Глава 40 (1/1)

—?В каком смысле, вы ничем не сможете помочь? —?разочарованно протянул Бэкхён, впиваясь взглядом в невозмутимое лицо худрука, сидевшего по другую сторону стола. —?Вы же сами обещали мне вчера, что выгоните Бэмбэма! Что таким людям, как он, нет места в труппе КНБТ!—?Вчера я ещё не знал всех подробностей. Ты ведь не предупредил меня о том, что это Тэн нанёс первым удар, а не его оппонент.Чанёль покосился на мрачного тайца, лицо которого успело за ночь распухнуть и налиться всеми оттенками фиолетового, и брезгливо поджал губы. Бён же, разозлённый тем фактом, что его заветная мечта вновь ускользала из рук, не собирался сдаваться так просто.—?Да какая разница, кто ударил первым? Бэм его спровоцировал! —?вскочив и уперевшись ладонями в край столешницы, буквально выкрикнул парень.Он видел, как возмущённо приподнялась бровь Пака, а в глубине карих глаз заплясали языки адского пламени. Бэк готов был поспорить?— худрук давно приготовил для него личный котёл, самый глубокий и жаркий, из которого не было шансов выбраться. И если он не планировал провести в нём всю свою дальнейшую жизнь, то должен был просто заткнуться и вновь попытаться стать приличным мальчиком и идеальным премьером?— тем, каким его и хотели видеть колючие и льдистые глаза напротив.Дождавшись, когда публично униженный Бён, подобно впечатавшемуся на всей скорости в стеклянную дверь дурному щенку, покорно сел на пятую точку и притих, Чанёль протянул руку к пачке сигарет и зажигалке, и неторопливо закурил. Вытащил из ящика стола пепельницу, поставил её справа от ноутбука и затянулся, втягивая гладко выбритые щёки. Тэн беспокойно пошевелился?— то ли от боли в избитом теле, то ли от охватившего его нетерпения?— и Пак тут же бросил на него предупреждающий взгляд, такой холодный, что впору было покрыться толстой коркой льда даже от самого короткого зрительного контакта.—?А теперь давайте дружно уберём в сторону эмоции и включим разум,?— снисходительным менторским тоном, будто бы перед ним сидели глупые дошколята, принялся объяснять мужчина прописные истины. —?Если я выгоню Бэмбэма из труппы, он тут же заявит, что это Тэн первым на него напал, и свидетелей тому найдётся масса. И это значит, что он уйдёт из театра вслед за своим другом.—?И что? Нужно спустить ему с рук подобное поведение? —?хмуро усмехнулся Бён, нервно стуча пяткой об пол.—?Мы применим санкции?— оштрафуем и сделаем публичный выговор. Не только Бэмбэму?— обоим,?— окатив угрюмого Тэна волной презрения, процедил Пак. —?И если на них это никак не подействует, то в следующем сезоне мы просто не станем продлевать с ними контракт.Ощутив подступающую к горлу тошноту, Бэкхён машинально схватился за ворот свитера, оттягивая его и жадно глотая воздух. Отчётливо понимая, как сильно его бесил в эту минуту окружающий мир?— Тэн, так и не проронивший ни слова в свою защиту, и Чанёль, делающий всё, чтобы потопить парня напротив и поставить на место зарвавшегося ученика.—?Ты можешь быть свободен. Подумай о своём поведении и возвращайся в театр со свежей головой,?— стряхнув пепел, криво улыбнулся худрук.Оставшись неподвижным на ещё несколько долгих мгновений, брюнет, наконец, встал, и молча проследовал к выходу. Бэк проводил его больным потухшим взглядом, и хотел было пойти следом, но был пригвождён обратно к стулу одним ёмким и властным: ?Сидеть!? Будто бы он личный щенок худрука, на котором тот с упоением применял новые и всё более изощрённые методы дрессировки.Докурив, мужчина небрежно затушил окурок, сцепил пальцы в замок и уложил на них массивный подбородок, молча рассматривая Бёна, но ничего ему не говоря. А тот, подавленный и жалкий, исподлобья смотрел на него в ответ, не в силах произнести ни слова. Понимая, что и слов в нём больше не осталось. Только эмоции?— живые, болезненные и острые. Прикоснись?— и до кости прорежет.—?У меня есть запись,?— выудив из рукава последний козырь, спасительную краплёную карту, выдохнул Бэк. —?Там Бэмбэм про наркотики рассказывает, что он толкает их остальным. Мы можем слить её Чунмёну, и он…—?И он ничего не сделает,?— устало поморщился Чанёль. —?Думаешь, что это удивительный факт? Многие артисты балета сидят на наркоте?— это их личное обезболивающее. Или веселящее?