Room 6 (1/1)

В привокзальной гостинице было шумно: постояльцы и ожидавшие пересадки пассажиры обедали, потягивали пиво и беседовали в ресторанчике на первом этаже, и Коллинз незамеченным проскользнул мимо них к конторке, где, склонившись над книгой, скучал седовласый служащий. Коллинз прочистил горло и негромко, но достаточно, чтобы тот расслышал, обратился к нему:— Добрый день. Я ищу Джона Смита.Служащий медленно перевел на него взгляд.— Он… должен был предупредить, что ожидает меня, — торопливо продолжил Коллинз, сжимая повлажневшие ладони. — Добрый, — кивнул наконец служащий, будто стряхивая оцепенение. — Да, Смит… Смит в шестом. Второй этаж и направо, — махнул он в сторону коридора.— Спасибо, — выдавил улыбку Коллинз и поспешил в указанном направлении, но обернулся у подножия лестницы. Служащий вновь меланхолично склонился над книгой. Коллинз взлетел через ступеньку до второго этажа и остановился.— Джон Смит? Серьезно? — поднял брови Коллинз, и Фарриер хмыкнул:— Что-то не так?— Это слишком простое имя, — пояснил Коллинз. — Уж очень похоже на выдуманное… особенно для выдуманного.— Ты не поверишь, сколько настоящих Джонов Смитов ходит по свету, — усмехнулся Фарриер, и Коллинз поднял указательный палец:— Вот именно! А вдруг там будет еще один?— Тогда скажешь, что тебе нужен тот, что в форме летчика. Сомневаюсь, что в округе найдется еще один такой, — ответил Фарриер, лукаво блеснув глазами. Коллинз покачал головой, но Фарриер был прав — Джонов Смитов в эскадрилье, насколько ему было известно, не было.Коллинз видел столько тонких мест в этом плане — начиная с того, что план вообще существовал. Он ведь, когда поделился с Фарриером желанием остаться с ним наедине в тишине и спокойствии, не имел в виду ничего такого — просто мечта, очень наивная в сложившейся ситуации и не требовавшая воплощения. Но Фарриер отнесся к случайно сказанному со всей серьезностью и умудрился снять номер в придорожной гостинице на вымышленное имя в один из совпавших увольнительных. Коллинз попытался предложить разделить стоимость, но Фарриер лишь махнул рукой. Он взял на себя организацию тайного — совсем как в шпионском романе — свидания полностью, Коллинзу оставалось лишь явиться в означенное время — и тревожиться, что что-то могло пойти не так. Что Джонов Смитов могло оказаться несколько, что персонал гостиницы мог что-то заподозрить о постояльце и его визитере и вызвать полицию, что кто-то из них мог наткнуться на знакомых по пути или уже на месте… Но вот он стоял перед дверью номер ?6?, за которой его ждал Фарриер, и все вероятные и невероятные неприятности, казалось, обошли их стороной. Коллинз перевел дух и вытер ладони о китель, мимоходом нащупав в кармане фляжку. Он малодушно подумал о том, чтобы отхлебнуть из нее виски, но Фарриер неминуемо учует запах, и он тогда точно сгорит от стыда. Так что не стоило. Может, предложить выпить позже? Впрочем, как уж пойдет. Коллинз глубоко вздохнул, одернул китель и постучал в дверь.Фарриер открыл мгновенно, будто стоял и караулил около двери — хотя, может, так оно и было? Коллинз смущенно улыбнулся этой мысли и, прикусив губу, лукаво взглянул на Фарриера, пропустившего его в номер.— Все в порядке? — спросил Фарриер низко и глухо, словно ему не хватало воздуха.— Да, — кивнул в ответ Коллинз. У него за грудиной будто наливался огненный сгусток, обжигавший, спиравший дыхание, почти невыносимый. Фарриер щелкнул замком и подошел ближе.— Говорил же, — ухмыльнулся он, коснулся тыльной стороной ладони щеки Коллинза, и тот закрыл глаза. Коллинзу и хотелось бы поспорить, но все ?если бы? и ?может быть? сгорели в бушевавшем внутри пламени, так что он просто потянулся навстречу ласке. Фарриер медленно вел руку ниже, и Коллинз оставлял невесомые поцелуи на его пальцах, касавшихся губ, и прикусил кончик указательного, осторожно, обводя языком. Фарриер выдохнул, низко, гортанно, и Коллинз распахнул глаза. Фарриер смотрел на него завороженно, под его взглядом Коллинз почувствовал себя одновременно уязвимым, выставленным напоказ — и невероятно ценным. Он вспыхнул, но поборол в себе желание отвести взгляд, продолжая смотреть Фарриеру прямо в потемневшие глаза. Фарриер коснулся влажным кончиком пальца его нижней губы, затем подбородка, оставляя тень прохлады на коже, и притянул к себе для поцелуя. Коллинз ответил на этот поцелуй, обстоятельный и неторопливый, устроив ладонь на шее Фарриера, большим пальцем поглаживая нежную кожу возле уха. Фарриер целовал его так, будто все время мира было у них в руках.