Глава 2. Битва за Францию, часть 2 (1/1)

20 августа 1944 года.Вчера нашей танковой дивизии сообщили, что мы нанесём фланговый удар по наступающим союзникам. Когда наш генерал-майор закончил с докладом, приказал расходиться, и мы с парнями пришли к нашей новой Пантере (которую наверняка сегодня уничтожат), я смачно выругался. Мои подчинённые тоже разделяли моё настроение, они уже побывал в боях, я так вообще сражался на восточном фронте, но из-за ранения пробыл полгода в госпитале. – Нами командуют полные идиоты! Это же надо, отправить одну единственную дивизию на превосходящего в 3, а то и в 4 раза противника!Причитал Генрих, продолжая загружать боеукладку танка. Он отличался взрывным характером и всегда, скажем так, был не прочь помахать кулаками, хоть меня порой бесила эта черта в его характере, но сейчас он был чертовски прав. Нашему экипажу повезло, что нам доверили один из новейших танков, сыграл роль целый год, проведённый мной на восточном фронте с 1942 года. – Эй, Карл, а ты что думаешь?Спросил наводчик у механика-водителя, который мирно курил, оперившись о борт танка.– Генрих, у тебя вроде работа есть, может, не будешь меня доставать? И без тебя тошно.Карл, наверное, полная противоположность Генриха. Он был поражающе спокоен даже в самых стрессовых ситуациях, говорил с неизменной ленцой и размеренностью, часто отпуская колкости в сторону нашего взрывного наводчика.– Мне скучно эти снаряды грузить, неужели у тебя своего мнения нет на этот счёт?– Ты ведь не отстанешь, да?Водитель тяжело вздохнул. Запрокинул голову к небу, выпустил пару колечек дыма и вновь лениво заговорил.– У главного поста же теперь стоит Эрвин Роммель. Думаю, ты слышал о нём и его африканском корпусе. Не думаю, что он бы с таким багажом опыта как у него стал бы посылать нас на смерть просто так. Я полностью уверен, что на это есть веская причина.– И какая же?Подал голос уже заряжающий, принимая очередной снаряд в танк от наводчика.– Сложно сказать, я же не генерал. Может время выиграть, а может разведка боем… много вариантов, на самом деле, всех и не перечислить…После последних слов он блаженно выдохнул новую порцию дыма.– Командир, а ты что думаешь?Это уже обращение ко мне. – Спорить на эту тему можно много, но приказ есть приказ. Надо выполнять, тут уж никакие споры не помогут, да и выбора у нас с вами особо нет.Каждый тяжело вздохнул, понимая, что, возможно, всего это их последний бой.***Штаб главнокомандующего в это время.– Группа армий B под командованием Фёдора фон Бока, как самая боеспособная группировка займёт оборонительные позиции вдоль реки Рейн от Швейцарии до Бенилюкса. Группе армии G поручена оборона Бельгии, так же за рекой Рейн. Во время масштабного отступления, 1 танковая дивизия СС при поддержке пехоты нанесёт фланговый удар по наступающим союзникам, тем самым попробовав замедлить прорыв противника. Надеюсь, всем всё ясно?– Так точно!Ответили дружно офицеры. Единственное чего сейчас опасался Эрвин это Гитлера, который может не потерпеть такой наглости, всё же главнокомандующий сдаёт значительную часть территорий. Но сейчас это самый действенный способ выиграть время.Вскоре все офицеры покинули здание, кроме одного человека, к Эрвину подошёл Фёдор. – Герр Роммель, нам нужно поговорить. Без лишних ушей.После последних слов командир группы армий B закрыл дверь. Эрвин напрягся, но лицо он сохранял хладнокровное. – Внезапное моё назначение, смещение Фридриха Долльмана на Дитриха фон Хольтица. Скажите, что вы скрываете?Неужели догадался?