия, вызванного ей.─ Меня от тебя уже тошнит, Бан, ─ чистосердечно признался Локонте, окончательно плюнув на опасность, исходящую от Лорана. ─ От твоих наводящих вопросов, от того, что ты мне говоришь, от того, чем со мной делишься... От всего тебя, ─ последние слова все так же валяющийся Мик договорил, то и дело сглатывая комок сухости во рту. ─ Тебе так нравится упиваться моей беспомощностью? Но пойми, мне уже все равно, что ты со мной сделаешь. Потому что я ничего не смогу тебе рассказать. Я не знаю, где сейчас Флоран Мот, я не могу помочь тебе найти его, и я ненавижу этого подонка за то, что он своим появлением в нашем лицее испортил всю мою жизнь! ─ в глазах Мика назрели слезы, а в носу противно защипало.Вначале Микеле просто хотелось "попробовать". Флоран был чем-то новым для него в этом лицее, где редко случались подвижки в преподавательском составе, и все друг друга прекрасно знали, несмотря на различие в программах и большую площадь корпусов лицея. После первой встречи, закончившейся обещанием отправить его в травматологию, Локонте заинтересовался этой "темной лошадкой" еще сильнее. Вбил себе в голову, что обязан узнать Мота поближе, а потом взял и попросту утонул в нем, хотя даже сам такого не ожидал. И чем быстрее развивались события, которые они переживали уже вдвоем, тем больше Микеле затягивало вниз.Флоран стал его персональным черным солнцем, которое, с одной стороны, грело душу, а с другой ─ обжигало. Мота хотелось слушать, хотелось ему помочь, направить... И мужчина вроде бы принимал эту помощь! Вроде бы соглашался и положительно кивал на каждое предложение Микеланджело.Однако сейчас, вспоминая каждый поступок француза, каждое его слово, Мик понимал, что за всем этим Фло скрывал неприязнь и враждебность. А итальянец так надеялся на то, что хотя бы относительно к нему у Флорана не будет чувства страха и опасения. Он закрыт от всех и совершенно не хочет ничего менять, не может себе позволить чувствовать и... Любить.Мот его унизил, сам того не желая, а Локонте так и не может позволить себе его предать! Даже сейчас: валяется здесь, тянет время, надеясь на то, что Флорана не схватят и не будут пытать таким же образом! Он мог бы отомстить Фло за отвергнутые чувства, поделившись предположениями о том, где можно его отыскать, но терпит. Терпит такие нечеловеческие пытки, которые даже за Синтию бы не нашел в себе сил вытерпеть!Микеланджело в глубине души все-таки знал, почему он продолжает выносить все это ─ не только из-за того, что он влюблен во француза по уши, но и потому, что Флорана ему было по-человечески жаль! Жаль из-за того, что никто не заслуживает такой ужасной жизни! Жаль из-за того, что у него не было нормального детства, юности, фактически не было родителей и не было настоящей любви. Жаль из-за того, что Фло просто не может по-другому, хотя порой у Мика получилась его развеселить и заставить смеяться. Однако Флоран всего этого словно в итоге не оценил.Такие мысли пронеслись в голове итальянца буквально в одну секунду.─ Насколько мне известно, он не особо горел желанием заиметь с тобой контакт, ─ отрицательно покачал головой Бан. ─ Это ты до него доколебался. Хочешь знать, откуда мне это известно?..─ Не надо мне ничего объяснять, Лоран. Я все уже давно понял, ─ пробормотал Микеланджело. Голову ломило так, что хотелось ее просто взять и выкрутить, словно лампочку. Ребра, ноющие от удара, тоже хотелось выдрать, чтобы они переболели отдельно от тела. Щеки ощутимо пылали ─ у итальянца наверняка поднялась температура.─ Расскажешь? Распутай клубок событий.─ Дай воды, ─ бесстрашно попросил Мик. ─ Считай это последним желанием приговоренного. Я не смогу тебе что-то рассказать: в горле ─ словно пустыня. А тебе ведь наверняка так интересно меня выслушать.─ Почему ты считаешь себя приговоренным? ─ Лоран в этот раз, словно по доброте душевной, не стал издеваться над пленником, и налил ему воды в стакан. Удивительно, что даже не соленой, а самой обычной, питьевой.Издеваться, что ли, надоело?─ Потому что ты поделился со мной всем, что было запланировано. После такого обычно живым никого не отпускают, ─ спокойно, почти безэмоционально ответил Микеланджело.Мужчина даже помог Микеле подняться: резко дернув его за плечи, усадил на задницу. Поправив скользнувшую вниз куртку, Бан дал итальянцу стакан с водой, однако связанные, давно побледневшие, а местами даже посиневшие руки почти не могли держать его. Лоран, зло усмехнувшись, попридержал стакан, помогая Микеланджело выпить воду. Видимо, настолько мужчина желал узнать умозаключения Мика.