1. Кровь и вода (1/1)
Кто никогда не стоял на краю, тот не живет. ?Ближе к ночи расходится дождь.В больничном парке сыро и ветрено; холодные капли дождя ползут по шее мурашками, скользят за воротник.Стыло.— Да не трясись ты. Выкарабкается. Карпов еще и не из такого выбирался, — голос у Ирины резкий и хриплый; сигаретный дым рассасывается в свежем воздухе — едко пахнет сгоревшим табаком и жженной вишней.— Откуда вы знаете? — Катя сидит предельно-прямо, смотрит в ночную черноту перед собой и на реплику даже не поворачивается.— Знаю. Чувствую, — и ничуть не кривит душой — это не любовно-предчувствующее и даже не человечески-сострадательное, скорее зверино-общее, как у хищников одной породы.Молчат. Ира недокуренную сигарету отправляет в бреющий полет; встает неловко — Катя, тоже поднявшись, на миг придерживает ее за локоть.— Я сейчас вызову такси, может быть, вы со мной?Отсыревшая тишина разрывается тихим горьким смешком.— Помочь хочешь? Выбери более достойный объект.Поудобнее перехватывает трость и тяжело ступает в ночной ветреный сумрак. Катя мимолетный взгляд бросает на тревожно светящиеся окна больницы — где-то там, в пропитанном хлоркой и лекарствами коридоре, под заботливым вниманием врачей бьется в истерике Светлана.Дождь усиливается.---— Что там Карпов? — зачем-то спрашивает Паша, когда Ирина Сергеевна, измученная и промокшая насквозь, неуклюже устраивается на соседнем сиденье.— Жить будет. Наверное.Тянет из пачки невесть какую за день сигарету и тут же вздрагивает — теплая ладонь в протестующем жесте накрывает пальцы.— Не надо, Ирина Сергеевна. — Ткачев смотрит ей в лицо как-то слишком внимательно и серьезно — и от этого взгляда вдруг хочется съежиться, сжаться, но Ира только непонимающе вздергивает бровь. Затем, вновь чему-то усмехнувшись, до упора опускает стекло машины — полупустая пачка сигарет летит на бликующий ночными огнями асфальт.Ткачев молча заводит машину и на начальницу больше взглянуть себе не позволяет. Ира устало откидывается на спинку сиденья и закрывает глаза.Тошно.---Паша провожает ее до самой двери; смотрит, как подрагивающие пальцы с трудом удерживают связку — отбирает ключи и сам отпирает замок.— Спасибо что проводил, Паш.Накрывает гребаным дежавю. Только сейчас Ирина Сергеевна кажется еще более измученной, будто бы подбитой — тревога в глазах Паши увеличивается в геометрической прогрессии.— Ирин Сергевна, у вас кровь.Ира перехватывает его взгляд на рукаве кителя — и дурнота накатывает с новой силой. Сглатывает. И вдруг смотрит на Ткачева в упор — секундно лишь, но в ее взгляде такое отчаянное небросайменя, что у Паши что-то останавливается и леденеет в груди.Все также молча переступает порог.---На столе — пустые стаканы; ломтики сыра на тарелке остаются нетронутыми, зато бутылка виски почти опустошена.— Паш, будешь уходить, просто дверь захлопни.Зимина, заметно прихрамывая, скрывается в спальне — Паша провожает ее взглядом по-прежнему молча; затем вдруг с силой грохает по столешнице кулаком, выругавшись сквозь зубы.Телефон требовательно заходится вибрацией — на экране "Марина" и еще значки десятка непрочитанных сообщений. Ткачев тупо смотрит на дисплей, не сразу врубаясь даже, что это за Марина и кой черт она звонит ему среди ночи. Затем сбрасывает вызов и просто вырубает мобильный.Мрачным взглядом окидывает кухню и тянет с кресла аккуратно свернутый плед. Никуда он не уйдет сегодня отсюда, и пошло оно все нахер.Ливень за окном наконец-то стихает.