Звезды и листья.(2) (2/2)

Вот только чье имя написано в Небесной Книге рядом с его собственным?

Звезды об этом молчали.Но Второй Лорд Терры умел ждать.…Нефрит честно предупредил друзей о том, что грядущая поездка изменит их жизненный путь. Они, правда, не придали этому особого значения. Эндимион был личностью настолько далекой от романтики, что представить рядом с ним даму сердца можно было разве что в сильно причудливом кошмарном сне. А Кунсайт с определенного момента находился в таком неуравновешенном состоянии, что даже прячущиеся по углам недобитые демоны старались его избегать.

С того самого бала в день Новолетия настроение Ледяного Лорда металось от блаженной задумчивости до вспышек беспричинного гнева. То есть, причина-то была, и Нефрит ее прекрасно знал, но поди объясни это Кунсайту… Особенно, когда он в таком состоянии.Впрочем, Лорд Звезд никогда не стремился давать советы – разве что только в ОЧЕНЬ редких случаях. Кун все поймет сам. И поймет быстрее, чем ему кажется...Нефрита всегда считали фаталистом. Он не спорил – зачем? Но на самом деле он фаталистом никогда не был. Он просто был слишком хорошо знаком с капризным характером леди Судьбы. И, как это ни странно, не любил знать все заранее. Он считал, что каждый должен сам выбирать свой путь, не сваливая всю ответственность на звезды, гороскопы и пророчества. Нет уж, друзья мои! Небеса подарили вам жизнь, а уж что вы из нее сделаете – только от вас зависит.

И Второй Лорд знал, что на самом деле никакое предсказание никого не освобождает от права – долга – проклятия самому совершать выбор. И принимать все последствия этого выбора.И еще он слишком хорошо знал, как это бывает на самом деле страшно – знать.

И поэтому почти никогда не спрашивал звёзды о собственном будущем.Почти никогда.Правда, было одно исключение…… Этот сон снился ему с детства. В первый раз – где-то года в четыре…Лес. Огромный, золотисто-зеленый, как волшебный терем из сказки. Залитый теплым светом, немного похожим на вечернюю зарю…Запах. Сладко-свежий аромат молодой листвы, белых лесных цветов, травы, примятой босыми ногами…Смех. Чистый, медно-звонкий, солнечный. Переливчатый, как ожерелье из бубенцов…

Танец. Тонкая фигурка мелькает среди золотых лучей, копьями прошивающих зеленый полог. Легкая, почти бесплотная. Прозрачный свет окутывает ее летящей вуалью. Распущенные волосы летают облаком вьющейся бронзы, вспыхивая огнем в солнечных лучах.Вздох. Она останавливается, замирает. Медленно оборачивается…Вечернее солнце красно-туманным золотом заливает поляну, бьет по ресницам… Он не может разглядеть ее лицо. Никак не может. Только глаза.Ярко-зеленые, полные жидкого изумрудного огня. Теплые. И… хорошо знакомые – несмотря на то, что он видит их в первый раз.Она смотрит на него. И… улыбается.Улыбается – ему.Он срывается с места, бежит, путаясь в высокой траве. Длинные мокрые стебли обвиваются вокруг ног, как сети.