─ Спасибо, ─ действительно от души поблагодарил итальянец. ─ Можешь же быть добрым, когда захочешь. Просить меня развязать не буду, все равно не дождусь, ─ понимающе покачал головой Микеле. ─ Но и на этом благодарю, ─ кивнул он на опустевший стакан.─ Так ты мне расскажешь, что именно ты понял после моего рассказа?─ Хорошо, ─ сидеть было немного легче, чем валяться на спине. Так хотя бы конечности не выворачивало. ─ Вы изначально сделали так, чтобы Мот не смог устроиться в другое место или надолго задержаться где-либо еще. Ты, после того, как он устроился сюда, занял стратегически важное место рядом с диспетчерским пультом и постоянно следил за Флораном. Потом в его поле зрения появился я, и тебе пришлось следить уже за двоими. И если Мот все время проводил либо в своей аудитории, либо дома, где вы установили камеры, то за мной следить было неудобно. Поэтому ты... ─ Микеле на секунду задумался: ─ Либо ты поставил камеры прямо в моем кабинете, как и у Флорана в квартире, либо заставил еще кого-то за мной наблюдать.─ Ты, конечно, упустил некоторые мелкие детали, но все равно: браво! ─ приторно улыбаясь, похлопал Лоран. ─ Ты, как всегда, проницателен. Я сделал и то, и другое. Мини-жучки с камерой стояли в каждом кабинете на твоем этаже, в твоей каморке, которую ты гордо зовешь преподавательской, и даже в туалете. Я видел все, что там происходило. Говоря о том, что нельзя рассказывать людям... Ну, о том, что ты Флорана... Даже если бы камер там не стояло, я не видел, чтобы Флоран Мот в тот день покидал лицей. Из чего можно было бы сделать простой вывод, с кем он, учитывая события, мог бы там остаться. И что бы этот "кто-то" мог ему предложить.Локонте пораженно молчал. Мозг никак не вырабатывал хоть какого-то плана действий, и с каждой секундой ввергал сознание Мика во все большую и большую апатию. Они постоянно были как на ладони. Все размышления о дальнейших действиях, все разговоры, все действия записывались и передавались прямо на компьютер этому мудаку! Удивительно, что им еще каким-то образом в голову жучок не вживили, чтобы даже мысли читать!Вся конспирация была зря!Но почему они так долго тянут? Почему не могли раскрыться сразу? Для чего заставлять лишних людей следить за ними, зачем вести такую долгую игру и создавать впечатление, что они, Флоран и Микеле, вот-вот выберутся из всего этого?!Нервы как можно дольше помотать?─ Насчет слежки за тобой конкретно... Заставлять никого не требовалось: Кристина и без принуждения мечтала тебе насолить. После того, как ты ее бросил... ─ развел руками Бан. ─ Ты сам ее до этого довел, а я лишь оказался в нужное время в нужном месте.─ Что же ты такого сделал, что она поверила тебе? ─ после воды немного появились силы, поэтому Микеле смог даже поддерживать диалог без постоянной одышки и кружения головы.─ Случайно нашел ее рыдающей в библиотеке во время вечернего обхода. Успокоил. Сказал, что с ситуацией можно разобраться и предложил помочь. ─ И что она должна была сделать?─ Ничего особенного. Следить за тобой и Флораном по мере возможности. Для высшего блага. Рассказывать мне все, что видела и слышала, чтобы я нашел момент, как с тобой разобраться. ─ "Для высшего блага"? Она ничего не знала о настоящих твоих намерениях, если я правильно все понимаю?.. По сути, ты спрятал отраву под обертку сладкой конфеты. Ты ее обманул, так ведь? И что ты ей пообещал за это? Судя по твоим наклонностям маньяка ─ как минимум, мой член в подарочной коробке? ─ без страха уточнил Микеланджело. Теперь он мог даже шутить, пусть и на такие тупые темы. ─ Надо сказать, она наверняка мечтала об этом, ─ усмехнулся охранник. ─ Однако сейчас это не так важно.─ Почему?─ Потому, что никому твой член не нужен, можешь оставить его себе. Кристина... ─ Лоран немного помедлил, с удовольствием наблюдая за изменившимся лицом Микеланджело: ─ ...Мертва.─ Как?! ─ Мику и без того было плохо, но эта новость его буквально ошарашила. Конечно, настолько, насколько это вообще было возможно в его ослабленном состоянии.