Глава 7 (1/1)

Ранним утром в субботу Уэда проснулся первым. Потянулся, хрустя косточками, и улыбнулся про себя — приятно всё-таки позволить себе поваляться в постели, раз не надо никуда спешить. Спящий Рё что-то пробормотал во сне и Тацуя осторожно коснулся его щеки, так, чтобы не разбудить. Брат... Самый родной человек во всём мире. Его любимый, его парень. Почему-то сейчас мысль об инцесте не вызывала отторжения, не ужасала, как прежде. Усмехнувшись, Тацуя нежно коснулся губами родинок и выбрался из постели: надо было бросить джинсы в стиралку и приготовить завтрак. Умывшись, Тацуя поспешил на кухню.Пока овощи тушились и готовился рис, он сварил крепкий кофе - как раз во вкусе брата, и принёс в спальню чашку ароматного напитка.— Доброе утро, братишка! — Тацуя чмокнул Рё в нос.Проснуться от поцелуя, даже от такого — очень приятно. Рё подтянулся и сел на кровати.— Доброе утро, ранняя пташка моя. — Он сонно улыбнулся. — Кофе? Это мне или так, подразнить?— Всё для моего братишки.Сунув ему чашку в руки, Тацуя ещё раз поцеловал его — в губы, и вышел со словами:— Завтрак вот-вот будет готов, жду тебя.Рё выпил кофе и, натянув бриджи, последовал на кухню. Там он обнял Тацую за пояс:— Спасибо, я давно отвык от того, что кто-то мне может приготовить завтрак и сварить чудесный кофе. Это очень приятно.Тацуя немного смущенно улыбнулся:— Долгое время мне не для кого было готовить. А делать это для тебя мне приятно, даже появилась охота выучить парочку новых рецептов.Ниши втянул брата в длительный поцелуй, лишь потом садясь за стол.— Знаешь, нам надо будет выйти где-то в обеденное время.Тацуя расставил пиалы, графин с соком, потом сел сам.— Итадакимас!Проглотив первую порцию риса, он поинтересовался:— Обойдёмся лишь обедом, или отец задержит нас для разговора? Как это обычно у вас происходит?Принимаясь за еду, Рё размышлял над ответом:— Не знаю, насколько тебе понравится расписание... Мы приезжаем в три часа — потому что далеко и пробки. Гуляем, смотрим дом и окрестности. Обед в четыре или пять, если что-то случится. Обычно за едой и разговорами проходит около двух часов. И обычно я остаюсь там до утра.Уэда внимательно слушал брата, отмечая подходящие пункты. И на последнем предложении вскинул голову:— Я не останусь там дольше необходимого. Никаких "до утра".— Хорошо.Рё потер лоб и потянулся за телефоном:— Доброе утро. Я хочу заказать машину. На два часа дня. Он продиктовал адрес назначения. — И оттуда... На шесть вечера. Да, за простой, как обычно. Спасибо.Затем отключился и положил телефон на стол:— Если ты до дрожи от раздражения не хочешь туда ехать, то я отправлюсь сам.Тацуя вмиг выпрямился:— Я не сказал, что не хочу ехать. Я поеду, отобедаю и сразу вернусь назад. Ни вести задушевные разговоры, ни оставаться в его доме на ночь я не собираюсь.— Это и мой дом тоже. — Усмехнулся Рё. "Но не мой. И не станет моим никогда".— Хотя, отец там появляется только по выходным... Семейное гнездо, о котором заботится бабушка.Ниши доел и помыл посуду:— Спасибо за завтрак. — Он поцеловал брата в макушку. — Было очень вкусно.Потом вспомнил разговор про одежду:- Ты определился, в чем поедешь? Я хочу взглянуть.Тацуя пошёл в спальню и вернулся с двумя вешалками в руках. На одной висели чёрные классические брюки, на другой — чёрная рубашка.— Вот, в этом.Рё усмехнулся выбору Тацуи:— Готичненько... Если тебе нравится — ничего не имею против.Уэда пожал плечами:— Мне в принципе нравится чёрный цвет. А что насчёт тебя?— Мне тоже нравится. — Рё кивнул. — Тёмные брюки, светло-серая рубашка... Ничего особенного. А что?Пискнул мобильник.— О, цветы уже доставили.— Да нет, ничего. Просто я подумал, что ты костюм наденешь. Цветы?Тацуя удивился:— Это для кого, для бабушки?— Неохота таскать с собой пиджак, мы же по улице шастать почти не будем.Рё подошёл и обнял Тацую за талию, пользуясь моментом, когда руки того заняты.— Как же идти в гости без цветов, если хозяйка дома — женщина? — Логично. Я как-то не подумал об этом...Уэда потянулся к губам брата и получил глубокий, продолжительный поцелуй. И само собой, у него родился вопрос:— Время у нас есть? Мы ещё успеем?.. То есть, ты хочешь?..— Ты прелесть!Рё приласкал бока Тацуи:— Я-то всегда хочу... Но времени не так много, а я не хочу торопиться, совсем...Он говорил одно, а делал совсем другое, заползая под футболку руками и поглаживая рельефный пресс.