Том 1. Глава 2. Увязшие в трясине (1/1)

Астровы ютились в угловой однушке на первом этаже. Их квартира который год находилась в безобразном состоянии, как и её тридцатисемилетняя владелица — Наталия Анатольевна Астрова. Мать Сашки, Леси, Паши и Владика была похожа на старую ведьму. У неё было тощее лицо с сероватой кожей. Щёки впали — она лишилась половины зубов; губы в трещинах ссохлись. Каштановые кудри выпали клочьями — Наталия скрывала лысину за траурным платком. Дети боялись одного только взгляда её тёмно-синих пропитых глазёнок — мать часто распускала руки. Наталия с трёх лет росла без отца. Её немолодая мать, Вероника Степановна, четверть века проработала поваром в детском саду. Мать Наташи крутилась как только могла, лишь бы у дочери была счастливая жизнь. Наташа выросла избалованной девушкой. Частенько любуясь отражением в большом зеркале, Наталия внушила себе, что достойна стать женой богатея. Она хотела жить в сказочном особняке, окружённая десятками слуг и по шесть раз в день менять роскошные наряды. Окончив школу, Наташа не стала никуда поступать. На протяжении шести с половины лет она питалась хлебом пожилой матери и бредила мечтами о райской жизни. Наталия искала способ познакомиться с кавалером из состоятельной семьи. Однажды мать Наташи встретила старую знакомую, которая была кухаркой в доме самого князя Денисова. Вероника Степановна попросила знакомую с помощью связей устроить Наталию прислуживать высшему обществу. Наташа Астрова стала гувернанткой в съёмных апартаментах молодого пианиста знатных кровей — Евгения Волкова. Наталию не обрадовало подобное ?счастье?: она желала стать супругой состоятельного типа, а не прислуживать холёному юнцу. Всё же Астрова решила довольствоваться малым и продумала план, как сделать грёзы реальностью. К молодому господину чуть ли не каждый день приходила скромная девушка, Мариша. Наталию раздражало это кроткое воспитанное создание и просто тошнило от их отношений на уровне поцелуев. Ещё больше Астрову бесило, когда Евгений играл для девушки на фортепьяно. Марина часами танцевала под его божественные мелодии, легко и гармонично, словно белый лебедь. Наташа же в сравнении с ней казалась злой серой гусыней. Астрова проявила немалую смекалку, чтобы рассорить их. Она заставила Маришу поверить, что её возлюбленный проводит ночи в компании прелестных дам, а в ней видит наивного ребёнка. Раненая до глубин души Мариша решила исчезнуть из жизни Евгения без выяснения отношений. Она оставила только записку из нескольких предложений, в которых пожелала ему счастья. Молодой пианист не находил себе места, всячески пытался связаться с Мариной и объясниться. Старший брат Мариши намекнул, чтобы тот больше не приближался к их дому. В те годы уже каждый житель Блэкграда знал — с братом Марины шутки плохи. Отчаявшись, Евгений напился, желая утолить невыносимое чувство.Пианист вернулся домой в ужасном состоянии. Астрова предложила его утешить: она лишь во время этой ночи узнала, что Волков оставался верен будущей невесте. Отрезвев и увидев гувернантку в своей постели, Евгений быстро понял, в чём дело. Чуть не удушив ненавистную женщину, он вынудил Наталию во всём сознаться. — Ах ты змея подколотая! Только попробуй ещё хоть раз возникнуть в моей жизни — пожалеешь, что родилась! — Волков выставил Астрову за дверь в одном нижнем белье. Сам же поклялся заслужить прощения Мариши. Он верил, что злым оговорам не удалось разрушить чувства той, кто беззаветно любит его с раннего детства.Наталия не пала духом: бесстыжему хоть плюй в глаза, а он говорит — божья роса. Она полезла в соседский шкаф, стоявший в общем коридоре. Астрова схватила широкое замшевое пальто — первое, что попалось под руку. Надела и поторопилась к лифту.Волков связался со сторожем подъезда: сообщив о нарушительнице покоя, он попросил незамедлительно принять меры. Молодой сторож подкараулил Наталию у лифта. Скрутил руки и, втолкнув в просторную кабинку, спустился с нарушительницей на первый этаж. Астрова дергалась и надрывала глотку, но охранник был сильнее. Он как преступницу выпроводил её за территорию жилого комплекса и отпустил на все четыре стороны.