Глава вторая. (1/1)

Ярмарка прошлого.

Все оставшееся время образ Гробовщика, отрывающего головы тараканам и прочей мелкой живности, не выходил у Уильяма из головы. Стоило ему прикрыть глаза, как тут же он представлял Легендарного, хихикающего и "играющего" с букашками. Но еще же был Йорик. С ним Спирс был знаком уже давно.

Еще в канторе Гробовщик притащил этот череп с какого-то задания и заявил, что это теперь его лучший друг. Тогда эти слова сильно задели Уильяма, ведь он считал, что они с Гробовщиком не просто коллеги. Или это сам Легендарный вбил подобную чушь в голову нынешнему начальнику? Теперь же разницы никакой не было, но этот Йорик определенно никогда не нравился Спирсу, чего не скажешь о Гробовщике. Тот каждый раз, когда оставался один, брал череп в руки, садился в кресло и начинал с ним разговаривать. Ну разве это не первый признак сумасшествия?Погасив свет в кабинете, Спирс закрыл дверь и покинул кантору. Почему— то сегодня не хотелось сидеть за отчетами, проверять списки умерших и разбирать архив пленок. Сегодня Жнец хотел побыть наедине с самим собой, ведь встреча с Гробовщиком разбудила воспоминания, так усердно замурованные в глубине души Спирса. Он и представить не мог, что рано или поздно признается самому себе в том, что скучал по выходкам этого сумасшедшего Шинигами.Мысли то и дело возвращали Уильяма в прошлое. Вот он знакомится с Гробовщиком, пораженный контрастом седых волос и молодого лица. Вот они отправляются на первое задание. Кто тогда был начальником канторы? Да какая разница, все равно это уже в прошлом.

Уильям остановился, чтоб, наконец, оглядеться и понять, куда его принесли ноги, пока разум витал где-то далеко в прошлом. Как оказалось, мужчина стоял на той же улице, где был днем. Вот перед ним здание с вывеской "Гробовщик", а дальше по улице, буквально через два квартала, расположилась ярмарка. Шум толпы, крики и музыка долетают даже до сюда.Спирс задумался. Если ноги сами принесли его сюда, не может ли это значить, что он действительно скучал по Гробовщику все это время, и что безумие Грелля не смогло заменить сумасшествия Легендарного?Немного подумав, Уильям подошел и толкнул дверь. Та, как обычно, оказалась не заперта, ведь хозяин ничего не боялся. Да и кто осмелится позариться на имущество такого заведения?Окунувшись в полумрак Бюро, Уильям с минуту стоял, привыкая к темноте, а затем уловил какое-то движение в глубине помещения.— Ну-ну, мой хороший, они не хотели тебя обидеть,— раздавался голос Гробовщика.— Что-что? Этот мерзкий Сатклифф напугал моего несчастного Йорика своим визгом? Какой он нехороший... Мы его накажем, больше он не получит нашего печенья.Уильям слушал молча, стараясь уловить каждый звук, каждый шорох, будто чего-то ожидая. Вот Легендарный отошел от столешницы, на которой находился череп и тут же заметил гостя.— Не вежливо наблюдать за человеком в столь интимный момент, как беседа с лучшим другом о великом наказании,— серьезно произнес Легендарный, что было совершенно на него не похоже.

