Глава 11 (1/1)

Нишикидо открыл кинутый ему конверт, обнаружив уже привычное фото его самого. Такие конверты начали приходить полтора года назад, каждый месяц со снимками хоть в малейшей части компрометирующими его. Именно по ним отец узнал, что Рё курит, пьет алкоголь и увлекается не только девочками, но и мальчиками. Но на снимках более чем за поцелуи не доходило. И это удивляло. Так же, как и то, что к снимкам ничего не прилагалось — никаких записок, никаких требований. Полгода длилось затишье...Рё посмотрел верхние фото:— Но это ведь старые снимки. В чем дело?— А ты полистай.Он перебирал фото, сложенные в хронологическом порядке, пока не увидел новые, а на них — Тацую. Сначала все было прилично, но на последних они были в онсэне, в том самом злополучном парке. Снимали с другого берега, но качество было прекрасное. В кадре мелькали голые ноги Тацуи, а потом и его лицо. Видимо, именно из-за этого отец был так сердит.— Мне почти все равно, что у вас там происходит!.. Нет! Какого черта, Рё? Это же твой брат!— Когда это произошло впервые, мы не знали о родстве. Может тебе следовало когда-то следить за сыновьями, а потом не разлучать их. — Нажал на больное место Рё.— Заткнись! И слушай меня. Я не знаю, кто этот маньяк и чего он хочет. Но мое терпение лопнуло! Если мне придет требование в отношении моей деятельности — я отрекусь от вас обоих. Если денежный шантаж — будешь отрабатывать. Так что, молись! И забери эту гадость!Нишикидо молча вышел из кабинета. "Похоже, пришло время найти этого... человека". Он набрал Окуру:— Тебя можно застать дома? У меня проблемы. Найди мне Изуми, пусть приходит к тебе.Добравшись к другу домой, он упал в кресло:— Ребята, вы ведь в курсе той истории с фото? Так вот, у меня к ней продолжение.Отобрав интимные фото с этих выходных, он отдал стопку парням и пододвинул к себе пепельницу, затем порвал снимки на мелкие кусочки и сжёг их.— Не спали мне дом!— Не бойся... Такабаяши, расскажи мне историю о том, как тебя шантажировали. И свяжись со знакомым полицейским, который нас пару раз вытягивал из неприятных историй. Я должен найти способ, как прекратить все это. Уже не смешно!Окура встрял:— Но тут нет ничего сверхъестественного.Ниши ткнул пальцем в пепельницу:— Зато тут есть!— Ммм... хотел бы я это увидеть... — хихикнул блондин.— Лучше свой честный лик из стопки забери.Они долго думают, вспоминая, когда это все началось. Только Рё поступил в старшую школу и съехал. Только началась разгульная жизнь...— Ты не будешь рассказывать Тацуе?— Не хочу его расстраивать... Не знаю, что и делать.— Или боишься, что он опять сбежит, как в начале?— Нет. Не думаю, что он так просто сдастся.От выходных остались лишь чудесные воспоминания, и Тацуе вновь пришлось окунуться в обыденность, в которой важное место занимал его брат, скрашивая ее серость. С прочими родственниками Тацуя не виделся, поэтому немного встревожился, когда брат сообщил, что отец вызывает его, ведь нарушался обычный порядок их свиданий с отцом. Так что на тренировку Уэда отправился в одиночестве, старательно пытаясь унять нехорошее предчувствие.Он и потренировался, и, вернувшись домой, приготовил обед, поел — а брата всё не было, и с каждой минутой Тацуя тревожился всё больше. И когда наступил ранний вечер, он, вертя в руках телефон, пообещал себе, что если брат не появится в ближайшие полчаса, он забьёт тревогу.Рё вернулся домой ранним вечером, когда солнце начало прятаться за небоскрёбами — его компания придумала план действий на ближайшее время, и Рё был настроен идти до конца.— Я дома... — он постарался, чтобы его голос звучал нормально, но все же усталость сквозила.— Рё! Тацуя подбежал к брату и крепко его обнял:— Я волновался! Тебя так долго не было... Чего отец хотел от тебя? Пошли, расскажешь за ужином.Уэда за руку повёл брата на кухню. Принимаясь за еду, Рё задумался о том, как преподнести последние новости. — Проблемы есть. И могут быть еще больше. — Он усмехнулся. — Но все будет хорошо, я все улажу, но какое-то время буду занят.Он бросил взгляд на стул, на школьный пиджак, из кармана которого торчал краешек конверта. "Надо было их все уничтожить". Тацуе услышанное совсем не понравилось.