you know that it is not the way you see it, but you still can not take your eyes off. (1/1)

— Стоп, то есть вы блять мне предлагаете выступать в кожаных штанах, в сапогах на каблуках и накрашенным перед Брендоном? — Хэй, чувак, во-первых, там будет не только Ури, во-вторых, ты же сам говорил, что не стремишься быть особо мужественным и все такое, — удивился Ханн. — И так всегда и было, а сейчас из-за какого-то блядского Ури ты отречёшься от этого? Отречёшься от себя настоящего? От того, кто ты и кем являешься? Мэттью, ничего не ответив, задумался над словами друга. Подумав, он решил, что Адам все-таки прав. Тем более, до выступления оставалось пару дней, а ребята только и делали, что репетировали, так что они напрочь забыли продумать в чем будут выступать. — Но, по-моему, это нечестно, что я буду выступать в кожаных штанах и с голым торсом, а вы в костюмах, — усмехнулся Хили. — Чувак, надо чтобы выступление выстрелило и отличалось от других выступлений, — рассуждал Росс, — а поскольку ты вокалист, то весь основной удар падает на тебя. — Агх, — тяжело вздохнул Мэтти, закатив глаза, — ладно. После небольшого перерыва ребята немного репетировали, а затем разрабатывали костюмы для всех, кроме Хили, уже выбравшего одежду для шоу, и само выступление. Но Хили вновь не мог сосредоточиться из-за мыслей про Брендона. Ёбаных мыслей про Брендона.

?Видимо, так люди и сходят с ума…? — пронеслось в голове Хили. Стараясь отвлечься от мыслей, он перебегал с одного дела на другое. Адам никогда не видел его таким и решил, что это связано с шоу, и он просто волнуется. Волнение тут было, да, но далеко не из-за выступления. Просто в голове Мэттью Хили поселился вирус ?Брендон Ури?. И от этого вируса было только одно лекарство, но, возможно, смертельное для вокалиста. Поэтому, этот вариант он откидывал в дальний угол своего разума.

День выступления был все ближе и ближе. Приготовления шли полным ходом: актовый зал, где будет проходить конкурс, украшался разными вывесками и декоративными лентами; множество оборудования для сцены и некоторых музыкальных инструментов стояло за кулисами; большое количество гримёрок для каждой команды и примерно такое же количество сценической одежды; некоторых сценических элементов; реквизита и аппаратуры. И всем этим руководил Брендон, что, если честно, его заебало. Но поскольку он лучший ученик в школе, то эта должность упала на его плечи. В принципе, он каждый год занимается этим. И возможность руководить не только такими мероприятиями, но и практически всеми, которые проходят каждый год в школе или от имени школы, выпадает на Ури, ведь ?омойбогэтожеБрендонУрилучшийучениккорольшколы?. К старшей школе тебя начинает доставать это все, что, в принципе, и происходило с Брендоном. И после всего этого сумасшествия король школы удивлялся как ещё сам не подсел на ту дрянь, которую поставляет на вечеринки футболистам. Точнее, он удивляется, как его друзьям — Райану и Даллону не удалось его подсадить. Они, конечно, крутые парни и оба, в принципе, неплохие музыканты, но они попались в свою же ловушку, и Брендон надеется, что не попадётся в свой же капкан, как это случилось с его друзьями.*** Свет большого количества прожекторов, цветные украшения, толпа народу, разодетого в разные цвета. От всего этого контраста Хили сходил с ума. Хотя, он ещё даже не успел увидеть Брендона, который скорее всего выглядел просто шикарно, как в принципе и всегда. Стоило Мэтти только вспомнить короля школы, как тот выворачивает откуда-то из-за угла. Через слегка приоткрытую дверь Мэттью оценил отменный вид Ури и его взволнованное, но серьёзное выражение лица. Его волосы, как всегда, были ухожено уложены, а рубашка, заправленная в классические, но стильные брюки, подчёркивала грациозный торс. ?Ты знаешь, что он не такой, каким ты его видишь, но все равно не можешь отвести глаз?, — корил себя Мэтти за то, что он реально был не в силах отвести взгляд от Брендона, от чего разъярённо хлопнул дверью гримёрки. Мэттью зарылся руками в свои кучерявые волосы и, что-то бессвязно бормоча, начал ходить по комнате. Свет небольшой лампы и фонариков гримёрного стола, на котором лежал лист бумаги стекстом песни и её названием ?love me, Brendon?, витавшая в воздухе пыль, особенно видневшаяся в свете лампы и фонариков, какие-то сценические реквизиты и костюмы – все это создавало ещё более напряженную для Хили обстановку. ?Блять, блять, Мэтти, что ты творишь?! — сам к себе обращался вокалист. — Нельзя, нельзя, нельзя выступать с этой песней?. Хили казалось, что воздуха в лёгких становилось все меньше и что вот-вот он упадёт в обморок из-за нехватки кислорода. Паника стала охватывать его ещё больше. Это могло бы продолжаться ещё очень долго, если бы не вовремя подоспевший Адам. — Хэй, Мэтти, можно войти? — не дождавшись ответа, Адам все-таки вошёл в гримёрку и увидел паникующего и задыхающегося друга. — Блять, чувак, ты в порядке?! Адам взял под руки Хили и помог ему присесть, а затем и присел рядом с ним. Это немного помогло Мэтти, и он вновь начал размеренно дышать. ?Мэтти, ну что ты как тряпка. Как этот ёбаный Ури узнает, что песня про него? — рассуждал в своей же затуманенной голове Хилли, — Никак блять. Не проёбывай эту возможность, ведь каждая возможность выступить – хорошо, где бы это не было. Не давай блядскому страху и Ури сковать тебя и твоё творчество?. — Мэтти, может все-таки не стоит выступать? – беспокойство Ханна вывело вокалиста из раздумий. — Нет, - настойчиво ответил Хили, хоть и выглядел он в тот момент реально не очень, — я не должен позволять страху сковать меня, поэтому я выступлю с этой песней. —Ну как знаешь, чувак, — ответил Адам как-то с сомнением, после чего встал с дивана и направился к выходу из гримёрки. — Пойдём, скоро наша очередь выступать. Хили вышел из гримёрки вслед за другом, закрыв за собой дверь, за которой находилась злосчастная, но все-таки заветная и любимая песня. Такая же заветная и любимая, как и человек, которому она посвящена.

