Глава 2. (1/2)
...Любовь нечаянно нагрянет,
Когда ее совсем не ждешь,
И каждый вечер сразу станет
Удивительно хорош...В. Лебедев-КумачЗандр схватился за голову, в очередной раз встрепывая волосы. Потом закрыл лицо руками.
— Ты охренел! — пробормотал он. — Я видел от тебя всякое, но на этот раз ты охренел окончательно!
Он не мог понять, почему кто-то не понимает такие очевидные вещи.
— Это ты не понимаешь! Вот, смотри! — Яросверт потянул его за ладонь.
Он вытащил из штанов засаленную тетрадку и, помахав ей перед носом у Зандра, всучил ее ему. Потом принялся стаскивать с указательного пальца кольцо. Кольцо не снималось; Яросверт вскинул правую руку, делая диковатые пассы.
— Погоди, ты что, палец пытаешься уменьшить?! Заклинанием для ломки костей?!Яросверт замычал от досады и растерянно огляделся, затем махнул рукой и помчался к умывальному столику: на краю его лежало мыло.
Взирая на эти манипуляции, Зандр приходил во все большее отчаяние. Однажды ему довелось услышать легенду о тетрадке бога смерти, в которую можно было записать имя того, кого хочешь убить. Кажется, он был бы рад, если бы эта тетрадка оказалась той самой тетрадкой.Но Яросверту наконец удалось стянуть кольцо. Он вернулся к Зандру, раскрыл тетрадку в его руке и положил кольцо поверх нее, тыча в страницу пальцем:
— Смотри!
— Что ?смотри??! Это ифраханский!
— О боги, да! — с нетерпением зарычал Яросверт. — Это ифраханский! — И потыкал пальцем в тетрадку еще раз.
Только теперь Зандр увидел, что под кольцом был рисунок. Рисунок этого самого или похожего кольца. Массивного перстня с вырезанным в камне узором в виде лабиринта.
— И? — поинтересовался он, начиная, однако, подозревать, что Яросверт охренел немного меньше, чем он думал. В груди шевельнулось нехорошее предчувствие.
— Колец четыре. Всего четыре. Мое. И еще три, — отчаянно жестикулируя, принялся разъяснять Яросверт. — И они открывают что-то. Дверь или клад. Я не знаю что. В ифраханском это одно и то же. Дверь или клад в Черных предгорьях. Теперь ты понимаешь? — он вперил в Зандра полный нетерпения взгляд.
— То есть ты считаешь, что ты мне все объяснил? — хмыкнул Зандр.
Яросверт закрыл лицо рукой.
— И ты хочешь, чтобы я отправился с тобой в Черные предгорья? — уточнил Зандр.— Не-е-ет! — казалось, Яросверт сейчас зарыдает. — Я хочу, чтобы ты помог мне отыскать кольца!
— Угум. Кольца, — согласился Зандр. — Которые находятся, кстати, где? Ах да, ты же не знаешь где!— В Северной долине! Двое владельцев колец жили двадцать пять лет назад в Северной долине!
— Прекрасно! И кто они?
— Я не знаю, — ссутулился Яросверт.
— А владелец третьего кольца?
Ответом Зандру стало молчаливое сопение.
— С чего ты вообще решил, что это то самое кольцо? А если это копия или подделка? Да мало ли таких колец могли сделать?— Нет! — вскинулся Яросверт с таким видом, как будто само подобное предположение было жесточайшим оскорблением. — Я проверял, — пояснил он уже тише и почти виновато. — Кольцо должно отзываться на заклинание. Оно отзывается.
— Понятно.
Яросверт слегка пошатнулся. Только сейчас до Зандра дошло, что тот порядком измучен дорогой и, вероятно, еще и голоден. Долг гостеприимства пересилил злость на нежданного гостя. Кроме того, так Зандр мог дать себе немного времени.— Сядь, — велел Зандр, указав на кресло и отложив тетрадку и кольцо на комод. — Поговорим обо всем завтра.
Он выкатил на середину комнаты большую лохань, создал над ней маленький дождь и с помощью заклинания нагрел воду. Яросверт снял штаны и рубашку, успев запутаться и в том, и в другом, и с видимым облегчением полез в лохань. Зандр вышел на балкон, где сохло забытое им полотенце. Конечно же, оно было мокрым. Он попробовал его подсушить, но с вещами ему это не слишком удавалось. Запахло паленым.