3. Играем без правил. (1/1)
Der Wahnsinn hat dich eingesperrtUnd deine heile Welt verzerrtHat sich in einen Kopf gepflanztLauf, Kind, lauf, so schnell du kannst!Безумие охватило тебяИсказило твою идеальную картину мираПустило корни у тебя в головеБеги, малыш, так быстро, как только можешь!(Oomph! - Labyrint)***Ник думал, что смешаться с людьми Маленького Таурона, влиться в их жизнь и остаться незаметным будет проще простого. Он ведь не сильно отличается от них… Темные волосы. Кожа скорее смуглая, чем светлая. Глаза, в вечернем сумраке почти черные. Но внешняя похожесть, как выяснилось, не могла быть главным фактором маскировки: бродя по оживленному даже в столь позднее время рынку, он выхватывает цепким взглядом детектива детали - жесты, манеру речи, взгляды. Он не может не заметить, что почти у всех местных жителей по меньшей мере несколько татуировок - разнообразные наколки, похожие на племенные символы, исключительно черные, состоящие из простых фигур и сплетения линий, украшают их пальцы, их ладони, шеи… порой и лица. Нику становится не по себе от того, как ярко вспыхивает в его сознании размытый образ из сна: спина раздетого до пояса мужчины, сплошь покрытая узорными татуировками, его гибкое пластичное тело поджарого хищника, медовая кожа южанина. Такой, как он, вполне мог бы жить в Маленьком Тауроне и быть сейчас на расстоянии всего пары шагов…Пожалуйста, только бы сны оказались не в руку, шепчет Ник про себя, вкладывая в эту короткую просьбу без адресата куда больше, чем кажется на первый взгляд. Ему вдруг становится по-настоящему страшно. Липкий холодный ужас влажными пальцами скользит по загривку, проходится по всему телу, сжимает желудок, и от дурноты Нику приходится остановиться у одного из навесов, чтобы успокоиться. Его взгляд утыкается в лоток с освежеванной тушей - судя по размеру, бараньей; гладкие изгибы алых мышц, блестящих влажно и сочно, прослойки желтовато-белого, как воск, жира, взрезанная умелой рукой мясистая, непристойно оголенная плоть… Сизый блеск на ребрах изнутри, вскрытых как сломанная клетка для большой птицы. Полая брюшина, а рядом, перламутрово-красной горой, внутренности - матовые, подернутые тонкой пленкой… И куски красного бархатистого мяса, и свежая белизна костей, с которых кое-где еще не выскоблены остатки баранины…- Хотите попробовать? - Владелец лавки, невысокий полный человек, чьи руки под завернутыми манжетами рубашки расчерчены странным орнаментом из многократно скрещивающихся и вновь расходящихся в стороны жирных черточек, протягивает Нику небольшой кусочек мяса. Сырого - на ребристой поверхности свежего среза поблескивает кровь. Нервно проводя кончиком языка по губам и силясь держаться естественно, Ник отступает немного назад, с извиняющейся улыбкой отказываясь:- Простите, но я вегетерианец. Может быть, в другой раз.- Давайте мне, - говорит кто-то за его спиной, и, выступив вперед, незнакомец берет отрезок баранины с покрытого прозрачной красной росой ножа. Кладет в рот - Ник со смесью ужаса и восхищения смотрит на то, как он сперва придерживает мясо на нижней губе, пробуя, прежде чем втянуть его внутрь, - и с аппетитом жует, явно не испытывая никаких неприятных ощущений. Поля фетровой шляпы отбрасывают тень на его лицо, но улыбка видна - сытая, довольная усмешка человека, которого угостили настоящим лакомством. Мясник предлагает ему еще, но мужчина вежливо отказывается, и Ник, не успев еще сообразить, что происходит, внезапно чувствует тонкое жалящее острие в непосредственной близости от своей поясницы, чуть левее хребта, там, где позвонок переходит в гибкую короткую дугу нижнего ребра.- Не обращайте внимания на моего друга, он нездешний и пока не привык к нашей пище, - дружелюбно шутит незнакомый хищник, и Ник во все глаза смотрит на него, пытаясь одновременно сохранять безмятежное выражение лица и приглядываться к возможным признакам везена. Но перед ним человек - или же существо, которое очень хорошо себя контролирует; в любом случае, лучше не сопротивляться и выяснить, что ему нужно, а затем уже искать выход из непростой ситуации. Монро ничего не знал о Маленьком Тауроне, подумалось Нику, а ведь Монро знает достаточно о повадках и повседневной жизни везенов. Значит, это место хорошо хранит свои тайны, какими бы они ни были…- Будь моим гостем, - странно знакомый тембр голоса очаровывает, лишает воли, но напряженное жало ножа под ребром действует бодряще, как ледяной душ. - Думаю, нам стоит поговорить о том, что делает простой человек здесь, в Маленьком Тауроне. Особенно ночью… Ты ищешь опасных приключений, но будь уверен, что они найдут тебя раньше.