Наташа снова стала жить на пенсию матери. Кухарка Денисовых сама лишилась работы — князь не пожелал видеть в своём доме человека, порекомендовавшего такую прислугу жениху его младшей сестры. Для Астровой закрылись все дороги к вожделенной мечте. Она впала в депрессию. Позже женщина узнала, что носит под сердцем две новые жизни — детей ненавистного Евгения.Ничто не смогло убедить Наталию взяться за ум. Она пристрастилась к бутылке и каждый день приводила в квартиру новых собутыльников. ?Друзья? Наташи вынесли из дома последнее. Они потешались над пожилой матерью хозяйки: у старушки не выдержало сердце... Соседи схоронили Веронику Степановну всем двором. Наташа не показала носа ни на похоронной церемонии, ни на поминках. Она выпивала с новым ухажером. В тот день соседи прозвали пропойцу из третьей квартиры Острицей.Наталия осознала, что осталась одна на свете, только когда пропила последние сбережения покойной матери. Она устроилась уборщицей в ?Три курицы?. На тридцать шестой неделе Острица родила двойню. Она смотрела на дочек с отвращением, отказывалась кормить и давать имена. В родильном доме старшую из девочек Астровой назвали Александрой, а младшую — Олесей. Наталия уже хотела подписать отказ от детей, но вспомнила, кто их папаша. В голове Острицы созрели коварные помыслы. В итоге, Саша и Леся были зарегистрированы на фамилию матери, а в графе ?отец? Наталия указала Евгения Ивановича Волкова. Корыстным планам Астровой не дано было осуществиться. Наталии не позволили даже приблизиться к отцу её дочерей. Он женился и уехал жить заграницу. Острица осталась с дочками в родном болоте. Её нередко встречали побитой после ссоры с очередным сожителем и в пьяном виде. Она рожала как кошка, но из её многочисленных деток лишь старшие — Александра и Олеся, да младшие — Павлуша и Владик — смогли дожить до 2003 года. Последний кавалер Острицы погиб от передозировки: Наталия совсем спилась и была с позором уволена из ?Трёх куриц?. Закрывшись в четырёх стенах, она сутками валялась в хмельном бреду, не думая о детях.* * *Олеся была замкнутой, нелюдимой, она доверяла только юной Александре. Они росли бок о бок, как полевые цветы, и помогали друг другу выжить в окружавшей их с пелёнок нищете. Сашка рассказывала Олесе на ночь сказки, делала для неё игрушки из бумаги, делилась своей порцией и всегда защищала. Несмотря на дополнительные заботы, девочки умудрялись ходить в школу. Леся была одарённой, но пока она оставалась в Бурьяново, её способностям было суждено пропасть зазря. Саша брала учебу старанием; она ничего не боялась и часто дралась как мальчишка. Дома Олеся ходила в полинявшем халате. Грязные запутанные волосы она не желала собирать, как и купаться в холодной воде, поэтому дурно пахла и чесалась. Только живые глаза завораживали синим блеском. Олесе было двенадцать, и она уже успела испытать чувства первой любви. Её заветной мечтой стал не робкий одноклассник, не крутой мальчишка со двора, а неуловимый главарь опаснейшей преступной группировки, прозванный Беззаконным. Беззаконный также был известен среди патринского дна, как современный Робин Гуд, защитник слабых и обделённых. Леся слышала, что год назад кумир остановился в Блэкграде. Она не встречалась с ним лично. К тому же у молодого атамана, как Беззаконного называли в Блэкграде, была девушка, какая-то серая мышь. Олеся могла только любоваться его портретом на розыскной листовке, которую берегла и прятала даже от старшей сестры. Она писала ему письма с просьбами о помощи. На каждом указывала свой адрес: Берёзовская улица, дом восемь, квартира 3. Но не отправила ни одного, а сожгла. Всё же она наивно верила: однажды, он ворвётся к ним в дом и поможет выбраться из этой трясины. Пока Саша была на охоте, Леся склонилась над младшими братьями. Курчавый веснушчатый Владик тихо плакал, закутанный в колючее одеяло; детское тело страдало от пролежней и загноившихся ранок. Павлуша уже несколько суток лежал неподвижно с синюшной кожей. Олеся только сильнее укутала его, не желая рассказывать сестре, что Паша не подаёт признаков жизни, чтобы и дальше съедать порцию младшего брата. — Лекарство! Где моё лекарство! — Леся содрогнулась, услышав за спиной бешеный вопль матери. — Черти, куда вы её подевали? Острица стала лихорадочно открывать дверцы еле живых шкафчиков. Она разбудила Владика. — ?Лекарство? закончилось, мама… — сказала Олеся, пытаясь её успокоить.