4. I Needed You (1/1)

Она пробуждается от звуков болтающих врачей, плачущих детей, пиканья мониторов, телефонных звонков и звуков пейджеров. Медленно моргая, Лорен понимает, что находится в отделение неотложной помощи. Воспоминания возвращаются к ней так же, как и боль от удара сковородой. Она не уверена, от чего ей больнее. Камила знает. Секреты, которые она так старалась скрыть, были раскрыты, а все из-за плохого выбора времени. Ее маленькая черная книга убийств обычно не находилась в ящике комнаты для гостей. Она держала его в свободной потолочной плитке в кабинете терапии. Где-то никто не будет смотреть, где Камила никогда не найдет его. Однако сильный шторм ударил по Майами неделю назад, и выявила слабость в потолках здания, где находилась ее офис. Руководитель здания позвонил в ремонтную компанию по крыше, и Лорен была вынуждена переместить свою книгу на пару дней. Как чертовски неудобно совпало, что Камила решила порыться в комнате для гостей именно в этот день? – Пациент просыпается, – сообщила одному из врачей медсестра. Боль пронзила ее голову. Боже, не могла она говорить потише? Мужчина в темно-синем врачебном костюме и белом халате подходит к кровати, осматривая Лорен. Он высокий с волосами цвета белой клубники и голубыми глазами: – Мисс Хурэги? Я доктор Хант, вы прибыли со сломанным носом, раной на голове и ножевым ранением на правой руке. Мы подлатали их, и мы ждем результатов томографии. Можете ли вы сказать мне какой сегодня день? – он говорит с ней в твердой, строгой манере. Она воображает, что он, вероятно, дружелюбен к другим пациентам. Учитывая тот факт, что она убийца, все по-другому. – Ух ... 16 апреля 2024 года ... это вторник, – отвечает Лорен. Вероятно, он проверяет, есть ли у нее амнезия. – Можете ли вы назвать мне свое полное имя и дату рождения? – Лорен Мишель Хурэги. 27 июня 1996 года. – Врач кивает, что-то чертит в ее карте. Амнезии нет. Не двигая головой, она впервые рассматривает комнату, в которой находится. Большинство людей в отделении неотложной помощи находятся в одной большой зоне, разделенной только занавесками. Лорен же получила свою собственную комнату вместе с дежурным полицейским в углу комнаты. Она замечает, что ее запястья также в наручниках, прикованными к кровати. Преимущества быть подозреваемым убийцей. Другой врач входит в комнату. У нее яркие рыжие волосы, высокий раздражающий голос, и на ней голубой вместо темного: – Вызывала? – спрашивает она. – Да, Кепнер, где томография? Это не должно длиться так долго, – спрашивает ее доктор Хант, с намеком на нетерпение в его тоне. – Я не могла забрать ее. Я могу попробовать снова? – рыжий доктор нервно запинается. Ее участие становится все более нетерпеливым: – Кепнер, мне нужна эта томография. Ее ударили сковородкой. Нам нужно посмотреть, есть ли какой-нибудь серьезный ущерб! Боль в ее голове перешла от раздражающего к мучительному. Это абсолютно невыносимо. Кроме того, ее лицо кажется онемевшим, и она начинает получать головокружение: – Черт, как же сильно болит голова, – жалуется Лорен, ее голос слабый. – Я чувствую себя не... Глаза Лорен катятся в ее голову, когда ее тело начинает сильно биться в конвульсиях. – Вот почему мне нужна эта томография, Кепнер, – кричит доктор Хант, подбегая к Лорен и переворачивая ее, чтобы она лежала на боку. Монитор рядом с кроватью быстро пищит. Приступ закончился так же быстро, как и начался. Это продолжалось всего двадцать секунд, и Лорен ничего не помнит. Внезапно она лежит на боку, чувствуя себя слабее, чем раньше, пока оба врача стоят над ней. – Что только что произошло … – Лорен спрашивает, перекатываясь, чтобы она снова лежала на спине. – У вас был приступ, – отвечает доктор Хант. – Кепнер, Операционная Комната 3 открыта? Ординатор достает маленький планшет и, после нескольких нажатий, отвечает: – Да. – Вызови Шепарда. Нужна операция, я думаю, что у нее внутричерепное кровоизлияние, и нам нужно откачать кровь, – он увозит ее из комнаты. В последний раз, когда Лорен была в этой больнице, она была расстреляна Остином Махоуном, человеком, который ворвался в их дом. Ей пришлось пройти экстренную операцию, чтобы удалить пулю. Это было нормально, она знала, что после того, как она проснется от операции, Камила будет там. Ее девушка. Любовь ее жизни. Она будет там, чтобы поцеловать