Part Two (1/1)

Немного позже, Акиэлос охватывают смута и кризис. Ссора короля и его бастарда не заканчивается хорошо, и, если верить письмам, которые до них доходят, Дамианис должен похоронить своего сводного брата. Или то, что от него осталось после схватки с королем. Теомедис практически сразу же следует за ним. Лорен не знает, насколько близок король к кончине, но, видимо, достаточно, чтобы в совете его отца начали ходить шепотки.Лорен пишет Дамианису, ну или, по крайней мере, пытается. Он переводит достаточно пергамента, пытаясь выразить свои соболезнования на бумаге, но каждый новый лист оказывается скомканным и выброшенным в огонь. Он знает: Огюст в любом случае отправит официальную бумагу от их имени и будет намного красноречивее, чем Лорену когда-либо снилось.Он лежит ночью без сна, думая о Дамианисе. Он размышляет о страданиях, которые тот сейчас наверняка испытывает, и о том, как сильно тот любил брата, бастард-предатель он или нет. Он думает о том, какую сильную, должно быть, боль это причиняет, и о мягких, уязвимых сторонах Дамианиса, которые только все усугубляют. Он хотел бы утешить его: будь то рука на плече или же краткий поцелуй, только бы дать ему понять, что он не одинок.Они не видятся с Дамианисом многие месяцы, пока верность его подданных проверяется. Ходят слухи, что при королевском дворе была далеко не одна гадюка, и, возможно, при других обстоятельствах это бы порадовало Лорена, но сейчас все, чего он желает — лишь чтобы Дамианис не проходил через все это в одиночку.Наверное, он молод и глуп, думая таким образом, но это не может заставить его не размышлять. Это не может заставить его сердце не сжиматься от боли.***— Дамианис снова посетит нас, — однажды вечером, пока они проводят время в своем саду, сообщает Огюст. Лорен сидит рядом с ним, зарывшись носом в книгу.Лорен не позволяет себе вздрогнуть. Вместо этого, он спокойно перелистывает страницу и моргает.— Так значит, это правда, — продолжает Огюст после секундного молчания, — То, что произошло между тобой и Дэмиеном.— Я же никак не отреагировал, — замечает Лорен. Его сердце, предатель, пропускает удар.— Именно это тебя и выдало, братец.— Ничего не было, — говорит Лорен, поднимая глаза на брата, чтобы увидеть, что Огюст смотрит на него с приподнятыми бровями, — Ты же своими собственными глазами видел, что тогда ничего не случилось.— Я видел двух принцев и все признаки недавних объятий.Лорен не позволяет себе покраснеть от воспоминаний. Он решает просто не обращать внимания на Огюста.— Зачем он приезжает?— Он приглашен на церемонию и празднество твоего совершеннолетия. Лорен хмурится и говорит:— Она же только через два месяца.— А я и не говорил, что он приезжает прямо сейчас. Подумал, тебе понравится предвкушение встречи.Он улыбается Лорену, как улыбаются братья, знающие тебя как облупленного. Лорену нестерпимо хочется запустить в него книгой. Но вместо этого, он закрывает ее и поднимается.— В таком случае, думаю, тебе должно понравиться предвкушение моей мести за это, — говорит Лорен.Лицо Огюста озаряет улыбка, будто он действительно с нетерпением этого ждет. Лорен удаляется, еле сдерживая свое раздражение.***Принц Дамианис прибывает с уже привычной помпезностью. Лорен не выходит, чтобы поприветствовать его, однако, он держит ухо востро, отслеживая все его перемещения. Они впервые встречаются, столкнувшись в одном из многочисленных коридоров замка. Дамианис окружен советниками и другими своими подданными. Лорен позволяет себе быстрый взгляд, прежде чем снова уставиться прямо перед собой. Он чувствует тяжелый взгляд на себе, он знает, что это Дамианис, но Лорен не смотрит на него в ответ. Дамианис, кажется, слишком занят, пытаясь остановить своих людей и все же поговорить с ним, а Лорен решает пройти мимо и не оглядываться.