Не успеть.Ветви деревьев преграждают путь, держат цепко, как большие руки. Не больно, но крепко…?Пустите! Я хочу к ней!?Где-то высоко над головой просыпается ветер. Листья шелестят, будто шепчут… Нет, действительно шепчут!?Рано, малыш. Она еще не родилась в этом мире?.Кто это говорит? Лес?Теплый янтарный туман затягивает поляну. Девичья фигурка тонет в этом мареве, медленно уплывает все дальше, дальше…?Не уходи!!?Листва шуршит, будто смеется.?Не торопись, малыш. Сначала подрасти, и потом я отдам ее тебе?.Шелест ветвей становится громче, заполняет все золотистым гулом. И, уже просыпаясь, он слышит:?Я отдам ее тебе. Только береги ее, слышишь?..?Потом он еще не раз видел этот сон. Правда, голоса больше не слышал. Но зеленые глаза танцующей девочки с каждым разом все глубже врезались ему в душу. Пока не стали ее частью. Навсегда.Эта девчушка из сна стала для него самым близким и родным существом в жизни. Правда, других, по настоящему близких, у него и не было… У аристократической верхушки Терры, к которой принадлежали его родители, не было привычки подолгу находиться со своими чадами. Так что самыми ранними воспоминаниями Нефрита о детстве были сумрачные, пышно убранные покои огромного замка, вышколенные слуги и гувернеры, похожие на бесцветные тени, и бесконечные галереи, увешанные портретами предков. Предки все, как один, были мрачными и надменными. Они с сухим неодобрением взирали на растрепанного синеглазого мальчугана с коленками, перепачканными в траве и ржавчине. А он, в свою очередь, весьма непочтительно разглядывал их.Нет, Нефрит вовсе не считал свое детство несчастливым. Особенно, потом, когда познакомился со своими друзьями и узнал, как жестока была их судьба. Про Джеда и Зоя и вовсе говорить нечего… но и Куну с Эндом досталось.Кунсайт был совсем малышом, когда его в последний момент спасли из захваченного замка. Его отца тогда уже не было в живых, а мать… А мать осталась, чтобы задержать преследователей, насколько могла. Женщины Севера сражались не хуже своих мужей… Кунсайт потом так и не узнал, что с ней случилось. Его дом сожгли, и обугленные камни надежно скрыли свои тайны. Но Нефрит все же считал, что Лорду Льда в чем-то повезло больше других. По крайней мере, он точно знал, что мать любила его.И Эндимион, последний и единственный представитель древней правящей династии, чудом выживший в темной паутине дворцовых интриг и заговоров… Возможно, его спасло только то, что он оказался Хранителем. Спорить с волей планеты не осмелился никто.Выжить-то он выжил, но только вот доверие к людям утратил навсегда. Порой, глядя в его замкнутые темно-синие глаза (поговаривали, что он унаследовал их от матери, в венах которой текла кровь Древнего народа), Нефрит сомневался, а был ли их принц вообще когда-нибудь ребенком? Может, он так и родился с этим странным, древним, бездонным, как ночь, взглядом?Словом, Второй Лорд прекрасно понимал, что ему почти что повезло. Он не знал родительской любви, но и особых невзгод тоже не знал. Дети – великие философы, они многое принимают как должное. И поэтому он вовсе не чувствовал себя обделенным. У него было все, что нужно – огромный таинственный лес под стенами замка (куда ему, конечно же, строго запрещалось ходить, но разве запретами можно удержать упрямого мальчишку?), высокие ветхие башни, откуда так хорошо было видно звезды, и библиотека, где хранились старинные, баснословно дорогие книги с яркими миниатюрами (он называл их картинками). Помнится, потом Джедайт, приехав к нему на пару дней, зашел в эту библиотеку… и остался на полгода. М-да, кому что, как говорится…А еще у Нефрита была она – девочка из его снов. Она спасала его от одиночества, страхов, детского – а потом и взрослого - горя. Ее заповедный лес был его собственной сказочной страной, волшебным царством, куда не было доступа для боли и лжи. Там деревья походили на колонны храма, а воздух светился золотом…И зеленоглазая фея с медными браслетами на запястьях танцевала для него одного. И ждала – его одного.Ждала уже столько лет.

…Уже потом, став взрослым и освоив искусство астролога, он попытался узнать, что означал этот сон. Но звезды говорили неохотно. Они ответили только на три вопроса, да и то ответили так…?Существует ли в этом мире та, которую я вижу во сне?? – спросил он тогда.…Она существует…?Встречу ли я ее??…Она встретит тебя…?Как я узнаю ее??И вот тут он уловил какое-то странное колебание… Он мог поклясться, что звезды смеялись!…Она узнает тебя. Ты не узнаешь ее…И вот как это понимать, спрашивается?Небесные сестры – капризные создания…И ему оставалось только ждать. Он хорошо умел ждать, но, Хаос все раздери, есть же всему пределы! Нефрит не был замкнутым по натуре. Он хотел любить. Он хотел получать и отдавать тепло.

