Драпировка (1/1)

Она была раздавлена и разбита.Раздавлена тяжестью свалившегося на неё осознания всей драматичности ссоры с Уильямом. Разбита внезапным и столь же очевидным открытием, как много этот человек значит для неё.Элиза вбежала на крыльцо и столкнулась в дверях с разгневанной Айви. — Где ты была?!Элиза молчала. — Ты вообще знаешь, который час?Вопрос вновь остался без ответа. — Вовремя заявилась, я уже собиралась бежать к инспектору Веллингтону!— Никогда! — крикнула раздосадованная Элиза. — Никогда больше не смей обращаться за помощью к инспектору Веллингтону!— Ты в своём уме? — резонно поинтересовалась Айви. — К кому же мне ещё обращаться?Вытирая постыдные слезы ладонями, Элиза вбежала по лестнице на второй этаж и закрылась в своей спальне. Как же это случилось? Как произошло так, что Уильям стал для неё теперь единственным, к кому она могла пойти в нужде, единственным, кто у неё вообще остался на всём белом свете? И очевидно, что она для него таковым человеком совсем не являлась.Несмотря на пережитое потрясение и сильное расстройство нервов, усталость и здоровая физиология взяли верх над капризами Элизы — вместо того, чтобы выплакать занозу из своего сердца, она сонно заморгала, разглядывая эскиз, подаренный Терренсом.Кливдон… Бурые скалы, увенчанные зелёной шапкой буйной растительности, неспокойные волны залива, пенистые, шипящие, переругивающиеся с огромными валунами на берегу. Элиза моргнула отяжелевшими веками в последний раз и уснула.Ей приснился город-курорт в самом разгаре сезона, многолюдная набережная, пестрящая лентами, шляпками, зонтиками, шум прибоя и крики птиц, кружащих над кромкой воды. Вдруг и отдыхающие, и море, и чудесные виды городка растворились в плотной дымке тумана, сквозь которую пробивались лишь ослепительно яркое солнце да приглушённые людские голоса. Элиза шла по набережной, едва успевая кивать на приветствия. — Мисс Скарлет! Мисс Скарлет! — доносилось со всех сторон.— Кто все эти люди? — недоумевала про себя Элиза. Ей казалось, что за причудливым калейдоскопом размытых лиц и изматывающих поклонов она упустит нечто очень важное.Набережная вела к гордости Кливдона — монументальному строению городского пирса, не так давно возведённому на пожертвования благотворителей. На каменистом берегу в ряд выстроились художники: кто с альбомами, кто с мольбертами — они списывали с натуры бурные волны и убегающий к горизонту пирс. Немного поодаль за мольбертом сидел Терренс Хаттон, однако на его холсте был запечатлён далеко не морской пейзаж.Элиза увидела набросок худенькой стройной девушки с перекинутой через плечо длинной косой. Это была не Нэнси — слишком утончённы были черты её лица, слишком тонка была талия…— Терренс, что ты здесь делаешь? — удивлённо спросила Элиза, подходя ближе.— Мисс Беренис любезно согласилась позировать мне! — обрадованно воскликнул мальчик. Да, она стояла здесь же, на берегу, в невесомом голубеньком платьице, словно сотканная из утренней росы. Нервно покусывая губы и теребя косу, Берни спросила:— Долго ещё, сэр? Мне пора…— Погодите! Нет! — возмутилась Элиза. Нужно было так много у неё разузнать: и куда она сбежала из заведения мадам Дюран, и кому позировала ?за гроши?, и кто такой, наконец, таинственный Джерри?..Облик Берни Лоу таял, как сливочное мороженое, оставленное в фарфоровой вазочке у камина. Ещё мгновение, и девушка растворилась в воздухе, смешавшись с сонным туманом Кливдона.— Проклятье! — в сердцах выкрикнула Элиза, от досады забывая о приличиях. Но, в конце концов, это же был её собственный сон!