Лорену не нужно еще раз смотреть на Дамианиса, чтобы заметить, насколько он выглядит потрепанным. В последние месяцы, Акиэлос тяжким бременем лег на его плечи: черты лица стали более выразительными, скулы чуть острее, будто даже королевские пиры не могли поддерживать его вес. Несмотря на это, он все такой же массивный, его плечи и бедра сильны, и Лорен сразу же вспоминает, как сильно желает их под собой или на себе — в зависимости от того, как захочет Дамианис.К тому времени, как эта мысль посещает его голову, он уже поворачивает за угол, оставляя кронпринца позади. Не заметив никого поблизости, Лорен дает себе мгновение, чтобы взять себя в руки, на секунду прижимаясь лбом к холодной каменной стене, прежде чем вновь выпрямиться. Он скрывается ото всех на некоторое время, не желая позволять мыслям пленить свой разум и нуждаясь провести несколько минут наедине с собой.***Летнее солнце беспощадно. Почти целый месяц, предшествующий совершеннолетию Лорена, стояла не по сезону жаркая погода, более характерная для акиэлосского лета, чем для виирийского. В стенах дворца воздух был спертым, а в покоях Лорена, обычно прохладных и тускло освещенных, теперь было слишком влажно, чтобы нахождение в них можно было счесть комфортным. Он не мог спокойно сесть и почитать, он даже не мог сесть и просто подумать. Он ложился спать вспотевшим и таким же и просыпался.Утром, в день своего совершеннолетия, он лежит в кровати и глядит в потолок, слушая звук легких шагов во дворе за окном, наблюдает, как шелковый балдахин покачивается от дуновения слабого ветерка. Но он не приносит свежести. Это уже теплый ветер, и Лорен чувствует, как тяжело дышать.Несколькими минутами позже приходит его слуга: его глаза опущены к полу, подальше от почти обнаженного тела Лорена.— Кронпринц желает вас видеть, — сообщает он Лорену, который едва приподнимает голову, чтобы расслышать.— Который кронпринц? — лениво интересуется он, — У нас во дворце их нынче больше одного.Слуга заливается краской, устыдившись. — Ваш брат, Ваше Высочество, — поясняет он, — Принц Огюст.Лорен тяжело вздыхает и взмахивает рукой в сторону слуги.— Скажи ему, что я скоро буду.Лорен и не думает никуда спешить. Его никто не будет торопить, и слуга, склонив голову, покидает комнату не проронив больше ни слова, оставляя Лорена наедине с собой. Он зевает, потягивается, вытягивая руки на подушки за головой, и позволяет своим глазам прикрыться. Он будет дремать и не поднимется до тех пор, пока духота не станет совсем невыносимой, и не мгновением раньше.***Уже почти полдень, когда он находит Огюста в его покоях. К слову, он не выглядит удивленным запоздалым появлением Лорена. Они росли вместе, поэтому Лорен и не должен ожидать чего-то другого.— Ты, наконец-то, встал, — говорит Огюст, протягивая аккуратный сверток, — Это тебе.На распаковку у Лорена уходит всего мгновение — там книга, которую Лорен давно уже искал. На форзаце формальное пожелание от Огюста и аккуратно выведенное ниже имя. Лорен гладит пальцами обложку, радуясь подарку.— Спасибо, — благодарит он Огюста, который искренне ему улыбается, хотя никогда никаких других улыбок Лорен и не получал от него.Огюст притягивает его в объятия и целует в макушку.— Лошадей уже седлают для нас, — говорит Огюст, — Нужно идти в конюшни.— На улице слишком жарко для конной прогулки, — замечает Лорен, но рука Огюста все еще на его спине и подталкивает к двери.— Не слишком, если мы отправимся к озеру Куиз.Огюст, как всегда, был прав. Озеро Куиз находится между Арлем и Частиллоном и является местом, которое они очень часто посещали летом, когда Лорен был еще ребенком. Там много деревьев, в тени которых можно укрыться, и покатые берега, ведущие к прохладным глубоким водам, раскинувшимся, наверное, на полмили во всех направлениях. Кожа Лорена покрывается мурашками от одной только мысли, и он сдается под напором Огюста, позволяя вывести себя на улицу.Их лошади готовы к отправлению и уже бьют копытами в нетерпении, ожидая своих всадников. За седлами пристроены ранцы с провизией, видимо, собранной для их обеда, — там явно больше еды, чем два человека могли бы осилить — и фляги с водой. Огюст, как всегда, все предусмотрел.