Глава 18. (1/1)

Но стрелять не понадобилось. Девочка сделала еще один маленький шаг, осторожно вытянула в направлении Кейли руку с ножом (Кейли зажмурилась), после чего внезапно развернулась и задала стрекача. Уже готовый стрелять, Вэнс удивленно расслабил руку. Мелкая воровка бежала с такой быстротой, что только пятки сверкали, но Вэнс снова оказался быстрее. Сорвав с пояса свежекупленную дубинку, он, не включая, отправил ее в полет – прямо по ногам девочки. Разумеется, он попал. Девчонка грохнулась на пол, когда пластиковая палка попала ей в ноги. В пять шагов Вэнс преодолел расстояние до изловленной воровки и не церемонясь поднял ее за шкирку. Следующим движением он поднял дубинку, и не обращая внимания на шипение девочки, встряхнул ее, активизировал, чтобы убедиться, что она не сломана, и повесил на пояс. А потом потащил воришку за собой, туда, где все еще зажмурившись стояла Кейли. - Можешь открывать глаза, - сказал Вэнс, отбирая у воровки нож и швыряя девчонку к ногам Кейли. – Надо же – первый раз в жизни совестливый вор попался. И что дальше?Кейли осторожно открыла глаза. Нет, к ее удивлению, она всё еще оставалась жива. Даже воровку Вэнс не убил, а принес и положил к ее ногам, как собака – какую-то добычу. Возможно, раненую добычу? И Кейли, забыв о все еще звенящей голове, обеспокоенно присела рядом с воришкой. - Как ты? – она осторожно прикоснулась к щеке подавшейся назад девочки. – Не бойся, я не обижу тебя. Ты сильно ушиблась? – говоря эти слова как можно заботливее, Кейли проводила руками по телу девочки. Не то чтобы она много знала о медицине, но рабыни регулярно подвергались различным наказаниям и шансов на помощь со стороны врачей почти не было. Поэтому женщины в основном лечили себя сами. За долгие годы Кейли, как и все остальные рабыни, тоже научилась приемам первой помощи и неплохо знала, как лечить ссадины, ушибы и переломы. – Тихо, тихо. – она пыталась определить, не сломала ли девочка себе что-нибудь. Кейли надеялась, что нет, но она не видела момент падения, а грохот красноречивее любых слов говорил, что воришка ушиблась, а может и что-то себе сломала: руку, ногу или несколько ребер. Это и пыталась выяснить Кейли, осторожно ощупывая худенькое тельце. Похоже, руки и ребра были целы, но когда она прикоснулась к правой ноге девочки, та снова зашипела. Почувствовав под рукой легкое движение в суставе, где его не должно было быть, Кейли поняла, что её худшие опасения оправдались. - Вэнс, - обеспокоенно обратилась к нему Кейли. – Девочка ранена. По-моему, у нее сломана нога. Вэнс презрительно хмыкнул. - Сломана? Достойная плата за попытку воровства. Ладно, я не буду больше с ней ничего делать. Эй, ты! – обратился он к воришке, с тяжелым сердцем залезая в карман с деньгами. – Держи! – он бросил на пол рядом с девочкой пластиковый жетон в 10 кредитов. – Это тебе на лечение и на новую рубашку. Хотя была б моя воля… - пробормотал он себе под нос и так покосился на свою дубинку, что воришка, задрожав, отпрянула и схватилась за ногу Кейли, обнимая ее в поисках защиты. - Ладно, пошли, - скомандовал Вэнс, подбирая с пола сумку и всовывая её Кейли в руки. – Оставь ее, а ты перестань цепляться! Радуйся, что я тебя не пришиб, хотя и очень хотелось.Пришиб! Кейли почувствовала всю глубину и тяжесть этого слова. Пришиб. Да, Вэнс мог бы ее пришибить – как муху или надоедливого комара. Эмоций он бы испытал ровно столько же, сколько испытывают обычные люди от убийства насекомого. Но убивал-то он не насекомых, а живых людей! Во всем этом была какая-то глубокая ошибочность, какая-то неправильность, ведь нельзя так просто поступать, как поступал он и ничего при этом не испытывать. Она чувствовала настоятельную потребность объяснить Вэнсу, что жизнь и свобода – это великий дар и нельзя его тратить на убийства, которые, как она верила в глубине души, приведут к ухудшению кармы и, в конечном итоге, перерождению в чудовище, каким был, например, Балот Зан. Кейли хотела спасти Вэнса от такой участи, но как можно спасти того, кто не только не хочет спасаться, а и отвергает даже саму возможность спасения? Но это были вопросы далекого будущего, а сейчас следовало как-то убедить Вэнса позаботится о девочке.- Вэнс, - умоляюще обратилась она к нему. – Пожалуйста, я очень тебя прошу. Возьми с собой эту девочку. Вэнс глубоко вздохнул. Он совершенно искренне не понимал, чего Кейли так цепляется за какую-то воровку, но снова бить ее не хотел. Он сожалел, что поддался гневу и ударил Кейли, когда мог бы попытаться просто силой увести ее с этого места. Но теперь проклятая девчонка как клещ вцепилась ей в штанину, явно почуяв свой шанс, и не отцепится, пока Вэнс не поддаст ей как следует ногой или дубинкой. Но сделать так – значит еще раз обидеть Кейли, чего он тоже не хотел. Получался какой-то замкнутый круг и в голове у Вэнса появилась шальная мысль плюнуть на всё и уйти, оставив эту парочку обниматься в коридоре хоть до следующего пришествия Алака-спасителя. Пока он пребывал в замешательстве, Кейли почувствовала, что пора ковать железо, пока горячо.