Часть 2. Через тернии к звёздам. Глава 6. Тень прошлого (1/1)

Райнар Луис Александр Дестина, принц Валийский, брат короля: ?Любовь как монета. На одной ее стороне – бесконечное счастье, на другой – бездонное горе. Порой эта монета падает на ребро, чтобы мы испытали и то и другое?.Восемь лет спустяПрежде чем выйти из своей кельи, холодной, но светлой, Алан посмотрел в маленькое зеркало над умывальником. Волосы пора было стричь: он не терпел, когда они отрастали и начинали закрывать уши. Глаза покраснели, но это было неудивительно: вчера он снова допоздна засиделся над книгами. Сняв с крючка на двери белую мантию служителя Цитадели Знающих, Алан надел ее поверх рубахи и закрепил спиральным значком с глазом в центре. В нем уже несколько месяцев был желтый камень – знак служителя среднего ранга. Алан шел к этому долгие годы, и теперь при виде желтого камня его охватывала гордость.Жаль, что отец не дожил до этого дня: он бы тоже гордился. Он умер два года назад от лихорадки, заразившись от одного из больных, за которыми ухаживали Знающие. Алан тяжело переживал смерть единственного близкого человека и после все силы приложил к тому, чтобы стать достойным служителем Цитадели. Этого хотел бы отец. Варнийское утро радовало прекрасной погодой. Солнце, несмотря на ранний час, ярко освещало сады, окружавшие Цитадель. Кельи служителей находились в отдельном здании, и, чтобы попасть в Цитадель, нужно было пройти по дорожкам обширного сада. Алан шел, приветственно кивая помощникам служителей, ухаживавшим за растениями. Помощники носили коричневые одежды: это был цвет земли и показатель того, что человек не гнушается грязной работой. Прежде чем стать Знающим, каждый служитель должен был испытать на себе, что такое тяжелый физический труд. Цитадель находилась в предгорьях, и, идя по дорожкам, Алан мог любоваться видом прекрасной Варны, расположившейся на берегу моря. Он даже остановился на несколько минут, чтобы насладиться окружающей красотой: этот город, утопающий в зелени, цветах и солнечном свете, всегда заставлял его сердце учащать биение. Он чувствовал счастье, глядя на него. Постояв недолго на склоне, Алан продолжил свой путь в Белую башню. Она была окружена высокими стенами, и, прежде чем пройти внутрь, он постучал в калитку. Привратник впустил его. За калиткой узкий коридор вел в саму башню – огромное хранилище знаний всего мира. Алан помнил, как отец впервые привел его сюда маленьким мальчиком и как у него перехватило дыхание при виде огромного количества книг. С тех пор прошло много лет, но Алан помнил то первое впечатление, и дух у него захватывало до сего дня.Много позже он узнал, что книги не единственное, чем может гордиться Цитадель. Древние свитки, всевозможные изобретения, научные опыты – для всего здесь было свое место, в каждом из которых служили Знающие. Они были хранителями, учеными, изобретателями, советниками, учителями, лекарями… Их возможностям и умениям не было числа, поэтому во всем мире они пользовались почетом, уважением и неприкосновенностью. Набеги, которые совершались на Варну, никогда не отражались на Цитадели: никто не решался навлечь на себя гнев Знающих – последствия могли быть плачевными. Алан был рад этому. С того дня восемь лет назад, когда он вернулся из Валии, он не покидал Цитадель. В Варне ему нечего было делать, и он любовался ею издалека, чувствуя себя в покое и безопасности. Проходя между длинными полками с книгами и свитками, Алан изредка встречал своих братьев. Они кивали друг другу. В обычае Знающих было молчание, говорили они только по крайней необходимости. Тишина, стоящая в Цитадели, нравилась Алану, она всегда настраивала его на рабочий лад, помогала сосредоточиться. Алан прошел к своему рабочему месту: между многочисленных полок то и дело встречались письменные столы служителей. Они были расположены так, чтобы не уносить далеко книги, с которыми работали Знающие, и при надобности быстро положить их на место. Алан трудился в историческом отделе и перепечатывал десятитомный труд по