— Проблемы? Какие? И с кем? И что ты уладишь?Проследив взгляд брата к белому конверту, он спросил:— Что это? Что там?Нишикидо выругался про себя — он все же не хотел говорить Тацуе все сразу. Думал подготовить его. Но отступать было поздно — он сам себя выдал. Дожевав, он отодвинул тарелку — аппетит куда-то пропал, и потянулся к конверту.— Сегодня отец вручил мне очередной конверт от анонимного лица. Это началось полтора года назад. Там фото, но не все. Некоторые, самые последние, я уничтожил. Некоторые, почти годичной, давности отдал Окуре и Такабаяши — там они.Сказанное братом звучало бы неправдоподобно, если бы не фото. Тацуя их пересмотрел и закусил губу — дело пахло неприятностями. Крупными. И не только от анонима.— Как отец среагировал на наши отношения?Рё вздохнул:— Лучше, чем я ожидал. По крайней мере, пока... На данный момент его беспокоят только последствия. Были фото, сделанные на выходных. И да, так крупно меня еще не ловили. И это стало апогеем всего.Тацуя сложил руки в замок:— Кажется, объяснения с отцом откладываются. Что же касается сталкера ... чем это нам грозит? И что ты будешь делать? Я могу чем-то помочь?— Тебе? Пока ничем. Мне? Много чем, в зависимости от ситуации.Он повернулся на стуле и встал:— Пока я не знаю, чем ты можешь помочь. Но если мне вдруг помощь понадобится, я обязательно сообщу, хорошо? И давай отдыхать.Тацуя, раздеваясь, чувствовал себя очень неуверенно, впервые с тех пор, как они с братом стали жить вместе. Этот аноним, эта неясная угроза исходила из прошлого — с того времени, когда они ещё не знали друг друга. И Тацуе казалось, что это каким-то образом отнимает у него брата. А ещё, он очень не любил неизвестность, а Рё ничего не говорил, лишь успокаивал. Полный сомнений и тревог, Уэда лёг в постель и прижался к брату, не уверенный, что тому сейчас нужна именно физическая близость. Но Рё ответил тем же и впервые за несколько часов спокойно выдохнул, словно сбрасывая целую гору тревог.— Знаешь, на фото мы смотрелись все-таки идеально... — он улыбнулся со смешинками в глазах. — И если бы я не был так зол, то оставил бы парочку на память.Он сжал Тацую в объятиях:— Мне все равно, что там они думают, делают и зачем. Но то, что они задели тебя — да, это грязный прием.Рё решил хоть немного отвлечь брата от происходящего:— Но не будем об этом... — он поцеловал Тацую в щеку, укусил за мочку, потянул губами за сережку. — Знаешь, я тут подумал... Не хочешь сделать еще один прокол, рядом? Для крохотной серёжки?Маленькая шалость брата отвлекла Уэду от неприятных мыслей:— Ради твоего подарка я согласен на ещё один прокол. С удовольствием.— Договорились... — Нишикидо уже отключился от реальности, вжимая Тацую в кровать, наслаждаясь его запахом, бархатистостью кожи. — Я хочу раствориться в тебе...— Рё, я люблю тебя... я хочу принять тебя...Утром, принимая вместе с братом душ, Тацуя деловито поинтересовался:— Какие у тебя планы на сегодня? Будешь разбираться со сталкером?Рё в ответ смешливо взъерошил волосы брата, но ответил вполне серьёзно:— Давай не будем говорить об этом дома. Я не хочу пускать этого человека сюда. Как призрак в углу. На самом деле планы есть. Удивительно, но вчерашний вечер принёс свои плоды — после школы он пойдёт разговаривать со специалистами.Тацуя сильно удивился, когда за воротами школы увидел знакомую чёрную Мазду. "Какого чёрта она тут забыла?".Вышедшая из неё женщина приветливо улыбнулась:— Сынок, давай пообедаем вместе.Тацуя насупился. За эти полгода он нечасто виделся с матерью, которая ясно дала понять, что ни за что не признает второго сына, и не смирится с тем, что Рё на первом для него месте. Наученная горьким опытом, она остерегалась поднимать при муже эту тему, но ничто не мешало ей прийти в школу. Обычно Уэда молчал в ответ, хмурился и смотрел куда угодно, только не на мать. И уходил, выслушивая вслед упрёки и обвинения. Но сейчас мать улыбалась и говорила она ласково. Но, несмотря на это, Уэда почувствовал, что мать появилась тут не просто так. Она явно что-то замыслила.