глава 12 (2/2)

— Кстати, Тики, ты так и не рассказал, как стал Ноем. И я готов тебя выслушать, — улыбнулся рыжий парень, будто ничего и не произошло.— Тогда ты мне должен поцелуй, — Ной уже сидел в кресле, закуривая новую сигарету.— Ну, мы же договаривались, — произнес историк, усаживаясь за стол с книгами.— Тогда у меня еще одно условие: эту историю никто больше не должен знать и даже в твоих книгах ее не должно быть. Ты понял? — посерьезнел Тики.Рыжий вздохнул.— Хорошо, как скажешь.Микк поудобнее устроился в кресле и начал свой рассказ, смотря куда-то в даль, словно говорил сам с собой. Лави внимательно его слушал, полностью погрузившись в мягкие интонации его голоса, представляя все в картинках — жизнь португальца до того, как он стал частью Семьи.

— А потом за мной пришли Роад и Граф, — закончил свое повествование Тики, туша 10 сигарету в пепельнице.Лави молчал и смотрел на свои руки. Пальцы нервно перебирали одну из снятых перчаток.— А так все становятся Ноями? — наконец спросил историк.

— У каждого Рождение происходит по-своему. Все зависит от того, какую память несет в себе Ной, — Микк отстраненно посмотрел на свои отросшие волосы.— А как же тогда родилась Роад? Она же старший ребенок Ноя, — любопытство все-таки сдержать не удалось.Тики простодушно улыбнулся.— Если бы я знал, то, несомненно, рассказал бы тебе.— Врешь, — сложил руки на груди Лави.

— Я, в самом деле, не знаю, — пожал плечами Ной. — Однако ты наглеешь...

— Мне просто интересно! Я же обещал молчать, — театрально обиделся парень.Мужчина хмыкнул, типа соглашаясь.

— А теперь моя награда...Потушив сигарету, Микк поднялся и прошел к креслу с рыжим экзорцистом. Он спокойно смотрел на того сверху вниз.

— Типа намек, что сбежать у меня не получится? — задорно ухмыльнулся юноша.

— Верно, — лицо Ноя озарила улыбка.

Лави хитро прищурился. Крепко уцепившись за ремень Тики, он поднялся из кресла и припал к губам мужчины, которые хранили довольно ощутимый аромат табака.Микк прикрыл глаза, вцепившись руками в волосы парня, притягивая его еще ближе к себе и углубляя столь долго желанный поцелуй.Лави любопытно изучал рот брюнета языком, крепко обняв талию мужчины руками. Через несколько секунд книжник оборвал поцелуй.— Ну, мне пора, — как можно более непринужденно сказал он.

— Мне этого мало, — Тики даже не думал выпускать историка из своих объятий.— Я выполнил свою часть, — Лави отвернулся, не желая показывать своих эмоций.— Но ты хочешь большего, — взяв за подбородок и развернув к себе, заметил Ной.— Это не имеет значения, — парень спокойно убрал его руку.— Почему же? Очень даже имеет... — наклонившись к самому уху рыжего, на выдохе произнес Тики.— Нет, — вздохнул историк.

— Неужели тебе настолько претит мысль об этом? — скользнув легким поцелуем по напряженнной шее юноши, продолжал спрашивать Удовольствие Ноя.— Да… — как-то неосознанно расслабившись, произнес юноша, прижавшись к груди Тики.— И ты этого совершенно не хочешь? — рука скользнула под куртку с майкой, еще теснее прижимая тело экзорциста к искусителю.— Это неправильно, — ответил Лави, чуть дернув воротник мужчины. Прикосновения были мягкими и заставляли успокоиться. Ведь ничего не происходило. Пока не происходило.— Забудь. Не думай об этом, — шепнул в самые губы Тики и снова приник нежным поцелуем.— Я не могу, — повторил юноша, отталкивая от себя настойчивого брюнета и отходя, — Не держи меня.— Я так тебе противен? — нахмурился Ной.— Не в этом дело, — покачал головой книжник. — Ты просто классный парень и все такое… Но… наверное, это я такой идиот.Тики улыбнулся такой детсткой похвале.

— Ты боишься?Лави ошарашенно уставился на мужчину.— Я? Да никогда.

— Тогда почему?— Просто так нужно, прости, — юноша поспешно спрятал молот и направился к двери.— А жалеть не будешь? — Лави снова оказался в объятьях, теплый шепот щекотал ухо, а руки приподняли майку, нежно оглаживая оголенный пресс.— Буду. Всю жизнь, — шепнул экзорцист, повернув голову к мужчине.— Так ты боишься пожалеть еще сильнее? — Микк положил голову на плечо юноши.Лави молчал. Он прижался к широкой груди Тики и закрыл глаза. Молчание затянулось, но это было совершенно естественно. Книжник развернулся в руках Ноя, нежно обняв его за шею.

— А что если так? — почти неслышно проговорил он.— Я обещаю, что ты не пожалеешь. Не уходи. Я обещаю, — мужчина крепко держал историка за талию. Осознание того, что юноше ничего не стоит уйти сейчас, заставляло нервничать.— Я лишь замена, игрушка в твоих руках… — Лави сжал руки в кулаки. — Зачем?— Прекрати, — прошипел Тики, крепче сжав юношу в своих руках. — Ты дурак, если ничего не понимаешь. Я думал, что ты будешь умнее. Глупость. Я рассчитывал, что ты услышишь. Но нет. Тебе же лучше с книгами, чем с людьми. Ты спрашиваешь,"зачем"? А я спрошу тебя иначе. Для чего ты здесь?! Для того, чтобы подарить надежду? Для справедливости? Да не пошел бы ты со своей справедливостью!

Лави молчал. Слов просто не находилось, а ответить нужно было, но как? Что можно было сказать на такое?

— Мне не нужна твоя надежда. Слышишь? Мне больше ничего от тебя не нужно, — мужчина опустил руки. В его глазах больше не было прежнего внимания и ласки. В них больше ничего не было.— Так будет лучше, — опустил голову историк, скрывая горечь и печаль во взгляде. — Так для всех будет лучше. Нам не нужны эти связи. В будущем они помешают.Микк отошел.— Прощай.Лави сделал несколько шагов назад и закрыл за собой дверь. Тики молчал. Недавно он сам проговаривал кадры из своего прошлого, сам излил душу. Для чего? Для того чтобы об него вытерли ноги?Он яростно скрипнул зубами и неожиданно рассмеялся.

— Что ж, мы и в самом деле чем-то похожи. Ненавижу, ненавижу людей. Ненавижу тебя... Ненавижу...