Но все, что было пока в его жизни – за исключением лучших друзей, – это восхищенно-расчетливые взгляды придворных красавиц, отшлифованное очарование, искусно сыгранные чувства… Проклятая внешность! Впрочем, со временем он научился пользоваться ею – как оружием и маской одновременно. Но его мечтой было встретить ту, которой нужен будет он, а не его маски.Ту, которая смеялась ему с зеленой поляны.…Кто ты, родная?Где ты?

Есть ли ты вообще на свете?..Ни на один из этих вопросов он не ждал ответа, когда отправлялся на Юпитер. Поездка была, что ни говори, любопытная (Джед потом неделю от него не отцепится), но сугубо деловая. От него требовалось установить политические и, если возможно, торговые контакты с богатейшей из Внутренних планет. Да и опасностей никаких звезды вроде бы не пророчили. Они вообще в этот раз были как-то уж очень странно молчаливы…

Но, как бы то ни было, впереди ждал Юпитер.…Пятая Планета, или, как еще называли ее жители, Планета Гроз, поражала буквально всем. Начиная от размеров – Юпитер казался огромным, как Солнце – и заканчивая удивительным богатством природы.Четыре спутника размером почти что с Меркурий и что-то около шестидесяти мелких делали эту планету своего рода ?государством в государстве?. Юпитерианцы гордо шутили, что если, не приведи Небо, вся Система погибнет, то Юпитер наверняка останется. Что не было таким уж сильным преувеличением.Здесь, казалось, было все. И огромные леса до небес, и реки, и озера размером с небольшое море. Богатейшие залежи серебра и меди, а также полудрагоценных камней вроде яшмы, малахита и оникса. Острые языки говорили, что на Ганимеде ониксом только что дороги не мостят… Редчайшие сорта древесины и лекарственных трав. Прекраснейшая природа – один из четырех спутников, Ио, был объявлен заповедником.Но удивительнее всего был сам Юпитер. Огромная планета цвета огненного янтаря занимала все небо, разливая в пространстве мягкий оранжевый свет. От этого казалось, что вокруг постоянно стоит вечер. Ну, или утро… И весь мир был очень теплым… и немножко волшебным.Словом, тут было на что посмотреть. И (Нефрит внутренне улыбнулся) о чем рассказать Джеду.

Главная дворцовая резиденция на Ганимеде казалась древней, как мир. Замок из дикого серого камня словно вырастал из скальной гряды, возвышающейся над лесом, подобно хребту спящего дракона. Пятна мха, напоминающего серебристо-зеленый бархат, полностью скрывали границу, где каменная кладка упиралась в тело старой горы.

В этом краю огромных девственных лесов замок тоже был похож на лес – диковинный лес из камня. Гигантские контрфорсы фундамента, вонзающиеся в камень, были корнями, величественные стены и высокие башни – стволами, а яркие зеленые с золотом флаги на шпилях походили на экзотические цветы. Бесчисленные мосты, галереи и переходы прорезали весь горный хребет, и словно каменные лианы, исчезали в гуще деревьев.

Нефрит очень пожалел, что он не художник. Это же даже не дворец. Это… настоящий город из камня! Да, они здесь, на Юпитере, все делают на века…Такой величественно-суровый снаружи, изнутри замок был совершенно иным. Он чем-то напоминал драгоценный ларец, украшенный со всевозможной пышностью. Только в отличие от мрачновато-строгой элегантности Терры и мерцающего, бесплотного изящества Луны здесь все было каким-то… уютным, что ли… Да, именно уютным, лучше и не скажешь.