─ Она зашла слишком далеко в своей агрессии. Я не ожидал от нее ─ такая спокойная, брошенная тобой маленькая девочка... Когда я увидел на пульте управления вызов в кабинет Эстель, я понял, что все пошло не по плану. Совсем! Особенно учитывая тот факт, что я знал, куда направлялся Мот. Мы с одним из охранников поднялись наверх и успели только чудом. Ты сам все видел. Однако эта маленькая дрянь едва не сломала мне палец!Локонте молчал. Надо сказать, он не обратил тогда никакого внимания на охранников, которые ворвались в кабинет буквально за пару секунд до того, как его самого едва ножницами не продырявили. А теперь, оказывается, враги буквально находились рядом с ними все это время?!─ Ты не удивлялся тому, что не видел ее после того происшествия в кабинете директрисы? ─ вдруг спросил Бан, наблюдая за удивившимся после этого вопроса лицом итальянца.─ Нет, я думал, что Эстель ее уволила, ─ нахмурился Микеле.─ Это она и сделала. Только вот до дома твоя Кристина уже не дошла.─ Ты больной мудак, Лоран, ты знал об этом?! ─ конечно, Крис до ужаса бесила Локонте, но даже она смерти не заслужила. Особенно такой! Особенно по его вине! Получается, из-за него, Микеле, погиб человек! Если бы он не стал с ней встречаться, она бы не оказалась так близка к нему и не попала бы в сети этого уёбка! Глупая! Глупая маленькая Кристина! Это невыносимо! Он виновен в смерти ни в чем не повинной! Мика внутри даже что-то рвануло в тот миг, когда Лоран сказал, что Кристина мертва. Как с этим теперь жить?..Впрочем, пока Мик находится в этой камере пыток и не знает, как отсюда выбраться, такими вопросами можно вообще не задаваться. Смысла все равно нет.─ То есть, ─ переспросил Микеланджело, до боли сцепив зубы, ─ ты с самого начала знал все, о чем мы говорили, знал, куда пошел Флоран, и знал, что он натворил в туалете моей кафедры и в библиотеке? Ты все это знал, да? ─ Да, и я должен был его защитить, поскольку в планы не входила его смерть от нападения с ножницами. А Кристина твоя слишком... Нервная. Ясно, почему ты ее бросил, ─ доброжелательно кивнул головой Лоран несколько раз.─ Я одного только не понимаю... ─ Микеле снова нахмурился, явно переживая сложный, мучительно больной для ударившейся о бордюр головы мыслительный процесс. ─ Как ты узнал про меня и Эстель?.. ─ Я только что почти был готов похвалить тебя за гениальность, а ты... Кое-что услышал с камер, а кое-что... Вскрыл старые данные, которые хранятся на серверах. У вас, как ты уже знаешь, какие-то бешеные сроки хранения! В ее кабинете тоже стоит камера, если ты ни разу не видел. И ваши поцелуйчики, и не только поцелуйчики...─ И после всего этого... Мадонна! ─ воскликнул итальянец, буквально ослепленный новой догадкой. С каждой секундой Микеле поражался продуманности плана все больше и больше, и от этого становилось все страшнее и страшнее: ─ Так это ты следил за Мерваном! ─ Браво! Я не только следил, но и принимал участие в... ─ Его сестра... ─ прошептал Микеланджело, с ужасом глядя на мужчину, сидящего перед ним. ─ Неужели это ты ее?..─ О, так ты и о ней знаешь? Я тебя все-таки недооценивал, ─ признался Лоран. ─ О, да! Она висела прямо здесь, на этом же крюке, который сейчас над тобой, ─ с нотками удовольствия проговорил Бан, дождавшись, пока Локонте, с большим усилием повернув голову, посмотрит на крюк, через который была перекинута веревка, связывающая его. Похоже, так он на ней и останется ─ умирать...─ Ты зверь! ─ зарычал Микеланджело, безуспешно пытаясь подняться. Но связанные руки и ноги не дали ему это сделать, и мужчина пластом упал с колен обратно на пол. Все раны отозвались непереносимой болью, и Мик едва не застонал. ─ Как можно так... Как?! Это же дети! Ты собственными руками убил одну и довел до самоубийства другого!─ До самоубийства его довела его собственная глупость, ─ отрицательно покачал головой мужчина. ─ Нужно было лишь делать все, что от него требовалось, не больше, и тогда бы он увидел сестру живой и здоровой.─ Лжешь! ─ воскликнул Локонте, пытаясь снова подняться. Однако перекатиться со спины на живот представлялось почти невозможным из-за вновь загоревшихся болью порезов по всему телу. ─ Ты прислал ему конверт с ее пальцем! ─ прокричал мужчина в потолок. ─ Ты приковал ее наручниками! Разве после этого человек может остаться здоровым?!─ Ты знаешь опасно много, Микеланджело Локонте.─ Мне плевать! ─ Мик теперь даже не моргал и не отводил свой бешеный взгляд от мучителя.─ Если бы он до этого не доводил, ничего такого бы и делать не пришлось. А его прыжок с крыши... Это был какой-то вызов или... Но я подумал, что даже из этой ситуации можно извлечь выгоду. Все решилось молниеносно.