Однако в следующую секунду он вновь стал самим собой. Улыбка засияла на его устах, а сам он тут же предложил Уильяму печенья и чай.На губах Уильяма заиграла едва заметная улыбка вкупе с отвращением. Он тут же вспомнил утреннее печенье с "изюмом" и то, как этот самый "изюм" лишался своих конечностей. О да, только Гробовщик мог быть способен на подобные кондитерские деликатесы. Хотя, кто знает, быть может, все это лишь игра, как и много лет назад.Отказавшись от чая и уж тем более от печенья, Уильям прошел в помещение и опустился в одно из кресел, что стояло аккурат перед столиком, на котором располагался Йорик. Черепу, видимо, не очень понравилось такое соседство с нынешним начальником департамента, и именно поэтому Йорик клацнул зубами, намереваясь напугать Спирса, как он это сделал утром с Греллем.— Мне казалось, что все дела мы разрешили днем, ведь я ничего не знаю про эту самую ярмарку,— Гробовщик все же налил себе и Уильяму чаюи теперь сидел напротив начальника Шинигами.— Про эту возможно, но я пришел узнать кое-что относительно той старой, которая была в этом городе некоторое время назад.Причина визита всплыла сама собой. Уильям даже как-то и не обдумывал ееи уж тем более не вынашивал,пока шел в сторону Бюро. Разумеется, Спирс мог сказать правду, что к Гробовщику его привели его же ноги, пока сам хозяин окунался в волны прошлого, стараясь что-то вспомнить или, быть может, забыть. Да вот только если он скажет такое Легендарному, тот тут же посчитает, что Уильям Т. Спирс лукавит и просто не хочет говорить правду. И почему сложился стереотип, что начальник всегда знает причину и цель визита?— Убери все это,— неожиданно произнес Уильям, все же рискнув попробовать чай. Тот на редкость оказался вполне приемлемым для питья.— Что ты имеешь в виду под словами "все это"? Право, мой дорогой Уильям, порой я не могу уловить хода твоих мыслей, так что пожалей старика,— хихикнул Гробовщик и тут же принялся разглядывать что-то у себя в чашке.Уильям же в эту минуту для себя решил, что если Легендарный сейчас вытащит очередную живность из чашки, то никогда больше Спирс не будет есть, пить или даже приходить сюда.К его счастью, опасения были ложными — Гробовщик просто разглядывал, как плавают чаинки на поверхности.— Маска, которую ты носишь все это время,— спустя небольшую паузу все же пояснил Уильям.— Уж при мне-то ты можешь не скрывать истинный облик...— Я не от кого ничего не скрываю, Уильям, просто видимо ты забыл, что минул приличный срок, а я живу среди людей. Согласись, это выглядело бы странным, если б хозяин Бюро ритуальных услуг не старел и вообще постоянно оставался неизменным. Так что, новая внешностью это не маска, а скорее новая жизнь.Говоря все это, Гробовщик не отрывал взгляда от своей чашки, а с каждым словом его облик менялся. Спутанные длинные волосы распрямлялись и теперь аккуратным водопадом струились по плечам и ниже. Шляпа и серое подобие монашеской рясы исчезли, а на смену им пришло темно-серое пальто с шарфом-галстуком на шее. Ну и, разумеется, теперь челка не скрывала почти полностью лицо, а зеленые глаза поблескивали за прозрачными стеклами очков.Неизменными остались фигура, которая постоянно была сокрыта тканями прежней одежды, длинные ногти, серебряный цвет волос и шрамы, которые теперь уже стали чуть ли не визитной карточкой Гробовщика.Все это время, пока Легендарный преображался, даже и пальцем не пошевелив, Уильям сидел напротив и пристально наблюдал. С каждой черточкой преображения возвращались воспоминания прошлого, многие из которых ему так хотелось забыть...— Ты вновь решил провести время за бумагами и отчетами? О смерть, Уильям, так ведь и помереть недолго.— Неудачная шутка, ведь нам это не светит...Как всегда Гробовщик появился без предупреждения и из неоткуда. Он возникал перед Уильямом с извечной ухмылкой на устах и постоянно норовил куда-нибудь того вытащить. Разумеется, мотивом подобных поступков была якобы забота о коллеге. Каждый раз, стоило безумной идее посетить серебристую голову, как ее хозяин тут же отправлялся к Спирсу.— Ты должен научиться хотя бы иногда отдыхать,— продолжал Гробовщик, периодически заглядывая через плечо Уильяма в бумаги, которые тот изучал.— У меня есть чудесное предложение.