Тацуя задумался над меню. Есть с матерью не хотелось, он привык обедать с братом. Наконец, заказав фруктовый салат, он отдал заказ и вопросительно посмотрел на мать.— Сынок ... — начала она в несвойственной для себя манере, — ты уже думал о своём будущем?Уэда завис над вопросом. И насторожился — неужели у матери появились на него планы? Женитьба на дочери одной из подруг, кого-то влиятельного? Желая показать, что он сам распоряжается своей жизнью, Тацуя холодно сказал:— Никакой свадьбы.Он ожидал какой угодно реакции, но только не того, что мать спокойно, с издёвкой процедит:— Естественно. Ты же и так неплохо устроился.Уэда мгновенно понял — мать знает о них с братом. И, вероятней всего, её отец просветил. "Скотина!". Десерт не полез в горло, Тацуя отодвинул вазочку, а его мать продолжила:— Я одного не понимаю. Неужели ты думаешь, что у ваших отношений есть будущее? Ками ради, вы ведь родные братья! Если наше общество с трудом, но может принять отношения двух парней, то о братьях и речи быть не может. Это же просто грязно, аморально, в конце концов! Вам придётся всю жизнь скрывать свои отношения, постоянно лгать! Ваша связь просто преступна в глазах общественности!Тацуя молчал, бездумно уставившись взглядом в салфетку. Слова матери попали в цель, пробуждая сомнения, которые, казалось бы, были глубоко похоронены под чувствами к брату. Но он чётко понимал, что если Томо, Ника и Андо приняли их, то это не значит, что и остальным не будет дела до их отношений... Люди жестоки. Смогут ли они отстоять своё право на любовь?..— Тацуя, вы не сможете противостоять системе, давление будет слишком сильно. И мало-помалу ваши отношения дадут трещину. Вы начнёте ссориться, обвинять друг друга. Потом кто-то скажет непоправимое и это будет концом всему. Подумай, не лучше ли остаться просто братьями? Особенно, если один из вас потом захочет иметь детей.Раздираемый сомнениями, Тацуя отказался от предложения матери подвезти его. Он медленно брёл домой, сомневаясь и не находя ответа на свои вопросы. Дома, уставший, он повалился на диван, даже не переодевшись. Рё ещё не пришёл, и Тацуя понятия не имел, что скажет брату, если тот заметит его состояние.После школы Рё буквально летел на встречу — его поджидал нынешний любовник Такабаяши Ёшизава и их общий знакомый Сагара Такахиро. Сагара выслушал Нишикидо и, подумав, предложил выждать неделю:— Если после такого сильного хода неизвестный не выдвинет требований, то его надо будет искать в близком тебе окружении. У меня четкое впечатление, что жизнь хотят подпортить именно тебе. Но, Никки... Когда ты успел в свои семнадцать нажить себе врагов? Шустрый, однако.Он дает несколько советов в отношении дела и покидает Рё, оставляя того раздумывать над словами эксперта. Но все-таки он не согласен на пассивное ожидание, и связался с еще одним человеком — строгим Рейджи, который пообещал помочь и прошерстить тех, кто может иметь зуб на него в компании отца.Возвращаясь домой, он почувствовал себя лучше, чем вчера — осознание того, что ему могут и желают помочь, греет душу.— Я дома.Так ничего путного не придумав, уставший Тацуя задремал. Голос брата разбудил его и, подорвавшись с дивана, Тацуя кинулся ему на шею:— С возвращением!"Я люблю его! Люблю! Но... Но что, если нас попытаются насильно разлучить? Ни один суд не встанет на нашу сторону...".— Я соскучился! — Рё нежно поцеловал брата. — Я хочу есть. А ты?На кухне он возится у плиты, готовя ужин.— Как день прошел?Тацуя собрал волю в кулак и рассказал брату о визите матери:— Знаешь, она во многом права.Выслушав, Рё посмотрел на брата с не самым счастливым выражением:— Права? Быть может. Но пока она не озвучила это тебе, ты не сомневался ни в чем? Или это не так?Уэда невесело усмехнулся:— О, у меня были сомнения, ещё какие! Я же говорил тебе, что думал о нас постоянно, прежде чем решиться сделать последний шаг. И я думал, что окончательно всё решил, но аргументы матери ... я не знаю.Рё развёл руками, не в силах выразить эмоции:— У меня нет иного опыта отношений, кроме наших. Но я не признаю сомнений. Ты хочешь подумать об этом?