— тут уж зависит от обстоятельств. И единственное, чего ты добьёшься, так это громкого скандала, который пошатнёт не только репутацию Бэма, но и нас всех.—?Вот как,?— понимая, что и не ждал другого ответа, отрешённо фыркнул парень.—?Я хочу, чтобы ты передал эту запись мне, не оставив у себя даже копии. Поверь, будет лучше для всех, если она будет храниться в надёжных руках,?— твёрдо, вкладывая в каждое своё слово тонны весомости и важности, приказал худрук. —?А теперь скажи мне, какого чёрта ты так отчаянно заступаешься за Тэна? И не рассказывай мне сказки про великую дружбу, ведь ты даже не знаешь, что это такое. А вот на тайца таращишься весьма откровенно. Прямо как голодный пёс на лакомую кость.—?Чего? —?отшатнувшись, растерянно моргнул Бэкхён. —?Не смотрю я на него! Что вы тут выдумываете?—?Не прикидывайся идиотом, тебе это не к лицу,?— вновь выбив из пачки сигарету, махнул рукой худрук. —?Я тебя предупреждал, что с лёгкостью выведу Тэна из игры, если он будет мне мешать. Благо, что его фигура далеко не самая значимая на этом шахматном поле. И поверь мне, мой дорогой, если ты не прекратишь с ним столь тесно общаться, то из театра он вылетит со скоростью света. И единственное, что ему останется, так это, поджав хвост, вернуться в Таиланд, и развлекать на пляже местных туристов с обезьяной на плече!Вздрогнув, будто от унизительной и звонкой пощёчины, Бэкхён вжался в спинку стула и слепо уставился на брошенные на край стола билеты.—?Сходите вместе с Тиффани, потом поделишься впечатлениями от просмотра.Всё ещё не понимая до конца, на какую именно авантюру толкал его Пак в этот раз, Бён робко потянул на себя один из билетов и вчитался в отпечатанный на нём текст. А затем перечитал ещё раз, и ещё, словно бы в определённый момент буквы могли волшебным образом перемешаться и сложиться в совершенно иной текст.—??Спартак?? С Сехуном?! —?осознав, что чуда не случилось, просипел парень.—?Почему нет? —?искренне удивился Чанёль. —?Ты знаешь О только с одной стороны, и далеко не самой приглядной. А теперь посмотри на него, как на профессионала. Вдруг чему-то научишься?—?Но я не хочу на него смотреть! —?возмущённо воскликнул Бэкхён.—?Боже мой,?— потирая виски, простонал Пак. —?Мы же с тобой обо всём договорились, а ты опять начинаешь. Так не терпится всё разрушить? Ну, так давай, доламывай!Парень порывисто стиснул в руке билеты, нарочито сминая их, демонстрируя худруку, как трудно ему было сейчас прогнуться и уступить, и крепко зажмурился, не позволяя злым слезам брызнуть из глаз.—?Хорошо,?— пробормотал он, выбрасывая белый флаг и поджимая побелевшие от напряжения губы.—?Это лучший ответ, который я только мог от тебя услышать,?— миролюбиво парировал Чанёль, не став более задерживать своего подопечного. —?Взрослеешь, это радует.Сбегая вниз по лестнице и радуясь тому, что в понедельник артистов балета было невозможно загнать в театр без веской причины, Бэк продолжал неразборчиво шептать проклятия в адрес худрука и царапать собственную шею. Он был уверен, что вокруг его горла обернулся тугой ошейник?— шипованный, с металлическими бляшками и электрошокером?— одно неверное движение, и разряд прошьёт от головы до кончиков пальцев. Вот только удавка не чувствовалась, лишь саднили царапины, нанесённые им же самим.—?Ты в порядке? —?коротко спросила Тиффани, оторвавшись от экрана телефона, когда парень запрыгнул на заднее сиденье её автомобиля.Бэкхён молчал, продолжая исступлённо мять в руке несчастные билеты на спектакль, который он не желал видеть, но на который был обязан пойти. Потому что должен, потому что не имел права на отказ. Потому что сам виноват, что позволил с собой так обращаться.—?Ненавижу,?— едва слышно прошептал он, мысленно всё ещё оставаясь в кабинете худрука, озвучивая то, что так и не осмелился сказать ему в реальности.—?Дай-ка сюда,?— выдернув билеты из чужой ладони и аккуратно их расправив, вздохнула Янг. —?Ну, кстати, Сехун хорошо танцует.—?Мне насрать!—?Ясно,?— не став спорить, послушно кивнула блондинка. —?Куда тебя отвезти? Это всё-таки твой выходной.—?Он и твой тоже,?— запустив пальцы в лохматые кудри, поморщился Бэк. —?Отвези меня к Бэ Чжухён, а потом поезжай, куда хочешь.