─ Мадонна! ─ казалось, удивить Локонте после перенесенного уже было почти невозможно, но у Лорана все-таки получилось: ─ Это ведь ты пришел к Флорану в аудиторию! Ты сказал, что его вызывают туда, хотя даже Эстель узнала об этом слишком поздно! Лоран, это ты запер ту дверь вслед за Мотом, чтобы спасатели не смогли пройти! Им пришлось ее выламывать! Ты решил, что Мерван сможет сбросить Флорана с крыши? Думал, что так избавишься от них обоих? ─ с каждым вопросом голос Микеланджело становился все громче и громче, и под конец итальянец натурально сорвался на дрожащий крик, за что сразу же получил удар по челюсти.Не настолько мощный, чтобы отправить его в нокаут, но достаточно сильный для того, чтобы заставить мужчину замолчать.─ Признаюсь, это было одной из идей, ─ сказал Бан, почти равнодушно разминая кисть после удара, будто сейчас ничего и не случилось. ─ И ты бы был прав, Микеланджело, если бы не одно "но": убивать месье Мота таким способом нельзя. Не для этого я спас его от той психованной дурочки-Кристины! Если бы все было так просто ─ я бы прирезал его в переулке, когда он возвращался темным вечером после дополнительных пар.─ Тогда зачем? ─ непонимающе просипел итальянец, чувствуя слезы, вставшие в глазах после удара.─ Сделать Флорана повинным в смерти Мервана. Расколоть его. Сломать, ─ почти по слогам перечислял мужчина. ─ Заставить его ощущать свою беспомощность и корить себя за то, что он не успел помочь Риму. ─ По-твоему, он мало страдал?! ─ челюсть Мика горячим камнем тянуло вниз.─ Поверь, есть те, кто страдал так же, как и он.─ Давай, скажи еще что это ты.─ С какой стати, ─ пожав плечами, Лоран вновь присел рядом с Локонте. В следующий миг мужчина резко сдернул с итальянца куртку, единственный источник тепла. Как и ожидалось, подкладка прилипла к воспаленным ранам и отодралась, причинив боль. Мик охнул от боли, сцепив зубы. ─ Речь вовсе не обо мне. Но... Знаешь, я думаю, пришло время начать вторую часть урока. Микеле, может, ты все-таки скажешь мне, где сейчас находится Флоран?─ Я уже говорил тебе: я не знаю, ─ почти по слогам произнес Микеланджело. Что-то в глубине души подсказывало мужчине, что вторая часть урока в буквальном смысле врежется в его тело с удвоенной силой.─ Хорошо, тогда по-другому: скажи мне, какой у него номер?─ Я что, совсем, по-твоему, идиот, да?! ─ Мик прекрасно знал, что по геолокации номера можно отыскать абсолютно любого человека, где бы тот ни находился. Хоть в Париже, хоть в соседних регионах, хоть вообще в другой стране. Все зависит от мощности вычислительной программы и уровня ее разработки.Наверное, так вычислили и его самого, когда он вышел вечером из дома...─ В твоей телефонной книжке нет никого по имени "Флоран Мот", ─ горестно охнул Лоран, показывая Мику экран его же телефона и будто подтверждая этим свои слова.Черт, ну Локонте же, в конце-то концов, не настолько тупой, чтобы приобрести Моту сим-карту и назвать его новый номер его же именем! Номер все же был забит в телефон, поскольку Микеланджело так и не удосужился его запомнить, однако Флоран был записан в списке контактов под именем двоюродной сестры тети мамы его, Микеле, отца. Честно говоря, он и сам-то ее видел пару раз за всю свою жизнь. Марчелла?.. Мирелла?.. Итальянец даже вспомнить не сможет!─ Неужели нам придется начинать сначала, Локонте?─ Послушай... ─ слабо проговорил Микеланджело, глядя в потолок и посмеиваясь от нелепости ситуации: ─ Ты провернул столько дел... Ты проник в квартиру Флорана, умудрился поставить камеры везде, где бы он ни появлялся, похитил девочку и заставил ее брата следить за Мотом, убил двух детей, похитил меня, а теперь... Теперь не можешь вычислить мобильник? Слабо, Лоран, очень слабо, ─ улыбнулся окровавленным уголком губы итальянец. Запекшаяся в крови рана треснула, причинив мужчине боль.─ Я могу сделать это и без тебя. Но зачем мне напрягаться и лишний раз тратить свои силы, если можно относительно быстро узнать это и от первоисточника?─ Что мне с того, что я скажу тебе номер? Разве я что-то от этого получу?─ Да.─ Умру быстро? ─ Локонте, не дав мужчине договорить, насмешливо уставился на Лорана.Бан пугающе навис над итальянцем, приблизившись настолько, что не воспользоваться этим моментом было бы полным идиотизмом. Микеланджело сам оторопел от этой мысли ─ неужели он действительно хочет это сделать? Неужели найдет в себе силы?!