— Нет, не хочу. Я люблю тебя. Но мне тревожно за наше будущее. Что, если родители захотят разлучить нас? Увезти в другой город, страну? Ни один суд не встанет на нашу сторону.— А чем они аргументируют? Тем, что мы спим вместе? Возраст согласия никто не отменял. Сомневаюсь, что со стороны закона есть к чему придраться.Рё перевёл дух:— Что бы ты ни думал... Я не собираюсь отступаться. А ты... решение за тобой. Насиловать я тебя не буду ни в каком плане.— Но мы несовершеннолетние, Рё, — мягко произнёс Тацуя. — А родители выступают, как наши опекуны, и имеют всю полноту власти над нами. Знаешь... а что, если нам пока отступить? Сделать вид, что мы одумались, но просто подождать до твоего совершеннолетия?— Три года? — Рё был шокирован. — Ты это серьезно?"Это невозможно...".— Зато потом мы сами себе хозяева будем, — тихо ответил Уэда.— Тацуя! — выдохнул Рё. — У меня все в голове не укладывается! Еще года не прошло, как мы нашли друг друга, и вот снова расстаться, пусть не на три года, но более двух с половиной...Он встряхнулся, будто пытаясь привести себя в чувство, побороть растерянность.— Нет, не понимаю.Уэда молчит. Ему хочется быть с братом, очень хочется, он же любит его! Но, с другой стороны, они несовершеннолетние, а значит, зависят от родителей... Что же делать-то? Наверно, Тацуя предложил бы сделать паузу. Разъехаться. Подождать до совершеннолетия. Может, Уэда бы даже выдержал два года без тёплого, любимого тела рядом. Если бы не одно "но" — он вспомнил, что брат не может без него заснуть... Костеря себя, на чём свет стоит, он обошёл стол и крепко прижал Рё к своей груди:— Извини! Извини, я не хотел, просто... Извини!Рё чувствует себя выжатым:— Прости... Я не хочу есть, я лягу спать, хорошо? Если есть желание — ужинай и присоединяйся.Оставив на плече брата легкий поцелуй, он выскользнул из объятий. Выпив таблетку давнего лекарства, он улёгся в постель. "Она тебя почти сломала...". Тацуя виновато посмотрел ему вслед. Потом сел за стол. Кусок в горло не лез, но он заставил себя съесть хоть немножко. А потом отправился в спальню. Сегодня на нём пижама, и лёг он не брату под бок, а на край кровати — он совсем не уверен, что брату захочется коснуться его. Как ни крути, а Тацуя едва не разрушил их отношения, а такое не сразу прощается.Быстро заснув, Рё немного ворочается, но, нащупав Тацую, прильнул к нему и успокоился. Лекарства подействовали, и он не просыпался до самого утра. Открыв глаза, он почувствовал голод и понял, что ел почти сутки назад. Ощутив теплое тело в своих руках, он осторожно погладил спину брата, удивившись пижаме на нем. Затем выскользнул сначала в ванную, а потом — поесть.Утром, проснувшись, первым делом Уэда понял, что брата рядом нет. Вспомнив вчерашнее, он встревожено напрягся, но шум в душе его немного успокоил. Дождавшись, когда брат сбежит на кухню, Тацуя заперся в ванной. А потом тоже оказался на кухне.— Привет.— Доброе утро. — Улыбнулся Рё и помахал Тацуе бутербродом. — Я тебя разбудил? Завтрак почти готов.— О, это хорошо.Ниши внимательно посмотрел на брата:— Хочешь что-то сказать или мне кажется?— Нет... пожалуй, что нет.Уэда полностью сосредоточился на еде, стыдясь смотреть брату в глаза. — Все будет хорошо, верь мне. Может быть — тяжело. Но хорошо.— Я очень надеюсь на это, Рё. Очень.Братья закончили с завтраком, Тацуя встал на пороге спальни, смотря на переодевающегося брата:— Сегодня пятница. Какие у тебя планы на день?Рё копался в телефоне, одновременно просматривая сообщения и надевая рубашку:— Пока никаких... Есть предложения?— Ну, мы могли бы сходить куда-нибудь. Вообще-то, у меня сегодня запланирована одна встреча сразу после занятий. На час, не больше. А потом я свободен, тренировки сегодня не будет.— Встреча... — задумчиво тянет Рё. — Хорошо, можно потом созвониться и договориться о чем-либо.Он не задал вопросов, посчитав, что Тацуя сам расскажет, если сочтет нужным.— Я готов.— Я тоже.Братья вышли из дому. Тацуя тих и задумчив, он явно волновался перед предстоящей встречей. На перемене, улучив момент, он набрал конкретный номер:— Здравствуйте... Вы можете забрать меня сегодня после уроков?.. А, водитель. Хорошо. Я хочу поговорить с вами.