глава 12 (1/2)
— Канда-семпай! – неожиданно раздался за спиной полный счастья и удивления голос Чаоджи.Мечник обернулся, чуть кивнув головой в знак приветствия. Меньше всего сейчас хотелось видеть восторженно-визжащего соратника.— Канда? Что ты здесь делаешь? Разве ты не в Россию уехал? — Мари как всегда сначала прощупывал почву, а уж потом и делал выводы.
— Ну, планы изменились, — безразлично парировал японец. Свои планы раскрыать он был не намерен.— А где Лави? Я не слышу его на корабле, — Канда сжал зубы: Мари всегда слишком много спрашивал.— Где-то был. Странно, что вы не заметили его, — процедил брюнет, поспешно уходя от темы и от пары взявшихся, будто из воздуха, людей.
— Канда-семпай, вы решили нам помочь? — Юу чуть не взвыл, а Чаоджи вцепился в его руку, будто в спасательный круг.
— Так, быстро отпустил меня. У меня куча дел и вы, оба, в их никак не входите, — рука японца юрко выскользнула из крепких объятий назойливого экзорциста.— О, Канда, вот ты где! — парень аж весь передернулся, услышав этот хриплый с бодуна голос.— Генерал Кросс?! — хором выпалили незванные гости. Канда обернулся, и сразу же на нем повисла здоровая туша, пахнущая алкоголем.— За что мне это наказание? — тихо взмолился мечник, силяль не упасть от дополнительного груза.После подобной передышки Мариан резво выпрямился и за шиворот потащил за собой брюнета в неизвестном направлении.А оставшиеся в одиночестве экзорцисты так и стояли, не понимая, что они только что увидели и было ли это правдой или очень реальным глюком.Кросс рывком усадил юношу за стол, сам рухнул рядом. Достав из-под стола бутылку дорогого портвейна, мужчина поставил ее перед носом ошарашенного японца.— Пей! — вокруг раздались резвые и подбадривающие выкрики матросов.— Да ни за что! — Канда довольно быстро пришел в себя. — Хочешь и меня алкоголиком сделать?Мариан с улыбкой дернул мечника за рукав и шепнул в ухо.— Делай, как я говорю. Идиот, это дипломатия, — юноша посмотрел на него презрительно-вопросительно. — А нефиг было по кораблю шататься и на глаза экзорцистам попадаться, — и генерал сунул ему в руку открытую бутылку. — Хлебай, малец.Юу выхватил бутылку из его рук и принялся пить из горла сосуда. Моментально спирт ударил в нос пронзительным запахом и обжег горло. Но Канда даже бровью не повел и, осушив бутыль наполовину, победно поставил ее на стол. Матросы вокруг рассмеялись и стали делать ставки, кто же выпьет больше из двух странников.
Канда самодовольно оскалился.— Малец, говоришь?Кросс довольно оскалился и одним залпом допил полупустую бутылку.
— А ты не такой уж отморозок, как кажешься.Японец сцапал еще одну бутылку у близ стоящего матроса и продолжил свою "трапезу", нагло смотря на посмевшего бросить ему вызов генерала.Мариан требовательно протянул руку в сторону. Бутылка тут же была предосталвена в его распоряжение.
Два часа они нажирались без передыху, шокируя привыкших ко многому матросов.
Канда с посиневшим лицом смотрел на мужчину напротив. Впрочем, Кросс выглядел тоже не очень.
Жестокое противостояние закончилось ничьей: человек с мгновенной регенерацией, которая моментально выветривала алкоголь, против опытного алкоголика с невообразимой выносливостью к спиртному — здесь даже сказать было нечего.
Мариан, пошатываясь, поднялся и протянул японцу руку.— Что ж, ты достоин моего ученика, — вынес он свой вердикт.Казалось, что Канда улыбнулся. Он поднялся и крепко пожал руку мужчины. Кросс взглядом дал понять, что пора сваливать в свою каюту.И странная парочка, цепляясь друг за друга, довольно юрко побрела прочь.Мариан четко приземлился на свою койку.— Ты все запомнил? — поинтересовался он у парня.
— Повоторять не надо, — скрестив руки на груди и отвернувшись от пронзительного взгляда генерала, бросил Канда.— Они плыли перед нами. Нас разделяют дни пути. Думаешь, за неделю догоним? — Кросс откровенно засыпал. Сняв шляпу, он закрыл ей лицо и положил руки за голову.— Догоним, можете не сомневаться, — убежденно ответил Юу, ложась на свою кровать. — Я верну его.На это Мариан лишь заливисто захрапел от передоза спиртного.Первое, что Лави почувствовал, когда проснулся, было необычное тепло, окутавшее его, словно одеяло и страшная мигрень, которая в прямом смысле кипятила мозги.Чуть позже парень понял, что его обнимают. Нежно и ласково. "Микк", — проскользнула в голове мысль через мгновение. Но она не была шокирующей. Историк снова закрыл глаза. Он снова вспоминал события вчерашней ночи: бал, люди, истерика, он… Он? Да, пожалуй, так...