Коллинз не заметил, как Фарриер принялся раздевать его — только бряцнула о пол пряжка ремня. Коллинз улыбнулся и с легким сожалением оторвался от полных губ, огладил широкие плечи и ослабил узел галстука Фарриера, пока тот споро расправлялся с пуговицами на его кителе. Фарриер скользнул ладонями под полы кителя, мимолетно лаская грудь и плечи Коллинза, аккуратно снял его и отбросил на кресло к своему. Увлекая Коллинза за собой, Фарриер отступил к кровати и опустился на матрас. Его лицо оказалось на уровне паха Коллинза, и он прижался к нему лицом, притягивая Коллинза за бедра. Коллинз тихо охнул и опустил руку на голову Фарриеру, поглаживая и взъерошивая коротко стриженые волосы. Он чувствовал горячее дыхание Фарриера и то, как он терся носом и щекой о ткань брюк — такую тонкую, что он чувствовал каждый выдох и каждое касание, но в то же время чудовищно плотную, не позволявшую ощутить прикосновения в полной мере. Фарриер, будто услышав его разочарованную мысль, отстранился и взялся за пояс, расстегнул брюки и стянул их вниз вместе с бельем. Коллинз неловко переступил, выбираясь одновременно из ботинок, носков и скомканных брюк, и непременно бы упал, не схватись он за плечи Фарриера — и если бы Фарриер не удержал его за бедра. Коллинз смущенно улыбнулся, отодвигая ногой одежду подальше, и когда снова встал уверенно и ровно, Фарриер поймал губами головку его члена и вобрал его внутрь.— Го-осподи, — простонал Коллинз, зажмурившись и невольно вцепляясь в плечи Фарриера сильнее. Тот усмехнулся, и дрожь его груди отдалась эхом в члене Коллинза. Фарриер поглаживал его бедра и живот, забираясь под рубашку, прихватывал ладонями ягодицы и скользил губами к основанию члена и обратно, дразняще касаясь кончиком языка головки. Огненный сгусток, прежде скрывавшийся за грудиной, спускался ниже и остановился меж бедер, требуя разрешения. Коллинз пытался дышать глубже и размеренней, но приближался к краю быстрее, чем ему хотелось бы. Не для того Фарриер выстраивал этот план, чтобы он постыдно кончил в первые же десять минут, даже не успев раздеться. Коллинз положил ладонь Фарриеру на щеку, заставляя отстраниться.— Что-то не так? — нахмурился тот, глядя снизу вверх.— Все так, — улыбнулся Коллинз, разглаживая большим пальцем морщинку на его лбу. — Даже слишком. — Коллинз толкнул его, заставляя лечь поперек кровати, и уселся сверху. — Восхитительно, — выдохнул он и поцеловал Фарриера в губы. — Потрясающе, — чмокнул его в подбородок и принялся распутывать галстук. — Настолько, что ещё немного — и я бы не выдержал.Фарриер довольно усмехнулся и устроил руки у него под рубашкой, поглаживая бока и спину. Коллинз разделался с его галстуком и взялся за рубашку, расстегивая пуговицу за пуговицей и покрывая поцелуями каждый открывавшийся дюйм кожи. Он ласкал его плечи, грудь и живот, губами и ладонями очерчивая сплетения мышц. Фарриер приподнялся, снимая с себя рубашку, и Коллинз кончиками пальцев коснулся напряженного пресса. Фарриер был сильным, крепким, мощным, словно выросшим на воле диким зверем, и, стягивая через голову собственную рубашку, Коллинз вдруг почувствовал себя угловатым и нескладным в сравнении с ним. Кожа да кости. Но Фарриер одарил его восхищенным взглядом и притянул к себе, целуя плечи и ключицы, лаская спину, что Коллинз быстро об этом позабыл. Слитным движением Фарриер уронил Коллинза на бок и перекатился, оказавшись сверху и приникая к его губам. Коллинз выгнулся навстречу, потираясь о его брюки — грубо и почти больно, — упал обратно на матрас и потянулся к поясу брюк, вслепую расстегивая и запуская руки внутрь, одной обхватывая напряженный член, а второй вцепляясь в крепкую задницу. Фарриер одобрительно простонал ему в плечо и толкнулся в ладонь несколько раз, но после выскользнул из хватки и спустился ниже, влажными губами отметив маршрут на груди и животе Коллинза. Он неспешно целовал внутреннюю поверхность бедер, и Коллинз трепетал, готовый вспыхнуть и взорваться, и выдохнул:— Трахни меня.