- Если уже не нашли? - Ник пытается произнести это шутливо, но голос предательски подрагивает. - Думаю, бессмысленно спрашивать, кто вы?- Я могу назваться любым именем, - лениво соглашается его «конвоир», и подталкивает детектива к одному из переулков. Предлагающим нажатием клинка дает пройти вперед и, цепкими длинными пальцами держа Ника за локоть, утягивает его к следующему повороту. Для того, кто ни разу не был в этих местах, Маленький Таурон похож на муравейник с запутанной и разветвленной системой коридоров; сперва Ника тревожит мысль о том, что он не сможет быстро найти дорогу обратно, но затем напоминает о себе совсем нежеланная мысль - «возможно, выйти отсюда живым и не получится». Сразу вспоминаются слова капитана, и Ник с замиранием сердца чувствует, что безумно хотел бы находиться здесь не сам по себе.- Прошу, - они останавливаются напротив одного из низких крылечек у входа в пятиэтажный дом. Здание ничем не отличается от соседних построек: простая городская архитектура, невыразительный фасад, никаких светящихся вывесок поблизости, так что приметить место невозможно. Незнакомец ласково и вместе с тем настойчиво ведет Ника вверх по сбитым каменным ступенькам и, открыв своим ключом облупленную дверь, заводит его внутрь. В прихожей тихо и очень темно, так, что слышны гулкие негромкие басы - вероятно, кто-то наверху слушает музыку - шаги и неразличимые голоса. Ник осмеливается спросить, прежде чем его прижимают к одной из стен, аккуратно утыкая лбом в выцветшие терракотовые обои:- Вы здесь живете?- Нет, я сразу привел тебя в свое тайное убежище. Чтобы все твои маленькие друзья-полицейские узнали, где ты находишься, и поторопились спасти тебя, - в тоне мужчины есть что-то неуловимо саркастичное, но, судя по голосу, похититель улыбается. Он оказывается сзади - ладонь Ника медленно, дюйм за дюймом, ползет по боку, надеясь добраться до пистолета - и с негромким «я так не думаю» перехватывает запястье детектива, лишая того шанса на спасение.- Ты же не хочешь, чтобы наша беседа прошла в недружелюбном ключе, верно? - Стук металла о дерево дает знать, что табельный пистолет ложится на какой-то стол или консоль слева, вне зоны досягаемости. - Давай не будем создавать друг другу проблем. Уверяю, что мало кто из наших станет помогать копу, так что тебе лучше остаться здесь и поговорить со мной, пока ты не встретился с кем-нибудь менее гостеприимным. Хорошо? Мы договорились? Я отвечу на твои вопросы, а ты не будешь пытаться сбежать раньше времени.Ник кивает, и от размеренного дыхания незнакомца волосы на затылке поднимаются дыбом, а по коже пробегают мурашки - все неправильно, это чересчур напоминает сны Ника, сумрачное темное место, жар чужого тела, прикосновения, от которых так восхитительно жарко и больно. Ловушка. Уловка, чтобы ослабить его бдительность.- Эй!Недовольный окрик не смущает мужчину - да, нож от поясницы Ника он наконец убрал, но взамен изучающе прошелся нечеловечески горячими ладонями по его бедрам и груди, пальцами с нажимом скользнул по швам одежды, как будто проверяя прочность и качество неодушевленного предмета перед покупкой. Не обратив внимания на недовольство принудительно-добровольного гостя, он продолжает свое занятие, сосредоточенно мерно выдыхая в затылок Ника и одной рукой то и дело нажимая ему на загривок, не позволяя отступить от стены, как бы тот ни протестовал.- Какого..?- Тшшш. Мне не нужно, чтобы у тебя с собой оказался, к примеру, диктофон. - Согретый теплом бедра, айфон покидает карман брюк, оставляя прохладную пустоту. - Не волнуйся, ты все заберешь, когда будешь уходить. - Угасшая было надежда снова тянуще-сладко, до боли, наполняет грудь вместе с глубоким вдохом, и Ник, смирившись, опирается ладонями на стену, позволяя умелым и на удивление чутким рукам обшаривать все его тело и одежду. Сквозь полутьму обостренный слух ловит ритмичные шелесты, когда чужие ноздри втягивают воздух - Ник не может отделаться от впечатления, что тауронец прислушивается к его запаху. Затянувшееся мгновение близости, вынужденной для детектива, наконец подходит к концу - и, когда ему позволяют отойти от стены и ведут к двери в квартиру, он чувствует странный холодок, скользящий вдоль позвоночника.- Садись, я налью тебе кофе, - гостеприимно предлагает хозяин дома, видимо, учуяв горечь, оставшуюся на губах Ника и в его дыхании: трудное рабочее воскресенье на кофеине, чтобы прогнать усталость, не прошло бесследно. Детектив опускается на низкий кожаный диван и оборачивается, чтобы рассмотреть лицо своего похитителя, но в помещении темно, желтовато-янтарный свет лампы разливается только над журнальным столиком, и в полумраке высокий безликий силуэт двигается бесшумно и плавно. Перед Ником оказывается маленькая чашечка крепко, дочерна заваренного кофе с густой пенкой - от аромата подрагивают ноздри, и тело, уже пару часов работающее на резерве, испытывает мощный прилив бодрости.