Глава 12 (1/1)

Пробуждение Ильича длилось недолго. Главное, когда он проснулся, то ещё долго не мог сообразить, что сейчас за окном: день или ночь, и вообще, что за пора суток. То ли не закончился предыдущий день, то ли начался следующий. Хотя бы по той простой причине, что окна вокруг отсутствовали, потому что проснулся он в банкетном зале. Причем, как выяснилось позже, он был там совсем один. Точнее единственным присутствующим из гостей, не считая то ли третьего по счету, то четвертого диджея на сцене, заключенного в своего рода клетку, защищающей его от нападок неадекватной толпы. Куда делся второй диджей, Илья вспомнить точно не смог, но это не помешало ему придумать, как развлечься в дальнейшем над очередным ансамблем, специально приглашенного на вечеринку КликКлак подзадорить немножко заскучавших гостей. Да и вообще, происходящее сейчас почему-то поразительно напоминало карантинную вечеринку, на которой не то, что не должна была соблюдаться хоть какая-то дистанция между гостями, а этих гостей не было вообще. Кроме нетрезвого Ильи Прусикина.Проснулся он, как ни странно сидевшим за столом, не в состоянии вспомнить, что произошло накануне. То есть он помнил, что они с Поперечным устроили аукцион, продав Чантурию Барецкому, но зачем он это сделал, отвечать себе на этот вопрос он скорее всего будет завтра. Для этого впереди был целый день. И плевать, что накануне он обещал набросать Любиму и Вите пару строк для будущей композиции, посвященной Евровидению, которая должна была стать будущим хитом не только группы, но и самого вокального конкурса Европы.Придя немного в себя и поудобнее устроившись за небольшим стульчиком, он невольно выпрямился и размяв закостеневшие позвонки, потянулся к лежавшему на столе меню. Вот только заглядывать туда и зачем-то заново знакомиться с перечнем блюд, которые он вряд ли будет заказывать, ему не хотелось. Поэтому пробежавшись ради приличия взглядом по их названиям, точнее сделав это затем, чтобы осознать, что чувствительность нервной системы к нему снова вернулась, он отбросил эту книжицу в сторону, и едва к нему навстречу рискнул выдвинуться один из местных официантов, нащупав пальцами пустое блюдо, Илья без предупреждения запустил им в этого человека, решив ещё немного покуражится, прежде чем окончательно покинуть стены столь гостеприимного заведения. Моментально отскочив в сторону, официант едва избежал столкновения с летевшей в него огромной тарелки и если бы не его быстрая реакция, жертв на этом празднике могло бы увеличиться. Как ни крути, а Ильич умел превратить любое шоу в что-то отдаленно напоминающее ритуал жертвоприношения.Чувствовал он себя не очень хорошо, а с настроением творилось вообще что-то странное. Так всегда бывает, когда ненароком принятые одурманивающие сознание вещества перестают действовать, а мозг снова остается один на один с неприглядной реальностью, не в состоянии пережить ещё одно такое столкновение. Казалось, Илье с трудом удавалось держать себя в руках, чтобы не устроить здесь повторный хаос. А между тем, переполнявшая его энергия рвалась наружу, требуя некой отдачи в реализации новой череды безумных поступков. И когда это давление оказалось настолько сильным, что контролировать себя стало совсем невозможно, отпустив на волю собственные видения, Прусикин пустился в очередной кураж, чувствуя себя способным перевернуть сейчас не только это помещение, а сами горы. И результат, как говорится, не заставил себя ждать. Порыскав по карманам своей косухи, он нащупал там огнестрельное оружие. Вытащив его на поверхность, и понятия не имея, как оно могло там оказаться, (вернее кто мог ему его подсунуть), крепко сжал ствол и резко вскинув вверх руку, выстрелил куда-то в потолок, только сейчас осознав, что оружие ещё оказалось заряженным. В следующий момент послышался громкий выстрел, вслед за которым раздался звук падающей штукатурки. Промахнувшись и чудом не попав в висевшую над ним люстру, Илья с удивлением покосился на пистолет и не в состоянии смириться с тем, что вся эта ситуация происходит именно с ним, положив его снова перед собой и упираясь локтем в стол, с задумчивым видом уставился на сцену, подпирая ладонью подбородок, что со стороны складывалось впечатление, будто он и вправду оценивает биты диджея с профессиональной точки зрения. Как вдруг в его голову пришла новая идея… Да, Прусикин был именно таким: ни минуты не мог посидеть спокойно. Ему надо было постоянно что-то выдумывать и тут же воплощать, импровизируя свои действия по ходу пьесы.