3. (1/2)
Давно она не писала ему писем. Она бы с удовольствием сейчас бы прошлась по улице. Там такой свежий воздух! Снежинки падают, кружась в зимнем вальсе, так и хочется им подыграть или же станцевать вместе с ними.Сегодня она его видела во сне. Признаться – была разочаров?ана. Не хотела его видеть. Но пришлось! О нем думать больно. Несмотря то, что она его любит, несмотря на то, что не видела его уже долгое время, она не хотела его видеть. Наутро, когда она проснулась - подушка мокрая. О, Боже! Сколько онаеще будет из-за него плакать? Самой надоело. Такое ощущение, что слезы просто ищут повод выбраться наружу, но сделать это так, чтобы он не знал. Так больно было думать о нем. Каждая мысль отдавалась в ее сердце, глухим сильнейшим ударом, но она все равно думала. ? А потребность видеть его, дышать им, знать, что он рядом, была велика. Это означает,что у нее нет силы воли. Она не может противостоять ему. Идеалу. Человеку, который вторгся в ее душу, в ее судьбу и все кардинально поменял. Точнее сказать смешал ее мысли, переставил их с одной полки на другую.Скоро у них должен быть ?выходной?. В этот день, они могли вернуться к своим семьям, близким, друзьям, они могли вернуться домой. Она умирает. У нее отдышка. А она всегда бывает только тогда когда ей просто нужно выговориться. Не написать на листочке письмо, а просто выговориться. Она и так каждую ночь шепчет в пустоту все что думает. Нет. Не ей. Она в ответ ничего сказать не может. Не успокоит. Еще более менее, когда она пишет ему письма. Хоть какая-то уверенность в том, что с тобой есть кто-то рядом. Хоть какая-то уверенность в том, что он увидит эти письма.Сегодня она все-таки сделала шаг вперед, и вышла на улицу занесенную снегом.Хотя нет. Вру. Ее заставили это сделать. Мать. А когда она вышла не смогла надышаться чистым воздухом Лондона. Она обещала себе, что пробудет на улице не долго. Пусть он не думает что она по нему в прямом смысле этого слова "сдыхает". Он ей нужен. Очень нужен. Просто так все складывается... не в ее пользу. В общем, как и всегда.Обидно и больно. Но хуже всего от того что выговориться некому. Она так не хочет из-за него рыдать! Да, именно рыдать, другого слова сюда не вставишь. Как начинает думать о нем, так сразу слезы на глазах. И сейчас тоже. Вот, уже одна скатилась по красным от уличного морозам щекам. Она такая обжигающая. Оставляет от себя жалкое колющее ощущение, прям как его последние слова...Она решила, что не будет больше грустить. Возможно тогда, она немного забудется, и время пролетит быстрееУ нее такое чувство, будто он ее ненавидит. Она не знает за что, просто складывается такое впечатление. Ей плохо. Очень плохо. Почему все к ней так относятся? Парень, которого она любит, не может ответить ей на весточку, мама не понимает, а подруг у нее нет.Она попробует не думать. Хотя все будет очень трудно сделать, но она, по крайней мере, попробует. И если мысли начнут как-то возвращаться к нему, она попробует их оттолкнуть. И наплевать, что потом она будет, ругать себя за это. Обидно и больно...Она почему-то стала в нем разочаровываться.У нее обида на него. Он так и не ответил на ее письмо, хотя всегда отвечал. Да и звезда напротив ее окна, стала что-то моргать. Сердце почему-то в постоянном волнении, да еще и рвет постоянно.Слова, в последнем письме, этот тон, который она представляла, когда читала его послание, расцарапали, а в кои-каких местах разорвали, ее душу. Так больно, что она потом долго плакала. Она сдержит себя до конца, она сможет, ради Драко.
Но душа еще жгуче болит, а сердце еще с надеждой трепещет...На улицу стала выходить чаще. Не представляете, как это! Ей становиться легче, когда она на улице. Даже сейчас. Когда он не отвечает на ее третье письмо. Не думала, что это будет настолько серьезно. Прошло два месяца с их последней встречи. Когда она это вспомнила, чуть не заплакала, но в глазах стояли эти поганые слезы. Но дома, войдя в свою комнату,ее слезы выскользнули. Она не может без него.Она специально пропадает в комнате, ничего не ест, делает себе больно, чтоб он знал, что она там, чтоб он знал, что это из-за него! Глупо...
- Гермиона, - раздался снизу взволнованный голос матери. Но она никак не отреагировала на призыв. – Гермиона! Спустись вниз!Она сразу почувствовала, что мать не даст ей в этот раз спуску, и поэтому, свесив отяжелевшие ноги над полом, она все-таки одела махровые тапки, и, закутавшись в теплый халат, стала спускаться в низ. Мать стояла на нижней ступеньке, ее глаза горели в предвкушении чего-то, приятного что ли?
- Что случилось, мам? – Спросила девушка, безразлично, что с ее стороны было не вежливо по отношению к матери.
- Иди в гостиную, а я сейчас подойду, - сказала мать, и направилась к кухне, где видимо, собиралась поставить чайник.
Грейнджер, еле передвигая ноги, поплелась в гостиную. Было до ужаса лень разговаривать или еще что-то делать, хотелось завалиться в комнате и укрыться под одеялом, так легче думать.
- А-а-а-а! – Вырвался крик из уст Гермионы.
В гостиной стояли трое. Вид их был не ахти, волосы потрепаны, лица в ссадинах и синяках,но ей было не важно. Они тут. Продолжают жить и надеяться. Пробыв в шоке секунд тридцать, она подбежала к трем парням и обняла их. Горяченные слезы вырвались из глаз и потекли водопадом по щекам. Они вцепились в друг друга, и не отпускали долгое время. Это было впервые, когда она слышала и чувствовала, что они тоже плачут, вместе с ней. Это было невероятно, после долгих месяцев, чувствовать их дыхание и бешеный ритм сердца, чувствовать, что они живут.
- А-а-а! – Опять вырвалось у Гермионы, из-за чего, те трое, прижали ее к себе еще крепче.
- Все хорошо, все хорошо, Гермиона, - раздался над головой голос Рональда, голос, такой родной и успокаивающий, обволакивающий ее всю, голос из-за которого слезы хлынули еще с большим обилием.
- Гермиона! – Выдохнул его голос, голос того, кому она постоянно писала письма, письма, большинство которых были не отправлены. Письма, которые столько для нее значили.
- Гермиона, - раздался еще один голос, голос. Такой родной и теплый, что она стала вздрагивать всем телом, прекрасно понимая, что это глупо, что возможно уже все позади, и они теперь будут неразлучны.
Наконец-то, с трудом оторвавшись друг от друга, они уселись в гостиной. Из глаз Гермионы так и текли слезы. Драко, крепко держал ее за плечи, словно боясь, что она опять уйдет, она вцепилась в его сильные руки мертвой хваткой, ей их не хватало все это время. Гарри и Рон сели в кресла рядом с камином. Эта была непередаваемая атмосфера тепла, комфорта и главное – жизни.
- Почему ты не отвечал на мои письма? – Едва ли смогла выдавить Гермиона.