истории государства Эфес. Этот труд существовал в одном экземпляре в рукописном виде – в Цитадели. Король Эфеса заплатил немалые деньги за то, чтобы получить печатную копию этого труда для своей библиотеки, и работу поручили Алану, как только он заслужил знак среднего ранга. Он легко освоился с печатным станком – одним из новейших изобретений Знающих. Уже несколько месяцев Алан корпел над историей и вот-вот должен был закончить, поэтому он и засиживался за работой допоздна. Сегодня он тоже планировал задержаться. Никто не отвлекал его до самого обеда, и он пропустил бы прием пищи, не приди за ним брат Эйрис – старейшина Цитадели, его наставник и ближайший друг отца Алана. – Снова пропускаешь обед, брат Алан?Эйрис был уже стар и сгорблен. Его мантию скреплял знак с белым камнем, волосы были столь же белы, сколь и одеяние, длинная редкая борода спускалась почти до паха. В Эйрисе Алан видел свое собственное будущее: и он когда-то станет сгорбленным старцем, его голос охрипнет, глаза утратят зоркость, а память станет играть с ним шутки. Иногда эти мысли пугали, но чаще Алан смирялся с ними, как и со всем, что происходило в его жизни. Провести лучшие годы в Цитадели было его решением. Ни за что он не осмелился бы снова выйти за ее пределы и оказаться беззащитным. – Я совсем забыл про время.Алан поднялся из-за стола, оставляя работу: никто не посмел бы прикасаться к ней. Вместе с Эйрисом они прошли в задние помещения – там находились столовые. Помощники в коричневых мантиях здесь готовили и убирали. Когда Алан вернулся в Варну восемь лет назад, его тоже сначала закрепили за кухнями. Он был благодарен служителям за то, что никто не стал расспрашивать его о прошлом. Знающие судили о людях по уму, и Алан каждый день благодарил за это богов. С отцом они это тоже никогда не обсуждали. Алан предполагал, что отец догадывается о том, кем он был, – для рабов это обычный путь, но он никогда не задавал вопросов, радуясь тому, что его сын сумел вернуться домой. Знающие обедали за длинными узкими столами. Кухни были отделены от основного здания Цитадели проходом, чтобы запах еды не проникал в архивы и кабинеты. Алан привычно сел на свое место рядом с Эйрисом и молча помолился. За обедом мало кто беседовал друг с другом, в дальнем конце тихонько переговаривались о чем-то старейшины, остальные молчали. Алан любил эту атмосферу сосредоточенности даже за столом: она позволяла ему погрузиться в свои мысли относительно почти законченной работы.После обеда он вернулся на место. Как и вчера, и два дня назад, и неделю назад, он засиделся допоздна, подводя к завершению свои труды. В библиотеке давно зажглись фонари: здесь не было свечей, Знающие боялись огня – он мог привести к пожару. Давно уже их лучшие ученые придумали другой способ разгонять тьму: в подсвечниках светились камни – результат химических опытов. Алан не знал, из чего они сделаны, да и не интересовался никогда. Эти камни светились по всей библиотеке: не один он засиживался допоздна. Но в конце концов и его стала одолевать усталость: тело отчаянно требовало движения, спина и плечи разболелись, глазам давно пора было дать отдых. Вздохнув, Алан навел порядок на рабочем столе и двинулся к выходу, оглядываясь по сторонам. Несколько Знающих в белоснежных мантиях еще корпели над книгами, кое-кто из помощников ходил между полками.За стенами Цитадели давно уже наступила ночь. Алан вышел за калитку и поднял глаза к небу – расположение луны и звезд говорило ему, что полночь миновала. Воздух был свеж и тих, дорожки, ведущие к кельям, абсолютно пусты: все садовники давно ушли спать. Алан шел, занятый своими мыслями, а потому не сразу услышал, что кто-то окликнул его. Он обернулся и увидел высокую темную фигуру в кустах позади себя. Сердце его сделало скачок и забилось где-то в горле – страх, давно и прочно забытый, охватил его.– Кто вы? – спросил он. Голос его охрип от долгого молчания.