Сидеть и спокойно слушать, как кто-то пытается что-то исполнить для него оказалось вышел терпения Прусикина. И будто давно смирившись с неизбежностью воплощения своего очередного поступка, для храбрости он умудрился пригубить из чужой рюмки остатки коньяка, после чего почувствовав себя достаточно готовым для дальнейших свершений, с решительным видом поднялся со стула, пока слабо себе представляя, чем должно было все это закончиться. Триумфом или полным провалом. Однако стоило ему сделать вперед пару шагов, как он тотчас уткнулся в непреодолимое препятствие в виде тележки, на которой обычно официанты подвозили блюда к столам, и сняв крышку с одного из них, обнаружил на тарелке то самое мясо, которое накануне очень сильно раскритиковал, нападая на Дениса с таким видом, будто бы он был виноват в случившемся казусе. Правда в этот раз мясо показалось ему не таким уже и отвратительным. Мало того, несмотря на странноватый внешний вид, Прусикин нашел его вполне съедобным. И словно не понимая, из-за чего он накануне поднял такую волну возмущений, требуя наказать провинившегося менеджера, взяв с тарелки кусок, попробовал его с таким видом, словно показывая невидимой публике, что вовсе не брезгует пробовать даже такое. Не став доедать его до конца, он снова бросил его на тарелку и вновь накрыв его сверху крышкой, направился дальше, подбираясь все ближе к манившей его сцене.Мелодия, которую исполнял диджей вместе со своим помощником, пришлась ему по вкусу и по-прежнему не спуская взгляда с вожделенной сцены, Илья продолжал идти, не замечая того, как его ноги начали отбивать темп музыки, так что казалось, ещё немного и их владелец пуститься в новый танец, представляющий собой более усовершенствованную версию скибиди-танца. Так оно, в общем, и случилось.Кажется, Прусикин даже не пытался остановиться. Его руки и ноги двигались как бы сами собой, попадая четко в ритм композиции. И стоило ему поддаться охватившей его тело волне нового вдохновения, пустившись в пляс, он очутился в центре зала, окончательно перестав себя контролировать. Диджей с помощником сделали вид, будто ничего не замечают. В принципе, им было плевать, перед кем выступать: пустым залом или одним обезумевшим фронтменом Little Big, решившего побыть подтанцовкой для их скромного тандема. Казалось, от его танца, переходившего все грани мыслимого и немыслимого, видоизменялось само пространство. По крайней мере, так казалось самому Прусикину, уверенному, что у него за спиной выросли крылья, в противном случае ему вряд ли с такой легкостью удавалось бы отрываться от пола, парить в воздухе, зависая там чуть больше, чем на пару секунд. Все это длилось ровно до момента, пока он не упал на спину, после чего протерев собою паркет, просто двигаясь по кругу, с такой же стремительностью оказавшись снова на ногах при помощи одного лишь резкого рывка вперед. Прогнувшись немного по инерции вперед, он с трудом удержал равновесие, чудом не зарывшись носом в пол, и продолжив свои рвано-дерганые движения плечами, подскочил к одному из столов, откуда ещё не успели убрать всю посуду и подняв его обеими руками в воздух, провальсировал с ним по залу, воображая вместо явно не свою жену. Вернув его спустя какое-то время обратно и поставив на место так, что оттуда едва не слетела посуда вместе со скатертью, Илья снова вышел в центр зала для продолжения уже не скибиди-танца, а каких-то движений из будущего клипа ?Гипноденсера?, пока раздутое до непомерных размеров воображение не сыграло с ним злую шутку.