Глава 2 (1/1)
Осмотр пленных проходил быстро и по одной и той же схеме, которая, как и присутствие где-то на заднем плане Джима, который в очередной раз пытался осилить его монографию, приносила Леонарду хоть какое-то успокоение.Дверь открывалась, полицейский вводил пленника со скованными перед собой руками, и тот усаживался на кушетку. МакКой спрашивал у него, будет ли пленник сотрудничать, если да - то полицейский выходил, оставляя их наедине, если нет - варвара сразу же выводили. И, если пленник сотрудничал, доктор МакКой включал профессиональный тон и начинал задавать ему или ей одни и те же набившие оскомину вопросы.Леонард старался не смотреть пленникам в глаза больше необходимого - глупая попытка не вспоминать о том, что они - варвары, они - пленники, они - те самые Rooskies, которых отстреливают в предгорьях Карн Дреда, как бешеное зверье, а они в ответ кидаются под пули и сгорают в пламени собственной магии, уничтожая всё вокруг.МакКой бы дорого дал, чтобы забыть всё, что видел тогда. Шаги очередного варвара Леонард не расслышал, и поэтому внезапное движение в поле зрения заставило его вздрогнуть и поднять голову от записей. На кушетку усаживался юноша, худой и немного нескладный. Он буквально утопал в своем touloupe, а кандалы, кажется, с трудом держались на тонких запястьях. Бледная кожа юноши была покрыта россыпью мелких веснушек, а с открытого лица прямо смотрели голубые глаза ? не такие пронзительные как, например, у того же Джима, и не прозрачные, как у механика Скотти, а немного зеленоватые, как южное море в погожий день. Чуть курносый нос и светлые вихры над высоким лбом заставляли варвара выглядеть ещё моложе, превращая его в совсем юного мальчишку. МакКой снова медленно опустил глаза на врачебный журнал, сосредотачиваясь на ситуации, и вышел из-за стола, соблюдая положенное расстояние.- Govorit budesh? - медленно, старательно проговаривая слова, спросил он, с удовольствием наблюдая, как глаза юноши чуть расширились от удивления. Большинство докторов работали через толмача из числа пленных, но Леонард немного поднаторел в языке Rooskies во время своего визита на фронт, и потому в посредниках не нуждался.Хотя, акцент у него, наверняка был чудовищным.- Budy, - кивнул юноша. МакКой повернулся к полицейскому, стоящему у входа, и махнул рукой. Офицера как ветром сдуло. Леонард закатил глаза - эти идиоты боялись неведомой заразы, которую Rooskies могли привезти со своих земель, хотя многочисленные осмотры показывали, что эти варвары ничем не болеют. Да он обнаруживал заразу у своей дочери чаще, чем у сотен пленных Rooskies. Но, как говорят сами варвары, ?slukhami zemlya polnitsya?, то есть сплетни наполняют мир, и полицейские по-прежнему как огня боятся варварских болезней. МакКой натянул на лицо врачебную маску, но это была скорее дань привычке - ну чем этот мальчик может его заразить? Магией что ли?- Kak tebya zovyt? - старательно выговорил МакКой. Варварский язык всё ещё давался ему с трудом. - Pavel Chekov, - отозвался юноша и вдруг улыбнулся - слишком самодовольно для человека со скованными руками. Такая улыбка могла принадлежать энтомологу, поймавшему особо занимательную букашку, или филателисту, которому попалась очень и очень редкая марка.Эта улыбка была настолько неправильной, что МакКой не мог её проигнорировать.- Chto s… - Леонард не знал нужное слово, и поэтому просто покрутил пальцем вокруг рта. Знакомый во всех подробностях диалог катился к чертям.Юноша ? Павел, кажется так, ну что за дурные у этих варваров имена - сначала нахмурился, и попытался повторить этот жест своими скованными руками, а потом снова улыбнулся.- A, ulybka! - довольным тоном сказал он, и, указав на себя пальцем, демонстративно улыбнулся во все тридцать два. - Ulybka!- Да, да, ? кивнул МакКой и снова попробовал спросить. ? Chto s… ulybka?Павел, кажется, удивился вопросу и задумался.- Вы… обычно… - начал он на ломаном имперском, явно прикладывая усилия и поглядывая на Леонарда. - Не говорить… на наш язык. Я… удивиться. Я радоваться. Понимать?- Ya ponimayu, - кивнул МаКой. Хотя нет, ничерта он не понял - этот парень сидит в кандалах неизвестно где, и почему-то радуется, что чужой коновал заговорил с ним на родном языке! Это странно даже для Rooskies.Хотя, почему ?даже?? Сколько Леонард помнил осмотры пленников, Rooskies почти всегда вели себя не агрессивно, но несколько надменно и гордо, словно возносясь над происходящим. А этот мальчишка словно и не оттуда, как будто не в плен попал посреди войны, а на курорт приехал.- Maloe prinimaite, a bolshomy sroku daite, - вдруг проговорил Павел. Всё это время он наблюдал за выражением лица доктора. Заметив обращенный к нему растеряный взгляд, он продолжил на своей ужасной версии имперского языка. - Мы… радоваться. Небольшому. И ждать большого.- Ясно, - растеряно сказал Леонард, чуть ли не впервые с начала врачебной карьеры чувствуя себя не в своей тарелке во врачебном кабинете, и спросил. - Kto… uchit tebya yazyky?- Война… учить быстро, - сказал юноша, но продолжить свою мысль не успел.Дверь открылась, и в кабинет заглянул незнакомый офицер полиции.- Доктор МакКой, сэр, там из Особого Департамента интересуются, почему так долго, - поспешно сказал он.Леонарда словно вывело из транса. Он встряхнулся и бросил чуть надменный взгляд в сторону полицейского.- Передай господам из Департамента, что осмотр не займет ни минуты больше необходимого, - сказал доктор МакКой и махнул рукой. Полицейский скрылся из виду.Леонард сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и повернулся к Павлу.Осмотр был уже закончен (конечно же, варвар оказался здоров, если не считать нескольких царапин) и юношу уже выводили из кабинета, когда МакКой заметил, что в обязательной карточке пленника пропущено одно поле.- Павел! - окликнул он юношу и тот повернулся. - Skolko tebe let?- Semnadtsat’, - отозвался Павел и, широко улыбнувшись, добавил на имперском. - Сэр.Дверь за ним и полицейским закрылась, а МакКой продолжал тупо смотреть в одну точку.?Господи, - пронеслось у него в голове. - Ему семнадцать!?