ее и держать ее за руку, даже во время всех полицейских допросов. Сегодня, после завершения операции, у нее не будет никого. Когда они надевают маску для анестезии на ее лицо, и она дышит химикатами, которые заставят ее спать, это даже не похоже сон. В одну минуту она в операционной, а в следующую она в своей комнате снова. В комнату входит новый врач. Он носит те же синие скрабы, что и доктор Хант, имеет великолепную гриву с черными волосами и успокаивающий голос: – Я доктор Шепард, я оперировал вас сегодня. У вас было внутричерепное кровоизлияние, которое представляет собой кровоизлияние в мозг, вызванное ударом тупым предметом по вашей голове. Это и вызвало приступ и головную боль. Мы очистили всю кровь, и я буду периодически проверять вас. Теперь, когда она физически в порядке, Лорен считает, что это всего лишь вопрос времени, прежде чем она будет доставлена в участок для допроса. Если пресса знает, что она, предположительно, Мясник Майами, вероятно, масса людей ждут снаружи больницы, и участок будет бомбить ее фотографиями и вопросами. Неизвестно, сколько Камила рассказала полицейским. Камила. Ее невеста. Теперь бывшая невеста. Воспоминание о ней сделала больнее, чем любая физическая боль, которую она перенесла за последние 24 часа. Ни при каких условиях девушка не простит ее. Подлинная причина, по которой они встретились, в первую очередь заключалась в том, что Камила была настолько разбита, что ее младшая сестра исчезла, что она попыталась убить себя и была вынуждена обратиться за помощью. Лорен проебалась по-крупному. Ее родители собираются отречься от нее, и ее друзья не захотят иметь с ней ничего общего. Все, о ком она заботилась, никогда больше не заговорят с ней. Это ужасно, как быстро все может обернуться и превратиться в дерьмо. *** – У вас есть адвокат, или вам нужен назначенный штатом адвокат? – полицейский спрашивает Лорен. Сейчас она сидит в участке в комнате для допросов с запястьями в наручниках. Она должна была наслаждаться больничной палатой, когда могла. Вряд ли она уже когда-нибудь испытает комнату, столь же приличную. Лорен ни разу не подавала в суд на кого-либо в своей жизни, и она никогда не привлекалась к суду. Тем не менее, в психиатрическом оздоровительном центре, в котором она работает, есть адвокат для любого из психологов, если кто-нибудь из их пациентов подает в суд на них по любой причине. Ее зовут Нормани Кордей. Она молодая, но талантливая. Она называет им имя Нормани, и в течение тридцати минут адвокат входит в комнату для допросов, чтобы поговорить с Лорен. Их сопровождают в отдельную комнату, где их никто не слышит. – Привет, я Лорен, я бы пожала тебе руку, но … – Лорен поднимает руки, чтобы показать наручники. – Очевидно, этого не произойдет. Спасибо, что пришла. Нормани садится перед ней. Она красивая черная женщина, вероятно, примерно того же возраста, что и сама Лорен. Она носит черную юбку- карандашом, темно-красную блузку и черный блейзер сверху. Эта женщина излучает ауру профессионализма, харизмы и интеллекта. Даже Лорен немного напугана ее присутствием. Она кладет несколько бумаг на стол, заполняя то, что Лорен предполагает, документы. – Ты одна из терапевтов центра психического здоровья? Что привело тебя сюда? – Нормани задает вопросы Лорен. Полицейские ничего ей не сказали, только, что клиент находится под стражей и запрашивает ее. Эта женщина - терапевт. Она выглядит довольно помятой - синяки на всем ее лице, повязка на носу и голове, а марля завернута на ее правой руке. Наверное, что-то мелкое, как небольшой перепалка. Лорен не отвечает. Она боится, что Нормани уйдет, если она скажет ей, что она сделала, чтобы попасть сюда. Что, если одна из ее жертв оказалась другом или членом семьи адвоката? Нормани ощущает ее колебания: – Лорен, я твой адвокат. Украла из магазина? Подралась кулачном бою с мамой? Виновна по всем пунктам? Я адвокат защиты. Я занимаюсь этим. Ты платишь МНЕ. Я должна знать, всю правду, чтобы понимать с чем мы имеем дело. Лорен вздохнула. Это первый человек, которому она открыто признается в своих убийствах: – Я знаменитый Мясник Майами. Виновна в убийстве 27 человек. На самом деле, 28, но последний был полностью самозащитой. Адвокат обычно неплохо остаётся профессионалом, но с этой новостью она не может не поднять брови и опустить челюсть. ЭТА