Часть 1 (1/1)

Есть небольшое число семей, в которых не празднуют Новый Год. И наши с тобой семьи не исключение. Так уж повелось: старый год плавно сменяется новым, просто официальность, просто цифры на календаре. Но для меня та ночь с 31 на 1 всегда была особенной, ночью, которую я запомнила на всю жизнь.Я помню, что тогда была метель, ты заходил в гости со своим отцом в наш домик у леса. Ты был таким забавным: взъерошенный, с топорщившимися во все стороны короткими вьющимися волосами, что естественно, ведь ты недавно снял шапку; с зимним румянцем на щеках, затерявшимися резными снежинками на отороченном искусственным мехом воротнике куртки и горящими, словно в предвкушении чего-то хорошего, глазами. Ты шутишь, заставляя меня смущенно улыбаться, смахиваешь с себя бледной рукой снег в мою сторону, от чего я, почувствовав холод превращающихся в воду снежинок, отдергиваю протянутые к твоей куртке руки. Потом, будто сжалившись, хлопаешь меня по плечу, легонько отталкивая в сторону, открывая себе путь к вешалке. Как всегда, не позволяешь мне помогать тебе, даже в таких мелочах.Ужин, звук телевизора, тепло, распространяющееся волнами от пламени камина. Наши отцы обсуждают что-то своё, что не удивительно, у них всегда находились темы для разговора. Они – бывшие компаньоны, работали вместе, сдружились, стали почти неразлучны. Даже то, что у них обоих были семьи, не помешало им выкраивать хоть минутку для разговора друг с другом. Все поменялось лишь после смерти его жены, твоей матери. Ты её, должно быть, даже не помнишь, тебе было всего два или три года, не больше. У меня же мама была и есть: добрая, любящая, красивая, самая лучшая мама на свете! А ещё ужин на столах был исключительно её заслугой. Я всегда хотела научиться готовить так же, как она, поэтому позже, когда подросла, стала уделять много сил и времени, чтобы её уникальные рецепты не канули в небытие.Когда ужин подошел к концу, и началось время разговоров, не предназначенных для детскихушей, ты спрашиваешь, можем ли мы сходить погулять. Родители соглашаются, зная, что мы от дома отходить далеко не будем, и, подхватив свои тарелки со стола, мы, наперегонки, помчались относить их на кухню, в мойку.Я любила с тобой гулять, особенно зимой, когда все дороги занесены снегом, когда сквозь морозный воздух пробивается едва уловимый запах хвои. Здесь, в золотистом свете единственного фонаря на крыльце дома, мы были похожи на двух снеговиков, только румяных, запыхавшихся, с по-детски счастливым выражением лиц. Мы только поднялись на ноги, как мир снова перевернулся в моих глазах с ног на голову: ты снова повалил меня в сугроб, не позволяя встать, держа руками и весело крича что-то. А я не слышала твоих слов, лежала вниз головой, хохотала как ненормальная, дёргая ногами и мотая головой, когда почувствовала, что начинаю съезжать со снежной вершины куда-то вниз. Ты хватаешь меня за ноги, за сапоги, и получаешь подошвой по подбородку. Я сделала это чисто инстинктивно, случайно, когда ощутила, что сапог начинает сползать с моей ноги, грозя оставить меня босой на холоде зимнего тёмного вечера. Я переворачиваюсь и, утопая в снегу, вскакиваю, и смотрю на тебя. Прости, я разбила тебе нижнюю губу и оставила красноватый мокрый след на подбородке. В твоих глазах мелькает нехороший огонёк, и я пячусь назад, понимая, что мне сейчас не поздоровится, поскальзываюсь и, раскинув в стороны руки, валюсь назад, во второй сугроб. Ты нависаешь надо мной со снежком в руках. Мой возглас: ?