two scum against the whole world. (1/1)

— Б-брендон? — тихо выдавил из себя Хили, метая свой взгляд, наполненный ужасом, от лица Ури к листку в его руках и обратно. Брендон быстро закрыл дверь в гримёрку, встав перед ней, сказал: — Нам нужно все обсудить. Брендон попытался взять Хили за руку, но тот отстранил её от руки Ури. — Брендон, нам нечего обсуждать, — Мэтти старался заглушить крик, который хотел выплеснуть на любимчика школы, — ты ворвал… Брендон не дал договорить Хили, так как прильнул к манящим и столь желанным губам, тем самым заткнув вокалиста. Сначала это был лёгкий поцелуй, но затем Ури стал его углублять, обвив руки вокруг талии Хили, при этом все ещё держа в них текст песни, и притягивая его ближе к себе. Голова Мэтти кружилась, его дыхание участилось и от этого всего ему казалось, что он сейчас упадёт в обморок. Его сердце бешено колотилось, а ноги подкашивались, поэтому, чтобы быть уверенным, что он не совсем обмякнет в объятиях Ури, Хили обвил руки вокруг его шеи. Брендон чувствовал сладкий вкус на розовых от помады губах вокалиста, и он не мог понять этот вкус исходит все-таки от помады или от губ Мэтти. Хотя нет, все-таки от губ вокалиста, которые Ури иногда прикусывал, после чего вновь покрывал поцелуями. Брендон уверенно вырисовывал пальцами черты талии и спины Хили и, каждый поцелуй был наполнен наслаждением, ведь король школы так долго желал этих губ, этого тела, этого Мэттью Хили. Уверенным движением руки Ури потянулся к ширинке на штанах Мэтти, не разрывая между ними поцелуй. Но Хилли, схватив руку Брендона, которая уже находилась напротив его паха, и прервав поцелуй, прошептал в губы Ури: — Не здесь и не сейчас. Давай встретимся после вручения на свалке в конце квартала. Не дождавшись ответа Брендона, Мэттью накинул свою любимую синюю рубашку, взял свои вещи и уже было направился к выходу из гримёрки, но тут слова Брендона остановили его: — Ты не заберёшь лист с песней? Мэтти повернулся лицом к Ури, чтобы перед уходом ещё раз на него взглянуть, а затем ответил: — Нет, у меня есть копия, так что оставь себе. Хили уже окончательно направился к выходу и, наконец выйдя из гримёрки, пошёл в сторону сцены, где уже скорее всего его друзей наградили пока он ?разговаривал? с Брендоном. А Брендон, оставшись один в гримёрке, рассматривал с лучезарной улыбкой на лице надпись ?Brendon?, выведенную простым, но аккуратным почерком. Теперь, его самым любимым почерком.Смущённо улыбаясь перед друзьями Хили, привлёк бы множество вопросов от них и не только, поэтому он старался подавить улыбку. Когда он встретил ребят, то те начали расспрашивать, почему он их кинул пока им отдавали награду победителей. Мэттью старался придумать отмазку насчёт того, что ему было плохо и поэтому он не решился подняться на сцену для награждения. Хили заметил, что друзья просекли его вранье и думал, как выкрутиться из этой ситуации, как вдруг его взор упал на Брендона, который откуда не возьмись появился в актовом зале. Мэттью заметил, что Ури движется в их сторону. ?Блять, Брендон, прошу, не сболтни ничего лишнего?, — молился внутри себя Мэтти. — Хэй, привет, ребята! — сказал Ури, пристроившись рядом с компанией, недалеко от Мэтти. — Кстати, поздравляю вас с победой. — Спасибо, Брен, — ответил Адам, все ещё продолжая недоверчиво смотреть на Хили, как, в принципе, и все остальные участники группы. —Кстати, ты не знаешь, где пропадал Мэтти?А то нам он говорит, что ему стало плохо. Брендон, встревожившись таким вопросом, посмотрел на Мэтти, тем самым прося у него помощи, но Хили сам был обескуражен. Так что Ури решил, исходя из ситуации, сказать правду, но не всю. — Вообще… — начал Брендон, взяв Мэттью за руку, чего не ожидал ни он, ни его друзья, — Мэтти я задержал, так что… Если вы вините в чем-то его, то тут я скорее виноват. — Оу, — Адам, Росс и Джордж были довольно сильны удивлены и старались сдерживать ухмылки. — Вы куда-то вдвоём собираетесь? — Да, —ответил Ури, нежно поглаживая большим пальцем руку Хили. — Ну, мы тогда втроём пойдём праздновать, — ответил Адам, всё-таки ухмыляясь, в то время, когда Росс и Джордж уже направились к выходу из школы, — Ты же не против, Мэтти? — Оу, нет, конечно, повеселитесь. Увидимся тогда завтра в школе?

