Лабиринты сознания (1/1)
?Рассвет медленно занимался над Темзой, выпуская лучи зимнего солнца, словно бледные паучьи лапки. Они заползали в линии улиц, скверов и башен Тауэра, освещая самое его сердце?— часы Биг Бен. Серые тучи проснулись, брезгливо поморщились, и заплакали, смывая с окон и крыш пыль прошедшей ночи. Столица Британии просыпалась, а вместе с ней проснулась и маленькая квартирка, расположенная недалеко от центра города. В светлой спальне с большими настенными часами и круглой кроватью задребезжал будильник, он добрую минуту надрывался на тумбочке, пока из-под одеяла не вынырнула изящная женская ручка и не нажала на кнопку. Сонный недовольный возглас последовал сразу за этим действием, и обладательница изящной ручки села на кровати, сначала показав миру лишь ворох тёмных вьющихся волос и белоснежную кружевную сорочку. Ей снился странный сон, который мгновенно испарился с наступлением рассвета, попытки вспомнить прервал мужской голос.—?Что, уже пора, Диана?С другой стороны кровати слетело одеяло, под которым оказался мужчина, выглядевший чуть ли не вдвое старше женщины. Он улыбнулся и потянулся руками к её талии, не скрывая ни своего восхищения, ни любви. Она откинула волосы, склонилась к нему, бегло поцеловала и улизнула, хватая длинный халат, висевший на спинке стула.—?Нет времени, Стив. В департаменте ждут тебя, а у меня важная встреча в музее,?— Диана остановила на нём влюбленный взгляд, и улыбка вдруг ускользнула с её лица.Скрывая свои эмоции, она развернулась и вышла, закрылась в ванной, где её собственная неувядающая красота немым укором смотрела из зеркала, как напоминание о том, что жизнь земного мужчины в сравнении с жизнью дочери Зевса лишь один краткий миг. Как она могла влюбиться вот так? Почему? Диана закрыла глаза и представила Стива Тревора, молодого и статного, такого, каким впервые увидела на Фемискире. Танец под снегом, его спасение, битва с Аресом и свадьба. Да, дочь Царицы Амазонок вышла замуж за британского шпиона и прожила с ним двадцать пять лет в любви и согласии, она была счастлива тогда, она была счастлива с ним и сейчас. Ни его возраст, ни его внешность не имели значения. Имело значение лишь то, что скоро, очень скоро он может её оставить. Это пугало, выводило из равновесия, но к этой боли ей следовало подготовиться давно: ещё тогда, когда она восторженно-счастливая, потерявшая голову от любви, говорила ему ?да?.Это утро было также прекрасно, как и прочие, так же хотелось идти на работу, так же мечталось вернуться домой, и лишь одно было сегодня иначе: пожалуй, впервые за всё время мысль о Стиве, как о смертном человеке, обрушилась на неё так внезапно и жестоко, что отойти от потрясения было невероятно трудно. За утренним кофе она не смотрела на мужа, почти не понимала смысла цитируемых им заметок из газеты и была настолько далека от своей обычной утренней бодрости, что в конце концов поставила пустую кружку мимо раковины. Звук разбившегося стекла разрядил обстановку, однако этого хватило только чтобы добраться до работы. Там, в пустом уютном кабинете, Диану снова накрыло волной печали, и на этот раз слёзы сдержать не удалось. Страх и одиночество заранее поселились в её сердце, и от этого некуда было спрятаться и не на что отвлечься. Она искала зацепку, чтобы успокоиться, но в ворохе бумаг, исторических записей и древних артефактах не было того, что вытеснило бы хоть на время отчаянье из её сердца. Наконец, спустя четверть часа, Диана опустилась на стул, находясь в почти безвыходной ситуации, ей казалось, что жизнь закончена теперь, сегодня, и уже хотелось чего-то опрометчивого?