—?К Чжухён? Шутишь, что ли?! —?возмущённо обернувшись, припечатала Янг.***Бэкхён стоял в углу танцевального зала, мрачно и непонимающе наблюдая за тем, как Чжухён и Тиффани крепко обнимались, словно старые подруги, наперебой расспрашивая друг друга о делах и тут же отвечая. Казалось, что им и дела не было до парня, неловко мнущегося в стороне, и пришедшего сюда, вроде как, потанцевать, а не наблюдать за их лобызаниями.—?Так значит, что ты теперь его менеджер? —?абстрактно махнув рукой куда-то вбок, и не отрывая лучащихся счастьем глаз от улыбающегося лица Янг, поинтересовалась Бэ.—?Да! А ты его, типа, духовная наставница и гуру в мире танцев? —?шутливо повертев бёдрами, выпалила блондинка.—?Эй, я вообще-то тут! —?раздражённо развёл руками парень, но женщины на него даже не взглянули.—?В какой-то степени, да,?— тряхнув головой, согласилась Чжухён. —?Нам надо было увидеться гораздо раньше. Когда мы с тобой виделись в последний раз?—?Наверное, когда я ещё не была свободной, как птица в небе,?— скривившись, хохотнула Тиффани, и тут же резко обернулась, обратив, наконец, внимание на Бэкхёна. —?Так ты сюда пришёл, чтобы потанцевать? Не натанцевался за неделю?—?Нет,?— обиженно отвернулся Бён.—?Вот и танцуй тогда, а мы с Чжухён поговорим о нашем, о девичьем. У тебя же есть здесь свой кабинет? —?подхватив подругу под локоть, хмыкнула Янг.Бэкхён молча посторонился, пропуская женщин к двери, и натянуто улыбнулся Бэ, скользнувшей по нему виноватым взглядом. В глубине души парень понимал, что у Чжухён не было шансов справиться с Тиффани?— та была слишком приставучей и энергичной, и не отставала от людей до тех пор, пока не забирала всё, что ей было нужно. И острые зубки Янг уже сомкнулись на загривке старой подруги, и не намеревались её отпускать в ближайшее время.—?Зови, если что,?— крикнула Бэ, прежде чем скрылась из виду, захлопнув за собой дверь.Оставшись в одиночестве, парень устало осмотрелся. Поднял взгляд на зеркала, в каждом из которых отражалась его усталая напряжённая фигура, и, наступив на задники, рывком стянул кроссовки. Он неспешно прошагал на середину зала, застыл лицом к серому городу, живущему в своём особенном, пульсирующем ритме жизни, и завис, глядя не на что-то конкретное, а сквозь. Сквозь высокие здания из стекла и металла, сквозь дождевые облака, нависшие низко над городом. Сквозь весь шумный торопливый Сеул, захлёбывающийся в колкой измороси и порывистом ветре, тянущем с востока подступающую всё ближе зиму. Сквозь?— и прямо в себя?— на своё собственное унылое отражение, едва различимое на панорамной глади окна.Стремительно отпрянув, Бэкхён закружился, закручивая себя всё быстрее и быстрее, обращаясь в вихрь, в стихию, будто бы заключённую в самих зеркалах, едва успевая перебирать ногами на неожиданно скользком и отчего-то качающемся полу. Всё вокруг прыгало и летало, вертелось в безумной пляске, и краски смазывались, образуя совершенно новый, незнакомый обывателям цвет, а тошнота уже накатывала на корень языка, как морские волны на влажные гладкие камни. И в какой-то момент Бён потерял равновесие и с криком упал, крепко приложившись затылком об пол. Полежал несколько секунд, оценивая возможные повреждения, надеясь на то, что подвернул ногу. Или, ещё лучше, вообще её сломал. Но ничего не болело, только слегка гудела голова и мир всё ещё вращался в безумном абстрактом полёте.Понимая, что танцевать сегодня он не хотел?— по крайней мере вот так, в гордом и горьком одиночестве, Бэк неспешно обулся и подхватил брошенную у стены куртку.Можно было бы тихо сбежать?— улизнуть в незакрытую дверь, отключить телефон и гулять по столице до самого вечера. Можно было бы сидеть на берегу реки Хан, задыхаясь от бьющего в лицо промозглого ветра. Или тратить драгоценные часы своей жизни на нахождение в модном ламповом кафе с тихой музыкой и не менее тихими посетителями.Можно было, конечно, но Бён Бэкхёну из Вонджу?— своевольному и своенравному, наивно верящему, что он, наконец, вырвался на свободу, и теперь всё окажется иначе. А вот Бён Бэкхёну из КНБТ?— нельзя.Кутаясь в пуховик, парень подошёл к кабинету Чжухён, и уже хотел заглянуть внутрь, как внезапно услышал заветное слово ?