Глава 8. Сюрприз (1/1)

Поднимаюсь на второй этаж и захожу в спальню. Рухнув на стоящую посреди комнаты кровать, я вжимаюсь всем телом в приятную, теплую постельку, нежусь за пределами одеяла, и от того получаю массу удовольствия. После пережитого единственное, на что меня пробивает?— сон. Не буду скрывать, но задремать у меня выходит, как у младенца.Утро следующего дня. Солнце ярко светит, и я жалею, что в комнате нет занавесок, так как даже переворачивание из стороны в сторону с целью уберечь глаза от света не спасает.Вдруг раздается стук в окно. Еще один. И еще один. И еще один. Сперва не могу разобрать, сплю я или нет. Веки слишком тяжелые.Я медленно поворачиваю голову в сторону звука. Кажется, что это до сих пор сон, но стук учащается.Звонкий смех слышит наверняка весь лес. Бесподобный счастливый смех двух катающихся вдоль дороги подростков. Карл крепко держит меня за руку. Его ладонь теплая и нежная, пальцы сцеплены с моими. Волнение от того, что мы держимся за руки, накрывает волной с ног до головы. Пробуждает внутри каждую нервную клеточку, каждый волосок на теле. Мы регулярно что-то выкрикиваем с точной периодичностью: то я о том, как это страшно; то он, крича, что ничего страшного нет.Звучала идея, конечно, намного веселее, чем оказалось: ноги постоянно подкашиваются, а колесики ни на секунду не замедляют движение, поэтому Граймсу и мне приходится постоянно падать друг на друга, вставать и вновь мчать вперед. Даже болезненные и безжалостные расчесывания коленок об асфальт ни капли не огорчают нас.Смех от очередного падения превосходит ранее звучавшие. Грохнувшись в объятия Карла, еле устоявшего после этого, заливаюсь смехом и отлипаю от него.В очередной раз Карл теряет равновесие. Качаясь корпусом то вперед, то назад, пытается приостановиться и избежать мою горькую судьбу, но ничего не выходит. Карл тоже падает.—?Ты в порядке? —?через хохот интересуюсь я.Скулы от смеха начинают побаливать, а из глаз уже текут слезы. Я просто уже не могу остановиться: на автомате в голове прокручиваю момент падения Карла, падаю на спину и заливаюсь более диким смехом.Карл поправляет свою шляпу и не обращает внимания на мой позитивный настрой. За проеханный путь нам обоим довелось привыкнуть к тому, насколько же смешным выглядит падение другого.Неподдельный интерес пронизывает меня, словно слабый ветер, когда Карл неуклюже переносит свою тушку поближе ко мне, усаживаясь совсем рядом. Уголки его губ снова расплываются в улыбке, которую он еле сдерживает. Смотрите-ка, не хочет признавать, что ему тоже смешно! А стоило бы! Сняв шляпу шерифа, младший Граймс надевает ее мне на голову, привлекая тем самым мое внимание. Натягиваю головной убор на лоб и подмигиваю.—?Люблю чувствовать собственное превосходство,?— по-кошачьи улыбаюсь.Карл настаивает снова на своем. С горем да пополам я поднимаюсь, и Граймс продолжает доминировать в нашей паре, таща меня в обратную сторону.Длинные, по крайней мере для парня, волосы развеваются на ветру. Так как в езде мы поупражнялись, на роликах он кажется теперь более-менее уверенным. Ощущение, что вперед его несут не ролики, а ветер. Катается на них он получше меня, так что чем черт не шутит? Доверюсь-ка ему, и пусть попробует только упасть… Он ведь меня следом потянет!***Доходим до того самого места, где изначально лежал мой сюрприз, и оставляем ролики до следующей поездки. Всю дорогу мы разговаривали обо всем на свете! Так давно я не встречала своих ровесников, что начала было думать, что потеряю умение разговаривать напрочь!Шутки шутками, а с Карлом я действительно позабываю о мире, в котором живу. Встретить в нем своего сверстника звучит как выдумка. Когда я впервые увидела Карла, что-то случилось… Мое сердце грозилось выпрыгнуть из груди. Карл напоминает мне Мэтта. Даже описать не могу, насколько мне больно осознавать это сходство.