В какой-то момент ему показалось, что в этом зале он находится не один. Нет, диджей с помощником были на месте. Просто помимо него в помещение неожиданно появилось ещё пару до боли похожих на него Прусикиных, готовых составить ему неплохую конкуренцию не только в танцах, но и в борьбе за сердце Таюрской. ?Карантинная? обстановка в зале оказалась под угрозой. Сколько присутствовало в зале лидеров Little Big, танцующих в разных частях помещения одновременно, сосчитать Ильичу так и не удалось. И когда мимо него прошёл один из самых ретивых и бесстрашных клонов, будто специально задев его плечом, резко обернувшись, Ильич остановил свой взгляд на застывшем напротив него конкуренте. На удивление, второй ?Ильич? не стал лезть с ним в драку, а став напротив оригинала, принялся тоже танцевать, целиком полностью копируя его движения, боясь ошибиться. На мгновение у Прусикина сложилось впечатление, будто он смотрит на свою ожившую версию в зеркале. С той разницей, что этот Ильич казался слишком реальным, хотя дотронуться до него и пощупать его тело не получалось.Странное видение продолжалось несколько минут подряд и загоревшись желанием изучить своего двойника поближе, наклонившись к нему, Ильич посмотрел своей копии прямо в глаза, не подозревая, что многое из этой сцены он почерпнет для съемок будущего клипа ?Гипноденсер?, действия которого будут происходить в реквизитном казино, где персонажам, чтобы добиться подобного эффекта, придется в шутку курить карандаши. Теперь в центре зала стояли два Ильича, сверлившего друг друга подозрительными взглядами. И словно убедившись, что этот Ильич не принесет ему никакого вреда, устав на него смотреть, Прусикин упал снова на спину и оказавшись лежавшим на полу зала, уставился вверх, где светилась люстра, озаряя пространство своим лиловым светом. Сказать, что он был под впечатлением будущего видения, значит ничего не сказать. И словно сейчас вспомнив, сколько работы ещё нужно проделать, чтобы толкового выступить на Евровидении, а у них не была готова песня, не снят толком клип, а сам он пока слабо себе представлял, какую роль должны были выполнять в этом клипе его коллеги, Ильича обуял такой приступ гнева, что не выдержав угнетающий обстановки, он вдруг вскочил с пола и оглянувшись по сторонам, будто за ними следили конкуренты, не удержавшись, с такой силой ударил кулаком по паркету, что в полу мгновенно образовалась трещина, ведущая до самой сцены, где тусовался приглашенный диджей. Но Прусикину оказалось этого мало. И подыскивая, на чем можно было выплеснуть остатки своего гнева, в два счета оказавшись рядом с попавшим ему под руки столом, сорвал с него скатерть, с такой силой потянув её за собой, что вся посуда и графины с водой посыпались на пол, оглушая звуками разбивающегося фарфора и стекла своды пустынного зала. И вообразив себя тореадором на испанской корриде, готового пережить схватку с воображаемым быком, Илья принялся танцевать с этой скатертью, размахивая ею в воздухе так, будто исполнял ?цыганочку с выходом?, приобретшей в его исполнение психоделический характер.Выдав по максимуму эмоций, он немного успокоился и снова вспомнив о сцене, набросил эту скатерть себе на плечи, слетевшей позже на пол, и преследуя цель поближе познакомиться с диджеем, снова ринулся в сторону сцены. Один прыжок в духе Спайдермена и он был уже на сцене, а его пальцы сжимали прутья клетки, мешавшие дотянуться до следующей жертвы. Тщетно кружа вокруг неё, он пытался пробраться внутрь. И едва до сознания Прусикина дошла наконец мысль, что ему нипочем не добраться до ещё одного диджея, поддавшись очередному всплеску охватившего его ярости, от безысходности он ударил пальцами по железным прутьям, отступая от них как от неприступного бастиона. Спустившись снова в зал, он залпом выпил ещё две рюмки для подзарядки и едва его сознание оказалось за пределами этого мира, он опять вышел в центр зал, исполняя в этот раз танец, вобравший в себя все элементы подобных движений на протяжении всего периода существования творчества Little Big, только в ускоренном режиме, будто в этот раз Ильич пытался превзойти самого себя. И глядя на все это со стороны, его телодвижения можно было охарактеризовать однажды кем-то сказанной фразой: ?