─ Мудак! ─ и внезапно Микеланджело со всей силы, до сведенных судорогой лопаток, ударил обеими связанными руками Бана по лицу, разбив ему нос. ─ Что?! ─ выкрикнул Мик. Он думал, что вода и согревшая его куртка придадут ему хоть каких-то сил, однако нет, стало лишь хуже. ─ Теперь боишься меня? ─ и внезапно мужчина уселся прямо на Микеле, зажав его шею рядом с кадыком коленом.─ Посмотри на меня, ─ приказал мужчина, шепча эти слова едва ли не на ухо Мику. Что, что, черт возьми, Микеланджело там может увидеть? Акулий, ничего не выражающий взгляд?..─ И долго мне на тебя любоваться?! ─ шепотом спросил итальянец, начиная задыхаться. Микеле не помнил, чтобы ему хоть раз в жизни было настолько плохо и холодно. Ему даже показалось, что воздух внутри его легких заледенел, превратившись в глыбу, кровь перестала течь по венам...На какое-то мгновение Лоран даже поверил, что ему удалось сломить итальянца. Ровно до того мгновения, пока Бан не заглянул в его глубокие карие глаза. Жертвы так не смотрят: никакого, даже самого легкого намека на страх ─ сплошные ненависть и презрение! И именно этот взгляд взбесил мужчину. Он бы прекрасно понял, если бы увидел во взгляде Локонте злобу, как у Кристины, испуг ─ как в глазах той девчонки из Канады!..Но молчаливое превосходство... Ох, это злило до трясучки в коленях! Настолько, что Лоран, не сдержавшись, схватил лезвие и порезал кожу над сердцем Микеле так глубоко, что даже сам потом удивился, почему оттуда ему в лицо не брызнул фонтан крови!─ Где Флоран Мот? ─ еще раз спросил мужчина. Чертов сукин сын! Вывел!─ Я не знаю, ─ дрожащим шепотом ответил Мик.─ Я слышал это уже сто раз!─ Услышишь в сто первый! Не знаю!!!Локонте промолчал, и ощутил, как на его кожу снова опустилось лезвие. Плечи и шею он уже почти не чувствует, видимо, пришло время груди. Бан надавил на кадык Мику еще сильнее, и все силы начали уходить на рывки, на попытки выбраться, вдохнуть хоть немного воздуха!Итальянец почти сразу же начал биться, задыхаться и вновь почувствовал лезвие. В этот раз чуть ниже прошлого пореза. Кровь моментально большими, крупными каплями сползла по ребрам и, смешавшись с потом, упала на пол. Много крови и капель много. Боль стала настолько сильной, что сознание выключилось. Но, к сожалению, буквально на пару секунд. ─ Отпусти, ─ очнувшись, Локонте посинел от недостатка воздуха и даже сам не понял, как вымолвил эту фразу. Губы кололо, а уголки рта дрожали. Перед глазами ходили разноцветные круги, а стены комнаты сливались в одну большую серую плоскость с полом. ─ Отпусти! Отпусти!!!По животу вновь прошлось лезвие, задевая собой наискось старые порезы, а затем ─ соленая вода. И вдруг ─ тишина. Пара секунд полнейшего вакуума: такого, что даже уши будто заложило. В голове итальянца на секунду пронеслось, что такое затишье не случайно. Точно ли вокруг тишина, или это он, Микеле, оглох от собственного крика?! И это было последней здравой мыслью. Секунду спустя сильный, невероятно сильный удар рассек воздух и гулом осел в голове итальянца.Что это такое было?! И тут, словно по взмаху волшебной палочки, перед Миком все окончательно поплыло, почернело, и мужчина, больше не доверяя своим глазам, весь обратился в слух, который тоже пропал почти сразу же после его, Микеле, гортанного крика.Кажется, именно в этот миг Микеле понял, что такое истинная боль. Его живот, его ребра и бока словно обвило гибкое каленое железо. Что это, твою мать?! Что это?! Что?! Мик забился на полу, связанный веревкой, не в силах вытерпеть такое безмолвно, и захлебнулся в оглушающем его самого крике. Итальянец за эти секунды словно забыл, кто он такой, забыл, что у него есть гордость, забыл, что боится за Мота больше, чем за самого себя ─ Мик остался наедине лишь с одним чувством. С болью.Все, это точно конец! Только бы хватило сил!Боль второй раз прокатилась по всему животу. Только бы хватило!Микеланджело ощутил ужас, что скрутил его желудок и остальные органы в плотный жгут. Одно дело, конечно, бахвалиться перед собой и Баном и решить дерзко стоять до последнего, но вот совершенно другое ─ получить два удара кнутом с заостренным концом! Можно наобещать себе все возможное, уверить себя в том, что ты все вынесешь, да! Только вот когда в тебя вгрызается такая боль, ты забываешь о всех своих намерениях, забываешь о том, что сам говорил себе не ломаться!