Когда я плакала, Мэтт был рядом; смеялась?— значит, Мэтт стал причиной радости. Он всегда давал мне надежду на лучшее. Его смерть сломила меня. Осталась незаполненная пустота, боль, которую ничем не заглушить, и… крик.Наверное, нет ничего громче и страшнее такого крика, которого никто не слышит.Кричит все внутри: каждая клеточка организма, по венам струится крик вместо крови. Когда боязливо, больно, одиноко. Кричит душа неслышно… Останавливается бег времени, сердце замирает и остается только крик страданий, непонимания, обиды, предательства… Крик души?— он замирает.Становится пугающе тихо, чувствуешь собственное дыхание, слышишь голоса в голове, обвиняющие тебя во всем. Это рана, которую нельзя зашить. Рана, которую так трудно вылечить и невозможно заглушить. Но только ты сам можешь найти средство от этой боли, позабыв о ней.—?Почему ты так добр ко мне, учитывая, кто я? —?шепчу, боясь спугнуть Карла. —?Мы знакомы не больше дня, а ты уже так много сделал для меня.Пожимая плечами, Карл неловко улыбается.—?Не знаю. Я просто хочу верить в то, что остались еще нормальные люди. Да и ты не кажешься такой уж плохой. К тому же, спасибо, что заступилась тогда…Натянув скромную улыбку, киваю.—?Не за что. Папа перегнул палку и я не могла молчать.Карл глядит на меня, прищурившись и постукивая пальцами по кобуре.—?В общем, Ниган сказал, что тот мужчина как-то связан с визитом раньше установленного срока.По коже проходит мороз.—?Ах, ты про Дуайта. Честно говоря, не знаю. Он открыл мне ворота и помог сбежать. Вряд ли сделал это из душевной доброты, тем более правила в Святилище строже, чем в колонии,?— одной рукой ухватываюсь за протянутый в капюшон шнурок и поигрываю им. —?Глупо, конечно, было рассчитывать на его помощь, но он всегда казался мне самым добрым в Святилище, да и информация о том, что отец с его женой делает, не укрылась от моих ушей. Я думала он горазд помочь из-за посредственного отношения к папе, но, видимо, ошиблась.Карл кажется шокированным, и легкое удивление делает черты его лица еще более выразительными и утонченными.—?Как ты лишился глаза? —?тихо любопытствуюсь.Карл молчит. Ему нужно время для сосредоточения, и я пытаюсь отнестись с пониманием к его нежеланию говорить. Как тогда, когда он позволил немного ?пошаманить? над собой и надеть повязку.—?Попал под шальную пулю одного идиота,?— уголки губ Карла слегка поднимаются, образуя скромную улыбку. —?Я ничего не почувствовал. Потерял сознание, а проснулся, понимая, что вместо глаза огромная дыра.Робею и не нахожу сил что-либо сказать или поддержать Карла. Мне правда жаль, что он лишился глаза таким образом.Удивительно, как жизнь идет своим чередом, а потом в мгновение ока резко меняется?— сегодня ты радуешься, а завтра страдаешь.—?Извини.Судя по тому, как Карл переводит взгляд на мои щеки, они покрылись румянцем. Но мне действительно неловко, так что ничего необычного в этом не нахожу.—?Не стоит извиняться,?— отмахивается он. —?Все нормально.Неопределенный период времени мы идем молча. Знойное солнце без огня и дыма почти сплошь испепелило лесную растительность. Повеяло безжизненной полупустыней, однако выйдя из смешанного леса, только и виднеются ободряющие зеленые пятнышки, в виде травы и кустиков. Сплошь и рядом растут невысокие кустики юринеи. Широко раскинувшись на уступе склона, она плавно ниспадает к долине.Поляна так разительно и красиво выступает на фоне потускневшего разнотравья, что поглощает все внимание и оттого кажется огромной и особенно прекрасной. Птичьему хору аккомпанируют сверчки.Незаметно для себя я переключаюсь с восхищения природой на Карла.—?Знаешь, меня удивляет, что в этом мире остаются такие, как ты, люди… то есть… черт, забей.Взгляд Карла становится каким-то чересчур невозмутимым. А ведь говорили мне, что мой язык меня погубит, и не врали они.—?А какой я?—?Забей, Карл,?