женщина - опасный серийный убийца Майами, предположительно ответственный за исчезновения более 20 случайных людей? Детективы никогда не могли понять связи между жертвами. Они были разной расы, сексуальности, пола, профессии. Они не могли понять мотив убийцы или что-то типо того. Нормани всегда представлял себе какого-то отвратительного белого человека, который, возможно, страдал от психического заболевания и истории жестокого обращения с детьми. Но это молодая кубинская девушка перед ней, которая работает в психиатрическом центре как терапевт. Это она? – Ты убила Софи Кабейо? Бью Миллера? Брэда Симпсона? Все их? – Нормани называет некоторых из жертв, которые она может вспомнить с головы. Лорен просто бесстыдно кивает. Она не собирается лгать себе: эта женщина отвратительна. Нормани не может понять идею представлять ее в суде. Но ей отчаянно нужны деньги, поэтому у нее нет выбора. Она спрашивает у Лорен подробности ее убийств. Как она была разоблачена, сколько конкретных доказательств есть, примерно такие вопросы. После приблизительно 45 минут сбора информации, Нормани изучает ее заметки. Очевидно, что она была достаточно умелым убийцей, чтобы скрывать свои операции от соседей, друзей и семьи все это время. Если бы Камила не наткнулась на книгу в ящике, был хороший шанс, что этот секрет отправился бы в могилу с Лорен, тем более что она перестала убивать людей после того, как начала встречаться с другой девушкой. – Так... что ты думаешь, – спрашивает Лорен, ее зеленые глаза смотрят на Нормани, надеясь, что она найдет выход. – Ты идиотка, что хранила эту черную книгу, полную имен и дат каждого убитого человека. Как будто ты хотела, чтобы это стало проще для полиции, – вздыхает Нормани. – К счастью, ты недостаточно глупа, чтобы написать, как именно ты их убила. Книга открыта для интерпретации, скорее всего, она будет использовать ее только на допросе, но не в суде. Я беспокоюсь о подвале. Насколько хорошо ты сказала ты его очистила? – Я распоряжаюсь телами в кислотном контейнере, которые регулярно чищу, – отвечает Лорен. – Как насчет орудия убийства? Кровавые пятна на полу или стенах? – ... Теперь, когда ты упомянула об этом ... Я никогда не беспокоилась о том, чтобы чистить все, – хмурится Лорен. Нормани качает головой: – Лорен, ты признаешь свою вину. Скорее всего, они найдут достаточно доказательств в твоем грязном подвале, и если ты сыграешь в невинность, твой приговор будет хуже. Если признаешь вину, срок будет большим, но нет смысла драться в бою, который ты уже проиграла. Лорен чувствует прилив гнева. Она с отвращением стучит по столу, глядя на своего адвоката. – Ты даже, блять, не пытаешься. Должен быть выход. Так, блять, найди его. Нормани отвечает только пустым взглядом, и именно тогда Лорен понимает, что она проебалась. – Никогда не смей говорить со мной в этом тоне, или я выйду из этой комнаты и оставлю тебя с государственными адвокатами, и поверь мне, дорогая, тебе будет лучше с картофелем, чем с гос. адвокатом. Сбавь обороты. Ты попала в эту ситуацию, и я пытаюсь помочь сделать все возможное. Я не могу стереть твои ошибки, я не могу стереть то, что ты сделала. С унылым вздохом Лорен садится обратно в кресло. – Я знаю, черт, прости, я просто ... не знаю, что делать. – Делайте то, что я говорю. Сотрудничай и признайся во время допроса. Ты признаешь себя виновной во время суда, и это многое сгладит, – говорит Нормани. Лорен никогда не думала, что дойдет до такого. Всякий раз, когда она смотрела ?Закон и порядок?, плохой ВСЕГДА говорил, что невиновен. Это приводило к длинному, затянутому судебному разбирательству, и да, они могут быть пойманы в конце, но это телешоу, где всегда выигрывает хороший. Она не может не задаться вопросом, права ли Норман. Что, если она признает невиновность? Что, если есть какая-то лазейка, которую они не видят, потому что они недостаточно тщательно ищут? Черт, они совсем не ищут. Они сдаются. Лорен никогда не была той, кто сдается. Будь то во время тяжелого испытания или в борьбе с одной из ее жертв, которую она собирается убить, она всегда упорствует до самого конца и выходит на первое место. Это незнакомая территория. Но у нее нет другого выбора, кроме как сказать: – Хорошо, я сделаю то, что ты говоришь. *** Допрос был прост. Лорен ответила на все вопросы, и пока