Сейчас все казалось не таким уж и страшным, но все равно оставаться здесь не было никакого желания, поэтому Лави довольно грубо оттолкнул от себя явно еще спящего мужчину и попытался подняться.Тики приоткрыл глаза, поморщившись от неприятных ощущений.— Лави, ты куда?— Подальше отсюда, — прохрипел парень и закашлялся. Сухое горло отзывалось противной болью. Он быстро поднялся и пошел в ванну, но на полпути пошатнулся и чуть не упал.— Куда ты пойдешь в таком состоянии? Тебе нужно отлежаться. Я закажу завтрак, — брюнет настойчиво не отходил от юноши.— Отвали, — пыхтел книжник. — Твоя помощь мне не нужна.Тики поймал его за руку.— Не смей уходить. Я запрещаю тебе. Ты слаб, город чужой. Ты не сможешь…— Да неужели? Может, это ты без меня не сможешь? — Лави огрызнулся и наотмашь ударил по руке Ноя.
От слишком резких движений и громких криков голова загудела еще сильнее, чем прежде. Книжник схватился за голову, пытаясь хоть как-то потушить сильную боль.— Перестань, — снова его тело окутало тепло.
Тики бережно заключил его в объятия и зарылся носом в рыжие волосы. Лави успокоенно закрыл глаза. Было совершенно неясно: было ли это гипнозом или тело само успокаивалось.— Да у тебя жар, — приложив руку ко лбу парня, заметил Микк.— Пусти, — шепотом произнес парень, убирая его ладонь. — Я сам справлюсь. Сегодня последний день. Я просто посижу за книгами. Все.— Нет, — не согласился брюнет. — Ты болен, я тебя никуда в таком состоянии не отпущу.— Не тебе решать. Ты мне никто, — прохрипел историк, слабо оттолкнувшись от мужчины.Микк начал злиться, кожа в момент приобрела темный оттенок, глаза стали цвета расплавленного золота. Он резко толкнул юношу на кровать и, нависнув над ним, вкрадчивым голосом произнес:
— Не забывай, с кем говоришь, малец.Лави расплылся в улыбке и засмеялся сумасшедшим смехом.— Все вы одинаковы. Все. Люди, Нои, Граф... Я вас всех ненавижу! Вы все одинаковы! Устраиваете войны, приносите горе, рождаете ненависть!— По-твоему, я такой же? — спокойно и тихо произнес Тики, заглядывая в глаза книжника.
— Скажешь, нет?! Скажешь, не ты убивал экзорцистов? Не ты играл с человеческими жизнями?! — ненависть, ярость, боль — все это отражалось в его глазах.— Убивал. И убью больше, если понадобится. Ты слишком мало знаешь о мире. Ты не знаешь, какого быть мной. И не тебе меня судить. Как только ты выйдешь за порог, мы снова станем врагами. Я не хочу этого.
— Скрытая сторона войны, да? — как-то странно ухмыльнулся Лави. — Книжник запретил мне об этом думать, да и информации у меня слишком мало... Так что, я просто буду следить за событиями дальше и записывать, как и пологается книжнику, — парень поразительно быстро успокоился.— Не ввязывайся ни во что. Это моя просьба, — мужчина нежно провел теплыми кончиками пальцев по его щеке. Затем поднялся, нервно достал портсигар и безразлично произнес. — Теперь уходи.
— Хм, а говорил, что не отпустишь меня в таком состянии, — Лави снова поднялся уже не так стремительно, чем в первый раз. Голова уже не так сильно болела, так что мозговой деятельности это не вредило.— Это твое решение. По мне, я бы никогда тебя не отпустил, — Тики стоял спиной и на удивление быстро говорил. Он все чаще сглатывал комок в горле.— Наглый, как всегда, — хмыкнул книжник и прошел в ванну переодеться в свою привычную форму. — Не решай за меня, что мне делать.Было удивительно. Оказалось, что Микк человек чести. Играл он по правилам, это было весьма и весьма приятным обстоятельством.Форма экзорциста успокаивала, давала опору и смысл дальнейшего существования. Лави вспомнил, из-за чего вообще попал в такую передрягу. "Черт, я совсем забыл о Канде и Кроссе, надеюсь, у них все в порядке и они уже добрались до Америки..."