мама?, и ладонь прилипла к ручке двери, не в силах на неё надавить. Ещё не до конца понимая, о чьей именно матери шла речь, он сел на корточки и прильнул ухом к замочной скважине, боясь пропустить хоть слово, и благодаря всех возможных Богов за то, что давние подруги не контролировали громкость своих голосов, полностью отдавшись во власть сплетен.—?Нет, я не знакома с его мамой,?— протянула Тиффани, чем-то звеня?— то ли ложечкой в чашке, то ли массивными серьгами в ушах. —?Чанёль лишь сказал мне о том, что она настоящий тиран. И когда Бэк попал в его руки, то был совершенно диким.—?Ну,?— вздохнула Чжухён, заговорив на тон тише,?— я имела честь сидеть с ней рядом на премьере ?Мы?, и Нара уникальная женщина.—?В каком смысле?—?Ах, даже не знаю, как объяснить! —?неловко рассмеялась Бэ. —?О ней мало что известно. Вроде как, она была балериной и выступала в столице, но затем что-то случилось и она вернулась в Вонджу. И ей так сильно хотелось покорить балетный олимп, что она возложила эту задачу на плечи младшего сына, решив лепить из него звезду всеми возможными способами.—?А ведь есть ещё старший?—?Да, Чондэ. Прекрасный парень, но артист балета из него бы точно не получился,?— мягко усмехнулась Чжухён. —?Так вот. Как я поняла, Нара слишком зациклилась на своей цели, и Бэкхён стал идеальным орудием в её руках. И до личной встречи, я видела в ней лишь тирана, который добровольно лишил своего сына нормального детства, друзей и первой любви.—?И что же поменялось, когда ты её увидела? —?фыркнула блондинка.Бэкхён, вместе с Тиффани, задержал дыхание в ожидании ответа. Он даже не знал, что именно хотел услышать?— просто вслушивался в эту вязкую тишину, вновь и вновь выходя на середину сцены, кланяясь рукоплещущей ему публике, и видя лишь веер, которым Нара закрывала своё лицо, отказываясь смотреть на долгожданный триумф собственного сына, к которому они оба шли столько времени. И это было так мерзко и пошло, что Тиффани и Чжухён обсуждали его самого и его семью буквально у него под носом, но он не мог и пальцем пошевелить, чтобы хоть как-то это прекратить. Просто дышал и ждал, сам не зная чего.—?Она плакала. Так горько и безутешно, что я хотела было её успокоить, но так и не решилась приблизиться,?— наконец, вздохнула Бэ.—?Почему? Ей не понравился танец Бэкхёна?—?Не знаю. Может, она боялась показать свою слабость окружающим? Или ему самому? Я даже не поняла, были ли это слёзы гордости или разочарования. Говорю же?— уникальная женщина.Сильно оттолкнувшись ладонями от стены и зашагав в обратном направлении, Бэкхён на ходу достал из кармана куртки смартфон и, с трудом попадая по нужным кнопкам, набрал короткое сообщение для Тиффани. Просто, чтобы она знала и не волновалась. Чтобы ей не влетело от бешеного с самого утра Чанёля, явно поцапавшегося со своим благоверным из-за возвращения в столицу раньше времени.Когда телефон тихо зажужжал в ладони, он машинально поднёс его к глазам и прочитал короткий текст.?Хорошо, гуляй, но будь дома не позже десяти.?***?Спартак? уже давно отгремел, усталые и счастливые артисты отдали финальный поклон, а впечатлённые зрители разошлись по домам, и лишь Бэкхён продолжал сидеть в салоне автомобиля и смотреть на всё ещё ярко освещённое огнями, но уже затихшее старинное здание.Театр, в котором служил Сехун, находился в другой части столицы, и был раза в два меньше КНБТ. Когда-то они соперничали между собой за первенство, но лет десять назад КНБТ значительно оторвался и уверенно выбился в лидеры, благодаря щедрым финансовым вливаниям спонсоров и продуманной политике директора Кима.В этом месте всё было куда более скромным и компактным?— сверкающее глянцем фойе, зрительный зал, сцена. Даже цены на билеты, Бён специально проверил, оказались на порядок дешевле. Однако, парень хорошо отдавал себе в этом отчёт, артисты здесь танцевали ничуть не хуже, а местами, возможно, и лучше.Бэкхён, надёжно скрытый мягким сумраком партера, неотрывно следил за масштабным и ярким представлением. И налёт скептицизма, которым он усиленно обмазывался перед приходом сюда, постепенно таял, а на место ему приходил почти детский восторг. Бэк восхищался самоотдачей кордебалета, блестяще отыгрывающего свою жалкую второстепенную роль. Грациозностью и плавностью движений уже зрелой, по безжалостным балетным меркам, примы. И даже Сехун, хотя от признания этого неприятно горчило во рту, казался органичным в роли воинственного и мужественного Спартака.