Всё ближе и ближе (1/1)

—?Ты уверен, что так надо? —?немного ёрзая на одеяле, пытаясь устроиться поудобнее, пока верёвки сжимают кисти, уточнил я,?— может, врач упоминал ещё какие-нибудь способы?—?Прости, но нет,?— отвечает Сонбэ, затягивая узел посильнее, после чего отпускает меня, позволяя проверить крепкость оков. Быть связанным вновь было нисколько не приятно, даже наоборот, несколько страшно. Слишком много всего было связано с обездвиживанием последнее время, и от нахлынувших воспоминаний тело начинает немного дрожать. Само собой, словно инстинктивно…Сонбэ тихо хмыкнул, кажется, всё же заметив лёгкую дрожь, после чего укрыл меня посильнее… Прижимаясь и обнимая. В таком положении я не мог доверять даже ему, но у меня и выбора-то особого не было. В таком положении кожа и все раны на ней натягивались, болели сильнее, и чем больше прижимался ко мне Сонбэ, тем сильнее они болели. Однако, игнорируя боль, я старался сконцентрироваться на том, чтобы не сорваться снова. Дать себе хотя бы какую-то установку перед сном, и, возможно, контролировать себя в нём… Хотя, это будет довольно проблематично, учитывая тот факт, что я даже сны свои помню с трудом.Ян выдыхает, опаляя щёку теплом, заставляя ряд мурашек пробежать по коже от непривычной близости с кем-либо. Это напоминало моменты из кабинета главы, леденящие кожу. Тот гадёныш прижимался ко мне точно также, и, как бы я не старался, в детективе мне сейчас виделся тот же образ самозваного ?хозяина?. Пальцы напарника слегка касаются свежих бинтов и пластырей, проверяя их, иногда прижимая к коже сильнее, после чего, успокоившись и удостоверившись в том, что я, пока что, в порядке, устроился поудобнее на подушке и уткнулся носом в щёку.—?Чтобы тебе не снилось, постарайся помнить, что я рядом, хорошо? —?попросил Ян уже явно сонным, однако всё таким же настойчивым голосом. В ответ я лишь тихо угукнул и кивнул головой, после чего Сонбэ затих.Я долгое время лежал в тишине, не зная, как уснуть в таком положении. Тело всё ещё дрожало, даже в объятиях Яна, если от его прикосновений в такой ситуации не было даже хуже. Верёвки, всё же, сжимали кисти слишком сильно, из-за чего они уже начинали затекать, но будить Сонбэ мне не хотелось?— хоть кто-то сегодня сможет выспаться, а я и днём отосплюсь.Детектив вскоре начинает тихо сопеть, ослабив хватку и дыша уже не мне в щёку…а мне в ухо. Одновременно неприятно и забавно, но я всё же повернул голову к нему, чтобы не вздрагивать каждый раз, когда горячее дыхание опаляет чувствительную кожу. Я чувствовал то, насколько близко к нему находился, отчего с каждой минутой становилось всё более и более неловко, но возможности отстраниться, как таковой, у меня не было. Уснуть? Тоже не вариант, по крайней мере не из тех, что я могу выполнить сейчас. Что-то пробурчав во сне, напарник внезапно сжимает меня крепче, касаясь носом моего носа, заставляя немного поморщиться от боли в ранах и стыда от чрезмерно частого нарушения личного пространства.—?Карасума… —?тихо прошептал во сне детектив, прижимаясь ко мне, снова сжимая, словно тряпичную куклу. Видимо, кошмары здесь не только у меня. Возможно, он убегает от меня же во сне? Может, пытается отбиться от нападки в поисках мяса? А может, просто смотрит за тем, как я грызу сам себя? Так иронично получается, что я расстраиваюсь больше из-за своих же мыслей…Глаза вскоре начинают сами собой слипаться. Наконец-то я мог провалиться в сон, но внезапное урчание в животе и сильный голод заставили остатки сна улетучиться, словно листья, сорванные с дерева порывом ветра и унесённые куда-то очень далеко. Боль в животе нарастала, выворачивая изнутри, пока я пытался изо всех сил терпеть это молча, стараясь не проронить и звука.