Лежачих не бьют!? - и попытка встать. А ты ухмыляешься, хватаешь меня за плечо, возвращаешь вертикальное положение, чтобы в следующее мгновение раскрошить ранее слепленный снежный кругляш мне за шиворот.Следующие десять минут идёт ожесточённая борьба, косо брошенные снежки ударяются о стены дома, приклеиваются к ступеньками лестницы, сбивают шишки с ёлок и сосен. Какие-то находят свою цель, так я, например, лишилась на третьей минуте шапки и теперь носилась вокруг дома растрёпанная, собирающая весь брошенный в меня снег волосами. Но и он не остался без ответа: снег завалился тебе в воротник, бодрящим холодом обжигая шею.А потом битва кончилась, и наступило перемирие между двумя заклятыми друзьями. Мы вместе вдыхаем запах леса, зимы и тишины, усевшись прямо на снежный покров. Сердце всё ещё сильно билось, стуча по ушам, заставляя чувствовать назойливую пульсацию румяных щёк. Рядом с тобой ночной лес не мне кажется страшным, таящим скрытую угрозу.Он становится родным, успокаивающим, добрым, будто сошедшим со страниц детской светлой сказки; укрытые пуховым одеялом деревья, сверкающие сотней искр и звёзд, тьма, но не поглощающая и жуткая, а скрывающая тайны, завораживающая.Ты поворачиваешься ко мне, и свет фонаря отражается от твоих глаз, придавая им невероятный оттенок янтаря или тягучего мёда. Они завораживали, не позволяли отвести от них взгляд. Ты смотришьи молчишь, однако улыбаешься так, что твоей улыбке позавидовали бы все – широко, открыто, заразительно. Я тоже невольно улыбаюсь, но не хочу затягивать молчание: дёргаю твою дурацкую шапку вниз, скрывая ей и глаза, и нос с чуть заметной горбинкой, и эти смеющиеся губы.- Дурак. – Говорю тебе и отворачиваюсь. – Ты дурак, ты это знаешь?- Знаю. – Ты снимаешь головной убор, расправляешь его. – Но я исправлюсь, хочешь? – И, не давая мне даже подумать над ответом, продолжаешь. – Обещаю, исправлюсь. Веришь мне?Верю ли я тебе? Знаешь, всегда, сколько с тобой знакома, я никогда не прекращала верить тебе. Ты ведь не обманешь, по крайней мере, меня.

- Нисколько. – Тихо бросаю я и чуть улыбаюсь. Ты знаешь, что я шучу, улыбаешься в ответ своей любимой, косой и одновременно дружелюбной улыбкой. Резко дёргаешь меня к себе, обнимая за шею сильно, крепко, даже больно немного, но я ничего не скажу по этому поводу. Делаю вид, что терплю тебя, а сама рада. Ты – самый дорогой мне друг, самый близкий мне человек после родителей. Но я не обниму тебя, буду просто греться в твоих объятиях.Когда вы уходили, прощание затянулось на более долгий срок, чем обычно, и мы долго растягивали этот момент, стоя в куртках на улице. Твой отец уезжает в другую страну по работе и тебя забирает с собой. Пусть ты мне говорил, что ещё вернёшься, что мы увидимся, я, наперекор твоим словам, чувствовала себя брошенной, не нужной. Я не хотела плакать, по крайней мере, тут, при всех, но слезы-предатели отказывались слушать меня, быстро прокладывая дорожки к губам. Я не знаю, сколько мы не увидимся, понимаю, что долго, понимаю, что следующая наша встреча будет не скоро и, вполне возможно, в этот день мы уже не будем детьми.