Резные потолочные балки с инкрустацией из меди и оникса, полы, выложенные яшмовыми плитками – не зеркальными, а слегка шероховатыми, чтобы ноги не скользили, – частые узорные переплеты высоких окон, панели из деревянного кружева со вставками из золота и малахита… И гобелены, знаменитые гобелены Юпитера, расшитые традиционными узорами трав и листьев. Повсюду, куда ни глянь, были золототканая парча, бархат, дорогое дерево, благородный камень.

Но все это невероятное богатство странным образом не бросалось в глаза. Все казалось таким… естественным, домашне-теплым. Правильным. И совершенно не подавляло.

Этот дворец явно строили не для того, чтобы подчеркнуть могущество и власть, а чтобы просто в нем жить. И радоваться.Мудрые, должно быть, люди, эти юпитерианцы…Однако, мудрость мудростью, а дела делать надо.

Зал для переговоров отличался все той же уютной роскошью, что и все прочие помещения во дворце. Разве что обстановка была чуть более строгой и сдержанной. Красное дерево, полированный агат, серебро. Изысканно. Располагающе.…Через пять часов изнурительных переговоров Нефрит готов был лезть от этой изысканности на стенку. Да-да, вот прямо на ту, художественно инкрустированную пейзажной яшмой. И плевать, что полированная, сейчас он даже на ледяной торос залезет! Только бы завершить, наконец, все это и пойти спать. Куда угодно, хоть на конюшню! Хотя бы на пару часов, Светлые Небеса…Внешний вид Второго Лорда, однако, не выдавал этих жестоких душевных терзаний. Как всегда, блестящий, приветливый, с мягкой полуулыбкой и непроницаемыми синими глазами, он искусно плел нить тонкой дипломатической беседы. Изящное, подобное танцу балансирование на паутинной грани между откровенностью и намеком, между безопасностью и выгодой, между победой и компромиссом… Это была его любимая игра. Игра, в которой уже много лет его не мог превзойти никто.…И вот еще пара слов. Пара улыбок. Настойчивый взгляд… Ну, это наконец все?..– …Мы весьма благодарны вам за столь содержательную беседу, милорд Нефрит……Да-да. А уж как мы-то благодарны, словами не выразить. Особенно за то, что закругляемся…– …Смеем надеяться, что основные договоренности между нашими планетами благополучно заключены……Ага, и мы тоже смеем надеяться, что сейчас, наконец, сможем отдохнуть…– Просим вас передать Его Королевскому Высочеству наши поздравления в связи с одержанной победой, а также самые искренние пожелания долгого и благополучного правления……Передадим, разумеется. Конечно, если у нашего Высочества хватит терпения всю эту лапшу до конца выслушать…– В следующий раз ожидаем вас с официальным праздничным визитом……Ох, а я-то как ожидаю… Так, не забыть улыбнуться… ожидаю, когда эта дипломатическая тянучка закончится… Нет, грубить нельзя, вельможа человек пожилой, почтенный. Вместе с нами тут пять часов промариновался – и хоть бы хны. Да, вот что значит старая школа!..– …кроме одной детали.Что? Какой детали? Он что-то прослушал?– Ее Высочество должна одобрить все достигнутые нами договоренности. Таков обычай.…!!!..…Нет, Энд ему за эту поездку еще ответит!..– Это не займет много времени. Через четверть часа леди Литана примет вас в Малахитовом Зале. Это поблизости, я вас провожу.…Нет, еще немного, и его останется проводить только в могилу! А что?.. Там, по крайней мере, тихо, спокойно…Малахитовый Зал был небольшим, сводчатым и прохладным. И… завораживающим. Тысячи крошечных пластинок зеленого камня, облицовывающих пол, потолок и стены, были подобраны так искусно, что казалось, что комната переливается, словно живая. Создавалось впечатление, будто находишься внутри гигантского изумруда.

Зал перегораживала тончайшая, в паутинку, голубоватая занавесь. Искрящийся венерианский шелк – простой, без узоров… Да, здесь знают толк в красоте. Никакие драгоценности этой комнате не нужны. Она и так совершенна.Но совершенство совершенством, а усталость все сильнее давала себя знать. А вместе с ней и легкая тревога.– Милорд Нефрит… – нерешительно прокашлялся один из членов земной делегации. – Как думаете, могут возникнуть проблемы?..Второй Лорд задумался.