— найти путь к смертной жизни или просто к смерти. Её рука, в который раз смахнувшая слёзы, опустилась на стол, пальцы коснулись шершавой угловатой бумаги. Визитка. Она взяла её, взглянула и вдруг встрепенулась. Расстроившись из-за того, чего ещё не случилось, Диана совсем забыла про назначенную встречу, о которой только утром сама говорила Стиву. Приводя себя в порядок, она вспоминала незнакомца, ворвавшегося в её жизнь вечером прошлой пятницы, и никак не могла понять, что именно заставило её согласиться встретится с ним снова.… Это случилось под самое закрытие, Диана уже собралась уходить, а ключи весело звякнули в двери кабинета, когда в музей греческой античной истории, где она работала, вошёл мужчина. Он был высок, дорого одет и выглядел как типичный английский аристократ, за исключением длинных рыжих волос, собранных в хвост. Незнакомец поздоровался, но не снял шляпы и не представился, долго перебирая пальцами по серебряной рукоятке длинной остроконечной трости. Его голос завораживал и успокаивал, манил и отталкивал, и, казалось, что она знает его так хорошо, как могла бы знать только саму себя. Однако мужчина был ей всё же не знаком, поэтому она решила выслушать его из уважения, которое априори испытывала к любым незнакомым людям.—?Добрый вечер. Прошу прощения, но музей, к сожалению, уже закрывается. У вас какое-то дело?—?Хм… Да,?— он прятал лицо, словно не хотел быть узнанным,?— у меня есть кое-что, принадлежащее вам, миссис…—?Тревор, сэр.—?Миссис Тревор… хм… эта вещь очень старинная, а вы, как специалист по очень старинным вещам, полагаю, найдёте ей применение.В его словах был какой-то подтекст, и Диана смутилась, неожиданно растеряв всё, что только что собиралась сказать.—?Может,?— неуверенно начала она,?— для начала стоит познакомиться? Я Диана, ведущий историк…Мужчина с готовностью пожал предложенную руку.—?Я знаю, кто вы, и поэтому не могу назвать своего имени, но я прошу вас рассмотреть моё предложение. Возможно это единственный подобный случай за всю историю вашей научной работы. Вы согласны?—?Где и когда?..Диана собралась с мыслями, взяла сумку и вышла. Он назначил встречу в одном из новомодных кафе, появившихся в квартале совсем недавно. Она шла на ватных ногах и не могла определить, что же такое с ней происходит и почему. Вид этого мужчины за столиком привёл её тело в состояние эйфории и крайнего волнения, из-за чего пришлось очень быстро занять своё место и сложить дрожащие руки на коленях. Диана чувствовала, как его взгляд из-под шляпы совершенно точно смотрит в район выреза платья.—?И так… —?улыбнулась она и замолчала, потому что голос вдруг изменил ей.Мужчина не ответил, только поднял руку и достал из внутреннего кармана чёрную бархатную коробочку, раскрыл её так, чтобы его собеседница видела содержимое и склонил голову на бок. Там в бархате и лоскутках органзы лежал прекрасный рубин, привлекающий внимание своей необыкновенной формой.—?Вы знаете что это? —?спросил он, производя своим голосом неизгладимое впечатление.Диана невольно сглотнула, сердце стукнуло, казалось, слишком громко.—?Д-да, мне кажется, что знаю,?— она поддела ноготком кулон у себя на шее и одним движением сняла его.—?Нет! —?незнакомец перехватил её руку,?— Вы угадали, это ключ к кулону, который не открывается ничем, никакой магией. К кулону вашей матери, не так ли?—?Откуда вы?..—?Возьмите его, возьмите и, не касаясь стола, откройте. Откройте его сейчас!—?Но я… я,?— Диана не могла поверить, что для углубления в кулоне существует вкладыш. Что вообще возможно открыть его и понять…—?Вы? Что? Боитесь? Не готовы? Что?—?Нет! Я готова, дело не в этом. Кто вы?—?Просто откройте! Откройте, и я всё объясню.