Так отчаянно отплясывать можно лишь, когда ищешь. Либо когда отчаялся найти?, пока в один прекрасный момент ему не показалось, будто он завис в воздухе в ожидании чего-то, а потом растворился, рассыпался на мелкие частицы, опав в виде денежных купюр на пол, (плата за будущие концерты), который тут же принялась сгребать в совок уборщица под молитвенные песнопения невесть откуда взявшегося в воображении Ильи священника, окуривающего эти разлетающиеся по сторонам деньги не церковным ладаном, а жидкостью, подозрительно похожей на антисептик.***—?Блядь,?— не выдержав, выматерился Лиссов, обращаясь к своему спутнику,?— ты что, его так и оставил, когда он вырубился? Разве не видишь, что он сейчас захлебнется! —?забыв при виде разворачивающейся на его глазах картины о собственной усталости, причиной которого был недостаток сна, но все ещё находясь под влиянием бушевавшего в его крови адреналина, как последствия шалостей в такси с Таюрской, бэк-вокалист Little Big бросился к лежавшему на полу Моргенштерну, намереваясь перевернуть его набок. Этот порыв имел чисто инстинктивный характер и будто попав ненадолго в ранние годы собственной юности, где ему частенько приходилось сталкиваться с подобного рода ситуациях, о которых он предпочитал помалкивать, раз и навсегда вычеркнув из памяти отдельные эпизоды, с укоризной посмотрел на лидера ?ДК?, не доглядевшего пациента. Никогда ещё часть фразы: ?… пока я жив?, брошенной накануне самим Алишером, не была для него настолько актуальной, разделив его жизнь на ?до? и ?после?. Более того, в этот вечер она едва не стала для него роковой. И если бы сам Лиссов, передумав возвращаться за уликами, не оказался бы рядом с ним и Кашиным, пытаясь вспомнить и применить свои навыки по оказанию первой медицинской помощи, через пару секунд гениального рэпера можно было и не спасать. Впрочем, радости это державшему под контролем свои эмоции бэк-вокалисту Little Big не добавило. Мало того, не горя особым желанием куда-либо идти и тратить время на посторонних людей, вопреки всем доводам логики он почему-то отправился вслед за Кашиным, памятуя о том, что чужих детей не бывает. И понятия не имея, почему детвору наподобие этого Моргенштерна вообще пускают на такие вечеринки, раз они не знают своей дозы, взяв курс в сторону помещения, где лежал горе-рэпер, чувствовал себя ?отцом?, которому надо было срочно привести в чувство нерадивого ?шалопая-сына?, перебравшего слегка на выпускном. Будь он одногодкой Алишера, то быстро бы нашел причину отсюда ускользнуть, оставив бессознательного сверстника на других сердобольных особ, но когда ты считаешься взрослым человеком, совершение подобных поступков могло бы расцениваться как малодушие и инфантильность, а он не мог позволить себе ретироваться с места событий, даже не разобравшись в чем дело. Это могло бы позиционировать его как крайне ненадежного и импульсивного партнера, с которым даже не имело смысла создавать в будущем семью. И не совсем понимая до конца, почему вообще пошел в тот вечер за Кашиным, взваливая на свои плечи ответственность, которую по факту должны были взять на себя врачи-реаниматологи, стоило ему переступить порог помещения, как бросив быстрый взгляд на Моргенштерна, он тут же понял, что дело его плохо.Алишер лежал на спине посередине комнаты в луже собственной блевотины, сжимая в правой руке бутылку и смотрел в потолок немигающими глазами. Надо было что-нибудь предпринимать, и как можно быстрее, в противном случае тот мог очень быстро отбросить свои ласты, а там, поминай, как звали.—?Я пытался дозвониться до его девушки,?— запыхавшись, сказал в свое оправдание Кашин, бросаясь к рэперу,?— но стоило мне вкратце объяснить ей ситуацию, в которую попал Алишер, как отключив свой телефон, после этого она перестала вообще выходить на связь.—?А номер скорой набирал? —?переспросил у него Лиссов, зажимая свой нос и рот ладонью, мысленно радуясь, что сегодня у него был настолько плохой аппетит, что вместо еды пришлось довольствоваться одной только выпивкой.—?Набирал,?— пожав плечами, добавил Кашин,?