Пикник (4) [от лица Китая, иначе некоторые не догоняют и меня это слегка раздражает] (1/1)

— Догони, если сможешь! — вызывающим тоном негромко кинул мне Штаты, неслабо треснув по спине, делая при этом пару шагов вперёд. Я лишь гневно и отрицательно промолчал, мрачно взглянув на него.— О, сам смотри, но если вдруг ты окажешься медленнее, то я однозначно смогу увести у тебя Россию! — это было колко, не то чтобы обидно, но меня сильно зацепило. Я стал невольно хмуриться. Эти слова вызвали целую бурю. Не припомню, чтобы я когда-нибудь чувствовал такую ненависть в его сторону. Несмотря на это, я должен сдерживаться.— Глупости... — негромко и спокойно отвечаю, стараясь совершенно не подавать виду. А буря же активно перерастала в смерч, не давая мне покоя, заставляя терпение пролиться через край чаши. Я не удержался и в итоге стал бежать за ним, догонять его…Чёрт бы побрал этого американца и подобных ему. Я мог догнать его с первого раза, если бы не долбящие в голову эмоции, я уверен, что смог бы! И почему судьба так усердно пытается отнять у меня Россию?! Такое чувство, что я борюсь не за человека и его внимание, а за товар на аукционе. Так много конкурентов...Этот гад, Америка, ещё с самого начала увязался за Россией, как проклятый носился за ним с самого заселения и до сегодняшнего дня. Словно дикая птица, приметившая себе слабую добычу. Нет… Россия не слабый. Я наблюдал за ним достаточно, чтобы понять это. Мальчик должен выбирать сам. Только по его воле Америка может добиться хотя бы элементарной дружбы. Я искренне надеюсь, что этого не произойдёт. И всего вышестоящего, на что американец так рассчитывает, раз смеет говорить мне подобное. Никому не позволю вмешиваться в его жизнь, тем более так бессовестно. Ещё и этот засос… Не понимаю. У меня нет предположений, кто мог это сделать. И шёл ли Россия на это осознанно, специально, или же утром произошло что-то, сподвигнувшее к вранью? Мне не составляет труда различать ложь от правды, а Россия плохо скрывает волнение и все жесты, его выдающие. Даже при всей своей любви и привязанности я разозлился. Нет, даже в большей части не на него… Тогда за меня говорило пронзающее чувство ревности и осознания, что кто-то посмел прикоснуться к невинному телу, которое я так желаю. Мне нужно знать, кто решил позволить себе такое… Я хочу для России только хорошего, но… Если у него есть своя любовь, то я не смогу смириться. С какой целью он сказал неправду? Скрыть что-то скверное или же спрятать отношения? Эти мысли не дают мне покоя с того самого момента, как я увидел этот чёртов пластырь. Моё дыхание восстановилось достаточно быстро, но я продолжал стоять на месте с презрением и видимым укором, смотря на насмехающегося Америку. Я не идиот, чтобы вестись на такие детские провокации… Сложно спорить с людьми, чьи ценности так различаются с собственными. Что есть ценность для него? Есть ли повод сейчас так измываться над моими чувствами? Это доставляет особое удовольствие? Неужели за столько лет он не понял, как должна вести себя воспитанная страна? И если бы это были просто развлечения, отдых для души, но нет. Штаты выбрал иной путь. С его зачастую едкими высказываниями можно подумать, что он совсем не следит за языком, но тот факт, что ему всегда удаётся бить по больному… Невыносимый. Беспризорный. — И это всё? — крикнул он мне, чётко цыкнув, показывая, насколько, должно быть, разочарован.— С меня хватит, — проговорил я в ответ, разворачиваясь и направляясь обратно к месту привала. Мне совершенно неинтересно что у Америки на уме. Беларусь - активная и беспардонная девушка, я долго привыкал к этой черте характера, но теперь могу не удивляться её выходкам. Она так легко контактирует со всеми, что может найти общий язык с кем угодно. И сейчас она словно поставила себе цель вывести американца на положительные отношения. Либо ей просто скучно, а новые малознакомые личности вызывают интерес в их изучении. Казахстан недалеко ушёл от неё, поэтому тоже старался не упускать Штаты из виду. Я уже не слышал их разговоры. На покрывале всё так же дремал Эстония, не обращая и малейшего внимания на происходящее вокруг. Я сел на своё место и насторожился, не обнаружив поблизости Россию. Испытываю спорные эмоции по поводу сегодняшнего утра. Я обязательно выясню, что случилось, иначе догадки сведут меня с ума. Не хочу, чтобы мальчик боялся и избегал встречи со мной, но я глубоко разочарован в том, что он не мог сразу сказать всё, как есть. Я ведь всегда готов выслушать и помочь, особенно если это хоть как-то касается России.