left-right / daehee, jaeyoung (1/1)

https://pp.userapi.com/c636425/v636425563/69415/o9BljHSKLvE.jpghttps://pp.userapi.com/c636425/v636425510/73694/SGIm6R6uEQI.jpgЧжэён смотрит на огни, тонущие в черной воде, смотрит на блики, ползущие вдоль дорог от проезжающих мимо машин, и думает, что за душой у него ни черта. Ветер, пригнанный с берегов Ханган, путает длинные волосы, Чжэён улыбается рвано и с тенью усталости, заправляя сбившуюся прядь за ухо. На душе пустота, под ногами холодный бетон моста, а дальше, там, в самом низу, бесконечная чернота неспокойной реки. На душе что-то смутно похожее, когда ты долго всматриваешься в непроглядную тьму до тех пор, пока она не ответит тебе сосущим под ребрами чувством обреченности. Чжэён чувствует то же самое, душа темная, неспокойная и пустая, как свет фонаря, рябящий на глади реки. Чжэён теряет собственное я, хотя, если честно, совсем не уверен, что это я было его изначально.Мальчики не должны носить платья и красить губы ярко-алым. Надписи вдоль моста светятся мягким желтым, разводят на разговор по душам, просят одуматься, посмотреть назад, ведь рядом всегда будет кто-то такой, кто сможет взять тебя за руку. Сколько раз он приходил сюда по ночам: трясся от холода, облокачиваясь на перила и выдыхая сигаретный дым в воздух, часами бесцельно бродил вдоль дороги, всматриваясь в ободряющие надписи и вздрагивая каждый раз, когда свет проезжающих мимо машин окатывал его грязным желтым. Чжэён сотни раз представлял, как его имя когда-нибудь добавят к бесконечному списку других, таких же отчаявшихся и потерянных, которых черная река забрала к себе навсегда; но никогда не решался на что-то большее, кроме тяжелых мыслей в собственной голове. Наверное, умирать ему все-таки страшно, страшнее, чем черная гладь под ногами.Надписи молят одуматься, обернуться, но Чжэён оборачиваться не хочет, знает ведь - за спиной у него никого, только голые высотки, которым с высоты своего обзора нет дела до заплутавшего в собственных мыслях ребенка. У Дэхи громкий смех и скрипучая кожанка. Он пахнет соленым морем и мандаринами, рыжими, как его дурацкие волосы. У Дэхи вагон друзей, и он никогда не затормозит просто так на середине моста, чтобы встретиться с чернотой под ногами взглядом. У Дэхи куча комплексов, он не любит свои веснушки, не любит грубые скулы, но это такие мелочи по сравнению с гендерной неопределенностью. Дэхи нравится, когда Чжэён надевает платье и красит губы ярко-алым, нравится расстегивать зубами молнию на платье, целовать угловатые плечи и оставлять на выпирающих ребрах следы собственных пальцев. Дэхи жарко шепчет, что любит и будет рядом всегда, что бы Чжэён в конечном итоге ни выбрал. Вот только верить словам очень сложно, Чжэён себе доверять не может, что говорить о подростке в скрипучей кожанке и яркими, как спелые мандарины, волосами. У Дэхи на душе спокойно, он точно знает, что родился таким, как надо, а Чжэён замедляет шаг, отбивается на приличное расстояние, оставаясь где-то там позади, пока смех Дэхи звучит все отдаленнее и тише.Чжэён смотрит в спину, улыбается все еще устало, Дэхи вроде его целиком и полностью, но оставляет Чжэёна на середине моста, разражаясь смехом на какую-то глупую шутку идущего рядом друга.Не замечает.Чжэён улыбается, комканно и разбито, кусает губы и думает, что в свете уличных фонарей волосы у Дэхи совсем дурацкие, и сам он дурацкий, и.Пустота в груди разрастается до масштабов вселенной, Дэхи оставляет Чжэёна позади, не замечая его пропажи в день, когда Чжэён говорит, что решился на операцию. Чжэён неуверенно делает шаг назад, разворачивается и уходит.