Третий удар: Локонте протяжно закричал и даже сумел перевернуться на полу ─ настолько его подкинуло от боли!.. Тело его стало ватным, и у Мика почти не получалось даже дышать. Выходило только стонать в такт свисту. Вжавшись в пол, Микеланджело попытался хоть как-то извернуться от беспощадного удара, но кнут раскаленным своим объятием удержал итальянца на одном месте. Мик рефлекторно старался зацепиться пальцами за эту жалящую полоску, перебившую его дыхание, но это оказалось безуспешной попыткой.Еще немного ─ и Бан же его просто вусмерть иссечет!!! Сначала изрезал, затем едва ли не наживую снял часть кожи, а сейчас он хочет его буквально забить, как скотину! Садист гребаный! Отребье! Четвертый удар почти выбил из Микеланджело само понятие "жизнь" ─ Лоран нанес его аккурат по плечам и шее: кнут, сделав несколько оборотов вокруг горла, стукнул своим заостренным кончиком Мику по щеке, едва не попав ему в глаз. Лицо рассекло до крови сразу же. Волна боли становилась неуправляемой, огромной ─ итальянец уже абсолютно не слышал своих собственных криков: все сознание захлебнулось в грохоте волн, шумевших в голове. Тело била неконтролируемая дрожь, а ладони связанных рук отчего-то оказались исцарапанными в кровь ─ то ли ногтями, то ли об пол... ─ Скажи, где он, Локонте! ─ крикнул Лоран прямо итальянцу в ухо, запустив ему в волосы пальцы и приподняв этим голову мужчины.Тишина, которая внезапно наступила после этих слов, была поистине невыносимой. Микеле не мог сказать ни слова, а все пытался восстановить дыхание и хотя бы просто сфокусироваться на садисте. Он даже дышать не может, а уж понять то, что от него требуют... Все вокруг плыло от застилающего веки пота и слез. Мадонна, как же это больно! Невыносимо!Это бесчеловечно!Микеле не мог видеть самого себя со стороны, но губы он искусал в мясо. И даже не почувствовал. Кусок тряпья, которым стало его тело, не может чувствовать. Может лишь трястись в ожидании нового удара хлыста. Все сознание итальянца билось в панике и хотело, чтобы это просто прекратилось! Он скажет все, что от него потребуют, все, что от него хотят услышать. Если нужно ─ соврет! Только не еще один взмах!.. Пятый такой удар он уже просто не выдержит! Не надо больше, Мадонна, не надо...Мама, помоги мне!..Следующий удар точно будет последним гвоздем в крышку его гроба! Локонте закрыл глаза, и из них капнули тяжелые, крупные слезы. Пусть бьет, пусть боль будет запредельной! Пусть! Он больше не может этого вынести! Он даже стонать не может, не то что говорить ─ четыре последних удара выбили из мужчины вообще все. Микеланджело ощущал себя пустой коробкой, от которой пытаются чего-то добиться.Неужели Бан не видит, что в этой валяющейся на полу коробке уже нет почти ничего?Сознание сжалось, ожидая удара. Микеле лишь чудом осознавал, что вообще происходит в комнате: он чувствовал лишь запекшуюся кровь на щеке и пот, градом катящийся по его лицу. Всё! Все остальные ощущения ─ слух, зрение ─ попросту растворились. Голова уже не соображала, что нужно хотя бы попытаться извернуться, спастись от удара. Даже спина, которую Локонте еще чувствовал несколько мгновений назад, перестала болеть ─ она попросту онемела. Связанные же руки и ноги Микеланджело не чувствовал и подавно.Мик просто находился в темноте и ощущал лишь несколько маленьких капелек, текущих по щекам.Но отчего-то его больше не били. Стало тихо, и будь у итальянца силы, он бы испугался такой внезапной тишины. Хотя, впрочем, что с ним могут еще сделать? Даже если его сейчас бросят в огромный котел с химическим содержимым ─ у этих мудаков в арсенале может быть вообще все что угодно! ─ это станет лишь спасением от всего этого.─ Итак?.. ─ раздалось откуда-то. Мик, пытаясь теперь вместо желанного ранее падения в обморок удержать себя в сознании, даже не смог понять, откуда именно раздается голос. В какой момент кто-то новый появился в этой комнате? ─ Он сказал?..─ Все, что нужно, ─ Локонте не мог видеть, но Лоран согласно кивнул, вытащив небольшое записывающее устройство из собственного нагрудного кармана.─ Замечательная была идея. Хорошо, вычисти запись, чтобы не было слышно посторонних шумов. Что по поводу номера?─ Нет, ─ отрицательно хмыкнул Бан.─ Разберись, ─ односложно приказал голос. ─ Как долго?─ Часа два, не меньше.─ С какой точностью?─ Думаю, радиусом до двадцати пяти метров. На большее я бы не рассчитывал.