— пытаюсь отвертеться я. —?Неважно.—?Нет уж. Если начала, то будь добра, расскажи же.—?Будь добра расскажи… —?писклявым голоском кривляю его и ласково усмехаюсь. —?Ну знаешь, по-детски добрые… ты веришь в то, что еще не все потеряно и в этом прогнившем насквозь мире есть что-то светлое. Ты добрый и наивный.—?Наивный? Я не наивный.—?Наивный,?— усмехнувшись, толкаю Карла локтем, однако Граймс пропускает мимо ушей все мои возражения и продолжает:—?Сама ты наивная, Челси,?— глупая улыбка змеится на его лице. Секунду-две Карл строит мне глазки, якобы манит и завораживает взглядом.—?Идиот,?— строю из себя разгневанную девицу, отворачиваюсь и надуваю губки.Из кустов доносится некое шуршание. Странное. Чересчур тяжелое и… Показываются головы двух ходячих. Мерзкие, глаза одного из них гнилые, и понятное дело, что запашок стоит не очень, пока рядом эти твари.—?Отойди в сторону, Челси! —?Карл приподнимает край рубашки и оттуда показывается ножна.Достает охотничий нож и сбивает одного с ног, поспешно вонзая нож тому в висок.Каким же сильным он выглядит, учитывая, что так мастерски управляться с холодным оружием в настоящем бою тяжело. Сколько выживших я не встречала, но те же взрослые справляются с убийствами ходячих намного хуже, чем Карл!Не остаюсь в стороне и выхватываю из-под ног прочную палку.Устрашающее клацанье зубов позади оглушает. Еще один появившийся из ниоткуда ходячий, словно тяжелейший мешок с картошкой, готов навалиться на меня, но я без колебаний вонзаю кусок дерева тому в голову.В поле зрения появляются еще ходоки. Парочка мертвецов выходит с той же стороны, что и первый.—?Твою мать,?— ругаюсь себе под нос и спешу достать палку из черепа ранее убитой тварюки.Ходячие приближаются и рычат, а я бесстрашно иду им навстречу и выставляю свое оружие вперед. Одного упыря сбиваю с ног ударом по коленной чашечке, тем временем второго спокойно убиваю, пронзая его черепушку куском древесины. Пока второй никак не может подвестись и пытается дотянуться меня, лежа на земле, заношу ногу повыше и со всей силы наступаю ему на голову, размозжив останки по почве.Убив последнего ходячего, Карл кидает беспокойный взгляд на меня.—?Ты, конечно, круто справилась, но я же говорил держаться в стороне.Отряхиваюсь и вытираю капли крови с лица, спокойно отрезая:—?Да брось, все же обошлось.Карл снимает с головы шляпу и теребит ее края.—?Я просто испугался, потому что потерял так слишком много близких. Не хочу, чтобы еще одна жизнь оборвалась по моей вине.—?Я могу за себя постоять, Карл,?— складываю руки на груди и принимаю его слова как грубость. —?Ты недооцениваешь меня.—?Надеюсь,?— с ноткой язвительности произносит. —?Потому что тот ходячий чуть с ног тебя не сбил, пока ты находилась в ступоре.—?Моя самоуверенность?— мой враг. Я не предвидела, что без оружия и в состоянии оцепенения, стану легкой добычей даже для таких слоупоков, как ходячие,?— застываю и опрокидываю взглядом окровавленные руки Граймса-младшего. —?И да, Карл, ты тоже хорошо справился… Спасибо, что заботишься о целостности моей задницы,?— обмениваемся улыбками.Карл поддерживает беседу следующей фразой:—?Да не за что. Признайся, ты чуть не заплакала от страха, когда он подошел слишком близко. Я ведь видел, как ты уже с жизнью прощалась, пока не додумалась схватить палку.Издав громкий звонкий хохот, я прикрываю рот и рефлекторно возражаю:—?Утешай себя и дальше, придурошный. Я бы с ним справилась одной левой!—?Вот в следующий раз и проверим, дурында,?— рассмеявшись, Карл накидывает шляпу обратно, но я решаю отомстить за потраченные нервы и скидываю ее прямо с его головы.—?Какой же ты еще и растяпа! Поднимай давай, придурок! —?усмехаюсь я.Карл вновь раздраженно хмурится, и я уже готовлюсь выслушать поток дерьма, которым он меня польет за это, но нет!—?Один-один, Челси. Ничего, я еще успею отыграться, дурында.