28 (1/1)
Ее пытались вывернуть наизнанку, запугать, уговорить… В общем, стандартный набор полиции, если никаких доказательств против тебя нет. Мона не велась на провокации, просто ждала приезда адвоката, зная, что все это скоро закончится. На самом деле стены участка оберегали ее от более неприятной части представления.Бывшие друзья точно уверены, что это она похитительница и вообще гнусная тварь. Разубеждать их бесполезно и непродуктивно. Да и Мона не собиралась тратить на это более, чем необходимо, времени. Кишка тонка у них что-то ей сделать. Хотя гнев всей компании будет велик, громогласен и кромешно бесполезен. Пустое сотрясение воздуха.Впрочем, Мона просто жаждала увидеть физиономию несостоявшегося ?счастливого молодожена??— должна же у нее быть маленькая радость? За дрянной кофе, тупые вопросы и весь этот цирк, который она переносила с достоинством королевы в изгнании.На выходе ее в объятия заключила перепуганная мама. Судя по ее лицу, она все знала, и кто-то успел ей наговорить гадостей.Мона загорелась мрачной решимостью, состоящей из двух простых слов ?подходите, смертники?. Она умела делать больно не только себе, но и другим. Тем более, вязкое чувство беспокойства за Валери не давало ей оставаться полностью спокойной. Насколько все было бы проще, если бы эти занимались своими делами? Нет, им нужно лезть в ее личную жизнь.—?Где моя невеста?Спенсер удерживала психующего Самуэля за руки, и ей помогал в этом Калеб, смеривший Мону уничтожительным взглядом. Она почти крикнула ?отпустите его!? Пусть попытается ее задушить прямо на крыльце полицейского управления. Пару суток в камере точно бы прочистили герою любовнику мозги.—?Я в последний раз видела Валери в кафе,?— Мона напоказ отшатнулась, очень талантливо изображая испуг. Да так, что мама и мистер Льюис, адвокат, закрыли ее собой. Да и пившие в сторонке кофе копы подошли поближе.—?Врешь, стерва!Невменяемый вид Самуэля показывал, насколько он испуган и насколько истеричен. Мона бы на его месте не орала на нее сейчас (потому что это бесполезно), а действовала. А этот делает вид, что способен на все в своих попытках найти любимую… Пфф! Жалкое зрелище.—?Успокойтесь! Самуэль, хватит,?— рявкнула Спенсер, которую этот цирк изрядно вывел из себя. Как всякая умная особа, она прекрасно понимала, что таким способом ничего не добиться. Да и Спенсер хорошо знала Мону, поэтому понимала, что признания добиваться?— пустая трата времени.—?Мона, ты же понимаешь, что никто из нас тебе не верит?Вопрос был риторический и ответа вроде как не требовал. Но Мона выдала свой лучший оскал и пожала плечами… Странно, где Эмили в попытке выбить из нее дерьмо?—?Верить вы можете во все, что угодно. Но я невиновна, пока суд не постановит обратного. Мы ведь живем в правовом государстве… Я не буду подавать иск за клевету и попытку нападения. Потому что понимаю, как вам сейчас больно и страшно,?— Мона сама сострадательная снисходительность, чем злит их еще больше. Как же болит голова… Но уйти так просто вряд ли получится.—?Мисс Вондервол, вам лучше уехать домой, если что, сразу мне звоните,?— адвокат, наивный, пытается ее увести и обойти бывших друзей. Да куда там… Почти ?муж объелся груш? все-таки вырывается и хватает ее за руку. Мона вскрикивает не притворно?— больно, зараза. Тогда, как раз, вмешиваются полицейские.—?Воды, солнышко? Ты такая бледная… —?мама расстроена, но спешит отвезти дочь как можно дальше от этого ужасного места.—?Было бы кстати, мне нужно выпить таблетку. Что-то голова разболелась,?— Мона старается произнести все это самым непринужденным тоном. Мама ни за что не должна понять, насколько ей плохо сейчас. Иначе силой потащит к врачам, а болеть ей совсем нельзя. Моне становится немного легче, когда она думает, что сейчас придурки бегают как кипятком ошпаренные. Ведь как она могла удержаться от маленькой шалости? На телефон Арьи пришло смс:Привет, дурачки, вы потеряли птичку… Птичка у меня. С любовью, A. D.