Он знал, что власть и титулы принцесс Внутренних планет носили скорее священный, чем политический характер. Они, разумеется, участвовали в управлении, но не принимали единоличных решений. На Меркурии существовала демократическая республика, на Венере во главе стоял Совет старейшин, на Марсе – объединенный совет кланов, да и то только во время войн, а на Юпитере, судя по его сведениям, реальная власть находилась в руках представителей крупнейших торговых синдикатов. Они же были аристократией планеты.– Да нет, вряд ли… – покачал, наконец, головой он. – Ну, посмотрит на нас девочка, скажет пару вежливых слов. Она не решает всего.– Принцесса очень юна, – с сомнением покачал головой придворный. – Я слышал, ей всего шестнадцать. Строптивый возраст…Нефрит длинно вздохнул. Усталость и обилие впечатлений от долгого дня соединились с досадой из-за нежданной задержки, и поэтому стальная воля Второго Лорда дала сбой.– Шестнадцать!.. – фыркнул он. – Да что такая зеленая девчонка понимает в управлении государством! Ну, поиграет с нами в принцессу несколько минут, и все. А если нет…– А если нет, то уж вы, милорд, сумеете ее убедить, – понимающе ухмыльнулся его собеседник.За мерцающей занавесью что-то едва слышно зашуршало. И снова стало совершенно тихо.

Им оставалось ждать еще десять минут.…Зеленая девчонка!!!Лита неслась по внутреннему коридору с такой скоростью, что волосы трепались где-то за спиной, будто хотели совсем оторваться. Ну и пусть их отрываются насовсем…Она была обижена так, как никогда в жизни.?Зеленая девчонка?!Она что, виновата, что ей всего шестнадцать?! Она что, виновата, что она принцесса? Она, что ли, придумывала все эти треклятые обычаи?!

?Поиграет в принцессу?!..Эгоистичный самоуверенный надутый индюк!

Она, между прочим, тоже совершенно не хочет с ним встречаться! Но она прекрасно сознает свой долг и знает правила вежливости… в отличие от некоторых!В боку закололо. Лита остановилась, прижалась лбом к резной раме, закрыла глаза. Ладони машинально скользили по гладким деревянным завитушкам знакомого с детства узора. Теплая медовая поверхность ласкала кожу, успокаивала.Она несколько раз глубоко вздохнула, зарылась пальцами в волосы и встряхнула ими.И чего она так раскипятилась, в конце-то концов?.. Ведь ей действительно только шестнадцать…Она оглядела себя. Сегодня утром, вернувшись с Луны, она сразу же направилась в свой любимый лес. И сейчас вид у нее был, мягко говоря…Спутанные каштановые локоны, льняное платье, местами порванное и перепачканное травой, босые ноги с прилипшими листиками. Да еще и ветки в волосах застряли…Вот уж действительно – зеленая девчонка…И Лита рассмеялась. А потом отлепилась от деревянной рамы и решительно направилась в свои покои. У нее оставалось еще целых восемь минут, и их следовало использовать наилучшим образом.Значит, зеленая девчонка?Значит, поиграет в принцессу?Ну что ж, она поиграет.Вы сами этого захотели, милорд!…Пятнадцать минут истекло. Шестнадцатая была на исходе. Семнадцатая грозила вот-вот начаться.

А у Нефрита вот-вот грозила начаться тихая истерика.

Этот день вообще когда-нибудь закончится или нет?! Он перенес долгое путешествие – телепорт через две планеты это вам не шутка! – провел сложнейшие переговоры, заключил важнейшее дипломатическое соглашение – и все это для того, чтобы под конец увязнуть в капризах венценосной девчонки, которая теперь три часа будет выбирать себе платье! Это уже безобразие, в конце кон…– Прошу прощения, что заставила себя ждать, милорды.

И мерцающая ткань распахнулась.