Спазмы, один сильнее другого, словно что-то внутри сжимало и растягивало органы, пытаясь разорвать их, причиняя всё больше и больше боли с каждой секундой. Не сжаться, не прижать к животу что-то мягкое, чтобы прекратить эти мучения… И Яна помочь тоже просить не хотелось… Закусив губу, я запрокинул голову, вжимаясь в подушку, всё же тихо проскулив от боли. Колени пытаться согнуть всё ещё было слишком больно, всё же, кости срослись не полностью после всех тех ударов тяжёлой арматурой.—?Гх… —?изо всех сил, однако всё также провально пытаясь сдерживаться, напрягаюсь сильнее, чувствуя, как, то ли от боли, то ли от напряжения сердце стучит быстрее, и также кровь в ушах стучит всё громче. Больно…адски больно… Не могу терпеть… И было всего два способа прекратить это…—?Ян… —?как бы хрипло и сдавленно не звучал голос от попыток сдерживать копившийся внутри болезненный крик, я попытался разбудить Сонбэ, ибо уж лучше так, чем сорваться снова,?— Ян… —?снова закусывая губу, повторил я, пытаясь достучаться до крепко спящего детектива,?— Сонбэ… пожалуйста… —?еле выдавил из себя, сжимая кулаки, ибо терпения сейчас явно не хватало.—?Мх… —?приоткрыв глаза, Сонбэ зевнул, после чего, немного приподнявшись и заметив моё состояние явно перепугался, даже вздрогнул,?— Карасума?! Снова спазм? —?уже прикладывая руку к коже живота, приподняв футболку, волновался Ян, прижимая меня к себе, поглаживая по голове, гладя мой живот и слегка надавливая на него, пытаясь унять боль,?— вот так… —?я продолжал дрожать от происходящего, прижимаясь к детективу настолько, насколько позволяли верёвки, пытаясь найти больше спокойствия и тепла, дабы избежать нахлынувших от боли воспоминаний,?— эй, ты ещё не отключился? Слышишь меня, Карасума? —?окликнул меня Ян, приподнимая голову,?— уже лучше?—?Мх… Да… —?прижимаясь к детективу, я постепенно расслаблялся. Прикосновения тёплой ладони Сонбэ успокаивали, заставляли забыть о боли. Они, всё же, отличались от прикосновений главы… В них было искреннее желание помочь. Расслабившись уже почти полностью, я продолжал жаться к Яну, не желая снова попасть в лапы приступа боли.—?Уверен? —?касаясь носом моего лба, уточнил Сонбэ, а после прислонился уже всем своим лбом, немного убирая мешающиеся волосы,?— ну, температуры вроде нет… Ладно, засыпай, я посторожу.—?Посторожишь?.. от чего?.. —?невольно зевнув, переспросил я, нормально ложась на спину, устраиваясь поудобнее и готовясь отойти ко сну.—?Сон твой посторожу,?— послышалась тихая усмешка Сонбэ, расплывшаяся в тихом звоне в ушах, под который я уснул. Рука детектива продолжала поглаживать живот, позволяя отдохнуть от боли, отступающей и сменяющейся неким спокойствием.~~~~~~~~~~~~~~~~~~~Он уснул… Мирно и быстро, напоследок скрипнув спинкой кровати… Осмотрев его, связанного и сжимающегося от боли, тихо шепчущего что-то себе под нос, я не мог ничего сказать или сделать кроме усталого вздоха. Снова вздрагивает, снова хмурится… Прижимаюсь к нему, согревая руками, не позволяя терпеть все навалившиеся страдания в одиночку. По некой причине, это тоже казалось мне важной частью реабилитации, да и своеобразные объятия… И правда помогали ему успокоиться. Тихое сопение говорило о том, что он уже успокоился, да и невнятный шёпот также прекратился, что было для меня достаточно радостной новостью. Устроившись на подушке поудобнее и не убирая руки с живота агента, я прикрыл глаза, теперь уже надеясь проснуться только под звон будильника, а не под сдавленный от боли голос Тадаоми.Утро наступило словно через пару секунд, 1 по крайней мере, так ощущался сегодняшний сон. Открыв глаза, я осмотрел Карасуму, оценивая его состояние и отвязывая руки, кожа на которых была натёрта до покраснения, словно… в том подвале… Встряхнув головой, отгоняя плохие мысли и воспоминания, я прижал его руку к себе, осматривая кисть, думая, чем же помазать это раздражение. Из интереса слегка надавив на красную кожу, получаю незамедлительную реакцию в виде сжатия руки в кулак и попытки оттолкнуть меня. Тихо посмеявшись, прижимаю кисть к своей груди, кладя палец сухожилие, проверяя, не слишком ли ускорен или замедлен у Тадаоми пульс, заодно сверяя со своим.