18 (1/1)

В городе ее естественно узнавали… И сюрприз многие были рады видеть непритворно.Мона провела первую половину дня рядом с мамой. Просто гуляя, просто общаясь… Ведь на самом деле очень соскучилась. Ведь звонки?— это совсем не то, что личное общение. А у нее до недавнего времени никогда не было столько выходных, чтобы слетать в Роузвуд, а потом вернуться в Вашингтон.В дом Мона поехала лишь к вечеру, собираясь переночевать там.Почти два часа езды от города, кругом лес… Тихо, красиво и нет любопытных соседей. Мона случайно выкупила этот участок и уладила тысячу и одну формальность, чтобы начать строительство.Мама, конечно, знала о доме и даже пару раз приезжала проверить строителей по просьбе Моны. В этой стройке родительница видела надежду на то, что ребенок рано или поздно вернется в город. Иначе зачем?Она аккуратно припарковалась, не спеша выходить наружу. Ведь так упоительно тянуть минуты неизвестности перед встречей с тем, во что вложил столько себя. Мона начала строительство, веря, что у них с Валери все еще будет хорошо. И место выбрала совсем не случайно.Валери мечтала жить в лесу, подальше от шума и лишних людей. Чтобы только они вдвоем в своем идеальном мире. Это позже все пошло… не так. Это если цензурно.— Там обязательно будут большие окна, чтобы много света… Я посажу цветы,?— Валери щебечет и щебечет, уложив голову Моне на колени. А она просто перебирает пальцами ее волосы и слушает. Плед, ночь, звездное небо и расставленные вдоль краев пледа электрические свечи. Романтика. Их последнее лето вместе.— Розы, ирисы, глицинии.Мона жмурится и наконец выходит.Их дом мечты встречает ее темными окнами, но это пока. Она вытаскивает из джинсовой куртки ключи и открывает входную дверь?— в первый раз. Щелкает выключателем. Зажигает свет везде?— комната за комнатой. Касается мебели, стен. И понимает, что хотела жить вот так всегда.Все на своих местах, но дом все равно остается нежилым.Мона пересчитывает камеры наблюдения, толкает дверь в комнату, где стоит мощный компьютер?— ее оперативный штаб. Она включает процессор и вводит код доступа. Проверяет ступенька за ступенькой систему безопасности?— сигнализация, внутренние камеры, внешние. Все отлично работает. И только после этой предосторожности она возвращается к машине, чтобы открыть багажник и достать чемодан. Мона бережно сняла все фото со стен в Вашингтоне, чтобы повесить их здесь.Эти фото, святилище?— это все, что у нее было очень долгое время. И она предполагала, что так будет и здесь некоторое время. Валери точно не простит ей похищение так легко…Они не раз сделают друг другу больно. Ей просто понадобится место, где она сможет передохнуть. Набраться сил.Мона вешала каждое фото в определённое место. Все правильно… Хорошее начало. Она словно делала этот дом своим окончательно.Мона просматривала те фотографии, которые были сделаны, когда они были вместе. Порой она не верила, что была такой юной и счастливой. В настоящем на всех фото она самой себе казалась картонной, неживой. Искусственный образ чужого человека.Спальня, где будет жить Валери, была самой большой в доме. Комфортная, красивая комната, если бы ни некоторые детали, надёжность которых Мона проверила лично, повисев на балке, которая тянулась через весь потолок.Валери сможет спокойно ходить по комнате, но не сможет вырваться. До окна, правда, ей не дотянуться. Мона сможет следить за ней через камеры, чтобы та не сделала ничего непоправимого с собой.Конечно же, заехав на заправку, Мона не могла оттуда просто так уехать без еще одной неприятной встречи. Сестра Валери… Эмили. Они когда-то ладили, а потом резко перестали понимать друг друга. Что ж, такое в жизни случается.—?Привет,?— Мона решила быть вежливой с будущей родственницей. Даже если она мешала своим телом выехать с заправки на дорогу. Называть ее ?психованной сукой без тормозов?, а потом становиться перед бампером машины, как это называется? Идиотизм, не иначе.Видимо, Моне сейчас будут угрожать и требовать, чтобы она убралась из города, не портила жизнь Валери и так далее по скучному списку.Эмили мало изменилась: все так же спортивна, красива, только одевается не в любимые обтягивающие топики, а в то, что больше скрывает тело. Учительница все-таки. Мона обещает себе быть милой настолько, что Эмили захочет вырвать ей все волосы.—?Значит, ты все-таки приехала.Такое разочарование, аж приятно быть настолько неприятной.На самом деле Моне обидно, что все, с кем она дружила, так легко от нее отвернулись. Поэтому язвит, иронизирует и ухмыляется она больше по привычке. Так проще… Не зная о твоей слабости, тебе не сделают больно снова?— девиз жизни Моны Вондервол.