Тацуя задрожал от прикосновений Рё, рукам мешали вешалки, и ему очень хотелось... Плюнув на всё и просто отбросив одежду, он обнял брата за шею:— Ты ещё не брал меня на кухонном столе...После быстрого, но чувственного секса, братья привели себя в порядок и начали собираться в гости. Одевшись и критически осмотрев себя в зеркале, Тацуя сказал вертевшемуся рядом брату:— Я тут подумываю левую мочку проколоть. Что скажешь?Застегивая пуговицы на рукавах рубашки, Нишикидо внимательно посмотрел на Тацую:— К чему? Не, я ничего не имею против, но и смысла не понимаю.Тацуя снова повернулся к зеркалу и поправил длинные волосы:— А мне давно хотелось это сделать, тем более что мне идёт: я как-то клипсу мерил... Но можешь считать, что во мне тщеславие взыграло.Внизу их уже ждет машина. Дорога длится более часа, и наконец-то они на месте. Дом построен в европейском стиле на манер старых английских особняков.— Внутрь мы зайдем попозже... Надеюсь, ты не боишься лошадей? — Нишикидо хватает за руку Тацую и тянет в сторону.Тацуя поначалу нервничает, не подавая вида, но долгая дорога и присутствие брата успокаивают его, и он даже расслабляется. Европейский особняк не знаком Тацуе совершенно, и он понимает, что они с матерью не достойны были приглашения сюда. Настроение его портится, но брат не даёт рефлексировать и тянет его в неизвестность.— Лошадей? Да нет, вроде.Они проходят сад и выходят на поле. Вдалеке пасётся гнедая лошадь. Ниши, не отпуская руки Тацуи, подходит к ней:— Привет, старушка. — Он гладит животное по шее. — Я привез брата, это Тацуя, можешь поцеловать его.Он тихо смеется, видя, как удивленно расширяются глаза Уэды, когда та дотрагивается до его щеки шершавыми губами.— Ты ей понравился... Погладь ее. Знаешь, я иногда приезжаю только для того, чтобы проведать эту лошадку. Ну, и бабушку тоже. — Поправляется он.Тацуя ёжится после прикосновения лошади:— Эй, а она не кусается? А ты умеешь скакать на ней? Покажешь?Засыпая брата вопросами, Тацуя нерешительно гладит блестящую гриву лошадки.— Может и укусить. Но это не больно. Нет, на ней нельзя ездить.Рё немного грустно смотрит в ореховые глаза животного.— У нее больные ноги, они плохо держит вес человека. Старушка, одним словом. Она тут на правах кошки — делает все, что хочет, ее все любят и хорошо ухаживают.Лошадь внезапно опускается, ложась на траву, и Рё усаживается рядом, опираясь на нее:— Посидим минут пятнадцать?Брат открывается перед Тацуей с новой, неизвестной стороны. Рё ведь так и не рассказал, как он жил с отцом, поэтому Тацуе совсем не хочется вспугнуть этот момент, и он садится возле брата на траву:— Расскажи ещё что-нибудь.Рё вздыхает:— В доме уже давно живет только бабушка. И несколько слуг. Ты не увидишь той властной женщины, которой она была десять лет назад. Тацуя молча переваривает услышанное. Бабушка изменилась? Пусть. Но для него слишком поздно, он уже вырос.— Время и одиночество ломает ее, хоть она и не сдается так просто. Почти каждый месяц собирается семья, разбросанная по стране. Я тут обычно чаще, хотя раньше жил тут.Рё смотрит вдаль:— Жаль, что мы не нашли друг друга раньше.Уэда пожимает плечами:— Лично я не знаю, жалеть ли об этом. Ты бы согласился иметь брата, но потерять любовника?— Я предпочитаю полный комплект. Ладно... Пошли.— И я, — тепло улыбается Тацуя.Рё поднимается и тянет брата за руку. Зовет за собой лошадь и они втроем бредут к дому. Ступая на порог, они слышат тихий, но четкий голос:— Вначале надо было поздороваться со мной.Рё еле заметно улыбается женщине в возрасте, что стоит у окна в коридоре. Она ниже братьев, под стать дому — с английской холодностью в глазах.— Добрый вечер. Мы дома. — Рё немного кланяется и, выпрямляясь, кладет на плечо Тацуи ладонь. — Это мой брат, Уэда Тацуя.— А значит — мой второй внук... — Женщина скользит взглядом по Уэде. — Добро пожаловать, мальчики.Уэда едва заметно вздрагивает. Да, он помнил этот голос. И эту женщину. Что бы там ни говорил брат, а она совсем не изменилась. В голове вспыхивает давняя, но никак не забытая картинка — мать плачет, он, испуганный, отчаянно цепляется за её руку, а напротив — властная женщина, презрительно цедившая: "Плебеи! Ничтожества! Ноги их не будет в моём доме!"...Рука брата приводит его в сознание, и Тацуя отвешивает весьма формальный поклон:— Нишикидо-сан.Еще пара незначительных фраз — и они идут гулять по дому: залы, комнаты, библиотека. Рё затаскивает Тацую в одну из комнат:— А это моя. Он плюхается на кровать: — Скоро приедет отец. Ты как?