Глава 6. Часть 1. Деньги не пахнут. (1/1)

22-е августа, 73-й год от ВВВ городе Эмиотти практически целый год тепло и солнечно. Центральное Вакуо вообще сочетает в себе приятный субтропический климат и редкую, легкую прохладу. На эту благодать для жителей влияют северные горы, которые не дают пройти холодным ветрам, а также близость теплых морей и течений, которые идут вдоль всего западного берега Сануса. Наличие собственного порта, где корабли со всего Ремнанта загружают в трюмы лучшее в мире кофе, сахар и фрукты, делает этот город с трёхсоттысячным населением одним из важнейших субъектов для экономики государства, а также 'денежным мешком' для мафии, наемников и другой мрази всех мастей.Себастьяно Фериччи был не самым честным человеком, но как и положено в его структуре?— истово верующим. Он верил, что если попросить прощения свыше?— то можно снова спать спокойно, ведь господь не прощает только продажных копов и тех, кто слишком громко разговаривает в кинотеатре. Может быть он был прав, а может и нет. Дойти до истины можно только после смерти, к которой он три дня назад был как никогда близок.Совсем недавно Себастьяно был верен идеалам семьи Икарди, на которую работал уже больше двадцати лет: ?Выгода?— прежде всего.?, но решил проигнорировать одно из главных правил омерты: ?Никогда не связываться с наркотиками.?. Ни в организации сбыта, ни уж тем более в применении на себе. Женщины и дети могут позволить себе быть легкомысленными, Коя-ностра?— нет. Себастьяно несколько лет строил свою схему по продаже юго-восточного героина и мака в Ферроне, и будем честны, он почти довел её до совершенства, когда организатору остается только снимать сливки и заменять неисправные детали механизма. Его подвела одна ошибка. Одна из шестеренок попыталась занять место получше за счет сдачи с потрохами Себастьяно семье Икарди. Дон обо всем узнал. Мужчине ничто не оставалось, кроме как бежать из родного города в поисках лучшей доли. Он трижды менял укрытие, трижды ускользал из рук охотников за головами, и бесконечное количество раз спрашивал себя: ?Где я ошибся??. Мужчина ради свободы даже пошел на убийство. Он не был коммунистом, расистом, или либералом. Большую часть рабочего персонала задействованного в схеме составляли фавны, которым больше ничего не оставалось, он не прикрывался полицией, черт, он не просил ни у кого помощи! Всего в этой жизни он добился сам. Когда он только начинал карьеру в семье Икарди, послевоенное поколение мафии относилось к молодежи с насмешкой! Как к бесполезному мясу, способному лишь на рэкет и запугивание. Но вот он, спустя столько лет создал что-то свое. И что он получил взамен? Лишь клеймо изменника и награду за голову. Только подумать, Икарди были готовы выложить сто пятьдесят тысяч льен за его смерть! Сумма, на которую, пусть и не шикуя, можно жить несколько лет. И не готовы были отойти от старых правил, подстроиться под время, когда человечеству для утоления своих низменных потребностей в развлечении нужно гораздо больше, чем казино, алкоголь и ибикский табак.Мужчина шел по улице, и не мог понять, как он до такого дошел. Череда неудач привела к побегу, нескольким перестрелкам, а затем и убийству одного из солас Икарди. Ему было обидно на себя, на бывших работодателей, на весь чертов мир. И теперь, как и неделю назад, он искал утешения в вере. Себастьяно был амбициозным, о да! Он еще покажет что Икарди, что всем этим зарвавшимся семейкам?— их время ушло.Мимо проходили люди, совсем обычные. Без каких-либо скрытых намерений, без заряженных револьверов, с висящей дамокловым клинком ипотекой или кредитом. Серость, банальщина. Наверно, самые счастливые люди на Ремнанте, своего счастья не осознающие.