детективы были отвращены ее ответами, они также были удивлены ее честностью. Обычно обвиняемый борется до самого последнего момента. Пока он не окажется в углу и не будет иметь выхода. Эта девушка так легко сдалась. Убийца 27 человек. Лорен Хурэги станет широко известна не только в Майами, но и по всей стране. Возможно, даже на международном уровне. Она всегда мечтала иметь свою собственную страницу в Википедии из-за чего-то отличного. Да, у нее будет страница в Википедии, но это не то, о чем она мечтала. В статье расскажут о ее ранней жизни, о ее серии убийств, о ее методах, о ее аресте, суде и ее поражении. Средства массовой информации будут анализировать каждый аспект ее истории - они будут подвергать сомнению, как кто-то, казалось бы, здравомыслящий, как Лорен может быть виновником таинственных исчезновений, происходящих в Майами в течение двух лет. Средства массовой информации найдут ее друзей со всех уголков мира, соберут их и будут задавать им вопросы. И у них будет общий ответ вроде: – О, мы никогда бы не заподозрили, что Лорен может быть серийным убийцей! Она была такой милой девушкой. Семьи и друзья ее жертв узнают, что они ушли навсегда. Завуалированная надежда на их возвращение исчезнет, но, по крайней мере, будет облегчение. Отвратительное облегчение. Если бы во Флориде была смертная казнь, не было бы никаких вопросов. Лорен принимала бы смертельную инъекцию в мгновение ока. К счастью для нее, они избавились от него в 2018 году. Разве это благословение? Она задается вопросом, предпочтительна ли жизнь в тюрьме быстрой смерти. После допроса и сделки по признанию вины Лорен собирается предстать перед судом через две недели. Время проходит быстро. Она на скамье подсудимых рядом с Нормани, в оранжевом комбинезоне. Ее синяки слегка поблекли, но на руке, которую проткнула Камила, все еще повязка. Она не поворачивается, чтобы посмотреть, кто позади нее. Не известно, сколько друзей и членов семьи ее 27 жертв сидят в аудитории. Однако она больше всего боится столкнуться с Камилой. Лорен не знает, как она отреагирует, если увидит лицо своей бывшей. Образ гнева, выраженного на лице Камилы после выхода из подвала, никогда не покинет ее мысли. Она никогда не думала, что испытает такое по возвращению со свадебными приглашениями. Заседание суда начинается. Это быстро. Не безболезненно, но быстро. – Мисс Хурэги, ваше заявление? – Виновна, ваша честь. – Шепот аудитории в суде усиливается. Лорен слышит несколько кликов камер. Этот момент будет повсюду в новостях завтра. – Мисс Хурэги, вы знаете, что, признавая свою вину, вы теряете право на суд присяжных? Лорен и Нормани отрепетировали это. Она повторяет заученный текст. – Да, ваша честь. – Вы отказываетесь от этого? – Да, ваша честь. – Вы понимаете, что значит отказаться от этого права? Так много блядских вопросов. Лорен хочет кричать. Она хочет вырываться в слезах, встать на колени и умолять о прощении. Она хочет умолять вселенную позволить ей вернуться во время, когда она спрятала книгу. Не в то время, когда она впервые убила, не когда убила Софи. Даже после всего этого дерьма, она все еще не сожалеет о том, что забрала их жизни. Она сожалеет о тех ошибках, которые привели к тому, что ее поймали. – Да. – Вы знаете, что отказываетесь от проведения перекрестного допроса? – Да. – Кто-нибудь заставлял вас принимать это поселение? Да. Да, но она должна доверять Нормани. – Нет. – Вы признаете себя виновной, потому что вы на самом деле ответственны за исчезновения и убийства ... Судья продолжает перечислять каждую жертву. Каждое имя. Ему требуется три минуты, чтобы закончить. – Да, и мне не. черт возьми. стыдно, – искренне заявляет Лорен. Можно уйти с эффектом и сказать, что она действительно чувствует, а не читать слова, которые сказала ей Нормани. Она чувствует, как ледяной взгляд ее адвоката горит на ее лице, но она игнорирует шокированную реакцию ее и всех остальных. Судья выносит свой приговор, но она это уже знает. Все в комнате знают. Она проведет остаток своей жизни, гниющей в тюрьме. Когда полицейские окружили ее, чтобы вывести ее из суда, Лорен вынуждена развернуться в первый раз и встретиться с аудиторией. Она заполнена людьми, которых она признает в качестве родственников жертв. В толпе она ищет только одного человека. Глаза Лорен мгновенно обнаруживают