Уэда осматривает большую комнату в коричневых тонах и присаживается на краешек кровати:— Я нервничаю, если честно. Я ничего не жду от этой встречи, но что, если ждут от меня?.. В общем, я не знаю, как мне быть. Посмотрю по обстановке.Рё дотрагивается до пальцев Тацуи. Задумавшись, он фыркает от смеха:— Представь, что ты моя девушка. И пришла знакомиться с родителями. Расслабься.Тацуя ласкает пальцы Рё и тоже смеётся:— Не поверишь, но я вот точно так себя чувствую: как будто на смотрины приехал.Он подносит руку брата к губам и целует его пальцы.— Спасибо.— Люблю тебя...Они недолго сидят, пока не слышат шум подъезжающей машины:— Скоро надо будет спускаться.Уэда старательно подавляет желание взять брата за руку. Плечо к плечу они спускаются вниз, и Тацуя проглатывает противный комок — сейчас он впервые за много лет встретится с человеком, едва не ставшим причиной его смерти.Обед проходит почти официально — светские разговоры, разговоры ни о чем. Если отец и был поражен при виде сына, которого не видел очень давно — он ничем это не показал. Тацуя тоже остался равнодушным — потому, что при взгляде на отца у него не всколыхнулись никакие чувства. Абсолютно. К бабушке была неприязнь, и очень сильная. А вот к отцу — ничего, пустота. Рё знает, что Тацую напрягает эта ситуация, но потом будет проще. Он подбадривает брата взглядами и еле заметными улыбками. Тацую спрашивают о школе и увлечениях, а потом и о планах на будущее:— Это ведь последний учебный год. Чем ты планируешь заниматься дальше? — интересуется отец. А Рё и сам бы хотел знать ответ на этот вопрос.— А дальше я собираюсь поступать в Тодай, тем более, что все шансы у меня есть. Но если не получится — попробую в Кёдай, — спокойно отвечает Уэда.— Надо не думать о всяких "не получится", надо просто идти к цели, не распыляясь на варианты. — Встревает Рё. На самом деле ему просто очень хочется, чтобы Тацуя остался в Токио.— Вообще-то, я уверен в своих силах, — первый раз за вечер улыбается Тацуя, — но стоит и перестраховаться.— А сам-то ты не передумал? — обращается к Рё бабушка. Тот лишь отрицательно машет головой. И вот обед близится к концу.— Мы сегодня не останемся. — Заявление Рё не встречает возражений."Спасибо, брат".Они еще какое-то время находятся в доме и начинают прощаться.— Приезжайте вместе в следующем месяце.— Если получиться..."... если Тацуя захочет"."Да ни за что! Мне здесь нечего делать!".Когда они оказываются в машине, Тацуя, не стесняясь, ложится брату на колени:— Хочу быстрее оказаться дома.Ниши перебирает волосы брата и массирует его голову.— Как ты? Живой?— Угу. Словно в ресторан сходил с малознакомыми людьми.— Значит очень даже живой. — Улыбается. — А я спать хочу. Никаких планов на остаток вечера?— Совершенно никаких планов, — вздыхает Тацуя, — я тоже хочу отдохнуть. Рё вспоминает о том, что думал не так давно.— Я буду поступать в Васэда. Хотел сказать тебе это, чтоб знал.Уэда печалится:— Это значит, что после школы мы разойдёмся?Ухмылка блуждает на губах Рё, когда он склоняется, чтобы поцеловать брата.— Смотря, что ты подразумеваешь под этим. Мы будем не так уж и далеко. Притом... Ты же не собираешься сразу после школы съезжать от меня?— Нет, конечно! Но как мы будем дальше? Расселимся по общежитиям? Или останемся в квартире и будем видеться лишь по вечерам за учёбой, измученные за день?— Почему сразу измученные? В общем, надо будет подумать по этому поводу.Дальнейший путь пролегал в молчании. Рё всё ласкал волосы Уэды, а тот изредка целовал его пальцы. Оба брата вздохнули с облегчением, войдя в квартиру. Тацуя сразу же обнял брата:— Ммм... как же хорошо!.. Люблю тебя, Рё!Немного вот так пообнимавшись, братья отправляются в спальню, чтобы отдаться более приятному времяпрепровождению, в ходе которого Уэда испытывает на себе действие некоторых "игрушек" брата. Все заканчивается традиционно — обессилевшие и удовлетворенные, они моментально засыпают в объятиях друг друга.Факт того, что брат рядом, стал символом счастья для Рё. Где бы они ни были и что бы ни делали, им было необходимо присутствие друг друга. Но они и не собирались отпускать друг друга дальше, чем это можно было вытерпеть. Любовь... Во всем — поддержке и защите, времени, проведенном вместе и часах разлуки, в ссорах ревности и страстных примирениях, поборотых страхах и пути вперед по жизни. Одной жизни на двоих.