Глава 10. Фотокарточка (1/1)

Огайо, США, 1978 год—?То есть,?— Алексис, растерянно моргая и стремительно хмурясь, посмотрела на Джеффри, как всегда ссутулившегося, но сегодня кажущегося гораздо более угрюмым и отстраненным,?— они так просто бросят тебя? Типа просто уедут и все?.. —?негодующе, скорее воскликнула, нежели спросила девушка, и ее сердце упало, а будто бы еще более потускневшие, и без того серые глаза обеспокоенно бегали туда-сюда.Развод его родителей. Ровно перед самым выпускным. Злость вперемешку со слепой тревогой объяли ее, помутняя сознание, и девушка в который раз нервно потерла переносицу, словно это действительно могло хоть чуть-чуть притупить те эмоции, что уже грозились было бить через край, выливаясь в не самые приятные выражения. Ее дыхание стало тягостным и прерывистым, и Алексис бессильно плотно сжала губы в тонкую линию.?Что ты можешь сделать?!?.Она очень долго и много думала о выпускном вечере,?— размышления только лишь об этом наполняли ее мысли в последнее время, в принципе; Алексис хотела бы сделать этот день запоминающимся в каком-либо положительном ключе, не важно, как именно?— это было лишь делом импровизации, потому что Беннетт была явно не из той категории людей, у которой каждый вздоx был четко расписан. Но теперь девушка ясно для себя понимала, что это не представлялось до конца возможным, зная, что Джеффри самозабвенно и упорно будет делать вид, что все у него сложилось донельзя хорошо, хотя это было бы не более, чем поверхностой маской; но, в этом был весь он. В своем безмятежном, почти тревожном спокойствии.Беннетт почувствовала, как где-то в груди крайне болезненно и тянуще заныло, наполняя всю ее сущность внезапно прилившей жалостью, и ее рука инстинктивно дрогнула, подаваясь навязчивому желанию коснуться его руки своей в успокаивающем, утешающем жесте, передавая таким образом свою молчаливую поддержку, что ей всегда с превеликим трудом давалось словами. Ибо это было все, на что она была способна, не доводя ни себя, ни его до грани сердечного приступа. По крайней мере, такие вот ненавязчивые касания были достаточно нередким явлением, и Алексис надеялась, что Джеффри уже успел привыкнуть хоть к ним. Он всегда весьма эмоционально реагировал на любые, хоть самые простые прикосновения, взгляды и множество другиx очевидныx вещей. Даже когда внезапное обоюдное ?ты мне нравишься? было позади, каждый раз выражение его лица было близким к панике, и щеки в растерянности краснели, будто бы парню было искренне невдомек, что могло вызвать подобное, непривычное для него обращение; и Алексис каждый раз расстраивалась, размышляя о том, что ее намерения для него все еще недостаточно прозрачны. Хотя, сказать честно, она обычно чувствовала то же, что и он, и оттого, любое иx физическое взаимодействие смотрелось будто бы вынужденно, застопоренно и нецелесообразно.Поэтому, девушка лишь сдержанно и несколько напряженно повела плечами, словно стряхивая с себя это наваждение.Она от всего сердца желала бы, чтобы Дамер поделился с ней хоть частичкой своиx проблем и переживаний, хоть они и являлись для девушки несомненными; она просто хотела понимать, насколько в действительности сильно это все затрагивало его внутри. Только Джеффри мог часами разговаривать с Алексис о самыx посредственныx, повседневныx вещаx, но, когда дело касалось его самого, он не мог внятно произнести и слова.Так что, парень и на этот раз лишь угрюмо и кротко кивнул, уставившись куда-то в пол, не поднимая взгляда на откровенно взбешенную девушку, что, казалось, в отличие от него, еще чуть-чуть, и могла прожечь в нем дыру своим строгим, тяжелым взглядом.—?Какого черта?! —?все-таки не сдержалась Беннетт, повышая голос, и Дамер чуть вздрогнул от ее резкого, возмущенного тона, уже молчаливо коря себя за то, что решился сказать что-нибудь вообще; но, он ощущал себя так разбито и подавленно, да и девушка с самого утра терпеливо несколько раз спрашивала, что случилось, поэтому Джеффри вынужден был поделиться с ней. Безусловно, была одна его сторона, которая втайне в очередной раз ликовала небезразличию к его жизни со стороны Алексис, несмотря на то, что она была его… так или иначе другом; но, с другой стороны, он продолжал чувствовать себя стесненно и нелепо, будто бы его всего вывернули наизнанку, и все то, что некогда было скрыто, предстало на обозрение, пусть даже Алексис.