3. (2/2)
- Пойми, Гермиона, это война. Я не могу каждый раз отвечать на твои послания, но признаюсь, они крепко меня поддерживали, в этих схватках, - сказалДрако, после чего поцеловал девушку в макушку.- Война еще не закончилась? Да? – Спросила она, смотря на двоих парней. В ответ те лишь покачали головами, давая понять, что они еще раз уйдут от нее, что они еще раз оставят ее одну.
Из ее глаз снова прыснули слезы, и Драко крепко прижал ее к себе.- Я так волновалась, места себе не находила, думала что с вами что-то случилось, потому что ни один не отвечал на письма, я… - она зарыдала, и уткнулась в грудь Драко.- Все будет в порядке. Обещаем. Тебе сейчас вредно волноваться, - стал говорить Гарри, у которого очки были чуть искривлены.- Да плевать мне, понимаешь? – Она оторвалась от Драко и взглянула на Поттера. - Как я могу есть, спать, жить, в конце концов, спокойно, зная, что вы там, там, где так опасно, там, где я не могу вам ничем помочь, где вы недосягаемы! – Стала говорить на повышенном тоне Гермиона. Голос ее дрожал, а из глаз продолжали катиться нескончаемым потоком слезы.
- Гермиона, не переживай. Куда мы от тебя денемся? Куда мы от тебя уйдем? Ты же у нас одна такая! Ну, куда мы без тебя?- Спросил Рон, и тепло улыбнулся, от его улыбки, повеяло той самой жизнерадостностью, что ей всегда не хватало, повеяло тем самым Рональдом, которого она знала и знает и надеется, еще будет знать.
- Вы от меня на войну уходите, - выдавила она.***
В ту ночь, они просидели, разговаривая обо всем на свете. Ребята спрашивали, как она себя чувствует, как малыш, и все тому подобные вопросы. Они так же заверили ее в том, что они все к ней вернуться еще раз. Что не оставят ее одну никогда. Следующий день, они провели опять-таки вместе, не давая друг другу покоя. Гермиона чувствовала себя не очень хорошо, ее от всего тошнило и она, то и делала, что бегала в уборную. Парни, конечно же, все понимали и переживали за свою подругу. Они бесконечно разговаривали, ребята рассказали, что на войне, дела обстоят, не так просто, что есть еще один крестраж, но они не могут понять, что он из себя представляет. Что они обыскивают все до единого, бомбят каждый предмет, но не находят его.
Следующую ночь, Гермиона провела с Драко. Впервые за эти два долгих месяца, она смогла уснуть спокойно, не мучая себя терзаниями, о том, что с теми троими оболтусами, может что-то случиться. Она уснула спокойно, зная, что другие двое, крепко спят за стенкой, и еще могут насладиться жизнью, это грело ей сердце, и это тепло разливалось внутри нее.- Знаешь, я очень жду этого малыша, - прошептал ей Драко, когда гладил ее чуть показавшийся животик.
- Правда? – Спросилас надеждой Гермиона, она лежала спиной к Драко, лежала в его крепких объятиях. Таких родных, теплых, приятных, в них она чувствовала себя защищенной и безгранично счастливой.- Только там, на войне, понимаешь, как тебе действительно дорог человек. Там становиться страшно, что ты не успеешь, увидеть то, о чем так мечтал, почувствовать то, чего так хотел почувствовать. Только там, на войне, понимаешь, что ты можешь не успеть. И я, правда, жду этого малыша, - произнес Драко и поцеловал ее в макушку. – Я люблю тебя.
Она перекрутилась в его объятиях, и оказалась лицом к нему. Его глаза, при свете луны, казались прозрачными, и она в них стала тонуть, но вовремя опомнилась и сказала:- Я люблю тебя, Драко. Я очень переживаю. Я хочу быть рядом, и знать что с тобой все в порядке, правда. Если я буду рядом, мне будет спокойнее. Ведь я не буду мучиться в догадках, - произнесла Гермиона и поцеловала его. Его губы были обветрены, на них чувствовался привкус крови и грязи, но это было не так важно, как то, что он сейчас рядом и она может им насладиться.
- Нет, я не пущу тебя. Тебе нельзя. Слишком опасно, - покачал головой Драко и ответил на нежный поцелуй.
Она закрыла глаза. А когда открыла, увидела яркое мартовское солнце. В кожу просочился холод, которого не было с ней две ночи. Они ушли. Ушли, опять оставив ее одну. Как же ей надоело это состояние! Они ушли, опять забыв о ней, ушли и даже не попрощались. Как вы думаете, как она на это отреагировала? Заплакала, конечно. Ведь они вообще не вылезают из ее головы, даже обычная шариковая ручка, напоминает ей о них. Все их напоминает. Вчера они виделись последний раз. Как же ей больно от одной мысли, что она их может больше не увидеть. Знаете, она их ненавидит. Хотя за что? Они же только беспокоятся о ней, они же спасают ее и других людей. В ее сердце куча ран, которые зажили за эти две ночи, а те трое потрудились сделать так, чтоб эти раны опять кровоточили. Возможно, в этом есть какой-то смысл. Как же теперь жить, зная, что теперь, они не вернуться до конца войны? Как жить когда понимаешь, что они могут и вовсе не вернуться?
Вот какая же она дура. Дура не то слово. Любит и ненавидит этих остолопов одновременно. Чокнутая...Блин, вот лежит сейчас и плачет, сминая руками подушку. А ведь обещала им, что не будет плакать! Не сдержала обещания.
Эти два дня она в облаках парила от радости. Она опять почувствовала себя счастливой! Она не могла им выразить своих чувств. Ей было трудно до невозможности подобрать такие значимые для нее слова.
В ее сердце горит слабый огонек надежды, огонек все горит и горит, но еще чуть-чуть...совсем чуть-чуть и он потухнет навсегда. И никогда больше не загорится. Они ей очень дороги.
Ооо...как они ей нужны!