Фарриер поднял голову и удивленно взглянул на него:— Что?— Трахни меня, — повторил Коллинз, приподнимаясь на локтях и чувствуя, как щеки заливает краска. Фарриер наклонился к нему ближе и, нахмурившись, начал:— Ты уже когда-нибудь…— Да, — нетерпеливо прервал его Коллинз. — Именно потому и прошу.Фарриер сосредоточенно кивнул и поцеловал его, затем отстранился и поднялся с кровати. Коллинза обдало холодом — но лишь на мгновение: Фарриер никуда не уходил, только добрался до своего кителя и вынул из кармана жестяную баночку. Коллинз забрался на кровать ближе к изголовью, укладывая голову на подушку. Фарриер вернулся и сел рядом, погладил его по щеке.— Как ты хочешь? — спросил он, и Коллинз, смущаясь, подтянул к себе колени и раздвинул ноги.— Так, — выдохнул он и добавил: — Хочу тебя видеть.Фарриер покачал головой с неопределенным выражением, но устроился между его ног, отворачивая крышку. Коллинз закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он знал, что его ждет — немного дискомфорта и, если повезет, много удовольствия. Он пробовал, когда-то давно, казалось, в другой жизни, где небо было мирное, чистое и безмолвное — уже и не верилось, что так бывает. Фарриер очертил скользким пальцем проход и толкнулся внутрь. Коллинз распахнул глаза и медленно выдохнул, подаваясь навстречу. Фарриер выглядел хмурым и напряженным, и Коллинз коснулся его свободной ладони.— Расслабься, — сказал он, и Фарриер произнес то же самое с ним в унисон. Коллинз тихо рассмеялся, и морщинки на лбу Фарриера разгладились. Коллинз толкнулся еще несколько раз, примериваясь к забытым ощущениям, и облизнул пересохшие губы. Фарриер убрал руку и, щедро смазав член, навис над Коллинзом. Коллинз огладил его плечи и улыбнулся, подтягивая колени ближе к груди. Фарриер поднял брови. Коллинз кивнул. Фарриер погружался в него медленно, слишком медленно и осторожно, что Коллинз, прикусив губу и нетерпеливо подаваясь навстречу, потянулся к его ягодицам, обхватывая и направляя. Он хотел больше, быстрее, резче — и Фарриер поддался, аккуратно наращивая темп и сосредоточенно вглядываясь в лицо Коллинзу, чуть меняя угол, в поисках той точки, где... — Ох! — выдохнул Коллинз и невольно обвил Фарриера ногами вокруг пояса. Тот повторил движение, Коллинз вцепился в его спину, выгибаясь навстречу, и Фарриер будто с цепи сорвался, толкаясь часто и коротко, и Коллинз совсем потерялся в расходившемся меж бедер жаре, в тяжелом дыхании Фарриера над ухом, в его запахе, горячем, тягучем, окутавшем его целиком, в ощущении его повлажневшей от пота спины под ладонями. Он рассеяно сунул руку между их телами, сжимая свой налившийся член, и ладонь Фарриера обхватила его ладонь, сжимая крепче. Тот был близок, Коллинз чувствовал — и сам он был на грани, поэтому коротко скользнул по головке раз, другой, третий, и кончил, сжимаясь вокруг члена Фарриера, и тот излился следом, запрокинув голову и приглушенно застонав. Коллинз бессильно вытянул совершенно ватные ноги, и Фарриер выскользнул из него и лег на спину рядом. Коллинз лениво повернул голову. Фарриер смотрел на него, улыбаясь, но в глазах его почему-то сквозила грусть. Коллинз нахмурился:— Ты ведь… не жалеешь?— Нет, — ответил Фарриер, протягивая руку и отводя в сторону челку, упавшую на глаза Коллинзу. — Конечно, нет. Только…Он умолк, сведя брови и устремив задумчивый взгляд в окно. Коллинз вздохнул и сжал его ладонь. Фарриер сжал пальцы в ответ, потянулся и поцеловал Коллинза в лоб.— Я сейчас, — сказал он, поднимаясь с кровати, и скрылся за дверью ванной комнаты. За стеной зашумела вода, и Коллинз закрыл глаза, возвращаясь в памяти к ощущениям, запахам, звукам, но из головы не шел хмурый взгляд Фарриера. — Держи, — Фарриер, усаживаясь рядом, протянул ему влажное гостиничное полотенце, и Коллинз благодарно взял его и вытер испачканный подсыхавшим семенем живот. Он оставил грязное полотенце на тумбочке возле кровати и повернулся к Фарриеру.— У нас еще есть время, — тихо сказал он, касаясь плеча Фарриера, и тот кивнул и обнял его.— У нас есть время.