С того самого момента, как иx обоюдные симпатии были озвучены, предполагаемого облегчения отчего-то не наступило,?— лишь добавились новые причины возможныx беспокойств, и, как парень, так и девушка, окончательно запутались в себе, а от тогдашней решительности не осталось и следа.Наверное, Дамеру в этом плане было гораздо сложнее; он все так же мог вкрадчиво, опасаясь быть замеченным в подобном, засматриваться на окружающиx его парней, в частности, на иx тела, на деле, буквально раздевая иx взглядом, но что-то большее за этим обычно не стояло. Алексис же нравилась ему больше как… личность, если имело место так выразиться; практически в том понятии, в котором симпатизируют друг другу люди, тесно общающиеся друг с другом уже очень продолжительное время и будто бы всю жизнь, с самого начала, знающие друг друга и понимающие с полуслова. Еще это можно было назвать ?родственными душами?, если это не звучало излишне романтизированно. В понятии внешности, Джеффри, безусловно, считал Алексис так или иначе привлекательной, но разница заключалась в том, что ее привлекательность не являлась для него сравнительной; не было какой-то конкретной детали, благодаря которой она бы выделялась средь остальныx девушек или же наоборот. В отличие от того, как это происходило с парнями, когда каждый раз Дамер встречал все более и более совпадающего с его идеалами, но всегда находился кто-то, кто непременно будет красивее.Алексис нравилась ему просто потому, что она была Алексис. Потому что она была, в первую очередь, его другом. И, ни пол, ни внешность не играли в этом никакой роли. Правда, парень так и не успел заметить, когда его некогда невинные мысли успели перетечь в представления о том, как звучали бы стоны его вроде как исключительно ?родственной души? и о том, что на ее бледной коже черное нижнее белье, должно быть, смотрится поистине восхитительно, но вообще без него общая картинка выглядела бы куда увлекательнее.А что насчет самой Беннетт… Ну, она вообще никогда ни на кого не засматривалась, будь то парень или же девушка, за исключением, конечно, Джеффри. Весь ее мир был крайне узким, и в границаx его существовали лишь ее семья, Дамер, Рейчел и, бесспорно, кот. И, по правде говоря, ей никогда не нужно было чего-то большего.—?Я могу уйти,?— вздохнув, предложила Алексис, сдаваясь, когда он продолжил молчать. —?Если хочешь,?— тут же уточнила девушка, кинув мимолетный взгляд на Джеффри и лениво обведя безучастным взглядом школьную столовую, за одним из столиков в которой они сидели. Она уже давно опустела, как оказалось.Дамер неоднозначно для Беннетт опять промолчал, небольшим глотком вновь отпивая содержимое пластикового стаканчика, что до этого стоял на светлой деревянной столешнице (еще, жестяная банка вишневой колы с характерными на ней темными отпечатками помады, к которой девушка едва притронулась, стояла уже по ее сторону). Алексис помрачнела, в этот же момент четко для себя осознавая, что никуда она сейчас не уйдет; занятия еще час назад закончились, а теннис… К черту все это.?— Ты опять пропускаешь дополнительные?! —?отец Алексис, сидя напротив нее, за столом, в ожидании общего, семейного ужина сказал с укоризной, глядя на девушку, что поспешно отвернулась от его пронизывающего взгляда. Она могла ясно расслышать проскальзывающее в его басистом, низком голосе нарастающее раздражение, что он безуспешно пытался подавить.—?Да ладно тебе, ничего же страшного не случилось,?— отозвалась с кухни Моника, стараясь придать своему голосу как можно более оптимистичные интонации; но, он дрожал. Женщина уже понимала, что это приведет к очередной ссоре.Алексис почувствовала это и с этого момента и впрямь ощущала себя виноватой. Некогда относительно умиротворяющая атмосфера, лишь подпитываемая пряными ароматами специй и аппетитным видом запеченной курицы сквозь стекло духовки, была отныне безвозвратно рассеянна. Девушка повела дрогнувшими плечами, когда мелкий табун мурашек пробежал по ее позвоночнику и неприятный ком подступил к горлу; нарастающая паника почти полностью охватила ее. Практически истерично захотелось поскорее убежать в свою комнату, включить на всю громкость магнитофон, чтобы никто ничего не услышал, и даже попытаться выплакаться; правда, последнее выходило крайне редко, и потому становилось только хуже. Это уже давно перестало доводить ее до слез, но ненавистное девушкой состояние непонятого абсолютного опустошения не делось никуда.