Друзья заметили, что с Уэдой что-то творится, но не стали расспрашивать, считая, что он сам расскажет, если захочет.После уроков тёмно-синий автомобиль доставил Уэду в деловую часть района, и вскоре, перед ним открылись двери огромного, роскошного кабинета.— Проходи, ну что ты встал? — слегка улыбаясь, спросил отчим своего пасынка.Тот прошёл и осторожно пришел на кожаный диван, не зная, как начать непростой разговор. Видя его колебания, отчим опустился рядом.— Уэда-сан...— Эй!— Хорошо, Гинрей-сан.— Вот, уже намного лучше.Тацуя смутился, но упрямо продолжил:— Что вы думаете о моём брате?— В высшей степени достойный молодой человек. Не без греха, конечно, но достойный... И вы удивительно красивая пара. Я же видел вас в больнице, помнишь?Тацуя нервничал, покусывал губу и не осмеливался просить, по сути, почти чужого ему человека. Но эта просьба смертельно важна для него, поэтому он решился:— Вы поможете нам?И тут же, сбиваясь и путаясь в словах, Тацуя рассказал о визите матери и её завуалированных угрозах. Отчим, внимательно выслушавший пасынка, задумчиво потёр подбородок:— Хмм... надо посоветоваться с моими юристами, но картина и так ясна. Отец едва тебя не угробил. Мать отказалась от твоего брата. Лишь у меня не запятнана репутация и я, как твой отчим, мог бы оформить над вами опеку... Ты любишь его?Тихое в ответ:— Очень люблю.Словно на крыльях, Тацуя вылетел из кабинета, сияя широченной улыбкой. Попросив водителя отвезти его домой, Тацуя позвонил брату:— Привет! Ты где? Я через 20 минут буду дома.Рё бездельничал после уроков — дома он сразу завалился на диван. Чтобы дела пошли — нужно время, но ожидание сильно его раздражало. Звонок брата раздался как раз вовремя, Нишикидо хотелось уже выть от тоски:— Жду дома.Поблагодарив водителя, Тацуя нетерпеливо жмёт кнопку лифта и, оказавшись внутри, постукивает ладонью по стенке. Ему хочется быстрее оказаться в квартире, а, оказавшись там, он бросается на шею брату:— Я люблю тебя! Рё, я очень-очень люблю тебя!— Счастье мое! — выдыхает Рё, ловя брата и сжимая в своих объятиях. Он улыбается проявлению чувств Тацуи и целует его, куда дотягивается:— Без тебя дом — всего лишь стены.Тацуя, зажмурившись, подставляет лицо под поцелуи брата, не понимая, как у него могла возникнуть идея отказаться от этого почти на три года. "Я такой дурак!". Когда страсти немного улеглись, он приоткрыл один глаз и спросил:— А когда я получу свой подарок?— А что, я — недостаточный подарок? — хохотнул Рё, но продолжил уже серьезно. — Как только я расправлюсь с некоторыми проблемами.Он потянул брата на диван, где они весьма уютно расположились.— Ты самое лучшее, что есть у меня. Родной мой, чем сегодня занимался?— Ничем, бездельничал.Рё снова вспомнил о сыскных делах и немного нахмурился. Желая отвлечься, решил расспросить брата:— А ты сам? Есть что рассказать?— Я к отчиму ездил. Меня мать здорово напугала тем разговором и я решил заручиться поддержкой хоть одного взрослого. И Гинрей-сан уверен, что в случае чего, он сможет оформить над нами опеку. И он не против наших отношений... Это удивительно, Рё, что чужой человек мне ближе, чем родители.Рё выслушал брата, невольно задумавшись:— Почему бы ему сразу не оформить над тобой опеку. Всем бы было так спокойней. Он очень хороший человек, это очень заметно.— Да, — согласился Тацуя. — Из него получился отличный отчим.Через некоторое время он начал беспокойно ёрзать:— Рё, может, в спальню пойдём?Тот хитро уточнил:— Спать хочется?Тацуя возмущённо посмотрел на брата:— Спать? Какое спать?Поняв, что брат шутит и прекрасно понимает его беспокойство, Уэда расплылся в коварной улыбке и принялся его щекотать.— Я хочу его, а он о сне думает!Поймав брата за руки, Рё немедленно потянул его в спальню, где они немедленно предались любимому занятию.Прошло несколько дней, привычных для них, наполненных взаимопониманием и тихим счастьем. Хоть они и не обсуждали ничего, Рё все ждал результатов розысков, либо еще чего. И дожидался вечернего звонка с усталым голосом Сагары:— Приходи, мы тут кое-что узнали.Рё оторвался от бездельного созерцания города за окном и повернулся к брату:— Мне надо на встречу. Буду, скорее всего, поздно.