Бён изо всех сил пытался отключить эмоции, и нажать на рычаг, отвечающий в его черепной коробке за профессионализм, и явственно понимал?— О был хорош, чертовски хорош. Его рубленые мощные движения, потемневший взгляд, направленный в подавившихся вздохом зрителей. Высокие прыжки, идеальная растяжка, сильные руки, способные поднять двух балерин сразу. Усмешка. Холод. Страсть. Отчаяние. Лицо Сехуна, как холст, идеально передавало эмоции его персонажа. И художником, который наносил эти выверенные мазки, был сам О.И зрители, которые поднялись со своих мест, награждая бурными овациями артистов, были солидарны с Бэком в том, что это было волшебно, профессионально, и, чёрт возьми, гениально. И они не стеснялись демонстрировать свой восторг. Даже Тиффани вскочила, ярко улыбаясь премьеру, будто тот мог её увидеть. Только Бён сидел, кривя губы и отказываясь публично признавать чужой ненавистный триумф. Всё ещё не понимая, зачем худрук заставил его это увидеть, и какой реакции добивался. Хотел унизить? В сотый раз щёлкнуть по носу? Тогда ему это с блеском удалось. Вот только теплее относиться к О он всё равно не станет, каким бы идеальным артистом и примером для подражания тот ни являлся.—?И как тебе? —?барабаня пальцами по рулю, спросила Тиффани.Вздрогнув, Бэкхён изумлённо уставился на неё, не сразу понимая, что она здесь забыла, и равнодушно пожал плечами.—?Нормально.Янг понимающе кивнула, а затем, спохватившись, полезла на заднее сиденье, с трудом дотянувшись до толстого бумажного конверта. Взвесив его в ладони, она довольно хмыкнула и передала его удивлённому Бэкхёну.—?Открой!Не задавая лишних вопросов, Бён разорвал коричневую бумагу, и ему на колени упал глянцевый журнал, на обложке которого находились они с Чонином?— в пуантах, с размазанной по губам помадой и подтёками туши на щеках. Держащиеся за руки, застывшие напротив друг друга в причудливой позе, поймавшие баланс на самых кончиках пальцев. С проступающими венами на руках, испариной на лбу и маниакально-лихорадочным блеском в глазах.—?Нара меня убьёт, когда это увидит,?— трагично констатировал Бэкхён, с осторожностью скользнув подушечками пальцев по своему изображению.—?Внутри есть ещё несколько снимков,?— подсказала Тиффани, жадно считывая его реакцию на всё происходящее.Бён задумчиво листал матовые яркие страницы, глядя на них с Чонином со стороны, и где-то очень глубоко, приятно царапаясь под рёбрами, ему нравилось увиденное. Эта концентрация напускной внешней слабости и внутренней силы. Столь очевидно бросающейся в глаза женственности, столкнувшейся с истинно мужским началом. И это было красиво. Завораживающе. Феерично.—?Журнал поступит в официальную продажу на следующей неделе, но результаты видны уже сейчас,?— Янг вытащила из сумки записную книжку и ткнула пальцем в одну из страниц, повернув её к изумлённому Бэку. —?Только за сегодня ты получил три предложения о фотосессиях, два?— по поводу рекламы, и даже приглашение на пробы к какому-то сериалу. Правда, Чанёль его уже отверг.—?Ты шутишь? —?недоверчиво фыркнул парень.—?Нет же, дурачок! —?захлопнув блокнот, покачала головой Тиффани. —?Ты нравишься публике, продюсерам и рекламодателям. Они выбирают тебя, а не Чонина, и это о многом говорит! Пак считает, что если всё продолжит идти такими темпами, то уже в следующем сезоне в КНБТ может появиться новый премьер.—?Ну да, конечно,?— закатил глаза Бэкхён, хотя сердце забилось гораздо быстрее, чем ещё минуту назад. —?Вряд ли директор Ким обрадуется моей возрастающей популярности.—?Чанёль над этим работает. Твоя забота?— быть хорошим мальчиком и не разочаровывать худрука,?— подмигнула Тиффани парню и завела мотор, не успев заметить, какая невыносимая чёрная тоска промелькнула в бездонных колодцах карих глаз.***На следующий день после спектакля, Чанёль вызвал Бэкхёна в свой кабинет, чтобы лично услышать о его впечатлениях от просмотра ?