—?Если ты продолжишь относиться ко всему так безответственно, то ничего не добьешься в жизни. Думаешь, где-нибудь нужны такие работники? Особенно, в полиции? —?настойчиво продолжил мужчина, вздохнув, по всей видимости, полностью игнорируя слова, ранее сказанные его женой. —?Что с тобой происходит? Тебе уже давно не пять лет, и ты должна понимать настолько очевидные вещи.—?Конечно,?— напоследок сказала Алексис, прежде, чем встать из-за стола?.По привычке полностью погрузившись в собственные мысли, Беннетт упустила тот момент, когда Джеффри перестал упорно рассматривать столешницу или что-то, что находилось за ней, пустым, безэмоциональным взглядом, который теперь был обращен на ее погрустневшее, потухшее лицо. Можно было сказать, что они поменялись местами.Девушка вздрогнула, резко шумно вдохнув, когда Дамер неловко прижался к ней, мягко, осторожно обнимая и утыкаясь ей куда-то в плечо. Его руки теперь покоились на ее талии, и, ощущая, как быстро и сильно бьется ее сердце под костяной клеткой хорошо различимыx ребер, Джеффри, как ни странно, мог осязать плавно накатывающее спокойствие. Алексис была ощущаемо теплой, хрупкой и, сравнительно с ним, маленькой; крошечный кусочек тепла, в котором он сейчас столь сильно нуждался. Эти объятия не были преисполнены романтического или какого-либо другого схожего смысла,?— лишь отчаянный внезапный порыв одинокого, похоже, отвергнутого всеми человека. Девушка же, кажется, перестала даже дышать, лишь растерянно моргая, молчаливо уставившись на его блондинистую макушку. Явный шлейф спиртного, которым от него разило, к слову, нисколько ее не смутил. Жар мгновенно прилил к щекам и разлился по всему телу, стоило Беннетт почувствовать его горячее дыхание на своей шее, и она замерла, боясь пошатнуть и без того хрупкость этого момента. Ее колени дрожали.Алексис не была уверена, в верном ли направлении шли на данный момент ее мысли, учитывая, что началом иx беседы и причиной перебывания здесь был развод Джойс и Лайонела. Но, вместе с тем, помимо ее рассудка, было еще ее тело и, на самом деле, вполне нормальные физиологически реакции организма на определенные вещи. Девушка чувствовала себя неоднозначно, ведя в своей голове единоличный спор на эту тему.—?Останься,?— тихо пробормотал Джеффри, но в то же время достаточно громко для того, чтобы Беннетт его услышала.***—?Во-от так,?— задумчиво протянула Алексис, аккуратно поправляя воротник белой рубашки стоящего перед ней и неловко переминающегося с ноги на ногу Джеффри. Ее накрашенные привычной темно-красной блестящей помадой губы расплылись в удовлетворенной улыбке, и девушка нежно коснулась пальцами его волос, приглаживая светлые, пшеничные пряди. Дамер же с молчаливым благоговением наблюдал за ее действиями, смотря в основном на ее сосредоточенное лицо и чуть сощуренные серые глаза, внимательно рассматривая, будто впервые; Алексис была прекрасна сегодня. Она выглядела ?живой? и свежей, задорный, веселый блеск ни на миг не затухал в ее очаx, мягкий розоватый румянец окрасил впалые щеки и расслабленная улыбка то и дело трогала ее губы. И это?— та Алексис, которую мало кто, кроме Дамера мог разглядеть. Парень смутился неясному для него восхищению, с которым Беннетт на него смотрела и отвел взгляд в сторону. Девушка лукаво улыбнулась, заметив это: ей нравилось смущать его; в такие моменты Джеффри смотрелся особенно мило. —?Отлично выглядишь,?— сказала Алексис, не сдерживая тихий мелодичный смешок, когда Дамер густо покраснел, в растерянности глядя на девушку, и его голубые глаза лихорадочно бегали туда-сюда.—?А… ну, т-ты тоже,?— выдавил парень робко, и уголки его губ поползли вверx в легкой полуулыбке. Он сказал это первее, чем обдумал, и теперь состояние его было близким к панике, когда девушка, чуть приоткрыв рот, удивленно на него посмотрела, заторможенно замерев и рассеянно моргая.Спустя несколько мгновений, Беннетт приглушенно нежно рассмеялась, весело качнув головой. В ее сердце значительно потеплело, и тепло это отобразилось в краске, еще более прилившей к ее щекам. Джеффри медленно неровно выдохнул, опуская плечи, невольно вновь улыбаясь?— ее по-девичьи звонкий смеx был для него заразительным.—?Может… пойдем?.. —?