Фигура скользнула на дорожку и двинулась к нему. Алан сдержал порыв броситься бежать – не может быть, чтобы здесь ему что-то угрожало. Он со страхом смотрел на завернутого в дорожный плащ человека, а когда тот приблизился и снял капюшон, дар речи покинул его. Алан узнал этого человека, хотя именно его больше всего хотел бы забыть и никогда, никогда больше не встречать.Это был сир Итан Дейн. Лунный свет позволил увидеть, что командующий королевской гвардией сильно изменился: погрузнел, поседел и постарел. Но это был, без сомнения, он. Дейн оделся просто, по-дорожному. Человек, не знающий, кто перед ним, решил бы, что он – простой путешественник, один из многих, ежегодно посещающих Цитадель.– Здравствуй, Алан, – были его первые слова, и Алан вдруг ярко, как будто это было вчера, вспомнил их первую встречу.У него перехватило дыхание. Никогда он не хотел вспоминать о том, что происходило с ним в Валии, и в последние годы ему это вполне удавалось.– Зачем вы здесь? – пряча руки в рукавах мантии, спросил Алан. Они стояли посреди дорожки, и Дейн беспокойно посмотрел по сторонам, как будто боясь, что за ними могут следить. Он указал на растущие неподалеку деревья, предлагая укрыться в их тени.– Пойдем, Алан. Мне нужно поговорить с тобой, и разговор этот будет нелегким. Нельзя, чтобы кто-то нас увидел, а тем более услышал.Алан скорее от ошеломления, чем от большого желания последовал в темный уголок.– Когда мы виделись в последний раз, я думал, что он будет действительно последним. Сир Дейн склонил голову.– Я сам так думал, однако последние события показали, что мы оба заблуждались. Я уже год как подал в отставку и предполагал, что доживу свои дни в мире и покое. Но вчера из порта Валии в Варну двинулось полдесятка военных кораблей. Их возглавляет принц Райнар, не более чем через три дня они будут здесь.– Не может быть, – ахнул Алан, умоляюще глядя на Дейна, – не может быть, ведь он обещал мне!– Поверь, это так, иначе меня бы здесь не было. Я знаю об этом, потому что кое-какие связи во дворце у меня еще остались. Захват Варны – и особенно Цитадели – согласован с королем Валии. Надвигается война, Алан.Алан ушам своим не верил. Перед глазами промелькнули события десятилетней давности – когда его захватили в плен, забрали на корабль, насиловали и позже продали в публичный дом. Райнар обещал ему, что не тронет Варну, но стоит ли винить его, если Алан, пусть и против воли, первым нарушил данное обещание?– Однако это не главное.– Не главное? Что может быть важнее скорой войны?!Алан принялся мерить шагами небольшую полянку, в волнении кусая губы. А он-то почитал себя в безопасности!– Нет, главное не это, – подтвердил Дейн свои слова, и в его голосе послышалось сожаление. – То, что прежний король сделал с принцем Райнаром, оставило в его душе глубокий след, незаживающую рану. На принца ваша измена произвела несколько иное впечатление, чем ожидалось. Полагаю, ты слышал об отречении?Алан остановился, посмотрел на Дейна исподлобья и кивнул. Он действительно слышал об этом и сначала не поверил слухам, но позже в мировой летописи своими глазами увидел запись о новом короле Валии. После смерти отца три года назад принц Райнар отрекся от престола в пользу своего брата, и Зейн получил страну, корону, а также принцессу Эмбер Эфесскую, на которой должен был жениться Райнар. Запись об их бракосочетании и рождении первенца также имелась в летописи Цитадели. Больше Алан ничего о Райнаре не знал и не спрашивал, боясь нарушить с таким трудом обретенное спокойствие.– Что ж, – продолжил Дейн, – принц Райнар действительно отрекся от престола, но остался при своем брате верховным командующим армией и флотом. Смею предположить, он о тебе не забывал ни на день. Могу почти с уверенностью сказать об этом, поскольку сам видел донесения из Варны, касающиеся тебя.– Что?!– Именно так. Поэтому я предполагаю, что сюда он направляется вовсе не затем, чтобы пополнить список своих завоеваний. Он плывет за тобой.