Лорену совсем не требуется прилагать усилия, чтобы вскочить на свою кобылу: ноги с легкостью находят стремена, а пальцы сжимают вожжи. Она фыркает, но стоит смирно, и он быстро разворачивает ее мордой к лошади Огюста, которую тот уже тоже оседлал. И Лорен замечает, что, хоть выражение лица Огюста остается спокойным, его глаза загораются восторгом, когда третий конь присоединяется к ним. Верхом на нем — красивом, но своенравном чистокровном мерине — не кто иной, как Дамианис. Он улыбается Лорену, но тот лишь переводит холодный взгляд на брата.— Кронпринц присоединится к нам, — спокойно объясняет Огюст, — Мы все хотим спастись от жары. — Мне к ней не привыкать, — говорит им Дамианис, — Но я еще никогда не был на озере Куиз. Говорят, оно прекрасно.Хуже всего, думает Лорен, что Дамианис говорит это ни на секунду не отрывая от него взгляда.— Тогда поедемте, — говорит Лорен, разворачивая свою кобылу, и пришпоривает ее бока, — Чем раньше мы дотуда доберемся, тем быстрее вернемся обратно.***Озеро идеально, даже несмотря на присутствие Дамианиса. Не то чтобы Лорен не хочет, чтобы он был здесь, просто это — не те обстоятельства, при которых ему бы хотелось встретиться с принцем вновь. Нагота никогда не была проблемой в Виире, однако, Лорен ничего не может поделать с чувством, будто он скидывает всю свою защитную броню до последнего дюйма с каждым снятым предметом одежды. Брат, в отличие от него, не мешкая, быстро раздевается и заходит в воду.Огюст смеется, просит их поторопиться, а затем скрывается под водой.— Прости, — быстро говорит Дамианис, впервые им выпал шанс побыть наедине, — Я не хотел мешать.Его грудь обнажена, как и все остальное тело, и во рту Лорена пересыхает.— Неважно, — говорит Лорен, язык заплетается, — Что сделано, то сделано.Дамианис, кажется, хочет прикрыться тканью, но внезапно, Огюст выныривает из-под воды с громким всплеском, и он поспешно оборачивается.Лорен стягивает штаны, а за ними и нижнее белье и медленно подходит к кромке воды. Она прохладная под его ступнями, но это — божественное ощущение. Он уже и не помнит, когда в последний раз ему было холодно. Он быстро пробирается все глубже, его дыхание сбивается, когда вода достигает паха, и снова, когда он заходит по грудь. Когда воды уже по шею, он осторожно зажимает нос и погружается с головой.Под водой очень тихо, и она холодит его разгоряченное лицо и нежную кожу. Ему нужно быть осторожнее, чтобы не обгореть. Когда он всплывает на поверхность, откидывая мокрые волосы с лица, то замечает, что Дамианис тоже присоединился к ним. Он уже по пояс в воде, его соски затвердели от холода. Лорен отводит глаза в сторону.— Хорошо я придумал, да? — дразнится Огюст, подплывая ближе к нему. Лорен видит блеск в его глазах.— Чтобы ты там ни замышлял — прекрати, — требует Лорен, но Огюст только ухмыляется.Лорен дергается, когда чужая рука обхватывает его талию, и это дает ему достаточно времени, чтобы подобраться ближе к берегу, где почва под ногами надежнее, вода почти доходит ему до пояса. Огюст, смеясь, следует за ним, сильные руки вновь тянутся к Лорену.Они борются, скользкие от воды, не уступая друг другу, но Огюст так и норовит лишить Лорена равновесия хитрым ударом под коленку. Лорен отвечает ему ударом по ребрам, от чего Огюст резко выдыхает.— Неплохо, — говорит он, его голос приторно-сладкий от снисхождения, и Лорену это совсем не нравится.Огюст знает, что он заводится с пол-оборота, и понимает, что Лорен скорее допустит ошибку, если будет зол. Лорен позволяет ему верить в это и наносит пару поспешных ударов, пока Огюст сжимает в руках его талию. Лорен знает, что Огюст хочет опрокинуть его в воду, но до того, как он осуществляет свой замысел, Лорен выворачивается из захвата, хватает Огюста за бедро и резко тянет на себя.