Спартака?. И пока Бён, тяжело вздыхая, восседал в кресле и ожидал, когда худрук обратит на него своё внимание, сам мужчина общался с кем-то по телефону на повышенных тонах, агрессивно сыпля витиеватыми фразами на английском.Не понимая, зачем Пак выдернул его с репетиции прямо сейчас, если сам был чертовски занят, парень устало потёр глаза и вперил взгляд в потолок, умоляя себя не заводиться, не злиться и не беситься. Он должен быть идеальным?— хотя бы сейчас, в глазах мужчины напротив.—?Достали! Ничего без меня не могут,?— сбросив звонок, гневно резюмировал Чанёль. —?Ну так как, тебе понравилось? Тиффани сказала, что ты даже не моргал, пока смотрел спектакль.—?Да, потому что я спал! —?саркастично скривился Бэкхён.Пак довольно хохотнул и положил ладонь на мышку, начав быстро щёлкать по невидимым Бёну значкам на экране.—?Нормально всё. Двигается неплохо,?— проворчал парень, понимая, что худрук ждал от него более осмысленного ответа. —?Самое то для премьера захудалого столичного театра.—?Если бы только Сехун услышал твою оценку, то точно оказался впечатлён и польщён, но он даже не знал, что ты присутствовал на его выступлении,?— хрипло рассмеялся Чанёль, застучав пальцами по клавиатуре. —?Как, кстати, поживает Тэн?Моментально застыв и насторожившись, будто почуявший охотника зверь, Бэк окинул мужчину испытующим взглядом. Чем это было? Банальным любопытством или хитроумной проверкой? Тем не менее, в этот раз ему было нечего скрывать.—?Я не знаю. Мы с ним с понедельника не виделись, не созванивались и не списывались,?— холодно отчеканил он, и даже телефон бы показал, если тот лежал у него под рукой.—?Это хорошо,?— похвалил его Пак.Да, хорошо. Хорошо, что Тэн проводил время со своей возлюбленной, даже не вспоминая о Бёне. Хорошо, что он лишился единственного друга, оставшись один на один с ненавистным балетом. Хорошо, что вся его жизнь летела под откос, набирая немыслимые обороты, к которым он сам оказался, ну, никак не готов. Просто прекрасно.—?Так что там со спонсорской вечеринкой? —?лишь бы перевести тему, полюбопытствовал Бэк.Ему действительно был интересен ответ, потому что всю неделю труппа строила теории о том, кого на неё пригласят, одновременно ожидая и опасаясь оказаться в списке гостей.О том, что поедут туда далеко не все, было понятно с самого начала?— всё же, спектакли в КНБТ никто не отменял. Но что было лучше?— оттарабанить опостылевший концерт, один из сотни, в роли безликого артиста кордебалета или солиста, вечно остающегося на вторых ролях, или получить унизительное приглашение от спонсоров, а, вместе с ним, и надежду на то, что ещё не всё потеряно и можно перевернуть ход игры, разом вырвавшись из пешек в дамки?—?Хорошо, что прим и премьеров на такие сборища не приглашают,?— как-то раз, во время одной из репетиций, насмешливо обронила Сыльги.—?А если бы позвали?— поехала? —?то ли из любопытства, то ли ощутив укол типичной женской зависти, тут же спросила Йеджи.—?Зачем мне это? —?холодно усмехнулась прима, продолжив разминаться у станка, пристально глядя в глаза собственному отражению.—?Увы, никто не может оставаться на троне вечно. За него тоже нужно бороться,?— наивно взмахнув ресницами, парировала Хван.И Бэкхён, по иронии судьбы оказавшийся совсем рядом с ними, отчётливо видел, что за внешней невинностью одной отчётливо маскировалась лютая злость, а за показной невозмутимостью примы уродливо проступал первобытный страх быть съеденными теми, кто ещё вчера был на несколько ступеней ниже в пищевой цепи.—?Хорошо, что напомнил,?— встрепенулся Чанёль, вновь потянувшись к мышке. —?Всей душой ненавижу подобные сборища, но мой голос в этом направлении пока что ничего не решает.—?Так вы заранее знали о том, что это мероприятие должно было состояться? —?разочарованно протянул Бён.—?Такие ?мероприятия? готовятся заранее и очень тщательно. Это только артистам мы говорим о них в последний момент, когда уже всё решено,?— Пак всмотрелся в осунувшееся лицо своего подопечного и поморщился. —?Эй, мы же уже говорили с тобой на эту тему! Как только я сяду в директорское кресло, то первым делом отменю подобные спонсорские встречи. Я обещаю тебе, Бэкхён! И, кстати, мне же Чунмён обещал скинуть список приглашённых.—?Скажете, кто? А то там уже ставки делают,?— заинтригованно заёрзал Бэк, чуть успокоившись после пылких обещаний худрука.