Уэда на минутку оторвался от учебной литературе — подготовка к вступлению шло полным ходом:— Хорошо, иди. Только, перед уходом поцелуй меня.Нишикидо так и сделал. И ушёл. Поспешил к Сагара-сан, догадываясь, что новости весьма серьезные. И правда, молодой полицейский и служащий в компании, объединившись, выяснили все, что только можно. Аноним — двадцатилетний, довольно известный фотограф. В свободное от учебы и собственных проектов время занимавшийся подготовкой материала к рекламе компании Нишикидо. И более того — сам Рё перешел ему дорожку.— Если бы мне мстил так каждый, я свихнулся бы.Рё потребовалось немного времени, чтобы вспомнить этого парня, увидев его на фото. Симпатичный японец, длинные волосы, спускающиеся ниже плеч. Изящный и немного манерный. Когда Рё впервые увидел его, то подумал, что он девушка. Но, прижав его к себе в темном клубе, понял, что ошибся. Все происходило по привычному для него сценарию: одна ночь — и прощание. Но, видимо, парню это пришлось не по вкусу, а ведь Никки пришлось отправлять парня подальше несколько раз. Причем, довольно грубо.— Все-таки месть. Как мелко!— Но он тебя достал, не правда ли?— Угу.— Мы не можем заполучить его без улик, он больше нигде не светился. Попробуешь поговорить с ним?— Попробую. — Вздохнул Рё.Он довольно долго проторчал у квартиры парня и едва не ушел. Но не успел и шагу сделать, как по ступенькам поднялась невысокая, тонкая фигурка.— Привет, Масая.— Никки? — испуг в глазах улетучился очень быстро. — Ты все-таки пришел.Как воздействовать на парня, Рё понятия не имел. Он знал лишь то, что хочет все прекратить.— Чего ты хочешь?— Я? — удивленно вскинулся Масая. — Мне кажется, это ты чего-то хочешь. Вот только, чего?Рё почувствовал, что парень изменился за два года, он теперь спокойней и собранней. Может и умнее.— Я ведь знаю про фото, Ма-кун.— И хорошо. Но об этом потом. За встречу надо выпить.Они выпили колу с коньяком и вели разговоры ни о чем. Выпивка освежает, но Рё знал, что может опьянеть даже от этого коктейля. И в какой-то момент он почувствовал, что ему чертовски надоели светские разговоры.— А ты так изменился, стал мягче, спокойнее, слабее... — вдруг заявил парень. — Совсем скучно.— Может и так... — Рё не спешил его разубеждать. Он, конечно, так не считал, но то, что уязвимых мест у него стало больше — это да. Но вместе с тем, он стал счастливее и уравновешеннее.— Я уже давно принял решение не трогать тебя, но надо же было как-то применить потраченное на тебя время. Это шикарно — месть за всех, кому ты причинил боль.— Я хочу забрать все, что ко мне относится.— Просто так не отдам. У меня есть условия.Домой Рё возвращался пешком, зато его хмель выветрился. Открыв дверь, он негромко позвал:— Тацуя?Задремавший, было, Уэда быстренько продрал глаза.— Рё! Наконец-то!Попытавшись поцеловать брата, он тут же уловил слабый запах алкоголя:— Ты что, пил? Что произошло?— Вроде того... Пройдем?Они расположились на диване, там-то Рё и почувствовал первый укол вины и беспокойства.— Парни нашли анонима. И я его знаю. Или знал... В общем, мы пересекались. Мало того, он числится внештатным сотрудником нашей компании, оттого у него был легкий доступ к зданию.Он перевел дыхание, пытаясь понять реакцию брата:— Он отдал мне все снимки и негативы, которые были у него в квартире. Но остались кое-что в его студии. За это у него три пункта требований. Первый отнесется к контракту с компанией, его я уже уладил. Второй относиться к Такабаяши, с ним я договорюсь завтра, это не проблема. Но есть еще кое-что...Рё помедлил. " Это плохая идея".— Я не давал на него согласия, потому что это касается тебя. Он хочет тебя снимать. Одна фотосессия. Он сумел разглядеть твое тело... — кулаки Рё непроизвольно сжались. И хочет сопоставить образа. Например, в школьной форме и в спортивной, когда видны руки, плечи...Рё замолк, не в состоянии продолжать.Предчувствуя, что разговор будет серьёзным, Тацуя молча последовал за братом и внимательно его выслушал. Сначала спокойно, но, услышав о требованиях анонима, ярость прямо-таки вскипела в нём:— Вот оно как! Значит, сотрудник вашей компании. И мало того, что он не понесёт наказания за своё сталкерство, так ещё и вознаграждение получит! Меня! Ты угрожал ему потерей работы? Грозил испорченной репутацией — настолько, что с ним больше не захотят иметь дела?