- Спасибо, - говорит Ник, просто чтобы что-то сказать, и берет крохотную чашечку в руки. Вздрагивает: ожидания его обманули, и керамика не просто не раскалена, ее тепло вообще неощутимо, и для озябших пальцев это все равно что держать холодный камень. Конечно, не следовало бы ничего пить в доме одного из тауронцев - кто знает, вдруг в кофе подмешан сильный и быстродействующий яд? - но Ник все еще самую малость доверчив, что подталкивает его и заставляет сделать аккуратный глоточек.Ему никогда в жизни не приходилось пробовать такого вкусного, но в то же время странного кофе: похоже, в напиток добавлены специи, которых он не знает, и сильный аромат примешивается к обычному глубокому благоуханию. На вкус, пожалуй, слишком горько и непривычно, но с каждым маленьким глотком это проходит, и вместо вяжущей пряности остается только послевкусие жженой карамели.- Так вот, детектив, - подчеркнуто официально говорит так и не представившийся тауронец, и Ник слышит четкий сухой щелчок зажигалки и шелест тлеющей бумаги. - Я знаю, что вы здесь ищете, и могу помочь вам найти ответ.Так просто? Нет, сейчас будет продолжение, и Ник почему-то до дрожи в поджилках не хочет его слышать.- Все имеет свою цену, детектив.- Вас официально отблагодарят за помощь следствию, - только бы голос не съезжал до неуверенного полушепота, только бы получилось продиктовать свои условия. - К тому же, это ваш гражданский долг.Ему в лицо ударяет тугая струя сизовато-серого дыма, вынуждая закашляться; хозяин дома смеется - невесело и сухо, как над проделкой изрядно докучающего соседнего ребенка, которого ненавидит, но не может наказать.- Подумайте еще раз.- Вам нужны деньги? - Ник размашисто жестикулирует, добавляя своим словам весомости. - Если это так необходимо, чтобы помочь вам вспомнить детали, я, несомненно, придумаю что-нибудь. Вы должны рассказать, это очень важно - не только для полиции, но и для всех жителей Портленда…Мужчина перемещается, его обувь мягко ступает по ковру, не производя никакого шума; теперь он сбоку от Ника, медленно курит и разглядывает его сверху вниз, стоя возле дивана:- У меня достаточно денег. И, на будущее - никогда не говорите тауронцу, кому и что он должен. Свои долги мы собираем в срок и сами никогда не остаемся должниками.Господь всемогущий, думает Ник, я безоружен в доме у безумного любителя пофилософствовать.- У меня есть своя цена, детектив, и она достаточно высока. Но, если вы действительно в тупике, вы ее заплатите.- Что это за цена? - Страх возвращается, вливается в губы вместе с горьким ароматным кофе, подрагивающие руки едва удерживают чашку - вот-вот черная жидкость выплеснется на брюки.- Вы так боитесь… напрасно. У вас кровь, вот здесь, - тауронец приближается и слегка нагибается, протягивая ладонь с сигаретой и большим пальцем осторожно очерчивая изгиб его подбородка - Ник где-то потерял пластырь, и, видимо, свежая корочка на порезе треснула, обнажив уязвимое алое, которого теперь касается чужая горячая рука.Ник смотрит, как мужчина слизывает с подушечки пальца его кровь, и подается назад, вжимаясь лопатками в спинку дивана. Поля шляпы и сумрак не дают увидеть лицо незнакомца, но внутренний голос кричит: беги, беги, здесь опасно оставаться! Мужчина усмехается, опускает руку - на тыльной стороне ладони и фалангах указательного и среднего пальцев темнеют аккуратно выбитые рисунки - и произносит, каждым словом будто бы царапая напряженную спину детектива, в долю секунды переходя на тот интимный, вкрадчивый, невыносимо жуткий полушепот, который Ник так часто слышал во сне. Теряет показную вежливость, возвращаясь к фамильярному «ты»:- Не доверяешь тому, чьего лица и имени не знаешь, да?Ответ ему не нужен, достаточно короткого молчания.- Меня зовут Сэм Адама.Беги, что-то внутри Ника сжимается от страха увидеть и услышать больше, чем должно. Пожалуйста, хватит слушать его, беги!Когда тауронец снимает шляпу, Ник понимает, что его ночные кошмары наконец обрели плоть и теперь явились к нему в реальности, воплощенные в стоящее перед ним существо.Существо с лицом капитана Ренарда. С голодным, темным взглядом, с усмешкой хищника на губах.Ужас, заставляющий бежать по запутанному лабиринту и царапать стены, запах крови, гонка на выживание, чужие пальцы между ребер, боль, похоть и смерть - слитые воедино образы, скомканные, чудовищно переплетенные, подобно химере, мучительной вспышкой взрываются в сознании Ника.- Меня зовут Сэм Адама, - повторяет незнакомое существо в знакомом теле. - И в качестве платы за услугу я хочу тебя.