Удостоверившись в его состоянии, почти равном нормальному, даже если с сильным натягом и только частично, я ещё некоторое время посмотрел на него, после чего, оставив вместо себя подушку, дабы Тадаоми было кого обнимать, вышел из комнаты и направился на кухню. Подготовленные заранее медикаменты и стакан воды, а также ежедневная утренняя инъекция вскоре были готовы. Отнеся всё нужное в спальню и оставив на тумбочке, взял в руки спиртовую ватку и повернулся к Карасуме… обнимавшего подушку и слегка прогнувшегося в спине, уткнувшись носом в наволочку. Правда, тихий кашель донёсся до моих ушей не сразу, как и понимание того, почему он то и дело содрогался всем телом, сжимаясь и утыкаясь в подушку сильнее.Временно отложив ватку, кладу руки ему на плечи, придерживая и приподнимая, заглядывая в лицо. Измученное и усталое, запачканное чёрной жижей, вытекающей изо рта. ?Сколько ещё машинного масла в нём осталось…??— раздражённо подумал я, помогая ему приподняться и сесть, придерживая за талию и отбирая запачканную чёрными отходами подушку. Он тяжело и хрипло дышал, пытаясь выкашлять все остатки этой гадости, но как и ожидалось?— безуспешно. Осмотрев комнату в поисках чего-то, куда можно было бы нормально прокашляться, и не найдя ничего дельного, кладу Карасуму на подушку, после чего пулей вылетаю из спальни, хватаясь за тазик в коридоре и возвращаясь к дрожащему Тадаоми.Приподнимаю дрожащее тело и кладу на край кровати животом, слушая, как он тут же заливается новой волной кашля и скулит от боли в промежутках, когда есть возможность глотнуть воздуха. Машинное масло падает на дно тазика капля за каплей, затем сгустками, постепенно закрывая дно. Я был поражён тем, сколько же этой дряни копилось в Тадаоми всё это время, да и вряд ли ныне видимое количество?— предел. Однако на сегодня, по крайней мере сейчас, агент, кажется, закончил, затихнув и прекратив кашлять.—?Карасума? —?окликнул я молчащего напарника, слегка погладив того по спине,?— ещё что-нибудь осталось? —?спросил я, однако ответа не последовало.Он лишь молча дрожал, сжимая руками покрывало, тяжело дыша и пытаясь успокоиться. Дрожащее тело и конечности, на которые он упирается, делая усилие и пытаясь подняться, однако они предательски подкашиваются, и Карасума вновь падает на кровать животом, поморщившись от боли. Приподняв его лёгкое тело, прижимаю к себе, чувствуя бешеное сердцебиение агента.—?Ян… —?вцепившись в меня, тихо произносит Тадаоми, снова вздрагивая, стоит мне прикоснуться к его нежной коже, ощущая множество рубцов, напоминающих о произошедшем в том месте. Даже называть это местом, чьим-то домом, местом работы абсолютно не хотелось. В моих глазах это виделось одной большой могилой.—?Да, Карасума,?— с ноткой сухости выдохнул я, после чего, некоторое время молча пообнимав агента, успокаивая его, отстранился. Немного запачканное маслом, напуганное до чёртиков лицо… вытерев чёрную жидкость с губ и подбородка агента рукавом, я уложил его на подушку, укрывая одеялом и вновь прикладывая ладонь ко лбу парня.Вряд ли то было из желания вновь проверить температуру напарника. Скорее попытка проявить больше заботы, дабы унять дрожь, бьющую слабое тело больного. Тяжёлое дыхание, трясущиеся руки… Казалось, что я уже начинаю привыкать к этой безнадёжной картине, и я не был уверен, хорошо это или нет. Подоткнув одеяло, я потянулся к лежащим на тумбочке подготовленным медикаментам. Шприц, спиртовка… Вытянув руку агента, протираю место для укола ваткой, после чего быстро делаю инъекцию, пользуясь моментом, пока Тадаоми лежал почти неподвижно.