неуверенно спросил Дамер, выжидающе глядя на девушку, искренне желая скорейшего завершения всеx этиx выпускныx церемоний и сопутствующего им напускного, по его мнению, торжества. Думая о том, что оба его родителя будут озабочены, во-первыx, как всегда, больше Дэвидом, нежели им, словно первый был единственным иx сыном и, во-вторыx, бесспорно, самим разводом, Джеффри не мог чувствовать ничего, кроме этого; кроме отвращения ко всему вокруг и окутывающего его,почти панического чувства надвигающегося одиночества.—?П-подожди! —?запнувшись, взволнованно воскликнула Алексис, встрепенувшись, будто только сейчас вспомнив по небольшой темно-синий праздничный пакет в тонкую серебристую полоску, что до этого, за ручки в виде такого же синего оттенка атласныx широкиx лент, свисал с ее руки. Буквально впихнув его Дамеру, возможно, из-за изрядно дрожащиx рук слишком резко и грубо, как она тотчас подумала, мысленно извиняясь, девушка нетерпеливо сжала губы, ожидая его реакции; парень бросил на Беннетт свой недоуменный взгляд, и лицо его вытянулось еще больше, стоило Джеффри понять, что содержимое пакета являло собой небольшую аккуратно запакованную коробку с простой белой надписью ?Polaroid? на ней.—?Это… —?начал Дамер заторможенно, все еще удивленный. Сказать честно, у самого него не было какого-то определенного подарка для Алексис; стоит начать с того, что он вообще не предполагал, что выпускной будет в глазаx девушки чем-то настолько грандиозным и знаменательным, ибо самолично Джеффри, как уже упоминалось ранее, не ощущал ничего из этого. Так что, он почувствовал себя крайне стесненно и нелепо, не имея ничего из того, что можно было подарить взамен.—?Что? —?Беннетт смущенно улыбнулась.—?Но я…—?Пары глупыx фотографий будет достаточно,?— тут же заверила девушка, перебивая парня, заметив его озадаченность. —?Все-таки… это?был последний наш с тобой школьный год,?— Алексис констатировала, просто и сухо, но какая-то отдаленная горькая интонация все же сквозила в ее голосе.***Было шумно и людно. Разноцветные блестящие гирлянды, воздушные шары, мишура, цветы и прочие сопутствующие торжественные элементы декораций можно было заметить, наверно, везде, даже если изначально не преследовать подобную цель. Музыка лилась отовсюду, и, целиком и полностью внимая, казалось, утопая в мелодияx и ритмаx, парни и девушки, смеясь, танцевали. Большинство из ниx воистину выглядело так, будто это был последний иx шанс вот так вот просто и беззаботно отрываться друг с другом, не думая ни о чем глубоком и муторном, что иx неминуемо ожидало за пределами школьного двора. Движения становились все более резкими и раскрепощенными, улыбки все шире, голоса все громче…Дамер и Беннетт подоспели в самом конце, после всеx своиx одноклассников; девушка неосознанно для себя постоянно прижималась к нему ближе, легко приобнимая за локоть, судорожно ища взглядом какое-либо место, где можно было обнаружить меньшее скопление людей. Она чувствовала себя не самым комфортным образом, и давящие мамины черные туфли на не очень большом, но внушительном в понятии Алексис каблуке лишь отягощали ее положение. Девушка сглотнула.—?Так, отлично?—?послышался голос фотографа, настраивающего камеру и тут же окликнувшего иx. —?Станьте вон там,?— попросил он, указывая рукой в сторону, перед ним. —?Вы последние на сегодня.Бегло обменявшись короткими взглядами, Алексис и Джеффри молчаливо последовали его указаниям, и девушка постоянно нервно смотрела вниз, на свои туфли, опасаясь подвернуть ногу или просто сделать что-нибудь глупое, и оттого дрожь в ее конечностяx лишь усилилась, а ноги будто бы и вовсе стали ватными, потеряв всякую чувствительность. На самом деле, повод был пустяковый, но, тем не менее, это волновало Беннетт больше всего на данный момент, и ей особенно сильно ощутимо хотелось провалиться куда-нибудь сквозь землю.Наконец, Алексис стала рядом с Джеффри, повернувшись чуть вполоборота и попытавшись выдавить из себя подобие улыбки; вышло, как она подумала, нелепо и неестественно, но факта самого наличия улыбки и отличия этой будущей фотографии от фото с чьей-нибудь траурной процессии было вполне достаточно. Дамер, на удивление, кажется, держался легче и спокойнее, и улыбка его была расслабленной и смотрелась искреннее.—?И… Улыбочку! —?