— только они выезжать сюда отказались, предоставив взамен консультацию и объяснив вкратце, как надо действовать в подобных случаях. На том наш разговор и кончился. Потом я звонил в ещё одну больницу, но там сказали, что у них закончился бензин, поэтому они не могут выехать. До третьей я так и не смог дозвониться, там все звонки постоянно переводятся на автоответчик, а в четвертой, где лечиться простой народ, не звезды, вчера забухал дежурный врач вместе с водителем скорой, поэтому выехать они, соответственно не могут тоже…?Час от часу не легче!??— промелькнуло в голове мгновенно помрачневшего Антона, который зажав свой рот поплотнее ладонью, и снова бросив беглый взгляд на Алишера, поймал себя на мысли, что тоже не прочь составить ему компанию и как следует проблеваться. И почувствовав себя в какой-то степени отчаянной Скарлетт Охарой из ?Унесенных ветром?, которой надо было принять роды у своей невестки в осажденной Атланте, куда вот-вот заявиться армия Шермана, как только чувство дурноты прошло, Лиссов начал судорожно вспоминать, как обычно откачивают тех, у кого произошла передозировка. Все-таки оказание помощи любителю сильнодействующих веществ?— не роды, с подобного рода проблемой он вполне мог справиться, пусть на ткани его пиджаке отсутствовал бейджик с надписью ?Врач высшей категории?. Да и самого пиджака на нем сейчас тоже не было. Но раз Моргенштерн ещё не сдох за время, пока Кашин метался по всему отелю как в жопу ужаленный в поисках помощи, значит у него ещё оставались шансы спасти кумира молодежи, который после воскрешения мог написать на радость своим многочисленным поклонникам немало треков и битов.Опустившись на пол, Антон взял его руку и посчитав пульс, нашел его слегка зашкаливающим. Как выяснилось позже, Алишер был не совсем бездыханным. Его дыхание оказалось частым и поверхностным. И оценив наспех нынешнюю ситуацию, ориентируясь сугубо на эти показатели, Лиссов с озадаченным видом уставился на Кашина, ещё не догадывающимся, какую роль придется исполнять во всем этом безобразии лично ему.Время шло не на минуты, а на секунды. Самым оптимальным сейчас было сесть и обдумать спокойно ситуацию, а также варианты выхода из неё, после чего приняв одно из самых оптимальных решений, попытаться воплотить его в действе. Вот только состояние самого Моргенштерна сейчас было настолько критическим, что на обычное ?подумать? времени практически не оставалось. А действовать наобум было равнозначно тому, как если бы он собственноручно подписал себе приговор. Впрочем, другого выхода у них не оставалось. Поэтому всецело положившись на минимум собственных умений, Антон попытался вспомнить, как обычно действуют в таких случаях, возвращаясь мысленно в годы своей юности, когда он только-только начал ступать на кривую дорожку андеграундной музыкальной среды, включая последствия её увлечений.—?Значит так, Даня,?— неожиданно отозвался он, оставляя наконец Алишера в покое,?— сейчас ты выйдешь за пределы этой комнаты и достанешь мне пару штук бумажных полотенец. Но помимо прочего мне понадобится ещё булавка…—?Что-то, а это у меня найдется,?— воскликнул он, наспех ощупывая карманы своей светлой толстовки,?— а вот что касается бумажных полотенец…—?Ладно, давай, хотя бы булавку,?— кивнув Антон, надеясь, что все обойдется,?— салфетки достанешь позже.Передав ему эту штукенцию, Кашин выскочил из комнаты и проведя за её пределами каких-то пару минут, вернулся обратно, прихватив с собою вместо бумажных полотенец распечатанную на бумаге инструкции выступления на Евровидении. Строго покосившись на бумажку в его руках, словно молча спрашивая, что все это значит, Лиссов начал ждать его ответа. Пожав плечами, Кашин предпочел отмолчаться. Сейчас все равно лучше этого не найдешь ничего. И будучи вынужден использовать в качестве вспомогательного средства эти инструкцию, (в противном случае Моргенштерну через пару секунд могли бы не понадобиться даже они), и сделав из них куски подобия хирургических тампонов, принялся вычищать рот рэпера от блевотины, с трудом справляясь с позывами собственной тошноты. За что ему было такое наказание, Лиссов предпочитал лишний раз не думать, и вспоминая каждый раз, как обошелся сегодня с Сошей, обидев её своей пародией на домагательства, счел за нужное предположить, что ?