В Острицу словно бес вселился от такого известия. Она примчалась к дочке и с размаха ударила по лицу, настолько сильно, что та упала на пол. — Почему ты нас не любишь?.. — Леся поднесла ладонь к покрасневшей щеке и горько заплакала. — Зачем ты меня родила?Наталья оставила вопросы дочки без ответа. Она переключилась на Владика: младший сын Острицы разрывался от хриплого плача. Наталия приблизилась к его кроватке, схватила мокрую подушку и вознесла над истощённым личиком Владика. — Не делай этого! — Олеся нашла в себе силы встать с пола. — Мамочка, пожалуйста, одумайся! Леся побежала к ним, но Острица и не думала останавливаться. Она с безумной гримасой прижала подушку к лицу младшего сына. — Мамочка! Не надо! — кричала Олеся, глотая слёзы. Она пыталась оторвать безумную женщину от ребёнка, но не смогла. — Ты не мама… Я не узнаю тебя! — с ужасом сказала Олеся. Владик замолчал навсегда. Острица растолкала тела Паши и Владика. Отыскав под детской подстилкой почти полную бутылку, забрала и уползла в другой конец комнаты, где стояла кровать.Олеся подняла со смрадного пола бездыханных малышей, укутала в тёплые одеяла и села рядом, бормоча колыбельную. По щекам Леси стекали горькие слёзы. Она не знала, как расскажет Александре горькую весть: у них больше нет младших братиков. Она боялась, что сестра никогда её не простит.* * *Возможно, то было совпадением, а может, злой шуткой судьбы, но бензобак белого джипа Волковых оказался пуст. Водителю пришлось совершить незапланированную остановку на подозрительной автозаправке, не дав притихшим в салоне пассажирам покинуть Бурьяново. Евгений Иванович оставил машину и покрылся испариной, обнаружив на кузове следы засохшей крови. Витя тоже вышел на улицу, но в отличие от дяди даже не вздрогнул при виде этого. Он не считал себя бессердечным, но крови не боялся. Поэтому не сменился в лице, когда произошёл тот неприятный инцидент. Водитель сообщил господам, что какой-то пьяный бродяга бросился под колёса. Евгений Иванович предложил вернуться и помочь несчастному, но юный князь возразил:— Нет, дядя. Бомж сам виноват. Никто не просил его кидаться под колёса, — мальчик скрестил руки на груди. — Он испачкал мой джип! Я прощаю его, — заключил Виктор и скомандовал водителю: — Вези нас отсюда!Сейчас Вите стало немного совестно. Вдруг тот бомж серьёзно пострадал? Не дай бог, не выжил? Впрочем, жалеть было поздно. Виктор уныло наблюдал за тем, как Евгений беседовал с заправщиком. Тот ни в какую не соглашался принимать банковскую карту, требуя наличные. Водитель тоже покинул машину и вмешался в их недобрый диалог. Юному Волкову всё это до жути надоело. Ему захотелось сбежать. Нет, он не собирался убегать на самом деле. Просто часок-другой прогуляться по городу и заодно заставить дядюшку переживать. Может, тогда Евгений одумается и согласиться погостить на родине ещё немного?Больше пятнадцати минут заправщик морочил посетителям голову, не выпуская их из мутной будки. Он всё же согласился заправить и подошёл к внедорожнику. Евгений чуть не поседел, обнаружив пустой салон. Видя побитые двери, разбитые стёкла, садистски раскромсанную кожу на сиденьях, мужчина ужаснулся. Он решил, что негодяи, напавшие на автомобиль, похитили племянника. Помимо прочего причинённого вреда злоумышленники стащили магнитолу и пакеты с подарками от юного Виктора.Евгений Иванович несколько раз безрезультатно обыскал окрестности заправки. Взъерошенный и вспотевший он осмелился позвонить Григорию Андреевичу Денисову, официальному опекуну Вити. — Григорий, прошу, помоги! Я сбился с ног… Вся надежда только на тебя, — взволнованно произнёс Евгений, рассказав ему о случившемся.— Как ты посмел увезти мальчишку без предупреждения?! Да ещё и умудрился оказаться с ним в подобном месте без охраны! — басистая желчная речь заставила барабанные перепонки Евгения Ивановича разболеться. — Безответственный идиот! Тебе следует думать о собственных детях. За Витей и так есть кому присмотреть.— Простите, что я вас побеспокоил, — мрачно ответил Евгений и хотел уже сбросить вызов. — Витя был прав — он никому не нужен…— Феникс — зажравшийся мальчишка. Он понятия не имеет, каково это — быть ненужным. Впрочем, Виктор только начал чистовик своей жизни. Время покажет, каким лордом и человеком он станет, — серьёзно сказал Денисов и, прежде чем распрощаться с зятем, добавил: — Я посодействую в поисках. Мои люди решат проблему с автомобилем, позаботятся о безопасном возвращении Витюшки домой и проследят, чтобы ты не пропустил рейс.