— Конечно, — ответил Адам, после чего направился за друзьями. — Пока! — До завтра!

Позже Брендон и Хили, продолжая держаться за руки, тоже отправились к выходу из школы, попутно обсуждая произошедшее. — Боже, Ури, ты такой упрямый, — усмехнулся Мэтти, — готовься к падению твоего статуса, хех. Будешь отбросом, как я... — Тогда, я готов заплатить такую цену, — улыбнулся Брендон, — лучше быть отбросом, чем пустышкой. Ведь, все пустышки довольно предсказуемы и стереотипны, а отбросы нет. — Двое отбросов против всего мира? — Хилли посмотрел прямо в глаза Ури цвета крепкого кофе.

— Именно, — Брендон одарил Мэтти улыбкой. — Так зачем ты мне тогда сказал идти на свалку? — Узнаешь, — кинул Хили и потянул Ури в сторону, где заканчивался квартал и как раз находилась свалка. Парочка молча шла по тротуару. Их окружило большое количество домов, где в некоторых уже горел свет, так как было довольно тёмное вечернее время. Лёгкий ветер играл с листьями деревьев и кустов, с лепестками цветов. Заходящее за горизонт солнце ещё мягко светило сквозь кроны деревьев и крыши домов с различными флагштоками, светом окутывая их. Вдруг, ветерок резко и неожиданно продул сквозь Мэтти и Брендона, от чего Хили старался пересилить себя и не поёжится, но это выходило у него паршиво. Поэтому, Ури расцепил руки, лишь ради того, чтобы приобнять и тем самым согреть вокалиста, хоть сам Брендон был тоже довольно легко одет. Но он лишь шел рядом с Мэтти, приобнимая его и ухмыляясь с бездарной лжи Хили. Мэтти же заметил ухмылку Брендона, но ничего не сказав, начал в ответ лишь улыбаться, чтобы не палиться.

Наконец, дойдя до свалки, парочка направилась к небольшому домику, находившегося там. Хоть это сооружение и стояло на свалке, но оно было похоже на неплохой гараж, где можно было бы устраивать репетиции или просто проводить время с друзьями. Как потом Брендон узнал от Мэттью, что, действительно, Хили и его друзья, когда нашли этот дом, решили, что это будет что-то типо их убежища, где они будут репетировать и просто тусоваться. Но Мэтти бывал чаще всех здесь. Он рассказывал, как когда ему становится хуево, он приходит сюда подумать или, когда он не очень хочет ночевать дома из-за каких-нибудь ссор или типа того, то ночует здесь, говоря, что уходит к кому-нибудь из своих друзей. Зайдя в этот небольшой гаражик, Брендон удивился, что тут был довольно неплохой интерьер: неплохие обои и паркет темных цветов, место для репетиций, где стояло какое-то оборудование; в другом же углу стоял хороший серый диван, такого же цвета кресло и перед ними небольшой кофейный столик; недалеко от дивана стоял мини-холодильник и какое-то зелёное растение, скрашивающее это место вместе с цветными фонариками и фотографиями, развешанными на стенах; помимо фонариков, источником освещения была простая лампа, свисающая посреди дома, и пару небольших оконцев. — Вау, — выдохнул Ури с поднятой вверх головой, рассматривая убежище изнутри, — откуда у вас деньги на всю мебель? Брендон переводил взгляд то на стены здания, то на Мэтти и, когда он смотрел на Хили таким удивлённым и вопрошающим взглядом, жаждущим ответа, то Мэттью умилялся с такого Ури, но старался это подавить, хоть у него это выходило ужасно, как и всегда.