Всё это время ты стоял напротив меня, помогая стирать слёзы своими холодными пальцами, шепча, что если я не успокоюсь, то слёзы замерзнут, и их придётся утирать при помощи кипятка. Вот ты всегда такой, своими шутками пытаешься поднять мне настроение. Я неуверенно улыбаюсь, хоть губы меня и не слушались, и поэтому рот был немного приоткрыт. Но прекратить плакать я не смогла, позволяя тебе прижимать меня к себе, поглаживать спину, греть своим горячим дыханием мою голову. До сих пор помню тот грустный, тихий хрипящий шёпот, сказанный настолько уверенно, что он глубоко врезался ободряющим обещанием мне в память:- Я вернусь. И когда это случится, поверь, я буду другим, я изменюсь, обещаю. И ты меня больше не сможешь назвать ?дураком?. Подожди только, хорошо? Жди…И ты ушёл, оставив меня мёрзнуть без твоих рук на крыльце, оставив меня прокручивать твоё брошенное напоследок ?обещаю?. И я прокручивала, и тогда, в ту снежную ночь, и сейчас, через целых 12 лет. Я до сих пор помню, как ты с отцом исчез с горизонта, как твоя спина отдалилась так далеко, что её не догнал бы даже мой голос. Вы, в отличие от нас, жили в самом городке, в получасе ходьбы от нашей горки вниз, по дороге. Я помню тебя. Всегда буду помнить. Я же говорила, что эта ночь стала особенной для меня? Она стала такой потому, что я поняла, мои чувства гораздо глубже обычной дружбы. Твой уход открыл мне глаза и возможность слышать сердце.Только поздно. Ты сдержал обещание. Ты изменился.***Сегодня я закончила работать раньше времени. Да, я сейчас работаю в небольшом книжном магазинчике всё в том же маленьком городке. Лесной чистый воздух, отсутствие дорог и машин у моего дома благоприятно влияют на моё, скажу честно, не достаточно сильное здоровье. Да и нравится мне это место, не заражённое суетливостью мегаполисов. Здесь никто никуда не спешит, всё идёт размеренно, тихо, своим чередом. Тут хорошо, тут добрые люди и почти все друг друга знают. Это не плохо, они не лезут в личную жизнь, а мне нравится, когда меня узнают на улице, здороваются. И сейчас все эти знакомые лица весело бродят по улицам. Как же, Новый Год для других никто не отменял!Я закрываю магазин на замок, проверяю, на месте ли объявление, которое подарит мне несколько праздничных выходных.Да, сегодня Новый Год, 31 декабря, поэтому городок оживлён больше, чем обычно. На улицах прямо-таки чувствуется праздничная атмосфера. Все со счастливыми лицами, думают о заготовленных подарках, кто-то их сейчас активно ищет, стараясь успеть до закрытия магазинов. Днём город был неприметен, сер и почти что обычен, но сейчас уже восемь вечера, и он преобразился, будто надел заранее заготовленный маскарадный костюм. Фонари освещали его улицы, между ними были протянуты толстые нити разноцветных гирлянд. Из витрин магазинов и небольших кафешек на меня смотрели светящиеся фигуры зверей и главного символа Нового Года и Рождества, облачённого в красную шубу, сияющего белой бородой и с подарками в руках, в мешке или вообще без них, будто давая всем понять, что упакованные в яркую бумагу коробочки с сюрпризами всех будут ждать лишь на утро под ёлкой. Самыми красивыми для меня были деревья: в честь праздника люди украшали их ветки гирляндами, и деревья вновь получили свою листву, только светящуюся и притягивающую взгляд.Настроение у меня предпразднично-умиротворённое, несмотря на то, что этот праздник по-прежнему проходит мимо моей семьи. Да и родителей нет дома, они уехали пару дней назад в тёплые страны погреться и отдохнуть, так что сегодня и ещё несколько жней мне предстоит наслаждаться одиночеством. Или нет?Лёгкое прикосновение к плечу стало для меня неожиданностью, и я инстинктивно обернулась, чтобы увидеть причину моего испуга. - Да? – спросила я, внимательно вглядываясь в подозрительно знакомое лицо побеспокоившего меня незнакомца. – Вам чем-нибудь помочь?И замираю. Кажется, что весь мир сузился лишь до меня и до тебя, мой знакомец. Я быстро, почти сразу узнала тебя по носу с небольшой горбинкой, по чуть длинным, как и прежде торчащим во все стороны волосам. Разве что светлых прядей у тебя стало больше, чем раньше. Ты не красишь их, нет, я помню, ты рассказывал, что твои волосы за лето выгорают на солнце. По глубоким карим глазам, в моей памяти навсегда принявшим янтарно-медовый оттенок. Ты – тот, кого я так ждала все эти чёртовы годы, в основном из-за тебя, а не из-за своего здоровья, я осталась в этом городе. Ты вернулся?