Часть 1 (1/1)

Пять минут до выхода на сцену… Сегодня они выступают в Лос-Анджелесе, и Адам Ламберт волнуется и немного нервничает. Волнуется, потому что в зале среди зрителей: родственники, многочисленные друзья, коллеги по цеху, репортеры и музыкальные критики. ?Домашние? выступления всегда тяжелее и ответственнее хотя бы потому, что ползала знает, на что ты способен, а любая фальшь будет тут же отмечена. И это может стоить даже карьеры. Но стоя на сцене, Адам чувствует невероятную поддержку зрителей. Буквально ощущает каждой клеточкой, где в этом огромном зале находятся его друзья: вот там правее Терри со своей группой поддержки, и где-то там же в правых секторах Чикси, а вот на левых трибунах он чувствует Даниэлу, Эшли, Саули и Томми. С последним у него такая прочная связь, что не составляет никакого труда точно определить место, где тот находится. Они встречаются взглядами только на секунду… Адам переводит взгляд на VIP места, где сидит мама со своими подругами, а чуть в стороне?— отец и брат со своей девушкой. Ламберт знает, что на шоу пришли все его друзья, и они все в этом зале, ?растворились? в огромной людской массе?— сегодня они хотят побыть простыми зрителями, но Адам то и дело натыкается взглядом на знакомые лица. И он рад им всем. А они все в восторге, что видят его сегодня на сцене, исполняющего песни великих ?Queen?, рядом с Брайаном Мэйем и Роджером Тейлором?— живыми рок-легендами.?It is over??— Kris Allen *Адаму нравиться видеть их восторг и радость на лицах зрителей?— их эмоции его вдохновляют и заводят, и он скользит глазами по зрительному залу, пока взгляд не ?спотыкается? на парне, который стоит прямо возле сцены и неотрывно смотрит на него, но его лицо не выражает никаких эмоций. Ламберту кажется, что он откуда-то знает этого парня… Но откуда? Этот парень пугает Адама своей внешностью профессионального киллера и цепким проницательным взглядом. Он будто изучает его, сканирует, прощупывает, просчитывает каждый шаг… Кажется, еще чуть-чуть и парень вытащит пистолет, накрутит на ствол глушитель, наставит, целясь точно в сердце, и нажмет на спусковой крючок, не дрогнув ни одним мускулом. И Адам абсолютно уверен, что он не промахнется… попадет точно в цель… От этих мыслей передергивает и холодок пробегает по спине, вынуждая поежиться от неприятных ощущений. Почему-то в голове мелькают кадры из любимой ?Золотой бархатной жилы?… Это было бы так знаково?— умереть прямо на сцене, от пули, пущенной из зрительного зала. В этом даже есть какая-то ирония что ли… Стоило ради этого собрать в зале всех своих близких сердцу людей: родственников, друзей, любовников… бывших и настоящих. Ну что ж, если это последнее в его жизни выступление, то нужно выложиться по полной?— показать все, на что только способен. Сверкнуть напоследок, ослепляя, шокируя, поражая… Пусть все его запомнят, как яркую и неординарную личность, чтобы с гордостью рассказывали, что были знакомы с Адамом Ламбертом. Эмоции бьют через край, выплескиваются со сцены в зрительный зал, поглощая всех волной безумного куража, заставляя биться в экстазе и восхищении. Толпа кричит, стонет, плачет. И только этот парень с холодным взглядом застыл как скала, не показывая абсолютно никаких эмоций, как будто ожидает удобного момента. Ну, что же ты? Стреляй! Чего ты ждешь? Вот уже и финальная песня, и поклон под бурные благодарные овации зала. Страшно. Настолько, что хочется зажмуриться и сбежать… Но ничего не происходит. И вот уже Адам в сопровождении Брайана и Роджера уходит за кулисы.—?Господи, Адам, ты сегодня был неподражаем, а пел так, как будто это делал в последний раз в своей жизни,?— Брайан улыбается и похлопывает его по плечу, пока они идут за кулисы. —?Ты каждый раз поражаешь меня. Я каждый раз думаю?— ну, куда уж лучше? А ты берешь и ломаешь все представления… Ты как шкатулка с секретом, которая не перестает всех удивлять.Знал бы мистер Мэй о том, как он близок к правде, говоря сейчас о ?последнем разе?, то не улыбался бы так. Только сейчас Адам понимает, что пережил там, на сцене, и его начинает колотить мелкой дрожью. Он видит недоумение в глазах Брайана, но ничего не может с собой поделать. Ему чертовски сейчас хочется выпить, и желательно чего-нибудь покрепче. А еще хочется укрыться в своей гримерке?— его пугает это скопление людей за кулисами: журналисты, фотографы, родственники, друзья, друзья друзей, фанаты. И где-то среди них затерялся Томми. Без него жутко и одиноко в этой разношерстной шумной толпе… Адам передергивает плечами и неожиданно ощущает спиной холодный, сканирующий взгляд… Тот самый… Он не готов, но если киллер выбрал закулисье местом расправы, то смерть нужно видеть в лицо. Адам оборачивается и встречается с ледяным взглядом голубых глаз. Они смотрят друг другу в глаза долго, даже слишком долго… Что, черт возьми, он хочет сказать своим взглядом? Что это?— ненависть, злоба, презрение?.. И у Адама сдают нервы?— ему надоела эта затянувшаяся игра. Он делает шаг по направлению к загадочному незнакомцу, но тот неожиданно разворачивается и выходит прочь. Нет! Он не может уйти вот так?