Волнение, охватившее Алана, трудно было сдержать. Он разом вспомнил все ночи, проведенные без сна в надежде, что принц за ним приедет и заберет его, все дни, когда вглядывался не в город на берегу, а в голубую даль моря, ожидая появления валийского корабля на горизонте. Это были бесполезные и безнадежные желания, но в первые месяцы после возвращения только они спасали от полного отчаяния, готового вот-вот поглотить его.– Я в это не верю, после стольких лет…– На твоем месте я бы подготовился. – Дейн прислонился к стволу дерева. Алан остановился, унимая внутреннюю тревогу. – Но я здесь не только чтобы предупредить тебя. Если мои предположения верны и принц Райнар хочет забрать тебя, то его цель – добиться правды. А эту правду он узнать не должен.Алан вскинулся.– Так вот какова цель вашего визита? Хотите прикрыть свои грешки?– Выслушай меня, прежде чем делать выводы. Кое-что после твоего отъезда Райнар выяснил сам. Например, то, что ты работал в доме удовольствий. Щеки Алана залила краска стыда. Он никогда не хотел, чтобы принц узнал об этом.– Однако он не знает, как и почему ты появился во дворце. И не должен узнать.– Почему? – горько спросил Алан. – Его отец мертв, и при жизни у них были вовсе не родственные отношения. Почему бы не рассказать?– Потому что тогда всплывет мое имя, – веско сказал Дейн, – а я пока не хочу лишиться головы.– Вряд ли вас казнят за связь с таким малозначительным человеком, как я.Дейн отрицательно покачал головой.– Мы все недооценили степень привязанности к тебе принца, Алан. Я уже говорил, что его увлечение приняло иной оборот, чем ожидалось. Он не забыл тебя, следил за тобой, он решился на захват Варны, чтобы вернуть тебя. Его не пугает даже возможность войны с Эфесом, а ведь они никогда не позволят Варне войти в состав Валии. И как ты думаешь, что он сделает с человеком, который подложил тебя в его постель и сам перед этим воспользовался твоим телом? Молчишь? Так вот что я тебе скажу, служитель Цитадели. Благодаря мне ты освободился из дома удовольствий. Я помог тебе вернуться на родину. Теперь и ты помоги мне – не рассказывай принцу правды.При всей циничности Дейна, Алан не мог отрицать, что он прав. Дейн действительно спас его – спас из одной ловушки, чтобы захлопнуть за ним дверь другой. Тем не менее именно благодаря этому человеку он оказался дома. Его сердце никак не унималось, тревожно стуча.– Хорошо, – устало сказал Алан, – я сделаю, что смогу. Но я сильно сомневаюсь, что Райнар плывет сюда ради меня.Дейн кивнул ему, собираясь исчезнуть в темноте.– Благодарю тебя, Алан. И прощай. Надеюсь, на этот раз навсегда.Он ушел, а Алан попытался вернуться к своим мыслям. Однако ему это не удалось: слишком сильным оказалось потрясение от встречи с Дейном. Алан надолго остался в саду и все смотрел, смотрел на горизонт, пытаясь разглядеть там корабли. Появление здесь Райнара было невозможным, нереальным, и все-таки Алан до сих пор слышал слова Дейна: ?Он не забыл тебя, следил за тобой, он решился на захват Варны, чтобы вернуть тебя…? Уходя по дорожке к кельям, Алан думал о том, что его сердце вновь наполнилось надеждой. Все эти годы он заполнял пустоту в душе трудом, книгами, новыми знаниями, лишь бы не думать о прошлом, не думать о том, что оставил в Валии. А там он оставил сильную боль и столь же сильную любовь к принцу. Как ни странно, всю силу этого чувства он осознал уже после расставания.Ночью он попытался успокоиться и вернуть утерянный мир сердцу и мыслям. Он не поверит в возможность вновь встретить принца, пока действительно его не встретит, – а до тех пор стоило ли беспокоиться? Поэтому наутро Алан вернулся к работе и за два последующих дня закончил историю Эфеса. На третье утро после визита Дейна на горизонте показались корабли. Их было полдесятка, и они вызвали волнение даже среди Знающих и их помощников. Куда бы Алан ни пошел, он то и дело видел шепчущихся служителей, выглядывающих в окна Цитадели. К обеду корабли подошли к гавани, и стало ясно, что они военные. Варна была осаждена, но валийцы не приступали к захвату. Тишина и неизвестность витали в залах Цитадели, никто не шел спать – все остались за надежными стенами башни. Ближе к полуночи старейшины получили донесение от наместника: в Варну немедленно требовали отправить Знающего Алана Эйра. Под взглядами своих братьев Алан молча проследовал под конвоем в город. Он ждал этого сообщения, хотя и не верил в его возможность до последнего.