Уэда вскочил:— Что такого у него есть на тебя, что ты почти предложил ему своего брата, а?!Рё постарался спокойно реагировать на вспышку:— Я тебя ему не предлагал. — Сказал он тихо, но четко и с нажимом. — Я просто рассказал тебе все как есть. И не более. Я не предлагаю тебе ничего и тем более не заставляю. К тому же, я против.Рё хотел еще что-то сказать, но решил обойтись коротким ответом.— У него есть достаточно материала, чтобы испортить мне репутацию в любой момент, когда он только этого пожелает. А вот на него нет ничего прямого и весомого, что можно было бы предоставить отцу или полиции. Это личная месть, вот и все.Он спокойно и устало глянул на брата:— Ложись спать, пожалуйста.— Спать?! — воскликнул Тацуя. — По-твоему, я смогу сейчас спокойно уснуть, как ни в чём не бывало, когда эта тварь шантажирует меня тобой?Внезапно Уэде пришла в голову одна идея. Быстро взвесив все "за" и "против", он спокойно спросил брата:— Как его зовут? Где он живёт?— Я тебе ничего не скажу, пока ты не успокоишься. Тем более, что тебя это не касается. Не делай так, чтобы я жалел о том, что доверился тебе.Нишикидо не нравилось подобное настроение Тацуи. Такое было у него в первый день, когда брат оказался в его квартире.— Меня это не касается? — со злостью переспросил Уэда, — не касается?! Меня это коснулось в тот же момент, как только он нас заснял! Итак!Он откинул волосы со лба:— Как его зовут и где он живёт? Если ты не можешь с ним разобраться, то попробую я.— Я тебе уже все сказал, что посчитал нужным. Не усугубляй...Рё начал злиться, но осознание того, что это его брат, его Тацуя, успокаивало.— Разобраться? На тебя надавила мать и ты чуть не сдался. А на меня два года давил отец, угрожая многочисленными карами. Мои снимки приходили пачками, показывая почти каждый шаг почти два года. И я не просто так пошел к этому парню — я советовался со специалистами и знаю, что делать. А что — нет.Тацуя побледнел. Он каялся, что позволил матери задурить ему голову и чуть не испортил отношения с братом. И всё ещё переживал, хоть и не подавал вида. И сейчас напоминание о его слабости произвело впечатление хорошего удара поддых. "Я сам виноват... Я потерял право на доверие".Ярость улетучилась без следа, осталась лишь усталость и обида.— Поступай, как знаешь, — тихо ответил Тацуя. — И раз он угрожает испортить твою репутацию, то он получит мои фото. Подумаешь! Это же не обнаженным меня рисовать.Развернувшись, он направился в спальню. — Не получит. — Пробормотал Рё себе под нос, потирая лоб. — Я что-нибудь придумаю."Что-то, что я могу дать взамен... Но что?". Рё переоделся и умылся. Хмель от коктейля давно прошел, но вот сна не было. Он засел в углу дивана, удобно устроив ноутбук на коленках, тихо включил музыку, начиная мысленно прокручивать варианты своих действий.Уэде не спалось. Обида от слов брата жгла его, вызывая непрошеные слёзы, которые тут же нещадно вытирались. Ему требовалась встряска, чтобы прийти в себя, понять, как распутать клубок сложных взаимоотношений с близкими ему людьми. Нужно было что-то радикальное, но что? "Перекрашусь в рыжий цвет и изменю причёску" — внезапно решил Уэда. Мысленно прикидывая свой новый имидж, он наконец-то уснул.Лишь к утру Рё пришел к какому-то решению. Ложиться спать не было смысла, и он тихо сновал по квартире, переделывая свои дела. Успел приготовить завтрак и созвониться с Окурой и Такабаяши. И лишь тогда зашел в спальню, присев на кровать и проведя ладонью по волосам брата:— Тацуя... Уже утро.Сонно улыбнувшись и протирая глаза, тот, было, потянулся к брату за поцелуем, но тут вспомнился ночной разговор, и он остановился на середине движения.— Спасибо, что разбудил.Неловко сползая с постели, он пробормотал:— Мне надо в ванную.