Этого вполне достаточно для того, чтобы он покачнулся и Лорен смог уложить его на лопатки на мелководье. Лорен холодно наблюдает, как Огюст отплевывается от воды, попавшей в рот из-за того, что он все еще продолжает смеяться.— Сдавайся, — приказывает он, на что Огюст внезапно чихает. Его мокрые от воды волосы разметались по плечам, а пара прядей прилипли к лицу.— Тренировки пошли тебе на пользу, — замечает Огюст, прежде чем протянуть руку и звонко похлопать Лорена по бедру, — Я сдаюсь.Лорен оставляет его в покое и отходит в сторону, его грудь тяжело вздымается, а Огюст продолжает смеяться, так и не убрав свои космы с лица. Всего на секунду он замечает, как глаза его брата стреляют в сторону Дамианиса, но Лорен не позволяет себе посмотреть туда же. Он знает, что Огюст наделал. Лорен понижает голос:— Не лезь в вещи, в которых ничего не смыслишь, — шипит он, и уголок губ Огюста приподнимается.— Так ты признаешь, что эти самые ?вещи? все-таки имеют место быть?Лорен тянется и снова окунает голову Огюста в воду, не обращая внимания на булькающие звуки, и начинает пробираться к берегу.— Не будь злюкой, братишка, — кричит ему вдогонку Огюст, Лорен оглядывается на него через плечо.— Я проголодался, — бросает Лорен, поднимая с земли свою рубашку, и натягивает ее через голову. Она доходит ему до середины бедра, и такая длина вполне его устраивает, поэтому он больше ничего и не надевает. Вместо этого, он идет к пасущимся неподалеку лошадям и забирает ранцы с провизией. Он раскладывает свои штаны на земле и удобно устраивается на них, надежно скрытый от солнца под раскидистыми ветками деревьев.В ранце он находит хлеб с сыром и ест их, не беспокоясь о манерах. Когда он бросает взгляд на озеро, Дамианис смотрит прямо на него, все его тело скрыто водой, доходящей до самого подбородка. Лорен также смотрит на него в упор, и Дамианис, моргнув, отводит глаза в сторону. Лорену ничуть не жаль.Он рассматривает окружающие его деревья, лениво вслушивается в возню своего брата и кронпринца. Он не замечает неладного до тех пор, пока звук всплесков не исчезает, и остается только тихий шелест воды, с которым кто-то приближается к берегу. Глянув на водную гладь еще раз, Лорен видит, как брат быстро плывет к противоположному берегу, уже вне досягаемости окриков. Тем не менее, Дамианис намного ближе, его тело блестит на солнце, когда он выходит из воды и направляется в сторону Лорена.— Куда это он? — спрашивает Лорен, на что Дамианис качает головой.— Я поставил золотую монету на то, что он не успеет доплыть до того берега и обратно за две минуты.Желудок Лорена делает кульбит. Умный ход, если Дамианис ищет уединения.— Он падок до споров, — кивает Лорен, глядя куда угодно, только не на пах Дамианиса, пока тот идет к своим вещам. Он небрежно оборачивает ткань хитона вокруг талии в приступе скромности — будто она у него когда-то была.Он садится рядом с Лореном и открыто смотрит на него.— Я хотел побыть наедине с тобой.Лорен сглатывает, его глаза начинают слезиться от солнца, и только тогда он переводит взгляд на озеро, где все еще можно разглядеть стремительно удаляющегося Огюста.— Ты говорил, что не будешь жалеть о том, что произошло между нами, — продолжает Дамианис, и Лорен чувствует, как начинают пылать щеки от воспоминаний.— Я и не жалею, — признается Лорен, и эта правда — больше, чем он хотел бы озвучивать.— Тогда почему ты избегаешь меня? Почему ведешь себя так, будто презираешь меня?— Сейчас не лучшее время и место для этого разговора, — замечает Лорен, а взгляд Дамианиса находит Огюста, уже достигшего противоположного берега и поворачивающего назад.— Думаешь, Огюст будет против?— Нет, — отвечает Лорен, — Думаю, он тот человек, который будет получать бесконечное удовольствие, наблюдая, как я мучаюсь от неловкости, и дразня меня по этому поводу.— Он таким образом захочет обидеть тебя?— Нет, — повторяет Лорен, — Но насмешкам не будет конца. Да им уже его нет.