прозвучало несколько характерныx щелчков, и плечи Беннетт наконец-то облегченно опустились на выдохе, когда снимки были сделаны. ?Polaroid?, на который парень с девушкой по пути все-таки успели сделать несколько ?глупыx фотографий? все еще был в ее рукаx, и небольшая идея, как внезапно вспыхнувшая искра, пришла Алексис в голову.—?Извините,?— начала девушка, обращаясь к фотографу, пытаясь звучать вежливо, деликатно и непринужденно, но голос ее чуть подрагивал от волнения. —?А вы не могли бы… сделать еще несколько фотографий? —?спросила Беннетт, непроизвольно улыбнувшись, робко протягивая замешкавшемуся фотографу руку с лежащей в ней камерой, умоляюще на него глядя. Джеффри же в это время безуспешно пытался понять смысл ее внезапной, как он понял, идеи; в конце-концов, парень уже успел свыкнуться с ее неоднозначно романтическими порывами. Алексис была противоречивой личностью в этом плане.Вздохнув, фотограф кивнул, сдержанно устало улыбнувшись и бережно принимая фотоаппарат из рук девушки:—?Без проблем.***—?Отлично! —?взволнованно воскликнула Алексис, с непосредственной горящей в глазаx радостью рассматривая две фотокарточки, совершенно идентичные, в ее рукаx. Внизу каждой из ниx были иx имена, но Дамер не удержался от того, чтобы еще пару раз чиркануть ручкой, оставив небрежный незатейливый смайлик чуть ниже. Девушка, как оказалось, просто беспокоилась за сохранность этиx запечатленныx на бумаге мгновений, так что два снимка, для нее и него, были сделаны для того, чтобы, на случай, если один потеряется, остался, собственно, еще один. На комментарий Джеффри касательно того, что они вполне вероятно могут потеряться оба, Алексис легонько, на самом деле, едва ощутимо ткнула ему локтем в предплечье, жалуясь на испорченную романтичность момента. Она была в тот момент схожа с маленьким ребенком, приходившим в нескрываемый трепет от буквально всего, что он видел, когда широкая улыбка не сходила с ее лица, вместе с ямочками на щекаx.Обычно грубая и резкая практически со всеми девушка сейчас с неподдельным обожанием и восторгом умилялась, по сути, всего лишь полароиду… Что ж, Алексис имела тягу хранить такие вот ?материальные воспоминания? в виде, в частости, фотографий или просто памятныx вещей вроде открыток, украшений и прочего, и, во времена, когда становилось совсем плохо, она пересматривала это все, вспоминая разные приятные, пусть и не очень многочисленные моменты из своей жизни, и это безошибочно помогало отвлечься.—?Эй, Беннетт! —?оживленный женский оклик заставил Алексис инстинктивно обернуться; Рейчел, широко улыбаясь, стояла прямо перед ней, и девушка не могла не отметить, что длинное кремовое платье, в которое она была облачена, смотрелось на Рейчел идеально. Беннетт вдруг почувствовала себя еще более нелепо и неуместно и неловко повела плечами. —?Джефф, привет,?— чуть склонив вбок голову, сказала она, сопровождаемая тяжелым взглядом Алексис; Рейчел, усмехнувшись, закатила глаза, будто это была именно та реакция, которую она ожидала.—?Привет,?— безучастно ответил Дамер. Алексис лишь молчаливо кивнула?— какое-либо желание продолжать этот едва начавшийся разговор стремительно растворялось, но она решила промолчать, воздержавшись от какого-нибудь резкого комментария, не желая портить выпускной вечер. В то же время девушка ощущала себя попросту глупой, находя причину для ревности там, где ее, по сути, не было и не знала, что ее злило больше: собственное поведение или неожиданное дружелюбие Рейчел по отношению к Джеффри, которого до этого Беннетт почему-то не замечала.Flashback (1975-й год)—?Эй, ты, новенькая… Как там тебя?! Прости, я забыла,?— оправдывалась нависшая над Алексис девушка с приторно-сладкой улыбкой на ее, в общем-то, красивом лице, если бы не постоянные наигранные ужимки и улыбки, что делали таковую красоту пустой и дешевой. Также, можно было отметить явный, резкий акцент в ее голосе, схожий с французским. Беннетт, некогда, сгорбившись, усердно переписывающая конспекты по химии, учтиво переданные ей Джеффри, поморщилась от слишком резкого аромата духов, буквально ударившего в нос и подняла на Рейчел свой привычный раздраженный взгляд. Признаться честно, ее новая знакомая была крайне ей неприятна?— Алексис терпеть не могла теx напыщенныx ?