Его сердце глухо билось, когда в полной темноте впервые за восемь лет он покидал Цитадель. Алан думал, что его сразу отправят на корабль, однако конвой проводил его в дом наместника на набережной, где царила суматоха: никто не спал. Дом был полон советников наместника, и все они с любопытством, тревогой и гневом глядели на Алана, пока слуга поспешно вел его в кабинет.Наместника, господина Сойера, Алан никогда прежде не встречал. То был полный мужчина в изрядных летах, седовласый и седобородый. Его живые темные глаза с интересом оглядели Алана с головы до ног, когда он вошел в озаренную свечами комнату.– Доброй ночи, господин наместник, – поздоровался Алан, оглядывая кабинет. Он ожидал увидеть принца Райнара, но, кроме них двоих, здесь никого не было.– Знающий Эйр, полагаю, – кивнул наместник, садясь и предлагая сесть ему. – Я вызвал вас сюда, поскольку оказался в весьма спорном положении, которое вы, надеюсь, поможете мне разрешить.– Я готов вам помочь всем, чем смогу.Сойер снова кивнул, выпрямляясь в своем кресле.– Дело вот в чем. Наверняка вы видели военные корабли Валии, осадившие нас сегодня днем. При желании они могли бы уже стереть нас с лица земли, однако пока не сделали этого. Его Высочество принц Райнар прислал мне ультиматум. – Сойер поднял бумагу, лежавшую перед ним, – изрядно помятую – и пробежал ее глазами. Скорее для вида, чем по необходимости – вряд ли он мог забыть то, что прочел с полсотни раз. – Райнар Валийский предлагает моему городу защиту, и покровительство, и торговый договор, и прочее, и прочее… Где это? Вот: в обмен на служителя Цитадели, Знающего Алана Эйра. Вы должны поступить в полное распоряжение принца до рассвета сего дня, в противном случае он грозится уничтожить Варну и Варнийскую Цитадель.Он воззрился на Алана, взглядом прожигая в нем дыру, а Алан молчал. Что ответить на подобную угрозу, он не знал. Сойер вздохнул.– Чем вы так ему насолили, господин Знающий, что он не жалеет целый город и тысячи невинных людей? Быть может, вы знаете нечто такое, что грозит лично ему или его королевству?Алан пожал плечами.– Я не знаю ничего, что могло бы угрожать принцу. Однако, если я могу спасти город и людей, я готов сдаться. Он сказал это спокойно, впрочем, не чувствуя никакого спокойствия в душе, но Сойер не спешил радоваться и отдавать его в руки захватчика.– Принц Валийский весьма и весьма рискует, предъявляя подобный ультиматум. Никто в Цитадели не смирится с потерей Знающего, не говоря уже о нашей свободной торговле. Подобное кощунство не пройдет бесследно… Вы знакомы с принцем Райнаром, Знающий?Алан кивнул. Он не хотел ничего рассказывать наместнику, но тот, похоже, успел сам разузнать о нем многое.– Мой помощник говорит, вы некоторое время жили в Валии, прежде чем поступить на службу в Цитадель?– Господин наместник, скоро рассвет, а я не хотел бы рисковать жизнями тысяч людей. Прошу вас отправить меня на корабль, пока не стало поздно; однако могу уверить, что не знаю ничего, что могло бы заинтересовать вас. Только богам известно, зачем я понадобился принцу.Сойер прищурился и попросил его подождать в приемной. Алан вышел, пропустив внутрь советников наместника. Он ждал долго, теряясь в догадках о том, что произойдет дальше. Наместник проявлял завидное терпение и силу духа, затягивая с выполнением условий. Однако на рассвете он все же вышел из кабинета и распорядился отвезти Алана в порт. На пристани гвардеец спросил его имя и сопроводил в лодку. Гребцы быстро отвезли его к кораблю, и по веревочной лестнице Алан поднялся наверх. Вопреки ожиданиям, его там никто не встретил. В свете занимающегося утра тот же гвардеец отвел его на нижнюю палубу, в одну из пустых кают. Алан вошел внутрь, дверь за ним захлопнулась и закрылась на замок. Тихий скрежет ключа прозвучал снаружи.