Что они делают? Чего хотят?.. Микеле начал понемногу приходить в себя, но пока что еле-еле различал слова ─ все они сливались в его голове в сплошной гул, и из него выхватывались лишь отдельные словосочетания, которые явно не проливали свет на все происходящее. Кроме того, с каждой секундой все быстрее и быстрее возвращалась чувствительность, а потому тело начинало ныть, резать и колоть, причем одновременно и в самых разных местах. Болела не только кожа, но и внутренние органы, хотя, по сути, Мика-то ведь почти не били. По крайней мере ─ кулаками.─ И этого вполне достаточно! Замечательно. Делай, что требуется. Когда все будет готово, скажешь мне точное время, которое он потратит на то, чтобы...─ Я бы не говорил об этом при нем... ─ Бану явно было некомфортно обсуждать все это при постороннем, который, впрочем, мало что соображал на данный момент. ─ Что делать с?.. ─ спросил Лоран, поддевая носком ноги валяющееся в крови тело.Вошедшая в комнату тень посмотрела на безвольно валяющегося на полу связанного итальянца так, словно только что вспомнила о нем, и подошла к Мику, с искренней заинтересованностью осматривая мужчину. Изувеченное, бордовое от налившихся синяков полуобнаженное тело Микеле было покрыто четырьмя свежими перекрещивающимися багрово-фиолетовыми рубцами, где-то кожа лопнула, а на полу вокруг Локонте было очень много крови ─ как выступившей недавно, так и уже засохшей. Микеланджело эмбрионом скорчился на полу, пытаясь даже в полубессознательном состоянии защититься от очередного удара. Мужчина хоть и пришел в сознание, но словно не понимал, что его уже никто не бьет ─ тело его продолжало вздрагивать само по себе, а из горла то и дело вырывался задыхающийся хрип.Сейчас Мик казался едва ли не мертвым, однако тень видела, что это вовсе не так, это ложь: да, пусть он выглядит ослабшим, хрупким, но такими бывают хищники, которых загнали в угол и нанесли смертельную рану. Такие будут держаться до последнего. И Микеле вовсе не был сломлен, хотя и был истерзан едва ли не в мясо.Локонте ощутил, что тень присела рядом с ним и осторожно коснулась его стертых в кровь запястий, связанных веревкой, которая тоже окрасилась красным. Затем израненной кожи коснулось что-то длинное и холодное, и руки итальянца, спустя несколько секунд, освободились.Конечно, сейчас его и развязать можно ─ что он в таком состоянии им сделает-то?!─ Оставить. Ты перестарался, ─ в голосе неожиданного появившегося визитера послышалась какая-то отдаленная пародия на жалость. ─ Ты так его просто убьешь! Он нужен во вменяемом состоянии.─ Вы не знаете, как сильно он умеет бесить... ─ Лоран начал было злиться, но сразу же постарался себя успокоить. Видимо, при этом человеке не позволялось проявлять подобных эмоций. ─ К тому же, оказалось не так просто выбивать из него информацию. Но... Как Вам будет угодно, ─ будничным тоном ответил мужчина, словно речь шла не о сохранении чьей-то жизни, а о чем-то, что вообще внимания не заслуживает.Хотя, можно подумать, для такого зверя чья-то жизнь вообще имеет ценность!─ Ты можешь стоять? ─ услышал Локонте голос прямо над ухом. Глаза не открывались совершенно ─ слабость накатила такая, что тело абсолютно не слушалось Мика. ─ Подними, ─ через несколько секунд итальянец услышал, как кто-то вошел в комнату, и едва не заскулил, когда чьи-то крепкие, довольно сильные руки коснулись его израненной в мясо спины. ─ Никаких резких движений! Аккуратно! Хоть на руках неси, если потребуется! И принеси потом таблетки и мазь, ─ голос эхом звучал в голове Микеле. ─ Я зайду к нему позже.Голос, как Микеланджело не пытался вслушаться, не был ни мужским, ни женским. Просто голос: Локонте даже толком не понимал, откуда именно он доносится. Казалось, он был сразу и везде. Внутри что-то обрывалось от этих неуловимых звуков. Если бы у Мика были силы бояться ─ он бы боялся: мужчина нутром ощущал опасность, растекающуюся раскаленной лавой по пространству. Микеле нашел в себе силы еле-еле приоткрыть глаза для того, чтобы увидеть хотя бы силуэт, которому голос принадлежал, но это действие потерпело грандиозное фиаско.