—?Ты туда всё равно не поедешь,?— цокнул языком Пак, уставившись в экран и бегая глазами по строчкам. —?Что за?..—?Что там? —?уставившись в удивлённо вытянутое лицо худрука, насторожился парень.Мужчина, игнорируя его, потянулся к телефону, набирая короткий номер и напряжённо вслушиваясь в гудки. И, едва ему ответили, со всего маху треснул кулаком по жалобно звякнувшему столу.—?Как это понимать, Чунмён?! —?рыкнул Чанёль, не отрывая взгляда от списка на мониторе. —?Я же тебе сказал, что Бэкхёна трогать нельзя!Замерев, будто глупый олень, выбежавший на шоссе под ослепительный свет фар, Бён подался вперёд и учащённо задышал?— ещё не понимая до конца всего происходящего, но уже осознавая, что это не могло закончиться для него хорошо.—?Что значит, что спонсоры хотят его видеть и ты не можешь им отказать? Мне плевать на это, слышишь?! Он мой, Чунмён! —?худрук продолжал орать так, что уши закладывало, но на победившего в этой битве директора, вероятно, это не производило ни малейшего впечатления. —?Ладно, чёрт с тобой. Хочешь играть грязно? Я тебе это устрою!Со всего маху вернув трубку на рычаг, Пак тут же поднял её и вновь в бешенстве опустил, но пластиковый аппарат оказался на удивление прочным, будто бы для худрука изначально купили тот, что относился к категории особо крепких, противоударных.Выдохнув сквозь крепко сжатые зубы, Чанёль долго смотрел на растерянного бледного Бэка, по-детски сложившего руки на коленях, не способного проронить и слова, и обречённо покачал головой.—?Твою же мать!***Бэкхён чувствовал себя ровно также, как и семь лет назад, когда его отправили выступать на праздничном концерте в Ульсане, а Нара впервые не смогла с ним поехать. Они тогда стояли на автовокзале, окружённые десятками снующих во все стороны людей, и мать давала ему последние наставления, то и дело касаясь гладко зачёсанных волос.Теперь на месте шумного вокзала была парковка КНБТ, чёрный микроавтобус за спиной и небольшая сумка с вещами. А вместо Нары?— Тиффани, и на голове?— кудри. А под кудрями мысли?— больные, неповоротливые, мрачные. И осознание того, что не ехать?— невозможно. Хоть прикидывайся больным, хоть мёртвым?— всё равно закинут в автомобиль и повезут, как ягнёнка на заклание.—?Пожалуйста, я умоляю тебя, ничего не пей и не употребляй. Даже если тебе кажется, что это обычная вода,?— выговаривала Янг, слово в слово повторяя речь Чанёля, которую худрук вдалбливал своему подопечному накануне. —?Если будут приставать, сразу говори, что ты личный ученик худрука Пака. Не ведись на их сладкие речи, не заискивай перед ними, держись особняком. Дай понять, что ты особенный и неприкосновенный!—?Почему ты просто не можешь поехать вместе со мной? —?капризно прервал Бэкхён затянувшийся монолог.—?Потому что в такие места приглашаются только артисты, а не их менеджеры,?— вздохнула блондинка, бросив убийственный взгляд на засигналившего им водителя. —?Увидимся завтра вечером. Береги себя!Убито простонав, Бён махнул на прощание рукой и забрался в забитый артистами салон. Пробежался взглядом по знакомым лицам?— щебечущей Хёне, Момо, растерянному Сычену, стайке малознакомых ему девчонок из кордебалета, взбудораженных всем происходящим, и…—?Тэн?! —?вглядываясь во всё ещё опухшее лицо тайца, пробормотал Бэк.Тот невесело кивнул в ответ, и Бён, забыв о всех своих обидах, тут же начал пробираться к нему, на заднее сиденье, упрямо таща за собой застревающую в узком проходе сумку.—?Осторожнее! —?шикнула на него Хёна, и тут же продолжила успокаивать жалобно всхлипывающую Момо.—?А вы здесь чего забыли? —?спросил парень, сев рядом с Сыченом, поскольку соседнее с Тэном кресло было занято его же рюкзаком с вещами.—?Полагаю, то же, что и ты,?— невесело фыркнул Дун. —?Вы тоже чувствуете себя товарами на витрине?—?Ага,?— пробормотал Тэн, пока водитель автобуса неповоротливо выворачивал с парковки. —?Только у каждого из нас свой ценник.—?Мне даже стало интересно, а по какому принципу нас всех отбирали? Ну, ладно, девчонки, они тут все смазливые. А мы-то здесь с какой стати? —?лепетал явно нервничающий Сычен. —?Может, мы им нужны в качестве партнёров для выступления?Таец небрежно скривился, но Дун этого, к счастью, не заметил.