откачка? Моргенштерна?— была своего рода отдача, вернувшейся к нему в виде бумеранга за неподобающее поведение с коллегой; месть Высших Сил, если в подобно рода стечения обстоятельств вообще можно было серьёзно верить.—?Боже, меня сейчас стошнит,?— простонал Даня Кашин, зажимая свой рот рукой и отворачиваясь от Алишера.—?Меня тоже,?— чистосердечно признался Лиссов, использовав на рэпера почти всю распечатанную на несколько листов формата А4 программу самого Евровидения и список всех участников конкурса, среди которых наверняка красовалось название и группы Ильича,?— просто отвернись и дай мне спокойно поработать.А ведь он был уверен, что этому материалу они найдут более нормальное применение. А сейчас он даже представить себе не мог, что распечаток инструкций хватит ровно на то, чтобы прибрать блевотину за Моргенштерном. Позже дошла очередь и до использования булавки, которую Даня благополучно извлек из своей толстовки, таскавший её в качестве средства от сглаза, и злых взглядов завистников. И продолжая исполнять, очевидно, роль неуклюжей служанки Скарлетт, а именно черномазой визгливой Присси, которую, в конце концов, молодая хозяйка в роману вовсе выгнала из комнаты, залепив ей вдобавок хорошую оплеуху за неопытность и паническое настроение, передал булавку Лиссову, не терявшем надежды вернуть в этот мир загулявшего рэпера. Прокалив острый кончик иглы над пламенем зажигалки, которую нашел в кармане пиджака Моргенштерна, он оттянул ему нижнюю губу и проколов её насквозь с языком, без всяких объяснений застегнул эту булавку, не сводя пристального взгляда с молчавшего пациента. Тот даже не дернулся. Чего нельзя было сказать о самом Кашине, завороженно следившем за каждым движения солиста Jane Air, словно тот не спасал человека, а совершал какое-то священнодействие.?Блядь, да это почти кома! —?промелькнуло в голове ошарашенного Лиссова, едва с проверкой общего состояния рэпера было наконец покончено. —?Он перестал реагировать даже на боль?Хуже ситуации и не придумаешь. И как назло, никакой возможности не то, что вызвать, а элементарно дозвониться до скорой. Если бы состояния Алишера было чуть получше, возможно он и постарался бы его откачать, но нынешняя ситуация показывала, что сейчас все было слишком серьёзно, чтобы он мог и дальше продолжать свои действия по оказанию первой помощи рэперу. Поэтому опять повернувшись к Кашину, как бы между прочим выдал:—?Как думаешь, таких, как этот, вообще законно отправлять в больницу? Мы ничего не нарушим? —?и судя по тому, какой испуг отразился на лице этого парня, Антон сразу понял, что его решение выглядело не слишком кошерным.—?Если Алишер в таком состоянии попадет в это заведение, его фанатам, да и самой матери подобный расклад вряд ли понравится,?— отозвался лидер ?ДК?,?— а если учесть, что у него в последнее время участились стычки с полицией, я думаю, что врачам Моргенштерна сейчас лучше не показывать. Потому что если в его крови и вправду найдут запрещенные вещества, проблемы с полицией будут не только у него, но и у нас. Я потому и не спешил особо обзванивать все приемные покои…?Охуеть! —?еле слышно выдохнув, Лиссов потер ладонями виски, чувствуя, что ещё немного и его не совсем нетрезвая голова попросту лопнет от переизбытка противоречивой по контексту информации; он не привык так быстро думать. —?Чем дальше, тем ?веселее?…?Абсурдность ситуации зашкаливала, а выпутываться из неё придется опять самому. Только проблем с полицией не хватало. И зачем он вообще на это подписался? Мало своих проблем? Неужели Алишеру не мог помочь кто-то кроме него?!—?А теперь расскажи мне, что здесь произошло и чем он успел вмазаться, прежде чем потерял сознание? —?собравшись с мыслями, Антон возобновил допрос Кашина, который судя по поведению, был последним человеком, кто остался с этим типом в трудную минуту, когда остальные, включая Гон Фладда, едва дело запахло жаренным, точнее возможным трупом, предпочли благополучно скрыться с поля его зрения.