— Воспитанной леди не пристало так выражаться, моя дорогая. Даже во сне.Вздрогнув, Элиза обернулась. Люди вокруг исчезли, ни альбомов, ни мольбертов не осталось, а на побережье, вместо Терренса, на широком шезлонге из тростника расположился её отец — мистер Генри Скарлет.— Папа? Прежде он ей ни разу не снился, и видеть его сейчас под палящим даже сквозь туман солнцем, в нелепой соломенной шляпе и с биноклем в руках было очень странно.— Почему ты блуждаешь здесь одна, дитя моё? — спросил мистер Скарлет.— Я ищу ответы на свои вопросы, папа. И не нахожу. Я запуталась, очень запуталась! — Без блужданий не найти верного пути, Элиза. Держи.Он протянул ей бинокль.— Но я не собираюсь любоваться волнами, папа!— До чего же ты упряма, дорогая, — сокрушённо покачал головой мистер Скарлет. — Бедный, бедный…Сильный порыв ветра унёс окончание его фразы. Элиза нахмурилась и повертела в руках бинокль.— Бедный кто? Однако, декорации снова сменились. Набережная, пирс и шезлонг с мистером Скарлетом исчезли, она стояла на берегу небольшой бухты, обзору мешали разросшиеся кусты боярышника. Элиза раздвинула кусты и заметила что-то плещущееся в воде. Она приложила бинокль к глазам и обомлела. В спокойных волнах бухты стоял обнаженный по пояс инспектор Веллингтон.— Это уж слишком!.. — выпалила Элиза и стала продираться сквозь кусты, пачкая наряд и портя себе причёску. — Ты что здесь делаешь? — крикнула она наглецу.— Купаюсь, мэм, — хмыкнул инспектор и как ни в чём не бывало провёл влажными ладонями по мохнатой груди. — Почему в моём сне?! — возмутилась мисс Скарлет. — Но ведь это твой сон, Элиза, — Веллингтон зачерпнул руками воду и пригладил волосы на голове, бороду, почистил уши, потёр шею. — Вот ты мне и объясни. — Бред какой-то. Я… я зачем-то оказалась здесь. Мне нужно найти решение этой загадки. Всё, что происходит в этом сне, очень важно для меня!— Значит, это и есть ответ на вопрос, Элиза, — он уставился на неё хитрым взглядом. — Я тоже очень важен для тебя.— Ничуть!Инспектор расхохотался и плеснул в неё водой.— Прекрати! Нет!— Мисс Скарлет!Она открыла глаза и увидела перед собой Айви, которая мочила пальцы в стакане воды и брызгала Элизе в лицо. — Что ты творишь, Айви? — она потёрла лицо точь-в-точь, как противный инспектор Веллингтон в её сне. — Тебя было не добудится, я испугалась. Всё в порядке? — Айви дотронулась до разгоряченного лба Элизы холодной ладонью, та вздрогнула и отвела её руку. — Да, да… Всё хорошо. Который сейчас час?— Вот уж нет! — воскликнула Айви протестующе. — Из дома ты сегодня уже не выйдешь, и не надейся!Элиза скривилась, громкий голос отдавался в её висках головной болью.— Я всего лишь хотела выпить чаю.— Ладно, — смилостивилась Айви. — Чай я тебе, так и быть, принесу.Было понятно, что гувернантка настроена весьма решительно, и Элиза будет заточена под домашним арестом, пока… Сроки наказания в её представлении были слегка размыты, очевидно, что провинившаяся и не ночевавшая дома мисс Скарлет должна была вымолить прощение каким-то чудным образом.— Что бы подумал обо всём этом мистер Генри, — бубнила себе под нос Айви, разливая чай. — Стремление наработать агентству репутацию весьма похвальна, но не делать же это ценой собственной жизни!Чтобы не слушать всё возрастающие нравоучения, Элиза сказалась совсем больной. Айви недовольно хмыкнула, задёрнула шторы, зажгла лампу и вышла из комнаты.