?Это не похоже на Брендона, которого я видел в школе каждый день, — задумался вокалист, — видимо я ошибался на его счёт…? — Что, до сих пор мне не доверяешь, Хили? — холодно спросил Ури, что вывело Мэтти из раздумий. — Что я ещё должен сделать, чтобы доказать тебе и не только тебе, что я не такой, каким меня заставляют быть, каким выставляют… — Я тебе верю, — Мэтти подошёл к Брендону и обхватил его лицо руками, нежно и медленно поглаживая скулы Ури большими пальцами, — верю каждому твоему блядскому слову. Брендон наклонился к губам Хили и затем прильнул к ним, сразу же углубляя поцелуй. Губы вокалиста были все такие же сладкие, как тогда в гримёрке, а желание ещё раз, вне выступления, увидеть его татуированное тело не покидало Брендона… Он сам не знал точно с какого момента влюбился в эту кучерявую, но зачаровывающую своим пением, бестию. Бестию, которая совсем неожиданно ворвалась в жизнь короля школы со всеми своими песнями и странностями, из-за которых все считали Хили отбросом. Но он влюбился в эти странности. В каждую странность, какая бы ёбнутая она не была. Думая обо всем этом, Ури не заметил, как Хили начал расстёгивать его рубашку. Повалив Мэтти на диван и не разрывая поцелуй, Брендон тоже принялся за пуговицы на рубашке Хили. Закончив с рубашками друг друга и отбросив их в сторону, Ури принялся переводить поцелуи с губ вокалиста. Сначала он целовал все его лицо: лоб, нос, щеки и он все-таки никак не мог оставить прелестные губы Мэтти в покое. Наконец, отпрянув от лица Хили он начал прикусывать мочки ушей вокалиста, от чего тот постанывал. Затем, Брендон оставлял бордовые отметины на шее и торсе вокалиста, сначала прикусывая кожу, а потом оставляя на месте прикуса лёгкий, почти невесомый поцелуй. Занимаясь шеей и торсом Мэтти, Ури получал удовольствие от стонов Хили, у него было такое ощущение, что он как будто ловит эйфорию от какого-то наркотика. Ну и зачем ему та трава, которую он поставляет на вечеринки, когда у него уже есть свой собственный наркотик?

Брендон принялся снимать свои штаны и боксёры и, встав на колени и выпрямившись, подал знак Хили, который вокалист сразу же понял и, встав на колени перед членом Ури, принялся ласкать его языком, покрывать поцелуями, а затем заглатывать его практически полностью, от чего Ури постанывал, от удовольствия, закрыв глаза и прикусив нижнюю губу. Брендон запустил свои пальцы в мягкие кучеряшки Хили, и схватившись за них, принялся ускорять темп, от чего стал задыхаться своими же стонами. Начиная не справляться со своим желанием овладеть Хили, Ури остановил Мэтти, и приказал ему повернуться к нему задом. Выполнив приказ Брендона, вокалист почувствовал, как Ури медленно начинает входить в него. Первые две минуты Мэтти чувствовал боль, а Ури – как узок анус Хили. Затем, Брендон начал набирать ритм, ускоряя его, а боль Мэтти сменилась приятным наслаждением и возбуждением. От каждого стона вокалиста Ури был готов кончить сию же минуту, ведь никого так в жизни он не желал, как эту кучерявую певчую птичку. Да, Мэтти был милой пташкой, а Брендон – хитрым лисом, в лапы которого уже попал Хили. Он сгорел в костре под одним из котлов этого чёрта. Сгорел и превратился в пепел, который ветер разбросает в разные точки этого мира. — Да, Брендон, — сквозь стоны кричал вокалист, — да… Эти слова ещё больше сносили крышу Ури, чем стоны Мэтти. Он понимал, что у него вот-вот произойдёт разрядка, как в принципе и Хили осознавал, что он на пределе. Брендон продолжал ускорять ритм, пока растущее давление внизу живота не пересекло черту, и Ури с удовлетворённым стоном изливается в вокалиста, после чего тот, дроча себе, кончает на диван.*** Мягкий свет садящегося солнца проникает внутрь гаража сквозь окна, лампа, немного покачиваясь, рассеивала уже наступающую вечернюю темноту, цветные фонарики освещали фотографии, приклеенные к стенам, и создавали цветовые блики, словно они были маленькими диско-шарами. На диване лежали умиротворённые и покуривающие Брендон и Мэтти. В одной руке держа сигарету, а другой накручивая кудри вокалиста, Ури думал, что он не будет больше фальшивой пустышкой. Точнее, притворяться таким. Пускай он станет отбросом школы, изгоем или самым ужасным человеком. Но он больше не будет искусственной куклой. Да, он будет противостоять целому миру, но Брендон знает, что будет не один. И с ним не будет даже очередная напыщенная девушка, которая хочет лишь его тела. С ним будет кучерявая бестия-отброс под именем Мэттью Хили со своим чарующим голос, волшебной гитарой и безумными странностями. И он будет с ним, ведь двое отбросов против всего мира. Навсегда.