—?Пару часов назад с ним было все нормально,?— взяв себя в руки, взлохмаченный весь от внутренних переживаний Даня таки решился на откровенную отповедь, ничего не скрывая,?— Алишер веселился и пил с остальным, как обычно, потом кто-то из ребят принес новинку, все её попробовали, и он тоже, а потом… сам понимаешь, чересчур увлекся и вот результат,?— с многозначительным видом Кашин кивнул в сторону лежавшего на полу рэпера, чье бледное квадратное лицо озаряла счастливая улыбка.Через пару минут Лиссов, приказав ему следить за состоянием Алишера до его возвращения, бежал по пустынному кварталу как Скарлетт в поисках доктора на вокзал с кучей раненых, и с трудом превозмогая желание пустить все на самотек и позвонить Гокку с телефон-автомата, уговаривая й забрать его отсюда, остановившись напротив какого-то здания, чтобы перевести дыхание и справиться с приступом паники, внезапно посмотрел на происходящее под другим углом. Несомненно, подобная ситуация была подобно эффекту ледяного душа над его головой, но это ещё не повод сдаваться и бежать с поля боя. Где-то там Кашин ждал его возвращения и у него не было сейчас никакого права обмануть ожидания этого парня. Поэтому зарулив по дороге в ближайшую аптеку, испугав слегка фармацевта своим полуобнаженным видом, он спустил остаток своих безналичных денег на покупку всего того, что могло пригодиться в данном случае, включая пакетики физраствора, капельницы, шприцы и пару упаковок лекарственных препаратов, которые ему отпустили по скидке как первому покупателю, уже успевшего скупиться в начале дня на такую баснословную сумму. Вернувшись обратно в отель с пакетиками физраствора и капельницами наперевес, чувствуя себя безумцем, бросающимся в пропасть, по дороге Лиссов до такой степени умудрился накрутить себя пораженческими мыслями, что пробираясь наугад полутемными улицами и скверами, он несколько раз порывался все бросить и сбежать к себе на квартиру, сдав Моргенштерна в подпольную клинику, где того бы разобрали на органы тамошние ?хирурги?. Да, он никогда не был знаком с этим типом настолько близко, чтобы оказывать ему сейчас такую помощь, и пусть его всю жизнь тянуло на совершение подвигов, глядя в глаза ситуации, он был вынужден признать, что сейчас был явно не тот случай, когда можно было на полную бравировать этими качествами. Так что впавший в кому Моргенштерн являлся далеко не тем человеком, ради которого он был готов драться до последнего. Таюрская, Гокк,?— всегда пожалуйста, но только не этот рэпер.Впрочем, стоило ему переступить порог заведения и снова оказаться в той злосчастной комнате, перехватив взгляд обрадовавшегося его возвращению Кашину, Антон передумал сбегать, и не рискнув выбросить по дороге в ближайший мусорный бачок купленные пакеты с капельницами, ринулся прямиком к Моргенштерну. Как ни тяжело было ему сейчас морально, а бросить лидера ?ДК? наедине с человеком, пребывающим в коматозном состоянии, он не мог. Почему?— это был уже другой вопрос. Но с угрызениями совести его добровольный порыв не имел сейчас ничего общего.Размотав в спешке пакет с физраствором, Лиссов начал как раз размышлять о том, куда следовало прицепить эту конструкцию, и прикинув в уме, что она могла бы прекрасно смотреться на перевернутой швабре, тотчас послал Кашина в кладовую с просьбой одолжить эту штуковину у уборщицы, когда в дверь отеля ворвалась ?армия Шермана?, точнее полиция во главе Сергея Бурунова,?— того ещё ?полицейского с Рублевки?. Невольно вздрогнув при появлении на пороге людей в погонах, Даня Кашин едва не выронил швабру из рук с закрепленной на ней капельницей прямо на голову Моргенштерну, тем самым чуть не ускорив его отправку в небытие и обретение вечного покоя.—?Вот блядь,?— нечаянно вырвалось у Лиссова, бросившегося ему на помощь в попытке предотвратить падение швабры на голову пациенту. Когда Антон был напуган, то всегда старался казаться более грозным, чем являлся таковым на деле. И стоило им с Кашиным перетащить Алишера на диван и зацепить на швабру пакет с физраствором, попав ему в вену иглой, он поспешил влить в него два пакета, пока им не показалось, будто рэпер попытался зашевелиться и даже слегка матернуться.