Закрывшись, Тацуя сбросил пижаму, включил едва тёплую воду и встал под душ, упираясь лбом в стенку. "Ками, как дальше-то быть?.. Значит, сказал то, что посчитал нужным. А как много он мне не расскажет, потому что не посчитает нужным? А потом и вовсе перестанет мне доверять?..". Рё проводил брата взглядом и отправился завтракать. В школу он решил пропустить: нашлись дела поважнее. "Что бы ни случилось... Я не отступлюсь от тебя". Со вчерашнего дня безумно хотелось курить, и Рё клянет себе за то, что вообще когда-то начал. И нервничал, ужасно нервничал, хоть внешне и казался спокойным. Приведя себя в порядок, Тацуя переоделся в школьную форму и присоединился к брату. Вяло поедая завтрак, он старательно не смотрел на Рё. Ясно же, что он так и не ложился. Но... раз брат не считает нужным ничего ему рассказывать, то тут уж ничего не поделаешь.Выбросив остатки еды в мусорное ведро, всё в таком же молчании Тацуя направился вон. Подхватив сумку, он стал обуваться, звоня на ходу:— Привет, Ника. Слушай, есть желание прогулять последний урок?Так и не попрощавшись с Рё, Тацуя вышел из квартиры. В руках Рё лопнул стакан — эмоции достигли апогея. Шумно выдохнув, он выбросил осколки, вытер руку и поспешил собираться. Встретившись со специалистами, они долго обсуждали ситуацию и то, что из нее выходит. И лишь ближе к обеду отправились в студию Масаи. Там уже находились Такабаяши и Ёшизава, который вызвался приглядывать за сохранностью любовника. Масая давно хотел заключить с Изуми контракт, но француз не желал светиться ни в каких азиатских изданиях. Но по просьбе Рё все-таки согласился на три съемки любого плана. Пока шел процесс, программист вытягивал всю касающуюся Рё информацию и попутно перезаключил контракт. Покончив со всем, Рё снова остался со сталкером наедине:— Доволен?— Даа... — протянул тот. — Но чего-то не хватает.— Тацую ты не получишь.— Да я понял это сразу. Хоть тебе и было бы интересно увидеть эту фотосессию...— ... но не в этих условиях. Не после всего, что произошло. Твои семена уже дают всходы, можешь радоваться.— Да мне уже все равно. Жаль, что такая идея пропадет, но я получил достаточно. Я больше никогда не буду вмешиваться в вашу жизнь. Особенно притом, что у тебя теперь есть возможность на меня воздействовать.— Нашел-таки лазейку... Молодец. Ну что же... прощай, кровопийца.Заинтересованный Ника уже поджидал Тацую у ворот, да не один, а с Андо. Увидев, что парни держатся за руки, Тацуя невольно присвистнул:— А вы смелые!Парни среагировали по-разному: Ника покраснел, а Андо лишь ехидно улыбнулся. Спохватившись, Никайдо спросил:— Так что там с последним уроком?Уэда криво улыбнулся:— Хочу сменить имидж.Парни удивлённо уставились на него и Андо выдавил:— Неожиданно... Требую подробностей.Тацуя и хотел бы рассказать, но пора было на занятия.— Жди нас здесь. Пойдём вместе.И потащил Нику на уроки. И как ни приставал Никайдо с вопросами, Тацуя лишь улыбался и твердил, что расскажет обоим Такаши вместе.Мастерски сказавшись больным, он отпросился у директора, который, заботясь о здоровье одного из лучших учеников школы, отпустил и его друга — в качестве сопровождения. Андо уже поджидал их и требовательно спросил:— Ну?Тацуя рассказал, что именно хочет сделать. И имел счастье наблюдать, как любовники расплываются в одинаковых дьявольских улыбках. Они тут же подхватили Уэду под руки и потащили в ближайший салон. Спустя час с небольшим, Андо протянул, глядя на нового Уэду:— Даааа... Подумать только, я упустил такую красотку... Ай! Ну чего ты?Другой Такаши, мстительно сверкнув глазами, и себе высказался:— Подумать только, и как я не разглядел это личико? Вот тело сразу увидел... Ай! А что, тебе можно, а мне нет?Краснея под взглядами друзей, Тацуя смущённо поправил укладку:— Да ладно вам! Пошли лучше на мороженое.И они пошли. А потом Тацуя потянул их в парк. А потом по магазинам.Такаши лишь удивлённо переглядывались, и спустя какое-то время они поняли, что Тацуя не спешит домой поразить брата новой причёской. Наконец, когда воздух начал свежеть в преддверии вечера, Андо осторожно спросил:— Тацуя... у тебя всё в порядке?Отступившая, было, грусть снова навалилась, и он отрицательно мотнул головой. Потом тихо спросил:— Проводите меня?Шагая с друзьями, Уэда понятия не имел, как теперь вести себя с братом.