– Хм, а вы необычайно сообразительны, Фёдор. Хорошо, я расскажу вам…***В 10 километрах от Парижа.Ещё вчера противник продвинулся ближе к Парижу, и он находится уже в 10 километрах от него. Мы делаем последние приготовления для наступления. За 1,5 дня нам перебросили все танки, которые возможно, в том числе и старые французские. Благодаря этому, нам наконец-то предоставили столько танков, сколько нам положено по штату, а именно 22 танка на роту. Наконец томительное ожидание прошло, и прозвучала команда ?по машинам?. Мы с парнями в полном молчании залезли в Пантеру, водитель завёл двигатель.– Ну, ребята, с богом. Карл, двигай!Стальная машина тронулась, мы построились в построение для марша и двинулись на исходные позиции, откуда и собирались начать атаку.***Время будто замедлилось. Построились в боевой порядок. К сожалению, мы шли в 1 эшелоне, наш взвод был расположен на фланге, и мы были чуть позади главного взвода, шедшего на острие атаки. Поэтому я судорожно смотрел в наблюдательный прибор, ожидая, что в любой момент начнётся столкновение с противником. Тишину нарушал только лязг железа и мотор. По рации внезапно прогремел голос:– 1 взвод начал бой! Всем приготовится к столкновению с вражескими танками! Рассредоточится, расстояние между машинами не меньше 20 метров!Вот чёрт, началось. Определив, где наши танки я прокричал:– Давай правее! На третьей скорости!– Есть!Стальная машина замедлилась. Я вновь начал осматриваться через приподнятый люк. В висках стучала кровь, слух, как и зрение, обострилось от напряжения. Смотря в очередной раз в перископ, я заметил Шерман, сердце ёкнуло. Он был примерно в 800 метрах от нас.– Давай 39-ый бронебойный*!Раздался голос командира нашего взвода в рации, но я уже не слушал его. Дальше что делать и сам знаю. Заряжающий прокричал:– Есть!– Шерман на 10 часов. Стрелять по команде.Башня развернулась. Сердце застучало ещё сильнее.– Готовься… Выстрел!Прогремел выстрел, прильнув к смотровому прибору, я казалось, увидел, как летит снаряд в замедленной съёмке. И вот, он достиг своей цели… Рикошет.– 39-ый! Целься лучше!Сразу после моей команды, слева раздался мощный взрыв. Мы же только вошли в бой и уже потери?!– Нас обошли с фланга, танки два, четыре, один, поворачивайтесь чуть левее… на 2 часа. Остальные сосредоточитесь на целях по фронту. Голос командира уже звучал более спокойно, я бы даже сказал буднично. После приказа я сразу скомандовал:– Огонь!В этот раз снаряд поразил Шерман. Готовился уже скомандовать сделать контрольный выстрел, но не успел. Союзный танк сделал работу за нас, так что я мысленно поблагодарил его за лишний сэкономленный снаряд. Казалось с начала боя прошло уже минут 20, но мельком взглянув на наручные часы, понял, что прошло всего 5 минут. Но не стоит отвлекаться, по фронту наступают ещё как минимум с десяток вражеских машин. Внезапно по броне что-то ударило. Нас неплохо тряхнуло, но это был рикошет. Быстро глянув в сторону, откуда предположительно раздался выстрел, я скомандовал:– Давай на 15 градусов левее.На половине предложения башня уже начала разворачиваться.– Дал указание на цель, стреляй по готовности!Прошло буквально 2 секунды, раздался выстрел. Не пробил, чёрт, эти Шерманы мне в кошмарах будут сниться. Откуда их тут столько?– Заряжай 42-ой, стрельба по готовности!И снова долгие секунды, которые длятся вечности. На этот раз враг попал в башню, меня неплохо приложило, показалось, что даже из левого уха пошла кровь. Но, это было не важно. Наш следующий снаряд уже поразил танк союзников. Шёл уже 2 или 3 час боя. Мы побеждали с переменными успехами. Половина роты уже на половину обескровилась, но резервов нам дать не могли, так как все принимали бой. Наша пантера приняла с десяток снарядов шерманов. Но случилось неизбежное. Снаряд очередного вражеского танка попал в корпус и пробил нас.