Ревность засела глубоко внутри. Я не могу справиться с ней самостоятельно, поэтому мне нужны ответы. Германии тоже нет на месте. Похоже, они ушли на прогулку. Будет эгоистично обрывать её. Всё же мы приехали сюда отдохнуть. А… Что насчёт Германии?… Не вижу в нём опасности, они с Россией друзья чуть ли не с самых ранних лет. Если подумать, их отношения схожи с родственными.— Не с той ноги встали?Я смотрел на воду, погружённый в свои мысли, поэтому чужой голос на мгновение сбил меня с толку. Шея слегка затекла. Когда я повернул голову, Эстония уже не спал и, щурясь от солнечного света, смотрел на меня. — …Нет? – засомневался я. Ему необязательно знать, чем занята моя голова, но я не стал сразу заканчивать диалог и не дал чёткого ответа.— Выглядите озадаченным, — продолжил тот, – что-то случилось? Всегда замечаю, насколько дети похожи на своих отцов. Союз никогда не оставлял без внимания переживания окружающих. А я, кажется, дал слабину, раз мои мысли читались на лице.— Мне не нравится солнечная погода, — решил схитрить, наблюдая за Эстонией, который поленился сесть и продолжал лежать, смотря на меня снизу вверх.— Есть же ещё что-то, — недоверчиво пробормотал он, растягиваясь на своей стороне, но как только почувствовал, что голова вышла за пределы покрывала, опасливо приподнялся. И ведь действительно, такие волосы наверняка с трудом поддаются всяким манипуляциям. Когда я останавливался в доме у друга, мне не доводилось ухаживать за ними, но я догадываюсь, что это делали девочки. Они ведь любят делать причёски. — Вы с самого утра какой-то сам не свой, — не переставая отряхаться, проговорил Эстония, — может Вам нужно выговориться?— В этом нет необходимости, — спокойно ответил я, потянувшись за кусочком мяса, что ещё остался на тарелке. Если честно, сначала я хотел поехать сюда только с Россией, но это выглядело бы странно, поэтому я и предложил взять кого-нибудь с собой. Ещё и этот Америка… Как гром среди ясного неба. — Точно? — протянул мой собеседник, не отставая с вопросами. — Да, — выдохнул я, дожевывая уже второй кусочек мяса. — Уверены? — Да, — тем же тоном повторил я. Какое потрясение будет, если он узнает, что я чувствую к его брату. — Точно-точно? — не прекращал тот. — Ради бога, Эстония, — прервал я, недовольно опустив брови. — Да ладно-ладно, — отмахнулся он, широко улыбнувшись, — просто на всякий случай. Мне хотелось посидеть в тишине, но на заднем фоне шумели Беларусь и американец, с кем она явно спорила. Не всерьёз. Я решил уединиться в машине, где мог отдохнуть в тишине, но скверные мысли всё равно не давали мне этого сделать. Я то и дело смотрел по сторонам, выглядывая Россию. Через время я был утомлён и опустил голову на руль, пытаясь не думать больше ни о чём. Пусть пикник пройдёт хорошо… Хотя бы у одного из нас. Уснуть у меня не получалось, а это был единственный вариант переждать затянувшийся "отдых". Я слишком горд, чтобы согласиться на игры Беларуси, тем более, я не хочу даже слышать голос Америки, что с интересом вёл с ней диалог. Я заметил Россию и Германию, мирно идущих в нашу сторону по широкому берегу. Представить не мог, что смогу так быстро соскучиться. Они подошли к троице, что кормила рыбу хлебными крошками, а потом направились к машине. Я вышел наружу, спрашивая, в чём дело. Все единогласно решили, что пора собираться домой. Только одно мнение не было учитано – Эстония, кажется, уснул повторно. Но он не был против, даже наоборот, стал активно помогать убирать вещи по сумкам.Россия уже не выглядел таким напряжённым, но изредка косился на меня. Если он что-то скрывает, я добьюсь своего… Сегодня же. Я должен знать правду.