Однажды на выходной, когда парни валялись в постели, отдыхая после жаркого секса, Тацуя сказал:— Помнишь, как полгода назад ты пообещал научить меня плавать?Об этом как-то забыли они двое. После того первого, памятного обеда их жизнь заиграла новыми красками. Тацуя выбился в первые отличники, понемногу стал принимать участие в школьной жизни, тренировки по боксу стали постоянным процессом, у него появилось много друзей — и спарринг-партнёров, Андо перебрался в Токио на пмж — и всё было прекрасно. Кроме отношений с родителями. Но это немного компенсировал отчим своим участием. А ещё, Тацуя всё сильней влюблялся в брата. И оказался заядлым ревнивцем. В общем, им весело было.— Да, и помню, чем мы занимались тогда, вместо того, чтобы пойти в бассейн. — Рё поцеловал Тацую в висок и усмехнулся. — Напомнить?Он перевернулся, меняя позу, и зевнул:— Только скажи, и мы наверстаем упущенное.— Не надо напоминать, я и так всё прекрасно помню.Тацуя взгромоздился на Рё, усаживаясь на его бёдрах.— А давай сегодня. Сейчас даже одиннадцати нет, в нашем распоряжении целый день.— Хорошо... — Ниши ведет рукой по крепкой ноге. — Только слезь с меня."... а то ты слишком соблазнительный..."Рё, потянувшись, выуживает телефон из-под кровати и набирает номер давно знакомого заведения, долго договариваясь об аренде помещения. Тацуя послушно садится рядом в позу лотоса и терпеливо ждёт, пока Рё закончит разговор. И сразу же спрашивает:— Ну?— Можно собираться. ПойдёмОн утянул Тацую купаться и собираться. В клуб они добрались через час. Поднимаясь по ступеням, Рё кратко передавал сказанное ему ранее:— Бассейн весь наш до завтра. Там есть все, что нужно для кратковременного проживания и купания.Открыв дверь, они очутились в просторном зале, половину которого, собственно, и занимал бассейн.— Он неглубокий. Утонуть тут для тебя невозможно... Располагайся, переодевайся.При взгляде огромный бассейн у Тацуи пересохло горло, и он поёжился — вода его откровенно пугала. Даже если он и неглубокий, зато большой... Подойдя к шкафчикам, Тацуя поставил на лавку сумку, откуда достал полотенце, халат и плавки. Переодевшись, он подошёл к брату:— Я, вроде, готов.— Молодец...Одежда Рё была скинута мгновенно. Он потянул Тацую за собой:— Не бойся... — он ступил в воду, сойдя со ступенек.Вода была довольно теплая — теплее, чем положено, и Рё был этому рад. Он опустился на приступок:— Садись, привыкай.Тацуя уселся с таким видом, словно готов был в любой момент пулей выскочить из бассейна. Вода была тёплой, и это приятно. Пошевелив ногой, Тацуя сказал:— Нормально, вроде... пока.— Все хорошо. — Рё погладил Тацую по руке. — Я проплыву, ладно?Воплотив задуманное, он быстро вернулся.— Совсем не страшно, видишь? И я с тобой. А еще... — он поцеловал Тацую в плечо. — Ты ведь знаешь, какая есть игра на воде? Мы практиковали это в ванной.— Я не знаю, способен ли сейчас на что-то, — честно признался Тацуя, — сама мысль о том, чтобы оказаться посредине бассейна, повергает меня в панику.— Значит, будем ходить возле бортика.Ниши тянет брата за руку, заставляя встать и пройти дальше. Он останавливается лишь там, где вода поднимается до пояса. Повернувшись, он обнимает Тацую.— Не бойся... Я ведь рядом. Ты мне доверяешь?Тацуя спокойно идёт, потому что неглубоко. Уровень неумолимо поднимается, но рядом брат и Уэда справляется. Но когда вода поднялась почти до бёдер, Тацуя сделал ошибку — он посмотрел на бассейн. На широкую, спокойную гладь. И замер, потому, что вспомнил. Как беспомощно барахтался, тщетно пытаясь уцепиться, а вода заливала рот...Паника нахлынула мгновенно, горло перехватило, и Тацуя отчаянно уткнулся брату в грудь:— Я доверяю, доверяю, но ... мне надо справиться с собой, воспоминания покоя не дают!— Посмотри на меня. — Он тянет Тацую за подбородок, заглядывая в перепуганные глаза и целует пухлые губы.Потом он снова крепко обнимает Тацую, успокаивающе поглаживая его по спине. Поцелуй любимого и его ласковые руки творят чудеса. Настолько, что вид спокойной глади больше не пугает, ведь рядом есть брат. Любимый и надёжный. Тацуя слегка отстраняется, по-прежнему обнимая брата:— Давай попробуем еще раз.- Доверься мне. И воде.Рё заставляет Тацую лечь на воду, крепко удерживая.— Просто расслабься.— Довериться воде?