* * *Резво шагая по нищим улочкам, юный Волков не смотрел на прохожих. Впервые он был в городе совсем один, да к тому же в таком неблагополучном районе. Витя боялся оглядываться по сторонам и вступать в диалог с ?местными обезьянами?. Он то и дело представлял перед собой встревоженное лицо дяди. Феникс всё ещё был обижен на Евгения, но понимал, что поступает подло, заставляя родного человека перенервничать в последние часы перед их долгим расставанием. — Что же я делаю? Нужно вернуться! — сказал он самому себе и остановился.Виктор плохо ориентировался на местности и не знал, куда идти. Он торопливо двигался, всё больше теряясь среди однотипных пятиэтажек. Лица случайных прохожих ему казались чудовищными, а голоса неразборчивыми, чужими: одни напоминали змеиное шипение, другие — дикий вой. Грубая грязная, покрытая шрамами рука без указательного и половины среднего пальцев внезапно схватила его плечо, заставив юного князя Волкова позеленеть. — Дядя! — испуганно закричал Витя, вырвавшись, и рванул вперёд без оглядки. Он не заметил замёрзшую лужу. Наступил, поскользнулся, упал, сильно ударился. Потрепал мех леопардовой шубки и порвал брюки на коленях. — Евгений! Дядя, где ты? Я хочу домой! — он надорвал голос и чуть не заплакал. Евгений его не слышал. Рядом не было ни единой знакомой души. Какие-то подростки в страшных куртках стали ржать над Виктором как лошади и кидать в чужака снежки. Фениксу было больно, обидно и холодно. Он вышел из себя, вскочил и погнался за обидчиками, размахивая кулаками. Подростки обхитрили его: они ловко удрали, а Витя заблудился среди бурьяновских дворов. Феникс шёл куда глаза глядят, с поникшей головой. Он не заметил небольшой силуэт с огромной сумкой, надетой через плечо, что нёсся навстречу. Волков и неизвестный столкнулись, из-за чего оба оказались в снегу. Они поднялись практически одновременно, хмуро бормоча что-то себе под нос. Незнакомый подросток стал поправлять спадающую лямку, даже не взглянув на Витю. Волков уставился на него. Неказистый, ниже Волкова на целую голову, в старой расстегнутой куртке, тёмных рейтузах да поношенных кедах. Витю совсем не смутил ни наряд, ни волчий взгляд выразительных глаз, синих, как волны бушующего моря. Шапка-ушанка позволила разглядеть лишь румяные щёки и нос. — Вот чудак! — воскликнул Феникс, улыбаясь, и впервые за несколько месяцев залился беззаботным смехом. — Как ты меня назвал? — сердито произнесла Сашка и хотела всадить кулак в чистые зубы задиры. Мысли о родных заставили гнев затаиться где-то внутри. Девчонка гаркнула и зашагала в сторону дома.— Постой! Погоди, чудо-юдо! Куда собрался? — крикнул Витя, перегнав её и преградив дорогу. — Я — охотник! Добытчик. Усёк? — свирепо пробормотала Саша, вытащив канцелярский резак из кармана. — Дай пройти, иначе пожалеешь! — У тебя кровь? — Виктор только теперь заметил пятна крови на её одежде.— Это не моя кровь, — ответила юная Александра, и в её глазах отразилась печаль.— Чья же она? Ты кого-то убил? — спросил Волков; его лицо мгновенно стало серьёзным.— Кровь неизвестного героя. Он спас меня, а сам… — Сашка не смогла сдержать слёзы. — Его сбил какой-то подонок на белом джипе. Сегодня, рядом с торговым центром ?Три курицы?. — На белом джипе… — Витя побледнел, почувствовав себя чудовищем. — Он не мог это сделать специально. Он не знал…— Тебе какое дело? — Саша вернула себе хладнокровие. — Иди своей дорогой. У меня нет времени на пустую болтовню. Я не допущу, чтобы мама, сестричка и братики погибли с голоду!— Больше никто не умрёт, — твёрдо заявил Феникс, выхватив у Саши резак и выбросив подальше. Он взял её тяжёлую сумку, закинул на спину и, крепко сжимая небольшую руку в порванной перчатке, устремился с девчонкой вперёд. — Что ты делаешь? — поражённо произнесла юная Александра.— Собираюсь отнести еду твоей родне, — отозвался Витя и, не останавливаясь, спросил: — Где ты живёшь? — В этом доме, — Сашка показала на серую панельную пятиэтажку, что стояла напротив. — Первый подъезд. — Понял. Тогда не отставай! — скомандовал юный Волков, не снижая темп до самого подъезда.