—?И что там будет? —?спросил Бэкхён, и его вопрос прозвучал неожиданно громко во внезапно наступившей тишине в салоне.—?Не переживай, малыш, всё будет цивильно,?— насмешливо отозвалась Хёна. —?Приедем в какой-нибудь жутко дорогой загородный особняк, исполним незатейливый спектакль на сцене мини-театра очередного толстосума, а потом чинно выпьем и поговорим. Никто ни на чём не будет настаивать, если не захотите.—?О, да, ты же у нас эксперт по таким вопросам,?— раздражённо проворчал Бён, недовольный тем, что какая-то девка из кордебалета смела его поучать.—?Ну, кто-то сосёт у спонсоров, а кто-то?— у худрука,?— обернувшись, подмигнула ему девушка.И Бэку стоило титанических усилий, чтобы не подойти к ней, не намотать на кулак длинные, отдающие в ржавую рыжину волосы, и не приложить носом о переднее сиденье?— так, чтобы кровь брызнула, чтобы мерзкие слова забились обратно в глотку.—?Не надо,?— шепнул Тэн, оборвав в зародыше ответную фразу, пропитанную ядовитым сарказмом. —?Мы тут все в одинаковом положении.—?Да уж, попали,?— обессилено замычал Сычен, лишившись защиты в лице лучшего друга и любимого папенькиного сынка, которого никто и никогда не выставил бы на аукцион перед спонсорами, словно живой товар, трепещущий и пульсирующий кусок мяса.Спустя полчаса, когда все разговоры стихли, а измученный Дун даже умудрился задремать, Тэн, наконец, убрал рюкзак себе под ноги и хлопнул ладонью по освободившемуся креслу. И этого короткого жеста оказалось достаточно, чтобы Бэк перебрался к нему и встревоженно всмотрелся в покрывшиеся корочкой ссадины.—?Болят?—?Нормально,?— широко улыбнулся брюнет. —?Ты как?—?Не знаю, ещё не понял,?— потёр лоб Бён. —?Думаю, мы вляпались в редкостное дерьмо.—?Ты правильно думаешь.Сейчас, оказавшись рядом с Тэном, Бэкхён начал чувствовать себя немного спокойнее. Они соприкасались плечами, думали о чём-то своём, и рядом не было ни Юци, ни Чанёля. Никого из тех, кто мог бы им помешать делить одно пространство на двоих. И только ради этого, пожалуй, стоило согласиться на эту дурацкую, выламывающую мозги поездку.—?Эй,?— тихо позвал Бён, когда молчать и дальше стало просто невыносимо,?— Хёна не права.—?В чём? —?оторвавшись от собственных размышлений, искренне удивился таец.—?Мы с Чанёлем… ничего такого,?— покраснел Бэк, хорошо осознавая, как ему важно, чтобы Тэн знал правду. —?Он всего лишь мой наставник. Он меня учит, даёт советы, защищает. И всё!—?Что же он тебя тогда от всего этого не защитил?Парень пожал плечами и упрямо тряхнул кудрявой головой.—?Ты ему не нравишься, и он против нашего общения.—?Я знаю.—?У тебя из-за меня могут быть проблемы,?— с надеждой заглянув в глаза брюнета, признался Бён.И больше всего на свете он хотел, чтобы Тэн беззаботно улыбнулся и успокоил его. Сказал, что всё это ерунда, и им нечего бояться. Что они и дальше могут оставаться друзьями, и никто им в этом не помешает. И Бэк бы непременно ему поверил, вот только Тэн молчал, лишь смотрел как-то тоскливо и убито, будто случилось что-то непоправимое, грубым рваным рубцом перечеркнувшее всю его жизнь на ?до? и ?после?.—?Ты чего? —?вцепившись в его запястье, с опаской выдохнул Бэкхён.Брюнет вздрогнул, медленно тряхнул головой и замешкался, слишком долго подбирая слова, чтобы описать масштаб происходившей вокруг него трагедии. И чем дольше он молчал, тем сильнее у Бёна заходилось сердце?— молчаливой истерикой, тянущей острой болью и невыносимым ожиданием нечто неизбежного и смертоносного, подобного глухой кирпичной стене перед автомобилем, у которого отказали тормоза.—?Худрук прав?— тебе стоит держаться от меня подальше, особенно сегодня ночью,?— хрипло произнёс Тэн, больше не улыбаясь, не маскируя за дурашливой беззаботностью животный страх.—?Что всё это значит? —?крепче сжав чужую холодную руку, пробормотал Бэкхён. —?Я не понимаю.—?Помнишь, как на фуршете после открытия сезона, я показал тебе одного спонсора, который дважды предлагал оказать мне поддержку?—?И?—?Мы едем к нему. Это на сцене его маленького театра я буду сегодня выступать?— избитый, уродливый, покрытый синяками и ссадинами,?— кривя губы, устало усмехнулся Тэн. —?И что-то мне подсказывает, что все остальные?— это просто массовка.