Мисс Скарлет была в отчаянии. Ей нужно было во что бы то ни стало попасть сегодня на выступление рыжеволосой Роуэн. И если запрет Айви выходить из дома ещё можно было худо-бедно обойти, то что делать с вышибалой Клодом, Элиза представить себе не могла. Не было и речи о том, чтобы заявиться в бордель в привычном образе. Её внешность очень хорошо запомнили, и вышибала, и мадам Дюран, и та странная женщина в мужском наряде…В мужском наряде!Элизу подбросило на кровати. Решение проблем само пришло ей в руки! Ну, конечно, обрядившись в брюки, сорочку и сюртук, она будет менее заметна в толпе клиентов борделя, чем если на ней будет самое скромное, но всё-таки женское, платье. Дело оставалось за малым: найти мужской костюм, надеть его и выбраться из дома абсолютно незамеченной. Элиза позвонила, пришедшая на зов Китти вопросительно уставилась на госпожу. — Мне нездоровится, — с мрачным видом сообщила та, — и только прогулка до комнаты мистера Генри скрасит моё состояние. Напряжение немного схлынуло с лица горничной, она подставила Элизе локоть, и они вместе зашуршали юбками по гулкому коридору. Когда дверь спальни покойного хозяина дома захлопнулась за нежданными гостями, Элиза быстро обернулась и уставилась на Китти хищным взором.— Приказчик из магазина готового платья с Риджент-стрит, Томми, кажется? — Горничная побледнела. — Ты всё ещё помолвлена с ним?— Мы собираемся поженится через год, мэм, — с достоинством ответила Китти. — Отлично, рада за вас. Если выручишь меня сегодня, прикроешь перед Айви, когда я уйду из дома, а прежде поможешь мне облачиться в папин костюм, то я буду посылать тебя с личными поручениями на Риджент-стрит дважды в неделю. И немного увеличу жалованье…— Мисс Айви уничтожит меня, если дознается! — воскликнула Китти испуганно.— Разве мисс Айви — предводитель шайки головорезов? — фыркнула Элиза. — О, брось! Доставай папины сорочки, Китти, живо! У меня совсем мало времени.— Но, мэм, — замялась Китти, — я никогда не занималась туалетом джентльменов!— А это что, великая наука? — скептически скривилась Элиза. — Вот для того, чтобы осилить женский наряд, нужно быть нетривиального ума, а нарядится как мужчина каждый сумеет! Что там сложного? Сорочка, манишка, жилет, брюки… Элементарно!Китти, подгоняемая хозяйкой, распахнула дверцы гардероба мистера Генри. На какие доли секунды Элизе стало неуютно от того, как она распоряжается оставшимися от отца вещами.— Это для дела, папочка, — шепнула она, принимая от горничной пахнущие лавандой стопки одежды. Мисс Скарлет прытко сбросила с себя домашнее платье и нижнюю рубаху, и Китти, сокрушаясь и бормоча невнятные возмущения, стала помогать ей одеваться.— Не крутитесь, мэм, не то удушу вас этим платком. Ох, господь милосердный, брюки вам так длинны, а сюртук просто болтается!— Не ной, Китти, лучше подай скорей булавки. Где ботинки?— Ботинки мисс Айви велела снести в подвал…— Проклятье!Крутя головой, Элиза скептически осмотрела себя. Она почему-то решила, что будет сносно смотреться в костюме-тройке мистера Скарлета, однако сейчас ей не нужно было видеть себя в зеркале, чтобы понять, как она ошибалась. — Китти, убери волосы наверх, я надену кепи.— Ох, мэм, чует моё сердце, быть беде…— Типун тебе на язык, Китти! — шикнула на неё Элиза. — Ну как?Она натянула кепи почти на глаза, пряча под козырёк светлые локоны. Широкий укорочённый сюртук доходил ей до середины бедра, брюки свободно свисали книзу. Ботинки Элиза надела свои — всё равно их почти не было видно из-под длинных брючин. — Кабы вы малость ссутулились, — со знанием дела посоветовала Китти, — выглядело б лучше. Пиджачишко так и так болтается. И воротник подымите, чтобы лицо спрятать. Она принесла небольшое мутноватое зеркальце, и Элиза с удивлением обнаружила в нём отражение странного субъекта: мужчина-не мужчина, женщина-не женщина. Это странное нечто, худощавое и несуразное, вообще мало походило на нормального человека. — Ну, уж сочиняете! — фыркнула Китти. — Я б сказала — паренёк, может, гимназист, что впервые примерил отцовский костюм, в надежде казаться старше. Такие встречаются на рынках и в пабах. А наряжаются, чтобы попробовать выпивку, а после приставать к девчонкам.