- Если не затруднит. Не подскажете мне, как добраться до гостиницы? Я тут впервые и не очень хорошо разбираюсь в этой местности.Сердце пропустило удар. Тебе удалось меня удивить, нет, шокировать. Мне едва-едва удалось подавить удивление, придав ему вид крайней задумчивости. Как это, впервые? Вы же жили здесь когда-то, у вас тут был дом, который вы продали перед уездом. Да и мы часто бегали к ней, к этой гостинице, пытаясь представить, как там всё обустроено внутри. И сейчас ты мне говоришь, что не помнишь ?эту местность?? Ты хоть понял, куда, в какой город приехал? Что же ты делаешь тогда в городе, которого не знаешь?- На машине минут пятнадцать-двадцать, движение, как видите тут небольшое. – Машинально ответила я, как ответила бы любому другому, оказавшемуся на твоём месте. Я не буду раньше времени рассказывать о том, что тебя связывало с этим городом, поэтому тайна, так и рвущаяся наружу превратилась в загадочную улыбку. – Вы на машине?Ты как-то нервно улыбнулся, и я увидела подобие твоей фирменной улыбки:- На машине, да вот теперь без неё. – Ты пожал плечами, глубоко вздохнув и разводя руки в стороны. – Двигатель заглох, пришлось вызывать эвакуатор. Она в сервисе, но сегодня мне сказали её не ждать, праздники, видите ли.- В таком случае идти вам долго придётся. Это только на машине быстро, пешком петлять долго будете.- Тьфу, день шиворот-навыворот!.. – Сплюнул в сторону ты, в твоих глазах лишь на мгновение отразилась злоба. Что, день с утра не задался?- Ну, тогда либо ловите машину и попросите подвезти. Можете такси вызвать. А можете попроситься кому-нибудь переночевать.Ты засмеялся, сухо, нервно:- А вы думаете, что хоть кто-то в здравом уме и трезвой памяти согласится в преддверии праздника впустить к себе в дом совершенно незнакомого человека?И не только смех нервный, но и взгляд скептический. Как так получилось, что я, совершенно неожиданно для себя, бросила тебе этот намёк?- Добрые люди везде есть.Теперь второй.- А вы можете мне кого-нибудь посоветовать?- Мой дом в получасе ходьбы отсюда и, если вы согласитесь, я позволю вам переждать у меня ночь. Если нет, то я, пожалуй, пойду. На одном месте холодно стоять.Я развернулась и пошла, куда держала путь изначально – домой. Я допускаю мысль, что ты мог забыть меня и этот город, хоть мне кажется это невозможным. Многое меняется и забывается за столько лет, но не до такой же степени. Но почему я чувствую себя обманутой дурой, которая ждала того мальчишку столько лет? Неужели это было важно только для меня?.. И, если он не пойдёт за мной, какова вероятность, что я встречу его снова?- А вы не боитесь, что я могу оказаться грабителем или бандитом, ищущим молоденьких, наивных девушек, приглашающих к себе домой кого ни попадя?Услышав твой голос за спиной, я довольно улыбнулась, понимая, что ты уже согласился на моё предложение. Осталось лишь меня вспомнить. Ну, так вспомни!- Вы похожи на одного очень хорошего моего знакомого, а люди, похожие на него, не могут быть плохими по определению. Но если окажется обратное, то Новый Год вы рискуете встретить в погребе. Без вашего пальто и шапки, босиком. А, впрочем, ваше дело.Шутку ты оценил, знакомо хмыкнув позади меня:- Постойте. – Я сбавила шаг до нуля и обернулась. – Я согласен. Сколько вы хотите за ночлег?- Просто прекратите обращаться ко мне на ?Вы?, этого будет достаточно. А то я себя неуютно чувствую.- В таком случае вы… ты тоже. Но, если серьёзно, чего ты хочешь?- Я не хочу ничего. Просто у меня есть свободная комната, еды хватит на несколько дней и не факт, что я успею всю её съесть до того, как она испортится. Тем более, я буду рада компании. Пошли.И снова я, не дожидаясь ответа, двинулась наверх. Говорит с тобой мне трудно и, если честно, я не так представляла себе первую нашу встречу. Я не знаю, как тебе помягче намекнуть на твоё прошлое. Надеюсь, моя идея привести тебя в обстановку, знакомую тебе с детства, верна, и она поможет тебе вспомнить меня.- В таком случае, позволь представиться. Марк.Ты перегнал меня и встал напротив, перекрывая путь. Я видела свой взгляд в твоих глазах, холодный, с едва видимым волнением и вполне ощутимым напряжением. Мы же знакомы, разве нет? Ещё немного, и я уже сама поверю в то, что ты – совершенно незнакомый мне человек, а тот мальчишка, которого я знала – всего лишь сон.- Очень приятно. Меня зовут Инесса.На твоём лице не промелькнуло эмоции узнавания, и я, услышав ответное ?взаимно? и собственный вздох, пошла дальше, обходя тебя и заплетающимися движениями пытаясь удержать равновесие на льду.