Выйдя на сцену, эмоции Мэтти вылились неудержимым потоком, который он старался передать через текст песни, голос и хореографию. Друзья Хили удивлялись, ведь даже вне репетиций, на других концертах, он никогда так не выкладывался.Мэттью же наконец-то чувствовал себя легко. Он чувствовал себя живым, и осознал, что, какое бы дерьмо не происходило в жизни, он будет бороться. Он будет сильным. Вся песня сопровождалась прекрасным освещением прожекторов розового и белого цветов, что помогало передать атмосферу песни и эмоции Хили. Его кудри начали прилипать к вспотевшему лбу, который означал, что Мэтти все делает правильно. Это означало то, что все эмоции и чувства, которые Хили испытывает сам и выливает в толпу, настоящие, не фальшивые. Он не фальшивая кукла. Да, может быть, некоторые в школе и считают его и его друзей отбросами, но лучше быть отбросом, который может что-то чувствовать, чем фальшивой пустышкой. Но Мэтти задумался: а на какой из этих сторон Брендон? К сожалению, с полной уверенностью Хили не мог ответить на этот вопрос. Да и даже не с полной. Хоть он и любил Брендона, но точной его сущности не знал. Он не знал, носит ли он маску мальчика-любимчика и короля всея школы или же он и вправду такой? Хили провалился в самое пекло костра, на котором находился его котёл. И выход был только один: сгореть заживо.

После замечательного выступления Хили отправился в гримёрку забрать вещи и текст песни для того, чтобы сразу после награждения либо пойти отмечать победу с ребятами, либо пойти домой с проигрышем. Но и этот проигрыш бы не омрачил Хили, ведь это выступление было лучшим для него из всех выступлений, которые он отыгрывал с друзьями. Эта песня лучшая для него из всех песен, которые он когда-либо сочинял или пел. Столько эмоций он никогда ещё не испытывал, но Мэттью насторожился, когда увидел приоткрытую дверь в свою гримёрку, хотя он отчетливо помнил, что закрывал ее перед уходом. ?Фак, - проскочило в голове Хили, - только не это?. Зайдя в гримёрку, он увидел Брендона в свете фонариков гримёрного стола и лампы, стоящего перед ним с листом в руках, на котором была написана песня. И, да, хоть имя Ури было зачёркнуто в названии песни, но разглядеть его все-таки можно было. Сердце Мэтти готово было выпрыгнуть из его грудной клетки, казалось, он слышал его стук о свои ребра. — Б-брендон? — тихо выдавил из себя Хили, метая свой взгляд, наполненный ужасом, от лица Ури к листку в его руках и обратно.