В конце улицы он вышел к церкви, которая и была его пунктом назначения. На входе он наткнулся на завернутого в тряпки ребенка-фавна с обезьяньим хвостом. Он сидел на нижней ступеньке лестницы и играл незамысловатую мелодию на укуле. Играл плохо, что тут говорить, но заметив приближение прохожего, старался как мог. Качество от этого не изменилась, только громкость звука, но мужчина бросил в коробку перед ним пару льен. Себастьяно оглядел помещение церкви, где никого не было, даже священника. Он немного подумал и прошел в придел, сел на лавочку, оперся на деревянную перегородку и собрал мысли в кучу, приготовившись к исповеди. С другой стороны раздался звук закрывшейся двери и голос с легкой хрипотцой спросил его:—?О чем ты хотел сообщить господу, сын мой?—?Благословите меня, святой отец. —?Мужчина немного волновался. —?Ибо я согрешил.—?Покайся, сын мой. Поведай о своей боли.—?Я убил человека, святой отец. Мне нет прощения… —?Он взял небольшую паузу. —?Я не хотел этого делать, но судьба не оставила мне выбора.—?Выбор есть всегда, сын мой. —?Голос священника говорил с отеческой теплотой. —?Расскажи мне перед лицом господа, почему ты сделал это?—?Я… Я очень хотел жить. Настолько сильно, что в порыве ярости застрелил этого человека. —?Себастьяно перекрестился. —?Видит Бог, из двух зол я выбрал меньшее.—?Зло, выбранное в такой ситуации, все равно остается злом. Все мы равны перед судом Его. Что ты сделал потом, сын мой?—?Я убежал. Скрыл свое преступление. —?Мужчина поерзал на своем месте. —?И теперь меня терзают муки совести. Святой отец, что мне делать.—?Сиди ровно, сын мой. —?За сетчатой перегородкой выросла фигура священника. —?Твой грех не в том, что ты убил такого же раба божьего, а в том?— что ты пытаешься обелить себя… А так же не нужно было продавать тяжелые вещества маленьким мальчикам и девочкам. Я отпускаю твои грехи. Аминь.Три глухих выстрела завершили недолгую исповедь.***Мауро вышел с другой стороны придела и стволом пистолета приоткрыл дверцу для прихожан.?Прости меня господи, до чего дошел то, а??Труп бывшего наркоторговца и мафиози в одном… А нет, уже не в одном лице сполз на пол и теперь загрязнял его разливающейся луже крови. Затем он прошел в подвал и сменил железные наручники оригинального священника на пластиковую стяжку. Придет в себя?— разорвет, авось не дрищ, килограмм девяносто в нем точно есть. Сигналов от стоявшего ''на стреме" мальчонки не было, поэтому он снял церковную сутану и массивный серебряный крест, хоть и очень хотел загнать его в ближайшем ломбарде.—?С вас двадцать льен, синьер! —?На крыльце его уже встречал блондинистый фавн-обезьяна, не переставая наигрывать южные мотивы на своей гитаре.—?Так, Квазавр, договор был на десять. —?С ухмылкой отвечал ему Мауро, проверяя способности мальца, примерно возраста Франчески к математике.—?Я?— Сан! Вы обещали десять плюс десять если никого не появится, и десять плюс двадцать если этот мужчина зайдет в церковь! —?Он обвинительно тыкнул пальцем в Мауро.—?Хорошо-хорошо. Держи свои деньги, хорошая работа. —?Он достал бумажник и передал мальцу две купюры. —?Не потрать все сразу. И еще. Ты меня не видел, не слышал, никогда ни при каких обстоятельствах дальше дома не уходил. Ясно?—?А то, синьор. —?Сан показал большой палец. —?На Коллоньезе стукачи долго не живут.—?То-то же. Давай беги домой. —?Мауро залихватски присвистнул вслед быстро убегающему фавну. —?Хоп-хоп.Он еще немного постоял у церкви, поправил лямку рюкзака и пошел к автостоянке, напевая себе под нос:Take me to churchI'll worship like a dog at the shrine of your liesI'll tell you my sins and you can sharpen your knifeOffer me that deathless deathGood God, let me give you my life