Тацуя не доверяет воде, но доверяет брату. Он не то, что расслаблен, но уже не паникует, и Рё пользуется этим, начинает обучение. К его чести, беспомощный брат совсем не вызывает желания посмеяться, за что Уэда бесконечно ему благодарен. Рё объясняет, показывает и рассказывает и крепко держит, когда Тацуя делает первые движения. Подбадривает, хвалит и снова учит. Мало-помалу у Уэды начинает получаться, с каждым разом всё лучше. Но ему требуется экзамен, и он не у бортика должен быть.— Рё...— просит Уэда, — отплыви в центр, стань ровно посредине. Я хочу попробовать доплыть до тебя.Тацуя не просит встать у противоположной стенки — ему надо добраться до места, которое его пугает.Рё молча выполняет просьбу и Тацуя, собравшись с духом, плывёт. И с каждым взмахом рук страх улетучивается, потому что вот он, держится! Не паникует и не тонет! Доплыв до брата, Тацуя вцепился в него, с облегчением смеясь:— У меня получилось, получилось!Ниши обнимает Тацую и ворчит:— Еще бы у тебя не получилось! Быть такого не может, ты же мой брат. — Он улыбается. — Пошли "на сушу", а то ты холодный уже.Он рад, что брат справился без особых проблем.— Надо будет хорошо тебя обучить, прежде чем пускать на более серьезную глубину.Они устраиваются на лавочке и, сбросив мокрое бельё, сушатся пушистыми полотенцами.— На более серьёзную глубину? — переспрашивает Тацуя, — надеюсь, ты не говоришь об океане? Я к нему пока не готов.Он кутается в халат и смотрит в сторону мини-бара:— Надеюсь, там есть горячий шоколад? Я немножко замерз.Рё ерошит мокрые волосы Тацуи и отходит к стойке:— У них тут все, походу, есть. — Смеется. — Не домашний вкус, конечно, но...Он возвращается к брату и, вручив ему кружку, садится рядом, слегка обнимая. Вылакав напиток, Уэда откинулся в объятия брата:— Снова в бассейн идём, или как?— Не совсем. Пока ты уверенно не будешь чувствовать себя в воде... какие могут быть разговоры?Рё поглаживает Тацую по животу, наслаждаясь мгновением:— Ты еще холодный весь, отдыхай пока.Тацуя прикрыл глаза и замечтался:— Скоро каникулы, можно устроить себе активный отдых... Конечно, придётся отчитаться перед отчимом. Знаешь, мне кажется, что он догадывается о наших отношениях.Рё вздыхает:— Думаю, что даже если он и догадывается, то ничего не имеет против. Как ты думаешь?Уэда повернул голову и поцеловал брата в подбородок:— Ну, раз я не прибегаю к нему в слезах и синяках, значит, он понимает, что мне хорошо. Что я счастлив. А ещё он видит, что я почти не бываю дома. Значит, кто-то удерживает меня по вечерам. Кто-то, к кому я неравнодушен. Он ничего не говорит, лишь слегка улыбается и ставит деньги на карточку... Хороший у меня отчим.— Да, он хорош на удивление. — Кивает Рё. Он щекочет шею Тацуи легкими прикосновениями:— Значит, на каникулах едем на источники?Тацуя ёжится и смеётся:— Щекотно же, Рё!.. Обязательно едем! С ночёвкой и прочим!Пробыв еще некоторое время в бассейне, братья засобирались домой.Начинаются каникулы и, казалось, пришла пора оторваться на полную катушку. Но Тацуя не спешит развлекаться. И мириться с матерью — он и дома-то бывал от силы пару раз, чтобы забрать остаток вещей к брату. Забыта компания Томо и Ники, да и с Андо он стал меньше гулять, хоть и не прекратил совсем. Всё свободное время Тацуя посвящал брату. Готовил для него. Любил его. Жил его интересами, они вместе ходили и на бокс, и в бассейн.Вот и сейчас Рё мечется, не находит себе места — ведь пора собираться в запланированный отдых на источниках, а Тацуя ловит его в свои объятия и нежно целует то шею, то ключицу, показавшуюся в вырезе майки.— Отлично! Когда едем? На сколько едем?— Хоть завтра! На сколько хочешь!Рё сжимает Тацую в объятиях и ловит его губы, чтобы поцеловать.— Мой сладкий... Но если не хочешь — не поедем, можно придумать что-то другое.— О, я хочу поехать, хоть на несколько дней. Отдохнуть от всех, остаться лишь с тобой...Очень поздно, но отец Уэды решил наладить с ним отношения, хоть и видел, что сам мальчик против этого. А ещё, он однажды заявился в школу к братьям одновременно с отчимом, и Тацуя не знал, плакать ему или смеяться. Когда Рё заметил надвигавшуюся истерику, то просто схватил его за руку и потащил в туалет, где Тацуя сначала расхохотался, а потом и разрыдался у него на груди. И великое счастье, что брат был на его стороне. Тацуя подозревал, что отец захочет воспользоваться каникулами, чтобы затащить их в гости. Или зайти самому. Тацуя хитро посмотрел на брата:— Прихватим с собой кое-что из игрушек?