Пустят ли гимназиста в бордель, подумала Элиза. Ей нужно было запастись мелочью и монетами покрупнее. А ещё карманными часами и складным перочинным ножиком, на всякий случай. — Отвлеки Айви, а я выйду через чёрный ход, — велела мисс Скарлет. — Вы, это… — шмыгнула носом Китти. — Осторожней, мэм. Берегите себя. Поддавшись минутному порыву, Элиза притянула к себе девушку и обняла её.— Не волнуйся, Китти. Всё будет хорошо.Она шла по улицам Лондона, прижимаясь к зданиям и стараясь не попадать в свет газовых фонарей. Элиза присматривалась к встреченным в этот поздний час мужчинам, их походке и манере держать себя и украдкой пыталась им подражать. Однажды она так увлеклась, что, не заметив огромного толстяка в длинном пальто, со всего маху налетела на его выпирающий мягкий живот, отпружинив от него как мячик.— Вот я тебе! — погрозил толстяк Элизе зажатой в руке тростью. — Пьяный дрянной мальчишка!Элиза в страхе отпрянула от него, но последние слова, адресованные ей, окрылили её и придали уверенности — он принял её за мальчика! Возможно, сегодняшние усилия детектива не пройдут даром и будут вознаграждены ценнейшей информацией из первых уст. Время близилось к полуночи, однако поток посетителей борделя ещё не схлынул. Даже на входе, под тусклым красным фонарём, толпилось много народу: моряки, торговцы, мелкие конторские служащие, испуганно отворачивающие от незнакомцев свои лица. У двери стояло двое — Элиза узнала Клода и вспомнила, что его напарника тоже видела вчера, он толкался среди посетителей у бара, и она не опознала в нём вышибалу.— Сколько тебе годков-то? — спросил её Клод с сильным французским акцентом.— Семнадцать, сэр, — напрягая голосовые связки, ответила Элиза.Вышибала криво ухмыльнулся и пропустил юного посетителя. Внутри было ужасно накурено, от табачного дыма у Элиза мгновенно запершило в горле, а на глазах выступили слёзы. Она постаралась пробиться к сцене, но это было непросто — в зале стоял ужасающий шум, клиенты громко перекрикивались, а то и пели песни и даже танцевали. Не стоящие на ногах от влитого в организм алкоголя, они тискали официанток и норовили набить кому-нибудь лицо без объяснения причин.— Отвратительно, — бормотала Элиза себе под нос, выискивая слезящимися глазами Роуэн. — Просто отвратительно.Огненноволосой певицы нигде не было видно. На сцене, кривляясь и жеманничая, две полураздетые девицы танцевали фривольную помесь вальса и балета. Кто-то совсем рядом пронзительно засвистел, и Элиза вздрогнула. Не смотря под ноги, она бросилась вперёд, норовя укрыться у стены, и не заметила перед собой мужчину, даже джентльмена — судя по одежде. — Прошу прощения, — прошептала она, хотя это была весьма смехотворная попытка извиниться, ведь даже крикнув во всё горло, Элиза не была бы услышанной.— Смотри, куда идёшь, мальчуган, — сказал джентльмен голосом инспектора Веллингтона, уверенно обхватил её за плечи и отодвинул в сторону.От ужаса все внутренности Элизы сжались в комочек. Но инспектор продолжил своё движение как ни в чём не бывало. Протиснувшись сквозь орущую ораву, он оказался у выхода и покинул заведение.