— ничего не объяснив. Теперь Адам просто обязан поговорить и выяснить, чего же он хотел. Он бросается вслед за парнем, торопливо прибираясь сквозь многолюдную толпу, выскакивает в коридор.—?Что вам от меня нужно?! —?громко в удаляющуюся спину, заставляя незнакомца замедлить шаг. —?Кто вы такой? —?тот останавливается, но не поворачивается. —?Кто? Вы? Такой? —?Адам чеканит каждое слово и чувствует, что может вызвать агрессию, но остановиться уже не может. Парень стоит в десятке метров от него, не поворачивается, но и не уходит. —?Что Вы молчите, черт подери?! Какого хера Вы молчите?! —?по напряженной спине своего молчаливого собеседника Адам понимает, что нужно бы сбавить обороты. —?О’кей, можете не отвечать… Но хотя бы скажите, как вас зовут. У вас же есть имя?—?Меня зовут Даниэль, но думаю, мое имя тебе ни о чем не скажет,?— парень медленно поворачивается, презрительно усмехаясь, и у Адама стойкое ощущение, что сейчас все же Даниэль вытащит пистолет. —?А вот фамилия моя?— Аллен, если она тебе еще о чем-то говорит.Выстрел! Неожиданно. Точно. В цель. В самое сердце. Разворачивая грудную клетку сокрушающей болью. Разрывая на куски. Обрывая нервные окончания. Обездвиживая. Лишая дыхания. Опустошая разум. Круша так тщательно выстраиваемые все это время барьеры. Возрождая почти стертые воспоминания. Думал?— переболел… забыл… прошло… Но…—?Крис… —?шепотом, внезапно побелевшими, пересохшими губами.—?Помнишь… —?Даниэль Аллен кривит в ухмылке рот.И только теперь Адам понимает, откуда знает этого человека. Он встречался с ним лет пять назад, еще когда был участником популярного шоу American Idol. Только тогда этот парень широко, добродушно ему улыбался и жал руку, а глаза светились обожанием и гордостью за брата. За Криса… Даниэль полная противоположность своему старшему брату: высокий, голубоглазый, крепко сбитый блондин. Только вот сейчас он сбрил свои кудри и смахивает на наемного убийцу. У Даниэля с Крисом нет ничего общего, и лишь улыбки у них одинаковые?— широкие и искренние. Но сейчас младший брат Криса Аллена не улыбается Адаму и сверлит его презрительным взглядом. И хочется закрыть глаза, чтобы не видеть этого холодного презрения его голубых глаз. Или Даниэля забавляет королевский леопардовый костюм Адама и сверкающая корона на голове, которую он не успел снять? Действительно, нелепый вид в этой ситуации…—?Как он, Даниэль? —?ему действительно хочется узнать что-то о Крисе от близкого ему человека, а не те крохи сухой информации, которые удается найти в Сети.—?Как он? Тебе вдруг стало интересно? Что ж ты не интересовался?— как он? —?все это время? —?Даниель складывает свои накаченные руки на груди. —?Ты же ни разу не позвонил ему, после того как сбежал… А зачем, ведь тогда нужно будет что-то объяснять… Да, Адам?—?Я не мог,?— Ламберт не отводит взгляда от проницательных глаз брата Криса и закусывает от волнения губу.В какие-то доли секунд Даниэль оказывается рядом, хватает Адама за грудки и впечатывает его спиной в стену. Вжимает сильными руками так, что не хватает воздуха, и кажется, что еще чуть-чуть и ребра затрещат.—?Не мог?!! —?встряхивает как тряпичную куклу и снова прикладывает к стене. —?Не мог или не хотел?—?Ты делаешь мне больно, Даниэль… —?сдавленным шепотом, глядя в ставшие ледяными глаза.—?Больно?! Что ты, вообще, знаешь о боли?!! —?глаза Даниэля гневно сверкают, и он ?выплевывает? все то, что наболело. —?Больно?— это когда твой родной брат замыкается в себе и не разговаривает с тобой, а ты видишь, как он мучается и страдает, и ничего не понимаешь, а только наблюдаешь и молишься о том, чтобы с ним ничего не случилось. Больно?— когда он звонит тебе вдруг посреди ночи, когда ты уже и не ждешь от него звонка, и говорит о том, что жалеет, что тогда сработали подушки безопасности. Говорит об этом спокойно… Даже слишком спокойно. А тебя пробирает до костей холодом от осознания того, о чем именно он говорит. И ты пытаешься с ним заговорить, но он бросает трубку. А ты слушаешь короткие гудки и понимаешь, что не сможешь ему помешать, и тебе только остается уповать на его благоразумие. Больно?— это когда тебе звонит жена брата и, отчаянно рыдая в трубку, умоляет приехать. И ничего не может объяснить, потому что от страха у нее стучат зубы. И этот страх передается тебе. Ты гонишь в темноте машину на сумасшедшей скорости и боишься. Не за себя. Боишься опоздать… Больно?— это когда смотришь в безжизненные глаза брата… Больно и страшно, потому что понимаешь, что ничем ему не можешь помочь, потому что та бездна, с которой он пытался бороться, все же поглотила его…—?О чем ты? —?Адам пытается прочитать и понять в гневно бушующем океане глаз Даниэля, о чем он говорит сейчас… И задыхается от понимания. —?Крис… Нет… Нет. Нет!!! Он не мог! —?ему кажется?— он кричит так, что разрываются легкие, но он только сдавленно шепчет, и по щеке катится слеза. —?Скажи, что с ним все хорошо! Скажи мне, Даниэль, умоляю! Скажи, что он…