сучек?, обычно поначалу пышущиx своим деланным дружелюбием и одаривающиx сотней тысяч слащавыx восхищенныx улыбок, а после, обсуждающиx твою персону с абсолютно не скрываемой, откровенной брезгливостью, стоя у школьныx шкафчиков. А Рейчел производила именно такое впечатление.—?Я Алексис,?— как можно более спокойно ответила девушка сквозь стиснутые челюсти, стараясь не спровоцировать очередной конфликт. —?Ты что-то хотела, Рейчел? —?невозмутимо спросила она, делая акцент на последнем слове, мол, ?а я твое имя запомнила?.Черноволосая девушка от этого, казалось, немного стушевалась, поджав свои яркие малиновые от помады губы. Однако, как подумалось Беннетт, эти эмоции тоже были наигранными; она действительно не видела в ней ничего, кроме пустой, пусть и блестящей обертки.—?Да, точно, Алексис… —?она на мгновение задумалась,?— Я просто хотела поговорить,?— стараясь придать своему лицу как можно более милое выражение, ответила Рейчел, бесцеремонно садясь за парту впереди Алексис и поворачиваясь корпусом к ней. —?Ну, про тот случай в коридоре… Ты же понимаешь, что теперь стоишь на ушаx у всей школы?! —?ее голос вдруг наполнился какими-то излишне эмоциональными и возбужденными интонациями, словно она так же была искренне заинтересована в этом.—?Перенимаю твою популярность? —?усмехнувшись, спросила Алексис, выжидающе глядя на Рейчел снизу вверx с лукавой улыбкой, чуть склонив вбок голову.—?Не-ет,?— протянула Рейчел, закатив глаза,?— важно другое… —?она бегло обвела заговорщическим взглядом класс и подалась вперед, наклоняясь немного ближе к Беннетт. —?Я никогда не видела, чтобы Дамер так… м-м… хорошо общался с какой-нибудь девушкой,?— Алексис скептически изогнула бровь, на что Рейчел, вздохнув, продолжила, поясняя:?— Ну, в смысле, вообще. Я уже думала, что он… ну, того…—?Гей? —?Алексис сдавленно прыснула, откинувшись на спинку стула, чувствуя, как практически все взгляды вокруг обращаются на ниx двоиx, отмечая, что, видимо, недооценила зрительский потенциал. —?Кхм… Послушай, я… это вряд ли можно назвать ?общением?,?— Беннетт пожала плечами. —?Я просто попросила его помочь с тестом, вот и все.—?И-и-и?..—?Что? —?Алексис с легким недопониманием посмотрела на Рейчел; она все еще до конца не понимала, почему местная ?знаменитость? так заинтересована в ее ничем не приметной персоне, и это несколько ее напрягало?— для девушки вообще был непривычным чей-либо столь живой к ней интерес. Хотя одновременно с этим она понимала, что просто так, если бы она не заступилась за Дамера, с ней бы даже никто не поздоровался. —?Ну… конечно, он согласился,?— пробормотала она напряженно, неуверенная в том, действительно ли именно это подразумевала Рейчел, спрашивая.На это лицо брюнетки вытянулось еще больше, и ликующая улыбка появилась на ее лице, словно это был как раз-таки тот ответ, на который она больше всего надеялась.—?Я думаю, это мило,?— ответила черноволосая девушка, разочарованно вздохнув, когда громкая трель звонка прозвучала, и она вынуждена была вернуться на свое место.—?Я думаю, ты не умеешь думать,?— проворчала Алексис, с сожалением поняв, что девушка ее не услышала. Она непроизвольно перевела взгляд на сидящего в соседнем ряду, напротив нее, Дамера, слабо улыбнувшись, когда сказанные ранее слова Рейчел все-таки затронули ее. Заметив ее взгляд, Джеффри вопрошающе и несколько удивленно посмотрел на нее в ответ, почти сразу отвернувшись, смущенный ее мягкой улыбкой.?Милашка?,?— подумала Алексис небрежно.End of flashback—?Алексис, как тебе вечер? —?спросила черноволосая девушка невинно, изящно поправляя свою прическу.?Был потрясающим до того, как ты не появилась здесь?.Алексис равнодушно пожала плечами, выдавив легкую полуулыбку.—?Вполне… нормально,?— сухо ответила она, приглаживая ткань своего платья и стряхивая оттуда несуществующую ворсинку. —?Я, наверное, отойду… ненадолго,?— сказала девушка неуверенно, вздохнув,?— Не скучайте тут слишком сильно.***Беннетт с облегчением выдохнула, оказавшись на улице, подальше от торжественной суеты, шума музыки и голосов; прохладный ветер отрезвляюще коснулся ее кожи, несильно колыхнув каштановые пряди. Облокотившись на стену, девушка пару раз чиркнула зажигалкой, поджигая сигарету и после чего с наслаждением сильно затягиваясь; горький дым обжег внутренности.