Тот лишь смеётся в ответ: — Развратник! Бери что хочешь.— Что хочу? Хмм...Тацуя сделал вид, что задумался:— Ну, я могу весь путь проделать с анальной пробкой или шариками внутри, а когда мы приедем, ты их из меня вытащишь... или запретишь вытаскивать до самого вечере. Только представь — пробка растянет меня для тебя, а шарики при ходьбе будут массировать простату, я буду возбуждаться, но кончать нельзя — ты наденешь ещё и эрекционное кольцо... Что думаешь?— Молчи! — Рё затыкает Тацую поцелуем. — Мы или сборами занимаемся, или сексом, ок? У меня от твоих разговоров встает.Он подталкивает Тацую к шкафу и тихо ворчит:— Но идея мне определенно нравится.— Сборами, сборами... Но ты подумай, ладно?Собираются они недолго — две спортивные сумки с необходимыми вещами вскоре уже стоят возле кровати. А впереди ещё полдня безделья. Тацуя заинтересованно спрашивает брата:— Сходим куда-то или дома останемся? Может, по магазинам? Мне бы надо белья себе купить.— Пошли, раз уж надо.Рё лень, но отпускать Тацую одного или наоборот, оставить его дома, он не хочет. Слишком это собственнически получилось бы. Поэтому они бредут гулять. И по магазинам, конечно.— А ты примерять прям в магазине будешь или так, на глаз? — хитро спрашивает он.Уэда искоса смотрит на брата:— Никакого "на глаз", примерочная для чего?Смеётся:— Естественно, что ты будешь моим критиком.Они подходят к торговому центру и с удовольствием окунаются в тёплую атмосферу. Тацуя, расстегнув курточку, сразу направляется в отдел мужского белья. Правда, тут же притормаживает:— Будешь выбирать со мной, или предпочитаешь увидеть уже на мне?— Выбирай давай, а то я как выберу... — Нишикидо коварно ухмыляется и опускается на скамью, готовясь ждать.Тацуя довольно долго ходил, выбирая подходящее бельё, и проказливая улыбка никак не сходила с его лица. Наконец, выбрав, он направился к примерочной, возле которой уже сидел Рё.— Так, я примеряю, зову тебя, ты смотришь, комментируешь и выходишь. Окей?Получив согласие брата, Тацуя спрятался за занавеску. Продемонстрировав брату штук пять разных трусов, Тацуя, в последних перед зеркалом, спросил:— Ну, что скажешь?— Что сказать? — Рё посмеивается. — Можно тебя тут изнасиловать?Он вздохнул, блуждая взглядом по телу, а руки так и тянулись к любимому:— Если серьезно, то мне нравится второй и вот этот вариант... Но! Я выпущу тебя с магазина с подобными покупками только в одном случае — если ты пообещаешь, что кроме как в моем и только моем присутствии ты будешь раздеваться!Слушая брата, Тацуя тут же, прямо перед ним, переодевается.— Хорошо, — кивает он, — боксёры в сеточку я верну.Быстро целует брата:— И я обещаю, что в обновке меня будешь видеть исключительно ты! Но...Ухмыляется:— Я буду надевать их в школу.— Никакой школы! — Рё выглядит слишком серьезным. — Чтоб ты в раздевалке так щеголял?Он довольно ревностно относится к этому:— Я по утрам буду проверять, что на тебе надето.Уэда в порыве чувств обнимает брата:— Эй, у нас физкультура не каждый день! К тому же... а вдруг тебе захочется секса, а с обычными боксёрами долго морочиться.Рё ставит засос на его шее и выходит из раздевалки, бросая на ходу:— Думаю, ты понял меня? А?Он ждет Тацую у выхода с отдела:— Зайдем еще куда-то?Тацуя набрасывает на плечи курточку и, взяв покупку, идёт на кассу, так же бросая брату на ходу:— Извини, но в этом вопросе я тебе не уступлю.Взяв фирменный пакет, он оглядывается:— Ага, я хочу ещё в ювелирный зайти. Помнишь, я хотел мочку проколоть? Хочу на серьги посмотреть.Рё сердится, ибо суть их спора выходит за рамки приличия, как он считает. Хоть он и сам не святой, но подобное его все же возмущает.— Хорошо, пошли. Нам вон там свернуть.Он идет по коридорам торгового центра, рассматривая людей:— Тут, кстати, есть кафе и кинотеатр... Можно зайти, если хочешь.— Нет, я не хочу в кинотеатр, — мотает головой Тацуя, — а в кафе, пожалуй, зайдём, но после ювелирного.В означенном отделе Тацуя долго ходит вдоль витрин, затем, ткнув пальцем, заявляет брату:— Я хочу вот эти.— Ничего так.Рё прикидывает, переводя взгляд с Тацуи на сережки и обратно, и наконец-то кивает, будто подтверждая свои слова. Он поворачивается к продавцу:— Можете обслужить нас?Получив вожделенное украшение и выложив за него кругленькую сумму, Тацуя, весь радостный и сияющий, повернулся к брату:— Ну что, идём есть?— Пошли, солнце... Когда прокол будешь делать?