– Покинуть машину!Кое-как вылезти удалось. В ушах всё ещё звенело. Даже не смог нормально слезть с брони, просто упал на спину.– Кха!Мельком взглянув на башню, я увидел, как отворился задний люк, оттуда вылез Ганс. Встать и залезть на танк, чтобы помочь бедняге, получилось только с 3 или 4 попытки. – Надо помочь Карлу и Генриху…Медленно проговорил заряжающий. Я знал, что они мертвы, я был уверен в этом, но всё же, если я не проверю, потом меня будет пожирать вина изнутри, я должен их проверить… Открыв люк механника-водителя, я машинально обмотал тело верёвкой и вытащил его наружу. В глубине моей души всё ещё таилась надежда, что Карл жив. От его лица будто бы оторвались лоскуты кожи и намертво прилипли к лицевым мышцам, которые можно было разглядеть, волосы полностью обгорели, как и кожа под ними, в глазах застыл ужас, осколком распороло живот. Но он был мать его жив! Карл натужно хрипел, было видно, что каждый вдох отдавался невообразимой болью по всему телу. Осталось достать Генриха, но рядом разорвался снаряд…***Эрвин внимательным взглядом осмотрел решительно лицо своего подчинённого.– Хорошо, Фёдор, я расскажу.Вздохнув, главнокомандующий начал рассказ.– Я задерживался в Берлине не, потому что так приказал Гитлер. Это я попросил его. Это из-за того, что я налаживал связи с сопротивлением, а так же помогал ему создать свои ячейки в армии.Бросив взгляд на поражённого Фон бока, Роммель выдержав паузу продолжил.– Я знаю, что вы критиковали Ген. Штаб Германии последние годы. И я знаю, что вы полностью уверенны в нашем поражении.– Но… как?– Ваша жена рассказала об этом. Не беспокойтесь, я не причастен к этому и не стал бы ни за что шантажировать человека его же семьёй, опрашивали супругу полностью по инициативе сопротивления. Эрвин говорит правду отчасти. Он – человек чести, и действительно не стал бы шантажировать Фёдора, однако опросить жену, чтобы быть уверенными в бывшем командире группы армий была его инициатива. Сейчас ему было жизненно необходимо собрать остатки здравомыслящих людей в верхушке вермахта, после неудавшегося покушения пол года назад. Когда же он понял, что пора что-то делать с Фюрером, который превратился в безумца? Как раз в Берлине, он увидел как мальчишки лет 15, в военной форме, которая была им явно велика, чистили зенитку. Подойдя к ним, Эрвин спросил, сколько им лет, те сначала горделиво, с энтузиазмом вскинули руку и сказали:– Хайль Гитлер!– Хайль.Неохотно ответил главнокомандующий. Когда же подростки, наконец, сказали, что самому старшему из них не больше 15, а младшему 12, Роммель разозлился.– Тогда какого чёрта вы здесь делаете? Вам уроки учить надо, а не воевать. – Но мы хотим защитить Германию и Фюрера, он верит в нас! Почти сразу подошел офицер, видимо, их командир.– Офицер, какого дети здесь делают? Неужели у нас нет больше юношей призывного возраста?– Герр Роммель.Вскинув руку, тот поприветствовал генерала-фельдмаршала. После команды вольно он продолжил. – По приказу фюрера гитлерюгенд тоже призывается в армию.Это было последней каплей. Он понял, что Гитлер окончательно выжил из ума, он собирался посылать на смерть цвет нации! – Так что думаете, Фёдор?Генерал посмотрел на своего командира строгим взглядом и крепко задумался. Но всё же он решительно ответил:– Да, я согласен.