Ежедневная процедура, и я не был уверен, действуют ли вообще эти лекарства, учитывая то, как болезненно всё ещё чувствовал себя агент. Хотя, возможно… мне просто надо набраться терпения. Придерживая худощавое тело, помогаю всё ещё немного сонному Карасуме выпить таблетки, но обратно ложиться он уже не хотел. Опираясь на руки, дрожь в которых, кажется, уже прошла, агент опустил голову, ?смотря? куда-то вниз.—?Проснулся? —?окликаю напарника, на что тот поворачивает в мою сторону голову, тихо зевнув. Запустив пятерню в взъерошенные локоны парня, слегка улыбнулся, смотря на то, как от былого страха и растерянности постепенно не остаётся и следа в вытеснившем их более привычном недовольстве. На пару секунд я задумался над внезапно пришедшей в голову идеей, после чего всё же решился предложить её Карасуме,?— что думаешь насчёт небольшой прогулки?—?Прогулки? —?неуверенно переспросил агент, приподнимая голову на мой голос,?— а доктор разрешил? —?даже с некой надеждой в голосе уточнил Тадаоми, выпрямляясь. Точно же, разрешение врача… Вспомнив об этом аспекте, я достал со стола телефон, открывая его и заходя в список контактов,?— узнал бы сначала, а потом вселял в меня такие надежды,?— фыркнул Карасума.—?Настолько хочешь выбраться на улицу? —?с некой усмешкой пролистываю контакты в поисках нужного, игнорируя остроты напарника, и, наконец, натыкаюсь на знакомое имя врача,?— погоди немного, сейчас всё узнаю,?— нажимая на кнопку вызова, прикладываю трубку к уху и выхожу из спальни.~~~~~~~~~~~~~~~~~~~Голос Сонбэ доносился из соседней комнаты, но расслышать, что именно он говорил, было несколько проблематично. Утренняя боль в голове делала окружающие звуки немного размытыми. Из-за легкого холода, пришлось натянуть на плечи одеяло в попытках согреться. Сжав холодные руки в замок, немного сжимаюсь, греясь в ожидании Яна.Вскоре послышались приближающиеся к спальне шаги, скрип матраса… Детектив присел рядом, какое-то время, кажется, смотря на меня. Повернув голову в сторону коллеги, слышу ещё одну лёгкую усмешку.—?Угадай, что? —?расслабленным и весёлым голосом, словно ребёнок, протянул Сонбэ, снова потрепав мои волосы. Не совсем понятно, чего ему это так нравится, но, так или иначе, это было даже немного приятно.—?Он… Разрешил? —?на неуверенное предположение последовало утвердительное ?угу?, всё же заставившее меня встрепенуться и взбодриться в предвкушении прогулки,?— так… куда мы пойдём?—?Нам не стоит отходить далеко от дома, поэтому… Думаю, мы можем сходить в парк неподалёку отсюда,?— задумчиво предположил Сонбэ, подхватывая меня под руки и притягивая к себе, после чего помогая встать с кровати. Аккуратно шагая по линолеуму, стараясь больше опираться на собственные силы, как бы не дрожали ещё не особо окрепшие и болящие ноги, неспеша иду в направлении, которое указывает мне напарник, всё же не желая врезаться в углы и тумбочки по всей квартире.—?Вот сюда… —?усаживая меня на диван, заботливо протянул Ян, после чего куда-то отошёл. Судя по звукам шуршания одежды и лёгкого позвякивания вешалок, можно было догадаться, что он выбирает одежду. Вывесил что-то из моего скудного чемодана в шкаф? Или выбирает себе? Все вопросы отпали, когда он снова подошёл к дивану, после чего, отложив выбранное из шкафа в сторону, резко стянул с меня футболку, заставив немного поёжиться от холода. И снова он стоит… Молча… Возможно, он не в курсе того, что я прекрасно чувствую его прикованный ко мне взгляд. Окликнуть его или нет? Так пристально меня всегда сверлили только врачи после особо неудачных миссий.—?Ян,?