Как его окончательно развязали, Микеле не понял и даже не запомнил. Пусть мужчина и находился в сознании, но полной жизнеспособностью это точно назвать было нельзя. Каждое неловкое движение облизывало его спину, живот, ноги словно огнем. Мика вывели из комнаты в узкий коридор. Мужчина мог судить о его размерах вовсе не зрением, поскольку глаза так толком и не открывались из-за слабости, а по тому, что несколько раз больно задел израненным плечом стену. Итальянца начала бить сильная дрожь, с которой он почти не мог справляться, и из-за этого ему пришлось буквально вцепиться в плечо его сопровождающего. ─ Руки! ─ раздалось сбоку. ─ Иди нормально! ─ Н-не могу... ─ с усилием просипел взмокший Микеланджело на выдохе, даже не надеясь на то, что его вообще услышат. Не было сил даже на ненависть, иначе он бы так вмазал этому мудаку! А затем вернулся бы в ту комнату и сотворил бы все то, что Лоран посмел с ним сделать! Ох и поигрались бы они в линг-чи на французский манер! Только ролями бы поменялись!─ Иди!─ Пожалуйста... ─ Локонте ощутил, что начинает терять сознание. И где только это спасительное состояние было тогда, когда он во все горло кричал от боли?! В голове мутилось, а плечо сопровождающего Мика человека будто куда-то уплывало. Микеле несколько раз попробовал зацепиться пальцами за ткань одежды, но у него ничего не вышло. Тяжесть в теле все нарастала и нарастала, запрещая даже вдохнуть воздух. В груди из-за этого начало ломить. Микеланджело, теряясь в пространстве, начал медленно оседать на ледяной пол. Вместо крови по венам будто потек свинец, сковывающий все мышцы и усложняющий и без того сбитое дыхание.─ Вставай! ─ снова раздалось сверху.Микеле лишь что-то нечленораздельно промямлил в ответ, и даже сам не до конца понял ─ на каком именно языке. Все равно. Пусть его теперь хоть до смерти иссекут ─ Локонте сам, без посторонней помощи уже точно не встанет: мужчина окончательно съехал на пол, почти негнущимися пальцами пытаясь удержаться за одежду стоящего рядом с ним человека. В конце концов, незнакомец, повинуясь приказу той непонятной тени, поднял его и, приобняв за талию и закинув руку Микеланджело на себя, кое-как дотащил почти не функционирующее тело до нужного места. Единственным осознанным воспоминанием Микеле был тот факт, что на кушетку его уложили буквально с рук, так как двигаться он не мог совсем.***Мот проснулся от входящего звонка. Телефон противно вибрировал уже какое-то время, однако Флоран до того крепко уснул, что очень долго не мог вынырнуть из состояния полудремы. Да и, честно говоря, желания особого не имел, поскольку знал, кто ему может звонить в такое время и так напористо. Кроме Локонте никто этот номер не знает, а значит ─ и звонить ему, Моту, никто не может. Для чего только этой чрезвычайно любвеобильной итальянской сволочи вообще звонить после всего того, что между ними случилось сегодняшним вечером, в главный праздник Флорана? Да Фло его слышать не хочет, мудака этого! Так что француз просто взял и два раза сбросил вызов, а затем, переставив телефон на беззвучный, перевернулся на другой бок, пытаясь уснуть снова. Во таком состоянии ему было гораздо легче ─ он бы теперь, пожалуй, остаток жизни своей провел в каком-нибудь там небезызвестном летаргическом сне. Находясь в нем, ты не обязан думать, страдать, бояться...Тебя почти нет.Звонок повторился. Телефон, лежащий не так далеко от мужчины, вибрировал до того сильно, что Мот ощутил, как его ухо сводит от щекотки. Фло, поморщившись, все же поднял телефон вновь и, глубокомысленно втыкая в подписанный контакт, тяжело выдохнул:─ Что же, настойчиво, Локонте, настойчиво... Да что же тебе от меня нужно?! Мало ты мне уже... Алло! ─ хриплым после глубокого сна голосом выкрикнул француз в трубку, потеряв терпение.─ Флоран... Я их нашел, ─ голос в трубке был сдавленным и каким-то будто не настоящим, но все же это абсолютно точно был голос Микеле, Фло не мог бы ошибиться ─ они слишком долго прожили вместе в одной квартире.─ Что?.. ─ не понял француз, потирая ноющий лоб. ─ Кого ты нашел? Ты что, пьяный? ─ отчего-то у Мота не получалось сейчас злиться на Микеланджело. Не потому, что он резко его простил, вовсе нет, а из-за того, что разговаривать с бухим Микеле было дохлым номером.Сталкивались. Знаем.─ Их, ─ монотонно раздалось в трубке.─ Ты что... ─ Тут в голове Флорана все-таки щелкнуло, и мужчина испуганно вцепился в сбитые во время сна простыню и одеяло. ─ Ты знаешь, кто?..─ Да. Отправлю... ─ голос начал совсем пропадать, и после этого Фло услышал лишь гудки. Секунду спустя, мужчина увидел сообщение, пришедшее с номера Микеланджело.Там были написаны координаты.