Она вздохнула и взяла в руки рубин. Он идеально подошёл в углубление, золотые сечения сдвинулись, и вот изящная крышечка колбы раскрылась… Толи жидкость, только твёрдое вещество изумрудного цвета мгновенно вырвалось наружу, зависая на уровне глаз принцессы Фемискиры, а после кинулось в неё, обхватило холодными липкими струями и впиталось в кожу. Диана резко встала, опрокинула стул и замерла, увидев перед собой рыжеволосого бога. Именно бога, потому что никем иным он быть просто не мог. Она смотрела на него во все глаза, пытаясь понять кто перед ней, пока не заметила кое-что посерьёзнее. Мир вокруг рассыпался, точно песочный замок в замедленном действии. Крыши кафе больше не было, да и стены медленно уплывали в ярко-синее небо, какое редко можно увидеть в Лондоне. В этот момент хлопнула дверь и знакомый голос прокричал её имя.—?Диана! —?Стив аккуртано пробирался в их сторону, словно боялся спугнуть.В этот же момент чья-то рука очень крепко обхватила запястье Дианы, а вкрадчивый шёпот коснулся уха.—?Назови моё имя.—?Пусти! —?она безуспешно дёрнула руку, вытягивая другую, чтобы коснуться Стива.—?Назови моё имя, и всё закончится. Диана! Во имя богов! —?шёпот перешёл во властный голос, умолявший на грани отчаяния.—?Пусти!Пальцы разжались, Диана шагнула к Стиву, в голове вспыхнуло лицо мужчины, битва с Гиперионом, Асгард, Мстители, Лига Справедливости и Брюс Уэйн… Её рука почти коснулась руки Тревора, когда с уст невольно слетел шёпот…—?Локи!Она отпрянула, развернулась и кинулась обратно.—?Локи! —?голос сорвался на крик.Тот принял свой обычный вид, обнял её, прижал к себе и заговорил неразборчиво и едва ли менее эмоционально чем она сама.—?Наконец-то. Наконец-то, Диана, ты вернулась. Я почти потерял надежду.Они обнимались и плакали, а Лондон вокруг них таял и превращался в ромашковое поле с ярким солнцем и тёплым ветром, с мерцающими крыльями бабочек и ароматами трав.—?Двадцать пять лет, Локи! Двадцать пять! —?испуганно заговорила она.Локи отпустил её и рассмеялся.—?Гиперион выстроил огромную защиту, и поэтому вряд ли знает о том, что я освободил тебя. Но медлить нельзя. Там я случайно попал под заклинание Меры, мне уже не помочь и жизнь моя угасает. Но ты, ты получила часть моей силы, ты признала, что любишь меня…—?Я не говорила этого.—?Тебе и не нужно. Когда я коснулся тебя, то оказался в Лондоне, в толпе людей и не знал куда мне идти. Я плутал по твоему сознанию двадцать пять лет, пока не нашёл тебя, замужнюю женщину и историка в самом центре. У меня под носом ты была всё время, а я… Я не мог к тебе подойти, потому что любые мои попытки пресекались его иллюзиями. Мне пришлось скрываться, менять внешность, и вот сегодня это сработало. Я знал, что однажды это сработает, ведь этот кулон и этот рубин поместил в твоё сознание я, ещё тогда, в первый раз. Это значит, что я сильнее, всегда сильнее, потому что он может завладеть твоим разумом, я же владею твоим сердцем…—?Это очень громкие слова, Локи. Ещё ничего не решено и ничего не кончено. Я не понимаю. Так эти годы прошли? Эти двадцать пять лет?—?Только в твоём сознании. В реальности их не было. Это иллюзия титана, усложнившая мне всё дело. Он ещё не понял, кто я, не понял, что ты свободна. Ты должна вернуться и не оглядываясь по сторонам идти в бой. Я умоляю тебя вернуться. Теперь ты способна победить, способна убить его.—?А как же ты? Локи, как же ты?—?Я всегда буду с тобой, Диана. Всегда…? ***Дочь Зевса открыла глаза, когда шум битвы ударил по перепонкам, чья-то рука соскользнула с её предплечья. Земля ушла из-под ног, когда она увидела Локи, лежавшего без сознания подле неё. Колени сами подогнулись, рука легла на запястье бога, а ухо коснулось груди: пульс не прощупывался, сердце не билось, дыхания не было. Сердце Дианы же, казалось, стучало громче звуков сражения, громче самой жизни так, что в данный момент могло обеспечить жизнь им обоим. Она оплакивала мужчину, которого любила, ещё одного мужчину, и даже не замечала, как те, кто сражается за неё, проигрывают и проигрывают. Как их силы подводят одна за другой, а после и вовсе отказываются служить. Как Гиперион, не желая тратить на них время, уже устремил свой взор на неё. И как на горизонте впервые за эту долгую ночь появляется первая полоса сияюще-розового рассвета.