— пробуждая коллегу от временного ступора, в который он впадал каждый раз, снимая с меня одежду. Придя в себя, детектив промямлил что-то невнятное, после чего взял что-то из выбранного набора одежды и натянул на меня. По ощущениям это было похоже… На обычную футболку, правда, непривычно свободную. Он приблизился, чуть подаваясь вперёд и берясь руками за резинку домашних штанов, и, отойдя от очередного кратковременного столбняка, быстро стянул их, не проронив и слова. Я был словно детсадовцем, который ещё даже не умеет переодеваться… Чувство одновременно стыдливое и… По странному приятное. Ощущение заботы…вряд ли хоть кто-то волновался так обо мне в детстве, как раз в том возрасте, когда все дети ходили в детские сады.Руки детектива надевают на ноги джинсы, после чего, притянув меня к себе и подняв с дивана, натягивают повыше, ближе в бёдрам, и застёгивают ширинку с ремнём, не позволяя мне сделать хотя бы это самостоятельно. Противиться бесполезно, это я уже понял, а потому просто доверился Сонбэ, который уже накидывал мне на спину жилетку.—?Я могу пойти с костылями? —?держась за плечи Яна, дабы не упасть, пока тот надевал носки, уточнил я, на что напарник недовольно хмыкнул, резко поднимаясь, от чего мне пришлось ухватиться за него покрепче, на пару секунд потеряв равновесие.—?А если тебе станет плохо, когда мы будем уже в парке? —?строго спросил Ян, будучи явно против этой затеи, однако тут уже я был против собственного безделья, и с этим тоже спорить было бесполезно.—?Парк ведь недалеко, значит дойду,?— твёрдо ответил я, чувствуя, как взгляд Сонбэ меняется на крайне неодобрительный. Словно чрезмерно много волнующаяся нянька… Хотя, возможно, так оно и было в реальности,?— или, если что, ты можешь меня повести, раз я такой лёгкий, как ты говоришь,?— нехотя и чуть тише добавил я, всё же идя на лёгкие уступки. Видимо, оказавшись удовлетворённым такой идеей, коллега самодовольно хмыкнул. Однако, я всё ещё принимаю это, как свою победу. Даже если частично.—?Ладно,?— выдохнул детектив, после чего, вновь усадив меня на диван, убрал руки,?— тогда погоди, пока я тоже переоденусь, и мы пойдём. Но через дорогу самостоятельно ты точно переходить не будешь, даже не надейся,?— отрезал коллега, и, пожалуй, в этом я был с ним согласен. Всё-таки, я не суицидник.Звук стягиваемой футболки, которая вскоре упала на подушку рядом со мной, шуршание ещё какой-то одежды, лязг пряжки ремня. Думаю, его набор одежды не особо отличался от моего, разве что звука натягиваемой кофты или жилетки я не расслышал. Определять происходящее по звукам было и правда увлекательной тренировкой, которая, если мои глаза восстановятся полностью, станет полезным опытом на миссиях.—?Отлично, можно идти,?— беря меня за руки и аккуратно поднимая, произнёс Сонбэ. Сжав его ладони, не желая упасть, я пытался держаться ровно на ногах, сглотнув и сконцентрировавшись. Видимо, вновь заметив моё напряжение, Ян вздохнул, притягивая моё худое тело к себе, позволяя ухватиться за плечи, дабы сохранять равновесие было легче,?— уверен, что не хочешь взять кресло? —?понадеялся детектив, однако я отрицательно помотал головой, уже твёрдо решив тренироваться даже будучи почти инвалидом.—?Я в порядке, просто…помоги мне добраться до выхода…и обуться…костыли, они…—?Они в коридоре, прямо в прихожей, не волнуйся,?— ведя меня вперёд, видимо, к выходу из квартиры, проворковал Сонбэ даже с некой теплотой в голосе. В какой-то момент он остановился, тормозя меня и присаживаясь на корточки, пока я продолжал облокачиваться о его плечи. Шнурки на прогулочной обуви затягиваются, комфортно прилегая к ступням, после чего напарник потянулся за чем-то, чуть придержав меня одной рукой. В ладонь упирается ручка костыля, ухватившись за которую сначала одной, а затем и другой рукой, я, наконец, смог отпустить коллегу, сохраняя равновесие и вставая почти ровно уже без помощи Сонбэ.—?Хорошо…теперь я готов.