Бьерн, фем!Уббе, Гида (1/1)

Когда Улла подрастает, игнорировать её сходство с Гидой становится невозможно.Спокойная мимика, мягкость черт, открытый ласковый взгляд.Острые локти-коленки, выделяющиеся ключицы.Походка и голос.Бьерн смотрит, как мать, приезжающая в Каттегат все чаще, учит Уллу рыбачить, и ему кажется, что он смотрит в прошлое.Вот они замирают по колено в воде в одинаковых позах?— женщина и девочка, светлый и темный, округлость и угловатость.Вот гарпун резко уходит под темную воду и выскальзывает уже с судорожно болтающей хвостом рыбиной.Глаза Уллы горят восторженно, а Лагерта улыбается нежно материнской улыбкой.У Бьерна сжимается сердце.Но он уже не мальчик, только-только получивший свой священный браслет, впервые узнавший поцелуй женщины, впервые присутствующий на казни.И Улла?— не Гида.Но периодически Бьёрн зовет её именем мёртвой сёстры.Когда она стоит вполоборота и любуется небом, забыв о порученных делах.Когда она часами сидит в поле и плетет венки.Когда стоит у ткацкого станка, понемногу сводя переплетенные белые нити в единое полотно.Бьерн зовет её ?Гида?, и сердце замирает, когда Улла оборачивается и смотрит на него её глазами.Смотрит открыто и дружелюбно и спрашивает: ?Кто такая Гида??Кто такая Гида, Бьерн?Он открывает рот и не может ответить, потому что язык каменеет и горло сводит спазмом.Он мотает головой, чтобы не отвечать, а Улла не настаивает.Она потом спросит еще, возможно, у кого-то другого.Например, у матери.Подойдет, обнимет и шепнет негромко на ухо склонившейся к ней Аслауг:—?Почему Бьерн смотрит на меня так, будто ему очень больно? Почему он зовет меня Гидой?А Аслауг улыбнется мягко и погладит по голове.—?Гидой звали его сестру,?— скажет она, и Улла нахмурится, глядя в пол задумчиво.—?Звали? Значит, она…теперь в Вальхалле?И Аслауг усмехнется, но не станет врать. Ложь непозволительна предсказательницам?— Фригг может разгневаться и лишить дара видеть правду.Но у Уллы не будет времени размышлять над её молчанием слишком долго?— она побежит встречать Лагерту, звон кольчуги которой слышен даже в Большом Зале.Воительница улыбнется ей, легко спрыгнет с коня и тряхнет копной солнечных волос. Счастливая Улла повиснет у неё на шее и напомнит о данном Лагертой обещании научить её сражаться.Она никогда не грезила битвой, но любила учиться у Лагерты чему бы то ни было.Еще она любила, когда Бьерн улыбался.Когда смотрел нежно-нежно и брал на руки.Когда звал Гидой.Почему-то, это тоже нравилось ей?— сильнее теплых больших рук, ласковых поцелуев в лоб, привезенных издалека гостинцев и рассказов о путешествиях.Когда он звал её Гидой?— это было как новое необычное открытие или как давно забытое воспоминание, которое вдруг всплыло перед глазами, окунув в прошлое, как в реку.Иногда Улла сама себя так звала.Сидела на берегу ручья, смотрела в рябящее отражение и повторяла два слога, приставшие к ней намертво: Ги-да.Ей нравилось, как это звучит.И порой казалось странным, что кто-то зовет её иначе.Улла? Разве это её имя? Но оно тягучее и косноязычное, гулкое, как дробящийся в пещере голос.Оно выталкивается с трудом, вязнет на языке.?Гида? вылетает изо рта легко, как птица.Улла смотрит в рябящее отражение и касается его пальцами, пытаясь достать с неглубокого дна что-то потерянное, что-то забытое и оставленное. Вода студеная и быстрая, а на дне лежат гладкие обточенные временем камешки.Улла рассматривает их на покрасневшей от холода ладони, подставляет под солнечные лучи и вспоминает: погребальный костер, серый берег, пустые глаза матери.Песок, струящийся сквозь пальцы отца.Улла поднимается с колен, отряхивает запачканное платье и бежит обратно к домам, к людям, с своей новой жизни.Бежит и повторяет два слога, легких, как перья.Идущий навстречу Бьерн разводит руки, как крылья, а она запрыгивает на него с разбега, звонко смеясь, и обнимает за шею.—?Я знаю, почему ты зовешь меня Гидой,?— говорит Улла и улыбается, когда старший брат смотрит на неё удивленно. —?Потому что Гида?— это и есть я.За спиной Бьерна стоит Аслауг и смотрит на дочь?— свою, чужую.Смотрит и улыбается.Десять зим назад боги послали её в Мидгард вернуть семье Рагнара Лодброка то, что унесла с собой черная смерть.Она выполнила свою задачу.