— Уже боюсь представить, какая безумная идея на этот раз посетила твою голову.Нет, Уильям Т. Спирс не был трудоголиком, мечтающим о продвижении по карьерной лестнице. Он просто привык все дела доводить до финальной точки, а так же не умел отказывать в помощи своим коллегам-шинигами. В то время, когда Уильям только познакомился с Гробовщиком, он еще не был таким чопорным и серьезным, хотя уже порядком раздражал многих своей... Гробовщик называл это педантичностью ко всему, ведь, по словам Уильяма, все должно быть идеально.Сам же Гробовщик никогда не переживал об идеально выполненной работе. Она у него получалась сама собой, можно сказать даже, что он и усилий никаких не прикладывал.— В городе ярмарка, давай туда сходим,— как-то загадочно прошептал Гробовщик возле самого уха коллеги и тут же отошел от него, встав напротив.— Ярмарка? С каких это пор тебя стали интересовать подобные вещи? Ты же никогда не отличался любовью к тем же ярким цветам. А ярмарка это еще и шум, крики, музыка...— Но в ней есть и свои плюсы, Уильям.— Какие, например?— наконец Спирс оторвался от своего отчета и взглянул на коллегу.Тот стоял возле стола с ехидной улыбкой на губах и всем своим видом показывал, что он определенно что-то задумал.— Допустим, там можно смело пугать людей, и никто даже не заподозрит, кто ты и почему это делаешь. Там не нужно прятаться под масками, нужно их просто носить...— Что-то мне подсказывает, что ты начал сходить с ума,— печально вздохнул Уильям и вновь вернул свое внимание отчету.— Я уже сошел, но разве не в этом счастье? Безумцы всех храбрее и счастливее. Так что идем, потом допишешь свой отчет.Не дожидаясь ответа, Гробовщик дернул Спирса за руку. В мгновение ока оба Шинигами оказались на улицах Лондона и старший, не спеша, пошел в ту сторону, откуда доносилась музыка, а в небо взмывали сотни огней фейерверков.— Живее, Спирс, а то плетешься, как черепаха...— Иду я, иду, смерть бы взяла все эти ярмарки... Мало безумных вокруг...— Смерть? Ты не любишь ярмарки... как это грустно,— театрально расстроился Гробовщик.— И все же мы туда пойдем, там забавно.. Ты просто засиделся в своем кабинете.— Не замечал за собой такого,— недовольно произнес Спирс, все же следуя за старшим Шинигами.— Что в них хорошего? Не знал, что ты любишь подобные сборища.— Ты меня совсем не знаешь... На них порой бывает увлекательно... А еще там люди довольно забавно визжат, когда видят Смерть... — Гробовщик рассмеялся и, повернувшись лицом к коллеге, продолжил идти, только уже спиной, не глядя куда.— Не спорю. Не было возможности узнать,— немного подумав, согласился Уильям.— И часто ты так развлекаешься?— Часто. Ну, иногда прихватив с собой Йорика. Да и разве мы не охотимся за душами? Где, как не на ярмарке, под шум смеха, заполучить их. Люди думают, что шутка, а в итоге...— Охотятся за душами демоны. Хотя мы их не лучше — те же падальщики бытия...На мгновение, остановившись прямо посреди дороги, Гробовщик задумался.Не так он представлял себе этот вечер, не такой должна быть их последняя прогулка по улицам Лондона. Все не так...Глубоко вздохнув, старший Шинигами взглянул на Уильяма, остановившегося аккурат напротив него в двух шагах, а затем перевел взгляд на кольцо, блестевшее в ярком свете ярмарочных фонарей. Воспоминания, словно волна, нахлынули, заставляя окунуться в тот день, когда Гробовщик впервые увидел это самое кольцо и странный блеск в столь знакомых и родных глазах. Блеск, который со временем начал блекнуть, пока не погас совсем..."— Подожди, да постой же ты хоть минуту,— Уильям схватил коллегу за руку и тем самым заставил остановиться посреди коридора.Вокруг было безлюдно, ведь наступило время обеда.— Я понимаю, что все это звучит нелепо и по-детски, но ты ведь сам позволил откинуть все фамильярности, когда мы наедине. Поэтому я...Гробовщик вздохнул и театрально закатил глаза. Ох уж эти новички, постоянно что-то себе напридумывают, а потом начинают рвать на голове волосы. Но что-то подсказывало, что Уильям Ти Спирс был не таким, что он отличался от других. Вот только чем именно?— Что ты хотел, говори живее, я тороплюсь.— Я не так себе это представлял, думал, мы сядем и поговорим нормально, без свидетелей,— неуверенность Уильяма начинала надоедать.— Их тут нет, как видишь, мы одни в коридоре. Уильям, если у тебя ко мне дело, то не томи уже, я жду.Немного помолчав, Спирс достал из кармана маленькое колечко. Выглядело оно как дешевка, ничего не стоящее, ведь было сделано не из серебра и уж тем более не из золота.

С минуту, молодой Шинигами держал колечко на ладони, будто пытаясь запомнить, а потом протянул его Гробовщику.— Это подарок,— тихо заговорил Уильям, не отрывая глаз от кольца.— Но не смотри, что оно такое простое. Я потратил половину зарплаты... Да и дело не в этом, ведь вместе с ним я дарю свое сердце..."Гробовщик прикрыл глаза. Сколько уже лет минуло с того дня, как Уильям Ти Спирс, еще являясь простым стажером, подарил ему кольцо и сердце. И ведь ему ответили взаимностью. Столько тогда было разговоров и сплетен, сколько косых взглядов, хотя почти у каждого второго Жнеца в министерстве были тайные отношения с кем-либо из коллег.

Легендарный вздохнул и, открыв глаза, взглянул на Спирса. Тот все так же стоял напротив него и ждал, когда же они двинутся дальше, или все же повернут обратно.