- Вэнс, я прошу, - она глубоко вздохнула, не в силах решиться, но её тело всё вспомнило само. Кейли начала опускаться на колени. – Я умоляю тебя. – она в своем нарядном новом костюме стала на колени, и, краем глаза заметив ошеломленный взгляд девчонки, ткнулась лбом в ботинок Вэнса. – Рабыня умоляет господина о милости.Вэнс отдернул ногу, как будто его кто-то ужалил. Она снова начала свои поклоны. Вэнс был уверен, что она уже отошла от своих рабских привычек, но похоже, он ошибался. Ничего не изменилось. Медленно и осторожно, он поднял Кейли с пола, взяв ее подмышками, буркнул ошеломленной воришке ?Сиди здесь? и отнес притихшую Кейли на три шага в сторону. Прислонил ее к стене и ровным голосом задал все один вопрос:- Почему? Что почему? Почему она так унижается на глазах прохожих в общественном коридоре станции? Почему она не вытравила из себя поведение рабыни? Или почему она сознательно перечеркивает свое будущее, по крайней мере на этой станции, где любой желающий может полюбоваться как она валяется в ногах у Вэнса и сделать соответствующие выводы о ее статусе? У нее не было ответов на эти вопросы. Одно только желание защитить ребенка, попавшегося не в то время не в том месте. Она опустила глаза и промолчала. Помолчал и Вэнс, задумчиво ее рассматривая. До него уже дошло, что это был шантаж. Ситуация складывалась нехорошая. Вэнс по праву считал себя обязательным человеком, который серьезно подходит к проблеме долгов. Свои он выплачивал, чужие – требовал отдать. Кейли не имела права требовать у него что-либо сверх того, что он посчитает нужным ей дать. Снять с нее ошейник, запретить поклоны и разрешить называть себя ?Вэнс? - это были его прихоти. С таким же успехом он может вернуть статус-кво, благо имплантанты остались на месте, а деактивированный ошейник лежал у него в каюте. Он мог в любой момент одеть его на Кейли и снова низвести ее до состояния животного. Но должен ли он это делать – вот в чем вопрос. Вэнс без зазрения совести мог убить человека, вздумавшего шантажировать его, но в его отношениях с Кейли главную роль играла жалость, а не что-то другое. Он пожалел ее, как пожалел бы измученную дворнягу, прибившуюся к их отряду. Они подкормили бы собаку, выделили бы ей место, достаточно неплохо бы с ней обращались - и забыли бы через пять минут после того, как ее пристрелил бы кто-то из охранников корабля, куда врывалась абордажная команда. Впрочем, это касалось и новичков в их отряде. Каждый сам за себя, приятельские отношения и не более. И чего он может хотеть от нее сейчас? Ведь ясно же, что рабство – это надолго, может быть даже навсегда. Так какой смысл что-то пытаться изменить? Кейли бесполезна. И эта девчонка наверняка такая же. Вместо одной обузы будет две, только и всего. Но его задача – не собрать всех нищих по системам Сириуса, а просто добиться успеха в жизни. Торговля и контрабанда – кратчайший путь к успеху. И забудь про все остальное.Кейли прекрасно понимала мысли Вэнса. Она стара и беспомощна. Ей нечего ему предложить. Но она должна, просто обязана спасти эту девочку. Она осторожно покосилась на воришку и увидела такой наполненный отчаянной надеждой взгляд, что ей стало не по себе. Любой ценой, подумала она. Пусть даже это будет моя свобода, пусть рассвирепевший Вэнс устроит ей порку тысячелетия или вообще сдаст на органы – но девочку необходимо забрать. - Вэнс, пожалуйста, выслушай меня, - тихо начала она. – Возьми ее. Если хочешь… - она сглотнула и продолжила сдавленным голосом. – я могу научить ее… Всему, что должна уметь рабыня... Она молода и совсем неопытна, но через год тебе с ней будет интереснее, чем со мной. - Вот как? – медленно спросил Вэнс, как будто размышляя вслух. – Ты хочешь, чтобы она спала… со мной? Хочешь сделать из нее мою рабыню?- Да, - кивнула Кейли. – Лучше принадлежать одному человеку, чем любому желающему. – она обхватила себя руками, как будто ее била дрожь – странный жест для космической станции с постоянной температурой. – Мне… уже доводилось испытать такое… Несколько раз… Это… это страшно, Вэнс. Пожалуйста, дай ей шанс. Вэнс пребывал в раздумьях. Не то, чтобы он особо хотел завести себе малолетнюю наложницу. Вреда от нее, наверняка, будет больше, чем пользы. Да и неизвестно, будет ли от нее польза вообще. Но и Кейли, готовая пойти ради незнакомой бродяжки на любое унижение, его тоже изрядно смущала. Ему было ее жаль и он не для того делал из нее человека, чтобы снова сделать из нее живую вещь. Взглянув в широко открытые, умоляющие глаза Кейли, он тяжело вздохнул, принимая решение и поманил девчонку к себе.