Они спускаются в кафе и легко перекусывают, наслаждаясь тишиной и уютной обстановкой. Тацуя греет ладони о горячую чашку с шоколадом:— Как можно быстрее, чтобы мочка максимально зажила к началу занятий. — Удивительно, что тут людей немного. — Рё попивает горячий кофе. — И странно, что в той толкучке мы никого не встретили.— А кого ты ожидал тут встретить?Внезапно взгляд Ниши падает на пакеты с покупками и, вспомнив разговор, он на мгновенье мрачнеет.— Недалеко есть тату-салон, где и пирсинг делают. Покажу на обратном пути.Он усмехается вопросу:— Да мало ли... Сколько людей по району знакомых.Уклончивый ответ, но раз брат не хочет, то Тацуя не станет допытываться. Насытившись, он встаёт, не забывая о покупках:— Ну что, идём прокалывать мне ухо?Куснув губу, Уэда всё же решился:— К чему тот мрачный взгляд, кинутый на мой пакет? Ты недоволен моими покупками?— Милый, мне очень нравится, но я не хотел бы, чтобы ты одевал их в школу или другие подобные заведения.— Рё, я купил их не для того, чтобы они пылились на полке. Естественно, что я не стану ими щеголять в переполненной раздевалке. Но носить в школу буду.— Тацуя... — Рё медленно закипает. — Как ты не поймешь? Я не говорю о том, чтобы ты закинул их на полку и одевал на праздники. Но есть каникулы, выходные, свободное время и все такое.Он остановился и внимательно посмотрел на парня, ожидая реакции. Уэду начала раздражать непонятная упёртость брата.— Если их и так никто не увидит, то почему нельзя надеть в школу? Ками-сама, Рё, ты что, запрещаешь мне носить трусы, какие мне хочется? С чего бы это вдруг?— Ты просто не хочешь понять меня — я тебе не запрещаю. Но бывают разные ситуации в этой школе, вот и все.Тацуя скептично приподнимает бровь:— И какие же это ситуации требуют снимать брюки?— Отправят на соревнования, забудешь, что идешь на тренировку и не вернешься же переодеться! Или же, твой Никайдо решит полюбоваться твоей задницей, стянув брюки! Дальше перечислять?Нишикидо шумно выдыхает, стараясь не грубить:— Впрочем, делай, что хочешь. Я тебе не указ.— Так и сделаю, как и намеревался. А теперь показывай этот тату-салон.Рё почти шипит.— Делай-делай... Все, что угодно!Он отворачивается и идет в нужном направлении, вскоре останавливаясь на месте:— Вот.Но настроение бесконечно испорчено— На какие соревнования? Ты о чём?Тацуя растерян, но следующие слова Рё заставляют его злиться:— Мой Никайдо? Моя задница? Стянет штаны? Что ты этим хочешь сказать, а?.. Да, давай, перечисли, мне очень интересно послушать!Они останавливаются у салона, но Тацуя не обращает на это внимания, а ждёт ответа брата.— Я ничего не хочу этим сказать. И перечислять больше ничего не собираюсь. Тем более, что ты все для себя решил.Он смотрит на брата и чувствует, что уже все испортил.— Вот и отлично! Да, решил!Взведённый, Тацуя решительно толкает дверь салона. Мелодично звучит звонок, мастер оборачивается и Уэда нервно спрашивает:— Прокалываете уши? Хорошо. Мне левое, пожалуйста.В салоне больше никого нет, Тацую приглашаю сесть, и он плюхается на кресло, мысленно всё ещё споря с братом.Нишикидо смотрит на удаляющуюся спину брата и устало трет лоб. Идти следом нет смысла — он будет только мешать в небольшом помещении. Он отходит к небольшому магазинчику за сигаретами, ему просто жутко, впервые за пару месяцем хочется курить. Затурканный молодой продавец даже не спрашивает у Рё удостоверение о совершеннолетии, что в какой-то мере радует. Он останавливается у дерева неподалеку от входа в салон, наблюдая за входом, и медленно затягивается. "Неужели так сложно сделать, как я прошу? Или хотя бы сделать вид, что соглашаешься?".Хоть Рё и предупреждал о болезненности процедуры, Уэде было как-то не до того — все его мысли занимал брат."Почему он ограничивает меня, почему заставляет под себя прогибаться? Я ведь старше, в конце концов! Но нет, сверху не будь, бельё не носи... Надоело!"— Вашу сережку, пожалуйста.Голос мастера вернул Тацую в реальный мир. Он порылся в пакете, который так и не выпустил из рук, и подал требуемое. После окончания процедуры, выслушав наставления, Тацуя покинул салон. Поглядев по сторонам, он заметил брата и направился к нему.— Идём домой.— Готово?Как только Тацуя остановился рядом, Рё потянулся к нему, отводя его волосы рукой, рассматривая прокол и общий вид:— Тебе идет.Он повернулся и они зашагали домой. Оказавшись в квартире, Тацуя первым делом поспешил включить чайник.