глаза Камилы. Она сидит в заднем ряду между ее родителями. Алехандро и Сину оказывают Лорен самый холодный взгляд, который только могли. Она никогда не видела их такими злыми. Камила, с другой стороны, плачет. Слезы активно стекали по ее лицу, и она не уверена, что слезы зла или печали. Вероятно, смесь. Это бросает ее обратно, когда Камила впервые открылась на терапии в офисе. Когда она держала Камилу на руках, потирая ее спину и шепча мягкие слова утешения, пока дыхание девушки не успокоилось. Это напоминает ей о том, когда Камила просыпалась посреди ночи, плача от кошмара, и притягивая тело Лорен ближе для поддержки. Ей не нужно было говорить об этом, ей просто нужно присутствие кубинской девушки, чтобы успокоить ее. Эти воспоминания заставляют Лорен впервые сорваться с момента ареста. Этот бессловесный контакт напомнил ей, какой ее жизнь будет без ее другой половины. Затворы фотоаппаратов щелкают, и вспышка многих ослепляет ее. Отлично, теперь заголовок будет обсуждать ее плач с огромной картиной ее в слезах. Это не имеет значения. Лорен не заботит о том, как другие ее воспринимают. Они могут изобразить ее как демона. Бессердечного социопатического чудовища. Для нее имеет значение мнение только одного человека: Камилы. – Я люблю тебя, – беззвучно говорит Лорен Камиле, пока слезы льются из ее глаз. Маленькие капли падают в ее рот, соленый вкус распространяется по языку, она начинает плакать сильнее. Камила качает головой, проталкивается мимо своих родителей и бежит через боковую дверь. Все слишком сосредоточены на уходе Лорен, чтобы заметить Камилу. Наконец, Лорен садится в полицейскую машину. Она едет в тюрьму, чтобы прожить оставшуюся жизнь. *** Прошло пять месяцев с тех пор, как Лорен была переведена в исправительное учреждение Маршалла недалеко от Тампы, штат Флорида. Здесь она проведет остаток своей жизни. Удивительно, но это не совсем ужасно. Многие из заключенных удивлены, что Майами Мясник - кто-то молодой и, казалось бы, хрупкий, как она. Это оставляет ее со смешанной репутацией. Некоторые люди уважают ее за то, что она так долго избегала закона, и за такое количество жертв. Другие, особенно заключенные, у которых есть дети, презирают ее за убийство Софи, ребенка. Это вызвало немало боев, но самой большой травмой были синяки. Она не знает, есть ли у нее кто-нибудь, кого она может звать ?другом?. Есть люди, с которыми она ест, но не более того. Во время отдыха она читает книги, рисует и пишет. В последнее время она начала мутить с девушкой по имени Марица, которая напоминает ей Камилу. Иногда она мечтает о побеге. Она мечтает о том, чтобы Камила простила ее и каждую неделю приходила навещать, чтобы увидеть ее. Она воображает будущее, где они собираются вместе, чтобы вырвать ее из объекта. Они поплывут на лодке до маленькой роскошной страны в Европе под новыми именами, где их никто не знает. Они начнут новую, мирную жизнь вместе, оставив всю драму. Это неправдоподобно. Камила ненавидит ее. Сейчас она, вероятно, пытается сделать все для смертного приговора, чтобы Лорен могла получить то, что она заслуживает. Мечты - единственное, что помогает ей пройти через это. Однажды, когда ужин закончился, и заключенных отправляют обратно в их камеры на ночь, Лорен мельком видит кого-то, кто выглядит странно знакомым. Нет, это не имеет смысла. Это не она. Это, должно быть, обезвоживание и галлюцинации. Она никогда не появилась здесь, ее мечты зашли слишком далеко? Лорен оборачивается, делая пометку, навестить своего консультанта в тюрьме и попросить врача. Галлюцинации никогда не являются хорошим знаком. – Лорен? – голос, похожий на тот, который когда-то был ее любимым звуком по комнате. Это галлюцинации. Нет, черт возьми, это на самом деле происходит. Лорен поворачивается к голосу, якобы зовущему ее по имени. К ее удивлению, на самом деле там кто-то стоит. Кто-то, кого она никогда бы не ожидала. Миниатюрная фигура впервые за несколько месяцев смотрит ей в глаза. Каждый незабываемый аспект этой девушки присутствует. Те шоколадно-карие глаза, на которые она смотрела, когда они занимались любовью. Те губы, которые исследовали каждый дюйм ее кожи. Эта красивая, круглая задница. Она не ошиблась. Это девушка, которая разбила ее сердце. Это была девушка, которую она была уверена, больше никогда ее не увидит. – Камила?