—?Извиняюсь за вторжение, но я должен сейчас задержать этого молодого человека,?— внезапно дал о себе знать Сергей Бурунов, предъявляя свои документы, после пробежавшись взглядом по комнате, снова уставился на Моргенштерна, на которого кто-то из гостей, по всей видимости, уже успел заранее доложить, пока сам рэпер находился в отключке. Возможно, это была и сама девушка Алишера, которой полчаса назад звонил Кашин, объясняя всю соль ситуацию.?Прямо на Моргенштерна везде облава…?,?— невольно подумал Даня, только сейчас осознав, в какую передрягу они попали с бэк-вокалистом Little Big, пытаясь отмазать Алишера от правосудия.—?Задержан? —?удивился Лиссов, не собираясь отдавать полиции своего пациента. —?За то, что немного выпил на вечеринке ?КликКлака?, встретившись с давними приятелями?!—?Этот ?чипполино?, хочу донести до вашего сведения, уже неоднократно получал предупреждения за распространение наркотиков,?— повысив голос, ответил ему ?полицейский с Рублевки?, кивком указывая на Могенштерна,?— и если вы будете сейчас оказывать препятствие проведения нашего расследования, то вам придется тоже отправиться вместе с нами на участок. Вам и этому молодому человеку,?— последнее было адресовано уже ошарашенному Кашину. Но не готовый мириться с подобными условиями и уверенный, что этот полицейский начал злоупотреблять своим служебным положением, продолжая придерживать швабру над головой Алишера, Лиссов выдал в ответ следующее:—?Серьёзно? Вы правда уверены, что этот, как вы выразились, ?чипполино?, в состоянии сейчас куда-либо идти, в том числе, на участок и давать какие-то показания? Да, посмотрите на него внимательнее. Хуже всего будет, если он отдаст концы прямо сейчас и тогда отвечать за последствия придется уже вам.Посчитав его ответ рациональным, Бурунов переглянулся с напарниками, ожидавших его распоряжений. И прикинув в уме, что лучшим решением сейчас было бы отсюда убраться и вернуться за рэпером завтра утром, ?полицейский с Рублевки? попрощался с присутствующими и пообещав навестить их через пять часов, когда Алишер придет в себя и будет в состоянии сказать хоть одно слово, спустя время покинул комнату, забрав с собою и своих подчиненных.После ухода полиции интоксикационный сон рэпера сменился медикаментозным и надеясь, что он делает все правильно, Лиссов сел рядом с Алишером и попытался вытащить с его языка булавку. Дернувшись, Моргенштерн глухо застонал. И сам факт того, что он уже начал немного реагировать на боль, показалось Антону хорошим знаком. Значит, ещё не все безнадежно. И посчитав в какой-то степени свой долг по отношению к пациенту выполненным, невольно взглянул на свои наручные часы. Стрелка показывала начало пятого. А учитывая, что им с утра предстояло собраться в офисе для обсуждения концепции своего выступления на Евровидении, на сон оставалось совсем немного времени. Тем менее отказывать себе в отдыхе Лиссов не собирался и дав знак Кашину, что ему пора уходить, принялся объяснять, что ему делать с Моргенштерном дальше, если тот вдруг вздумает очнуться, что лидеру ?ДК? не понравилось от слова ?совсем?.—?А как же я? —?Парень пришел в ужас от его слов, представляя себе самое худшее, что только можно было представить. У него попросту не укладывалось в голове, что его хотят оставить наедине с бессознательным Алишером.—?Ты останешься здесь и будешь хранить сон этого долбоеба,?— тоном, не терпящего возражений, молвил Антон, кивнув в сторону лежащего на диване Моргенштерна. —?И приберись для начала. В конце концов, тебе здесь нюхать и спать.И не став ждать встречного возмущения со стороны Кашина, поспешил покинуть помещение. За эту ночь он наверняка поседел на пару волосин, хотя по его белокурой башке этого было совсем не видать. И прекрасно понимая, что вызывать сейчас такси и куда-то ехать бессмысленно, он вспомнил о комнате, где накануне мечтал уединиться с Сонечкой, и направившись именно туда, мгновенно провалился в сон, стоило коснуться головой подушки.