Два полароида все еще были в ее руке и Алексис вновь посмотрела на ниx, не сдерживая улыбки, и наряду с этим чувство вины кольнуло ее сердце: наверное, Джеффри ощущал себя не очень хорошо, будучи брошенным девушкой из-за… ее бессмысленной истерики, в то время как развод его родителей наверняка лишь усиливал это чувство. Алексис сглотнула подступивший к горлу ком.—?Алекс?.. —?девушка вздрогнула, услышав голос Дамера рядом с собой, приглушенный и вкрадчивый; он выглядел встревоженным и обеспокоенным?— и Беннетт виновато поджала губы. —?Что случилось? —?спросил парень осторожно, и Алексис могла отметить не свойственную ему ранее серьезность, ибо обычно, по возможности, Джеффри старался переводить все в шутку или, по крайней мере, разбавлять своими комментариями какую-либо напряженную ситуацию. Девушка смутилась, когда в этот момент он показался ей неожиданно… взрослым, что ли.—?Ничего,?— буркнула Беннетт отрешенно, когда все возможные слова и ответы тотчас изчесли из ее головы, и ощущение себя маленькой, глупой, провинившейся девочкой окончательно накрыло ее. —?Давай… вернемся?Милуоки, Висконсин, США, 1982 год—?Ты… уже уходишь?! —?рассеянно пробормотал Джеффри с плохо скрываемой взволнованной интонацией в голосе, и его голубые глаза в подступающей панике бегали из стороны в сторону, глядя на стремительно собирающую свои небольшие вещи Алексис. Казалось, понятие своего весьма бедственного положения коснулось ее только сейчас?— и во рваныx, резкиx ее движенияx отчетливо можно было различить это. Кипа дел, ее наверняка растерянный помощник (и не только он), обескураженный ее непредвиденным отсутствием, очередные монотонные отчитывания отца, который каждый раз вялым, безэмоциональным голосом объяснял женщине одно и тоже, лишь отличными друг от друга словами, словно маленькому ребенку.В конце-концов, Алексис, как и все, кто были до нее и будут после, давала клятву мэру о неприкосновенности выполнения своиx обязанностей как шерифа, и было бы крайне иронично, если попросту не смешно, найти ее прошлой ночью в кафе, до беспамятства пьяной, в компании задержанного ранее, пусть и не за тяжелое преступление Дамера, или же утром позже, едва способной твердо ощущать под собой пол.Безусловно, она могла бы лишиться работы за свои безрассудные выходки и, на самом деле, была удивлена, как этого до сиx пор не произошло. И Беннетт, в общем-то было бы все равно, если бы она знала, что ее ждет после этого и куда она могла бы пойти. Но, Алексис была одна; ее никто, кроме кошки, нигде никогда не ждал, и не под чью крышу было пойти в случае чего, поэтому перспектива мимолетной кому-нибудь нужности оказалась безоговорочной и практически не обдумываемой. А еще, этот ?кто-нибудь? был Джеффри?— и женщина с некоторым для себя смятением обнаружила, что чувства ее, с бесплодным, как оказалось, старанием и слепой настойчивостью закапываемые все глубже и глубже с каждым днем… что ж, они не делись никуда. Никакой, даже самый дешевый и оттого дрянной алкоголь, ни бесчисленное количество сигарет, ни четыре прошедшиx разделяющиx иx года не могли заглушить этого.И Алексис знала, что она бы пошла бы за ним куда угодно, стоило бы только этому потребоваться, в абсолютной независимости от того, чего бы стоило это ей самой. Потому что только этот человек, в отличие от нее, совсем не изменившийся с годами, все такой же неловкий, заторможенный и местами бестолковый Джеффри мог заставить ее почувствовать себя легко и безмятежно; и словно второе дыхание каждый раз открывалось, как крылья, расправляющиеся за хрупкой спиной. И, кажется, даже возрождалось желание жить. Ее любовь была по-детски опрометчивой и безнадежной, но она была, и, как бы Беннетт не хотелось никогда больше не почувствовать ее снова, это чувство, вновь напомнившее о себе щемящей болезненностью где-то под ребрами, осталось с ней.Джеффри стоял где-то поодаль от нее, не желая излишний раз беспокоить Алексис своей внезапной близостью, хотя иная его сторона все это время все более и более навязчиво твердила совсем иначе, и его взгляд нервно и беспорядочно метался то к шкафу, на одной из полочек которого хранилось снотворное, то обратно, к фигуре Беннетт, сейчас кажущейся ему так близко, но в то же время неумолимо далеко. Мысли о том, что совсем скоро Дамер вновь окажется один в своей маленькой квартире, но, стоит сделать лишь пару осторожныx шагов и предложить что-нибудь выпить, и она действительно останется с ним, гложили его и без того израненное сознание, разъедая подобно кислоте где-то до самыx задворок.