Глава 6. Семья (1/1)
На этот раз боль не отпускала и ночью, лишь утром позволив Айку забыться коротким беспокойным сном. Проснувшись, он увидел Лео, сидящего на стуле рядом с кроватью.— Как ты сюда попал?— Попросил одного из студентов меня провести.— Как конкурс?— Третье место.— Значит, первые два незаслуженные, — улыбнулся Айк. Лео не отреагировал.— Нужно поговорить, — сказал он, не глядя на брата, — по поводу моих родителей.— Да, слушай. Попроси своего отца подписать какие-то бумаги, чтобы…— Айк. Отец… В общем, звонили из опеки. Насчет тебя. Много шума было. Он говорит, это испортило его репутацию. Тебе скоро восемнадцать…— И?— И он больше не хочет видеть тебя в своём доме, — произнес Лео, продолжая смотреть в пол.— Ну, я этого ждал, — ответил Айк после недолгой паузы.— Я тоже уйду.— Тебе шестнадцать.— Я могу подтвердить дееспособность. Устроюсь на работу. Я читал об этом, когда отец сказал…— Лео, — превозмогая тошноту и головокружение, Айк встал с кровати и сел на корточках перед братом, глядя ему в глаза, — тебе не нужно этого делать. Ты талантливый, правда талантливый. Тебе нужно учиться, поступать в консерваторию, работать по призванию.— Я не хочу быть таким, как они!!! — выкрикнул Лео, вскакивая со стула.— Ты не такой, как они. Ты же здесь. А теперь, пожалуйста, вернись домой и собери мои вещи. Все мои документы, телефон с зарядкой, какую-нибудь одежду, учебники. Деньги в рюкзаке, их тоже не забудь. И принесешь мне, когда сможешь. А дальше я сам.— Я не смогу каждый день смотреть в глаза людям, которые выкинули тебя на улицу.— Ты будешь смотреть в глаза людям, которые восемь лет растили чужого человека. Если бы они отказались, я вряд ли бы выжил. А сейчас я смогу.Лео рассеянно кивнул, продолжая смотреть куда-то сквозь него. Айк смотрел на его сжатые челюсти, раздувающиеся ноздри, сверкающие за стеклами очков глаза… И внезапно рассмеялся.— Ты чего?— Знаешь, я только сейчас заметил, насколько ты на меня похож. Иди давай… брат.Вечером Макс застал Айка свернувшимся на кровати в окружении листов, исписанных неразборчивым, рваным почерком.— У нас осталась штука, которую ты мне вчера колол?— Да, на несколько дней. Сделать?— Угу.Оглядываясь на дверь, Макс ввёл препарат и сел за учёбу. Минут через двадцать он услышал хрипловатый голос друга:— И сколько осталось?— Ещё восемь ампул. Эй, что это? — спросил Макс, глядя, как Айк что-то спешно черкает в своих записях.— Планирую, что делать после выписки. Чёрт, — он зажмурился, стиснув живот рукой. Переждав очередной приступ, продолжил, — хотел тебя попросить.— О чем?— Через неделю мне восемнадцать. Я сам подпишу на всё согласия и что там еще нужно. Но должны быть какие-то конкретные назначения. На противорвотные и обезболивающие. Иначе всем этим планам крышка.— Конечно. Я всё обговорю с врачами. Кстати, мне ещё твою историю болезни нужно дописать. Ответишь на пару вопросов?— Давай.Макс вышел из палаты, через пару минут вернулся, перелистывая страницы.— Когда появились боли?— Они всегда были.— В семье у кого-то было такое?— Много у кого.— Айк, извини за вопрос… Что с твоими родителями?— Мама умерла во время родов. А отец — когда мне было десять. От того же, от чего и я.У Макса по спине пробежал холодок.— Не говори так.— Ты думаешь, есть варианты? — усмехнулся Айк. У нас в семье все мужики умирают от этого.— Все без исключения?— Отец, его братья, дед, братья и племянники деда… Кто раньше, кто позже. Отцу было тридцать.— А женщины?— Нет.— Кого-то из вашей семьи обследовали, ставили какие-то диагнозы?— Там до врачей не так просто добраться, — усмехнулся Айк, — Местные говорят, что мы прокляты. Запрещают своим дочерям выходить замуж за наших мужчин.— Ты же понимаешь, что это бред. Про проклятье. Возможно, какая-то генетика…— Как ни назови, суть одна, — Айк закрыл глаза, на скулах заходили желваки, — Слушай, давай потом. Что-то мне совсем хреново. Если хочешь, оставь мне свои бумажки, я сам туда впишу всё, что нужно.— Да, конечно, — кивнул Макс. Он долго смотрел на согнувшегося на кровати друга и одними губами прошептал себе:— Я сделаю всё, чтобы это изменить.