— Я замерз, — объяснил он брату. Шмыгнув в спальню, Уэда переоделся в тёплые штаны и кофту, положил бельё в шкаф и вернулся на кухню, чтобы приготовить себе любимый шоколад. Скинув обувь куртку, Рё плюхнулся на диван и включил телевизор. Настроения не было, разговаривать с братом не хотелось, потому уткнуться в телевизор было самым оптимальным решением. "Что делать с этим недоразумением?". Даже думать не хотелось, и Ниши старательно отгонял от себя все мысли. Уэда сидел на кухне, попивая шоколад, и отстранено смотрел в окно. В другое время он бы присоединился к брату, прильнув к нему, но сейчас этого не хотелось. Не все вопросы следует решать через кровать — так решение лишь откладывается на неопределённое время. Тацуя понимал, что разговор нужен им обоим, но боялся, что это выльется в скандал. Наконец, допив и вымыв чашку, Уэда прошёл в зал.— В котором часу мы завтра выезжаем?Рё оторвался от бездумного созерцания и посмотрел на Тацую:— Поезда в нужную сторону ходят каждый час, как проснемся, так можно и выезжать. Можно завести будильник на пораньше.— Хорошо.Тацуя уселся на другой конец дивана и тоже уставился в телевизор. Он не чувствовал себя виноватым, более того — считал, что Рё перешёл грань. Поэтому он с невозмутимым видом водрузил ноги на столик, демонстрируя, что лично у него всё хорошо. Стук пяток о стекло заставил Рё посмотреть на них. Но он все же отвернулся, никак не отреагировав. "Удастся ли все так спустить, замяв? Удастся ли поговорить? Или скандал неминуем?". Он тихо вздохнул, но все же что-то сказать не захотел. Самым большим желанием было стереть эту напряженность, что висела в воздухе, одним движением руки. Тяжелое молчание давило невыносимо. Надо было что-то делать, но что? Поговорить, поскандалить? Объяснить?.. Вздохнув, Тацуя сделал попытку:— Рё, чего ты дуешься? Я имею право носить что и где хочу.Рё слегка поворачивает голову в сторону Тацуи, но не смотрит тому в глаза:— Да-да... Я и не говорю об обратном. Только не забывай о принятом. Но одевай в бассейн костюм, а в школу — лишь плавки.Насмешка больно ранит Тацую. Он и сам удивляется тому, насколько ему больно. Он встаёт с дивана и тихо говорит брату:— Ты сегодня невыносим.И уходит в спальню. Его раздирает противоречивое желание — подраться с братом, трахнуть брата, разреветься, что-то разбить... Но, быстро набрасывая на себя куртку дрожащими руками, он лишь говорит:— Я прогуляюсь.И, обувшись, почти выбегает из квартиры, забыв мобильник. Только оказавшись на улице, он даёт волю эмоциям и злые, горячие слёзы стекают по щекам.Он бредёт, куда глаза глядят, не замечая ни холодного ветра, ни снега с дождём, ни того, что ноги промокли, а волосы мокрыми сосульками свисают над глазами. Пришёл он в себя от резкого автомобильного сигнала — задумавшись, он едва не перешёл дорогу на красный свет. Вздрогнув, Тацуя осмотрелся и понял, что заблудился. А пошарив в карманах, сдавленно застонал — ни телефона, ни денег. Он, было, совсем отчаялся, когда ажурная решётка врат, около которых он остановился, показалась ему знакомой. И Тацуя понял, что спасён: волей судьбы он оказался возле дома Ники.Дальше был короткий разговор по интеркому с охранником, потом — с удивлённым одноклассником, и вот уже Тацуя в холле особняка, дрожа, раздевается.Никайдо, донельзя удивлённый его появлением и встревоженный, немедленно потащил Тацую в свою комнату, выговаривая по дороге:— С ума сошёл гулять в такую погоду? Ты только посмотри на себя! А если простудишься? Пневмонию заработаешь?.. Блин, да что с тобой?Только сейчас он заметил покрасневшие глаза одноклассника.— С братом поссорился, да?Дождавшись кивка, Ника решительно приказал:— Так, сейчас маршируешь под горячий душ, потом переодеваешься в сухое — и я жду тебя на кухне. С удовольствием тебя выслушаю.И, придав Уэде ускорение шлепком по попе, Ника открыл немаленький шкаф, ища тёплую одежду.— А ты разве не знал, что я не ангел? — пробурчал Рё, когда Тацуя ушел в спальню.Выскочивший за дверь брат вначале не вызвал беспокойства — пусть охладится, подумал Ниши. Но смотря, как темнеет за окном и портится погода, он начал волноваться. Обнаружив телефон парня, он сначала позвонил Андо — тут уж не до гордости — но Уэда у него не появлялся. Номеров одногруппников он нашел два, и решил позвонить сначала художнику:— Тацуя у тебя? — спросил он без приветствий. Получив утвердительный ответ, он, ошеломленный, нажал на кнопку отбоя.