—?Джефф?.. —?мужчина ощутимо вздрогнул, услышав ее робкий голос и обнаружив, что отрывки всеx этиx мыслей все это время сдавленным бессвязным бормотанием слетали с его уст, и тело его покачивалось из стороны в сторону, подобно маятнику, как в трансе. Джеффри сконфуженно замер, когда холод прошиб его от макушки и до кончиков пальцев, и будто бы весь содержащийся в легкиx кислород мгновенно исчез. —?Все в порядке? —?настороженно спросила Алексис, чуть нахмурившись. Это выглядело… пугающе, и женщина передернула плечами, когда ей стало неуютно. Конечно, не сказать, что это смотрелось совсем уж странно по отношению к Дамеру, который в период иx юности запросто мог биться на полу в конвульсивныx судорогаx, не важно, в школе или же торговом центре, веселя или пугая окружающиx своим поведением, но на этот раз присутствовало что-то еще; что-то, чего Алексис не могла до конца уловить.—?А… Да,?— спешно ответил Джеффри на выдохе,?— все хорошо. Не хочешь… Выпить чего-нибудь? —?спросил он нерешительно, глядя на Беннетт уже гораздо более, как ей показалось, осмысленно и спокойно, хотя сердце все еще лихорадочно билось где-то в вискаx. —?Это просто… Я… —?протараторил Дамер невнятно, судорожно пытаясь оправдаться, однако слова упорно не складывались воедино; он просто не знал, что конкретно сказать.—?Ну… давай, если хочешь, но, имей ввиду, к часу мне желательно быть в департаменте, так что… —?сделав красноречивую паузу, сказала Алексис, натянуто усмехнувшись краешком губ, пытаясь разрядить обстановку. Она не хотела давить и как тактично продолжить эту тему?— не знала, и потому решила попросту замять это.Джеффри, казалось, почувствовал облегчение от ее ответа. Сейчас было одиннадцать.—?Тогда… сок? —?предложил он с легкой улыбкой, тут же широким, размашистым шагом подходя к шкафу и извлекая оттуда пару стеклянныx стаканов дрожащими руками и незаметно?— таблеточный блистер со снотворным.?Один?.—?Главное, что не кофе,?— более весело отозвалась женщина, приглаживая свои растрепавшиеся волосы и заправляя выбившиеся пряди за уши. —?И не пугай меня так больше,?— твердо, даже строго сказала она, и Джеффри вновь напрягся. —?А то я уже успела отвыкнуть от всего этого… —?небрежно добавила Беннетт, намекая на прошедшие школьные годы.Мужчина энергично кивнул, скрываясь где-то в кухне, где Алексис не могла его видеть.—?Не буду.Таблетка с тихим, едва слышным шипением опустилась в оранжеватую жидкость, стремительно растворяясь, будто и не было ее тут вовсе еще моментом ранее. Джеффри дрожал, как от лихорадки, часто бросая короткие взгляды назад, прислушиваясь, чтобы удостовериться, что Алексис все еще была здесь, что она не ушла, и, по крайней мере, не была плодом его больного воображения и обезумевшего подсознания. Он отчаянно убеждал себя в том, что все его действия верны, в это же время не соглашаясь с самим собой.?Два?.Женщина сидела на диване, на самом его краю, сведя колени вместе и без особого энтузиазма перебирая аккуратно сложенные в файлы всевозможные бумаги, что до этого хранились в ее черной кожаной сумке. Выглядела она уже гораздо более свежее: макияж чище, волосы глаже и осанка ровнее и увереннее. Беннетт мимолетно улыбнулась, поднимая на Дамера голову, и иx глаза встретились: ее?— серые и его?— голубые. Все внутри болезненно кольнуло и тотчас сжалось. Его рука вновь дрогнула и челюсти плотно сжались.—?Держи,?— сказал Джеффри мягко, протягивая ей один стакан, почти задыхаясь, когда сердце не прекращало колотиться в груди с удвоенной силой. Скользя взглядом по ее лицу, худым веснушчатым щекам с едва выступившими на ниx ямочками, глазам, смотрящим на него, казалось, так открыто и искренне, без какой-либо тени насмешки, раздражения или презрения, потрескавшимся бледным губам, растянутым в привычной по отношению к нему нежной и будто бы понимающей улыбке, Дамер не мог найти причину этого всего.С кротким кивком она приняла напиток из его руки, и Джеффри вздрогнул, когда Алексис невзначай задела теплыми мягкими подушечками пальцев костяшки; дрожь пробежала по его позвоночнику, вызванная этим простым прикосновением, словно всего четырьмя годами ранее они не были в разы более близки.Нет, он… Он не сможет.Стакан, тот, что был со снотворным, остался нерушимо сжатым в его руке. Ее улыбка оказалась сильнее его желаний и страхов.?Три?.