Теперь, глядя на Уильяма, нельзя было представить, что когда-то он был слегка стеснительным и влюбленным мальчишкой, который стыдился и боялся своих чувств. Тогда на его щеках каждый раз вспыхивал предательский румянец, стоило Гробовщику заговорить с ним о чувствах и отношениях. Но если до определенного момента старший Шинигами считал все это игрой и просто подшучивал над младшим, то тот принимал все за действительность.— Ты передумал идти?— голос Уильяма рассек воздух, заставляя вернуться к реальности.Гробовщик пару раз моргнул, потом кинул взгляд на кольцо и усмехнулся.— Задумался, а ты уже и рад слинять? Какой же ты все-таки зануда, Уилли. И как только я с тобой еще не помер со скуки...

Гробовщик хихикал почти после каждого слова, поэтому Спирс мог смело понять, что коллега просто издевается в своей излюбленной манере. Но потом Легендарный перестал смеяться и вновь замолчал.

Таким моменты не нравились Уильяму. Они наводили не то что бы панику, просто были неприятны. Да и о какой панике может быть речь, когда Спирс стал начальником министерства, суровым и ничего не боящимся.И все же что-то в этом молчании не нравилось Уильяму. Подойдя к Гробовщику, он осторожно поддел его лицо пальцами, взяв за подбородок, и заглянул в зеленые глаза. Они ничего не выражали. Совершенно ничего, будто дверь в душу была закрыта даже для него, для любимого и любящего человека.— Что-то не так?— осведомился Уильям, продолжая заглядывать в глаза Гробовщика.Тот лишь пожал плечами и усмехнулся. Повисла пауза. Гнетущая тишина обволакивала, она была тут рядом, невзирая на шум, доносившийся с ярмарочной площади. Тишина заставляла сердце съеживаться, будто говоря о том, что потом ему будет еще хуже.Но оба Жнеца не спешили прогонять ее, они лишь стояли друг напротив друга так близко, как только можно. Чувствуя тепло тела, его запах, слыша дыхание и, кажется, даже стук сердца.

Два сердца, бившиеся в унисон друг с другом вот уже несколько сот лет.— Я хочу пряников,— неожиданно выпалил Гробовщик и тут же куда-то убежал, оставив Уильяма недоуменно хлопать ресницами.Спустя пару минут, Легендарный вернулся и вручил коллеге одни из пакетиков.— Не бойся, там без изюма. Я ведь помню, что ты его не любишь. Хотя я ведь пеку вкусные печенья с изюмом, все хвалят, но ты почему-то не ешь...— Это не изюм у тебя, а букашки, именуемые среди людей тараканами. Только создание, прибывающее не в здравом уме, может есть такое.Гробовщик остановился и даже перестал жевать. Кажется, он обиделся на едкое замечание Спирса, но прошла пара минут, и Жнец вновь начал улыбаться, жевать пряники и хихикать.— Ты неблагодарный, не ценишь мой труд, так проявил бы уважение к Лариске, она ведь старалась.Уильям поперхнулся.Лариской звали старую крысу, живущую у Гробовщика в кабинете. Он ее подкармливал и всячески ухаживал за ней. Откуда хвостатая там появилась, не знал никто, но все дружно заявляли, что крыса — это антисанитария в министерстве и что ее надо немедленно уничтожить. На такие слова Гробовщик обижался гораздо сильнее, чем на печенье с "бегающим изюмом", и заявлял, что Лариска уйдет из его кабинета только вместе с ним.Но все это было ничто по сравнению с недавним заявлением. Неужели, действительно в изготовлении печенья Гробовщику помогает крыса? Быть того не может, невозможно это. Да и, что бы такое было реальностью, Гробовщику нужно совсем выжить из ума, а уж этого Уильям пока не замечал.Покрутив в руках один из пряников, Спирс осторожно откусил кусочек и скривился. Он не любил такие изделия, но все же пробовал, чтоб не обижать Гробовщика.— До сих пор не нравятся,— понял Легендарный, прикончив уже свой пакетик и подойдя к коллеге. — Я не настаиваю, Уильям, не могут же все наши вкусы совпадать. Да и желания у нас, наверняка, тоже разные.Легендарный говорил наредкость спокойно и тихо, будто и не был самым заводным и задорным в коллективе.Его длинный ноготок прошелся по щеке Уильяма, а глаза, не отрываясь, следили за изменением выражения лица. Затем Легендарный чуть подался вперед и легко поцеловал Спирса, чтоб в ту же минуту отстраниться и забрать пакет с прямиками.— Пошли домой, уже поздно, а завтра на работу.— Ты мне что— то хотел сказать, поэтому потащил сюда, или я не прав?— Прав, но лучше я скажу это завтра...