Лорен никак не ожидает услышать смех и удивленно смотрит на Дамианиса. Черты лица кронпринца смягчаются, а полные губы растягиваются в улыбке.— Он любит тебя, — говорит Дамианис, а всплески воды от движений Огюста раздаются все ближе.— Он засранец, — возражает Лорен, — И ты должен ему золотую монету. — Ну, значит мне повезло, — говорит Дамианис, — Потому что он тоже должен мне монету.Лорен прищуривает глаза и уточняет:— За что это?— Сегодня утром он предложил мне золотую монету за то, что я приеду верхом на лошади к конюшням сразу после полудня.Что-то опасно шевелится внутри Лорена.— Ты тоже не знал о его планах? — спросил он, и Дамианис, подтверждая его догадку, утвердительно кивает.Лорен переводит взгляд на Огюста, который уже совсем близко, с лицом, покрасневшим от физических усилий, и светящимися глазами.— Прошу меня извинить, — говорит Лорен, поднимаясь на ноги и направляясь в сторону озера, — Мне тут нужно утопить брата.***Огюст переживает этот день благодаря интервенции Дамианиса, которая случается только после того, как тот начинает всерьез захлебываться. Они в спокойном темпе возвращаются обратно во дворец, когда солнце уже начинает садиться, и Лорен начинает чувствовать ожоги, уже проявляющиеся под рубашкой. Его кожа будет облезать ближайшие пару недель, и его это совсем не радует.Ужин утомителен, пока он принимает бесконечные поздравления и добрые пожелания по случаю своего совершеннолетия, и он сбегает, как только выпадает такая возможность, направляясь прямиком в свои покои. Он облегченно выдыхает, только когда дверь его комнаты закрывается за спиной, но все же хотелось бы, чтобы в помещении было не так душно.Он расшнуровывает свой жакет, не дожидаясь своего слуги, который должен прийти позже, и скидывает его на пол. Он принимается за свою рубашку, но останавливается, как только замечает сверток в ногах кровати. Он лежит на видном месте, привлекая к себе внимание. Это очередной подарок для него, и на мгновение он думает, что это еще один от Огюста, но стоит ему подойти ближе, он замечает, что он завернут в мягкую ткань, которую часто используют а Акиэлосе.Лорен проводит пальцами по его поверхности, стараясь унять предвкушение, собирающееся в груди. Он предполагает, что подарок от Дамианиса, и хочет поскорее узнать, что же принц счел нужным ему преподнести.Он осторожно разворачивает его, на случай, если там что-то хрупкое, но, похоже, он напрасно беспокоился, потому что внутри он обнаруживает лишь еще одну ткань. Однако, она дороже, чем оберточная, и Лорен распознает в ней изящный шелк, струящийся между его пальцами. Сверху прикреплена записка, выведенная ровными почерком, напоминающим Дамианисов.Милому Лорену.Его внутренности переворачиваются. Он проводит подушечкой большого пальца по надписи, мечтая навсегда запомнить этот момент, прежде чем отложить записку в сторону, боясь потерять.Мысли путаются, пока он разворачивает подарок, не в силах понять, что же это такое, до тех пор, пока не подносит вещь к свету и не узнает в ней что-то из предметов одежды. Это точно не рубашка, как было сначала подумал Лорен: покрой странный да и длина не та. Это хитон.Он очень похож на те, что носит сам Дамианис, но этот бледно-голубого цвета, почти такого же, как глаза Лорена. Он никогда не выйдет в этом на люди, по правде говоря, однако, мысль о том, что эта вещь у него есть, что это Дамианис подарил ее ему, делает хитон достойным того, чтобы его оставили. Да и кто сказал, что он его вообще никогда не наденет. Может быть, однажды, Дамианису посчастливится своими глазами увидеть Лорена в этом.Он прижимается щекой к шелку, наслаждаясь его прохладой, и чувствует, как в паху все напрягается. Он понимает скрытый смысл подарка Дамианиса и задается вопросом, чем принц занят в этот самый момент.Он надеется, что молодой человек думает о нем, потому что сам Лорен, несомненно, думает о Дамианисе и продолжит это делать, когда будет справляться с желаниями своего тела. И он больше не стыдится этого факта, как бывало раньше.